Читать книгу Подслушано: Вселенная. Премия им. Ф.М. Достоевского - Диана Солобуто - Страница 8

Конечно, на вопрос Брамса о том, как он провёл ночь, Степан Павлович ответил «превосходно». Он не мог поведать ему о карточной игре с людьми, в существование которых отказывался верить. Ему, убеждённому скептику, впервые приходилось вплотную сталкиваться с такими несостыковками реальности. Но от профессионального внимания Петра Моисеевича не ускользнули фанатично расширенные зрачки, болезненно-утомлённый вид и синяки под глазами, явно свидетельствовавшие о бессоннице и крайнем возбуждении.

– Я бы порекомендовал вам сегодня побольше отдыхать, – веско сказал врач. – Придерживайтесь постельного режима, на улицу не выходите.

Сбитнев последовал его совету. Он слишком утомился, чтобы противиться.

Навестив его в обед, Брамс всполошился не на шутку. По всей палате были разбросаны игральные карты. Сам виновник хаоса сидел на кровати, поджав под себя ноги. По лицу больного разлилась мертвенная бледность, словно жизнь вытекала из него по каплям.

– Голубчик, как самочувствие? – дружески поинтересовался Брамс. Он умело скрывал свое беспокойство.

– Я хочу домой, – ответил Степан Павлович.

Пациент ощущал предельное изнурение; ночное бдение полностью съело его силы. Его живот сжался в размерах, из барабана превратившись в бубен. Даже аккуратно собранные в корзину яблоки не радовали – Сбитнев к ним не притронулся.

– Осталось потерпеть совсем немного, – убедил его Пётр Моисеевич.

Про себя он решил уменьшить дозу лекарства. Несомненно, раздражающее кору головного мозга вещество должно было вызывать слабость по окончании галюциногенно-бодрящего эффекта, но не в таком же объёме. Эксперимент шёл несколько в неверном направлении – Брамс ожидал увидеть яростную борьбу против наваждений, угнетённую иллюзиями агрессию, возможно с депрессивным уклоном, а никак не вялость, обвешанную нюнями. Впрочем, результаты редко соответствуют нашим ожиданиям.

Под вечер Степан Павлович чувствовал себя гораздо хуже. Тревога заставляла его вертеться с боку на бок, не находя себе места, и делать массу ненужных телодвижений. Не выдержав суетливых ощущений, он сел в кровати. Незваные гости уже заняли свои места. Не глядя на них, Сбитнев подался вперёд.

– Гляньте-ка, ваше превосходительство! Карточный вор хочет отыграться!

– Не гляньте, а смотрите, – перебил игрок в цилиндре, отвесив напарнику очередной подзатыльник. – Сколько можно учить тебя хорошим манерам?! И не следует грубо отзываться о нашем новом друге. Как поживаете, милейший? – обратился он к Сбитневу почти с брамсовской интонацией.

– Я в порядке, – поспешил промямлить Степан Павлович. От его былой бойкости не осталось и следа. – Могу ли я рассчитывать отыграться сегодня?

– А почему бы и нет? – холодно усмехнулся его собеседник. – Вы пока проигрались только в пух. Осталось проиграться в прах… Право же, я шучу, – быстро добавил он, – не принимайте близко к сердцу. Если оно у вас ещё есть.

При этих словах у Сбитнева резко закололо в груди и перехватило дыхание.

– Сдавай, плут! – приказал господин.

– А прах нам тоже не помешает, правда, ваше превосходительство? – хихикнул его напарник.

– Заткни глотку! Не нужно болтать лишнего. Игра стартовала…