Читать книгу Бизнес-план - Дима Визжачих - Страница 7

«Так, кто первым достанет ствол, тот вонючка!»

Мистер Советник

Вечер в Большом Городе – значит, вся мерзость, которая прячется днем, выходит на улицы. Говорят, что каждый раз, когда вы щелкаете пальцами, в Африке умирает ребенок. Возможно, это правда, но что можно сказать о Городе? Каждый раз, когда щелкают пальцы, в городе происходит преступление, и это точно так, факт. А если продолжите щелкать пальцами, то, скорее всего, преступление совершится с вашим участием. Здесь так всегда: ты щелкаешь – и тебя убивают, калечат, насилуют или грабят, или всё вместе. Этакий шикарный преступный бонус-комбо.

Человек в темном взял в руки фотографию – на ней были улыбающиеся мужчина и женщина. Он посмотрел на фотографию, потом на труп мужчины – они были похожи. Практически один в один, только у трупа лицо всё в крови и немного перекошено. А так это был один и тот же человек, только на фотографии он живой.

Послышался слив воды.

– Ты не мог это сделать дома?

Второй человек в темном вышел из туалета, по пути застегивая ширинку.

– Мы опаздывали. Ты хотел, чтобы мы опоздали на дело из-за мочи? Да нас босс бы за такое убил!

– Ты хоть отпечатков там не оставил?

– Я не тупой – я поссал в перчатках, даже немного на них попал, но вымыл, и теперь всё нормально.

– Иногда я сомневаюсь, что ты не тупой. Нам нужно распилить его труп и вынести из дома.

– Что делать с ней? – Второй указал на полуобнаженную женщину на полу без сознания.

– Это обычная шлюха – оставим здесь, всё равно будем поджигать. Включи музыку, чтобы заглушить шум пилы.

– Музыка так музыка. Ты у нас за старшего – значит, будет музыка. – Второй подошел к центру и стал выбирать диски с песнями. Выбрал. Заиграл Фарел Уильямс.

– Ты действительно тупой! Мы что тут – счастливы? Режем трупак – и счастливы? Ты меня пугаешь! Держи его голову, иначе всё тут перепачкаем.

Горящий дом освещал ее окровавленное лицо. Джейн осторожно ползла по лужайке в сторону от дороги. Говорили ей: нельзя спать с мэром Города, а она? Деньги-то нужны – не всё ей ноги раздвигать, пора сваливать отсюда. Только надо найти этих мудаков и выбить из них всю дурь: ставить Фарела Уильямса, когда расчленяешь труп? Они, похоже, совсем съехали с катушек, эти итальянцы! Долбаные макаронники, они поплатятся за ее лицо! Даже в шоковом состоянии она ощущала боль от порезов и ожогов: лицо одной из лучших шлюх Города было испорчено, а вот репутация явно стремилась ввысь. Клиента убили, а она спаслась – да это почти что в лотерею выиграть, а теперь главное решить: играть еще или сваливать. Она улыбнулась сквозь боль: ее отец играл, ее брат играл – из-за этого она и стала шлюхой. Пора и ей пойти по стопам родственников. Главное – дотянуть до ограды и вызвать Ивена.

Лучший в городе психиатр сидел на удобном стуле и смотрел на постоянного клиента Андреа Лаццари, известного итальянского мафиози, который два раза в неделю приходит побеседовать с ним. Они обсуждали с мистером Лаццари многие вопросы: взаимоотношения с боссом, отношения с другими боссами; семейные дела; дела семейные (собственную семью Лаццари) и многое другое. Это был интересный клиент – можно сказать, клиент-охотник. Андреа много рассказывал своему доктору – о разных вещах, даже о преступлениях. Психиатр был на прослушке, его семья находилась под постоянным наблюдением; Андреа думал, что психиатр под колпаком, хотя на самом деле всё было с точностью до наоборот.

Психиатр – действительно лучший специалист в Городе. Он приехал сюда десять лет назад и создал идеальную репутацию суперпрофессионала. Никто даже и не думал особенно копаться в его прошлом. Если просто пройтись, то это был обычный психиатр сорока двух лет, успешный врач, хороший семьянин, немного одинокий, но его работа – слушать людей, поэтому ясно, откуда любовь к одиночеству.

Всё так и есть: внешнее впечатление – лишь скорлупа, а вот желток и белок у него были особенные. Его звали Уильям Бакли, и он был главой преступного синдиката «Запад», который являлся основополагающим преступным элементом на западе страны. Уильям был теневой лидер, которого мало кто знал. В шестнадцать лет молодой Уилл попал в тюрьму, потому что нечаянно убил двух сверстников, в восемнадцать он оказался во взрослой тюрьме. Ему светило пожизненное, но в тридцать два года он вышел оттуда с дипломом психиатра. А всё из-за его несгибаемости: многие ломались, а он – нет, всегда стоял до конца. Так, в первый день он попал в камеру к старому каннибалу – мистеру Карго. Тот попытался откусить кусочек молодого Бакли – и был найден утром в луже крови. И так получилось, что Бакли убил в тюрьме еще шестерых своих сокамерников; его почему-то всегда сажали в камеру с психами: каннибал, сексуальный маньяк, некрофил, шизофреник и так далее. Начальник тюрьмы понял полезность этого кадра (в тюрьме становилось меньше маргиналов, трупы которых проходили по категории «ушёл в иной мир своей смертью) и перевел его в камеру к авторитету из западной группировки, который жил в тюрьме уже более двадцати лет. Так хорошо вышло, что Бакли стал отличным телохранителем для человека, который по факту ежегодно вкладывал в тюремный бюджет пару сотен тысяч долларов. Мистер Бэнкс и молодой Бакли неожиданно сошлись, Бакли оказался умным юношей, который схватывал всё на лету. Они просидели вместе девять полных лет – пока Бэнкс не умер, а Бакли унаследовал его титул «Король западного синдиката» или просто «Король Запада».

Параллельно с обучением Уилл изучал психологию и даже заочно получил диплом специалиста. В тюрьме, как и во всем мире, если у тебя есть деньги, ты можешь получить все, диплом не исключение. Неожиданно через четыре месяца после смерти Бэнкса он попал под амнистию – юристы «Запада» постарались. Синдикат находился в плачевном состоянии, страдал от раздробленности, и ему была необходима твердая рука – этой «рукой» и стал Уилл. За полтора года он наладил все дела синдиката и уехал на восток, чтобы добиться тотального превосходства по обе стороны страны.

И теперь он просто слушал людей и анализировал ситуацию, выжидая лучший момент для удара. Ударить он хотел очень скоро, и удар предстояло нанести по итальянской преступной семье.

– И вот я стал злиться – я постоянно злюсь. Когда человек у банкомата тупит, я готов его просто раздавить. Какого хрена ты у моего банкомата так много времени проводишь? Уж не бандит ли ты?

– Мистер Лаццари, вас знают все местные бандиты, и они бы пропустили вас вперед. Возможно, даже прибавили бы деньжат.

– И то верно, но всё равно бесит! Почему нельзя просто убивать людей, которые тебя бесят?

– Можно, только тогда вы сядете в тюрьму, а оно вам надо? Наше время практически подошло к концу – вам нужно больше расслабляться. Вы перестали ходить на разборки – и это отлично, это уже шаг вперед! Теперь надо идти дальше: появится желание убивать – сразу пишите нежную эсэмэску жене, или любовнице, или второй любовнице.

– Можно, я буду писать маме? Только она меня понимает и ценит.

– Можно. Но я думал, она у вас эсэмэски не умеет читать.

– Конечно, не умеет – она же моя мама! Я найму ей девушку-сиделку, которая будет ей читать мои эсэмэски. Спасибо, док. Умеете настроить на нужный лад!

– Вам спасибо, Андреа!

В офисе несуществующей компании «Два сына и мистер Купер» был расположен главный офис шлюшного профсоюза, который возглавлял Ивен. Двадцать лет назад ему в голову пришла гениальная мысль: создать профсоюз для сутенеров и шлюх. Он создал проект, который предлагал многим известным преступникам, но все его посылали, только сутенеры из Пуэрто-Рико решили рискнуть. Так началась деятельность «ШП». Ивен стал его мудрой головой. За двадцать лет удалось достичь многого: защита девочек; выплаты в связи с потерей работоспособности; медицинское страхование; сниженный процент по ипотеке в федеральном банке. Но самое главное – это улучшение качества жизни проституток. Все просто обожали Ивена, а он обожал свой статус и деньги.

Сейчас они с дизайнером обсуждали проект нового профсоюзного билета, Ивен не мог решить, что выбрать: небольшой билет в виде презерватива, что подчеркивало бы позитивное отношение к безопасному сексу, или женские ноги (когда раскрываешь билет – получается, что разводишь ноги, что подчеркивало традиции профсоюза). Вопрос был сложный. Ивен всегда ратовал за умные решения и никогда не принимал глупых. Он выбрал презервативы: все и так знали, кто раздвигает ноги, а безопасность превыше всего. Да и мужчинам-шлюхам это понравится.

В дверь ворвалась Молли, она же (для клиентов) – Мисти:

– Ивен, вернулась Джейн, у нее проблемы – нужно срочно с тобой переговорить.

– Сейчас. Мы возьмем вариант с презервативом – сделайте два-три варианта на ваш вкус, оплата как всегда: я вам пришлю несколько девочек и мальчиков – вы же дизайнер. Спасибо!

Основной принцип Ивена – не стоит платить деньги, если клиенту можно дать секс. Поэтому многие работали с ШП на натуральной основе – обмен на обмен. И всех в городе это устраивало. Ну, кроме политиков – эти сами по себе были проститутками.

Когда Ивен увидел Джейн, он быстро захлопнул за собой дверь:

– Это мэр сделал?

– Поздравляю, Ивен!

– С чем?

– У нас скоро будут выборы мэра.

–– Что случилось?

– Его убили гребаные макаронники.

– Надеюсь, ты это еще никому не рассказывала?

– Нет, только тебе.

Через десять минут после того, как два бандита подожгли дом мэра, Помощник отхлебнул из бокала виски и посмотрел на Советника.

– Ты уже слышал, что у нас скоро перевыборы мэра?

– Да, ты за кого будешь голосовать?

– Ну явно не за итальянцев!

– Не будет представителя итальянцев – я думаю, будет представитель от Запада и четкий политик из Города.

– Ну не знаю – посмотрим, как оно выйдет. Надо сегодня закончить рабочий день пораньше.

Ду Веньхуэй решил посмотреть на происходящее из своего «Мерседеса»: вчера несколько скандинавов напали на его парней и отобрали деньги, которые платили люди этого квартала. Денег было мало, но норвежцы нанесли урон авторитету китайцев в Городе, а это непростительно. Он сидел в своем автомобиле на заднем сиденье, курил сигарету и точил топор. Ничто не решает проблем лучше топора: огнестрельным оружием уже никого не удивишь, а вот топор… Люди смотрят на него и думают: «У него в руках топор – что же будет, если он ударит им по руке? Рука отвалится! Я боюсь его топора больше, чем ранения в руку от пули». Традиции – этому обществу не хватает традиций, именно потому со временем китайцы захватят город и сделают его первой ступенью на пути к завоеванию этой дикой страны.

Все спрашивали: почему китайская мафия ездит на немецких автомобилях? Японцы ездили на своих, итальянцы на своих, американцы на своих, а китайцы – на немецких. Ду Веньхуэй всегда отвечал так: «Сам ты езди на этом дерьме!» Китайские автомобили – хуже могут быть только русские автомобили!

На капот машины упала голова одного из подопечных Ду, – кровь попала на лобовое стекло, водитель вздрогнул и стал хвататься за автомат, который лежал на сидении для пассажира. Ду улыбнулся еще шире и открыл дверь. Он негромко сказал водителю:

– Сиди здесь. Если кто выйдет из двери, кроме меня, – стреляй!

Ду выбросил сигарету и, неспешно покручивая топор, направился к двери. Приоткрыл дверь и увидел двух скандинавов, которые со щитами и мечами стояли наизготовку.

– Кто вы такие?

– Мы сыны Одина, славные викинги – теперь этот квартал наш!

– Почему вы с мечами? У вас что, нет пистолетов?

– У нас есть всё, но первые жертвы здесь должны быть принесены во имя Одина, а значит, только традиционным оружием.

Ду засмеялся. Норвежцы бросились к нему, – он быстро достал из-за пояса пистолет и двумя выстрелами в голову убил скандинавов. Посмотрел на топор, улыбнулся и начал насвистывать мелодию из главной темы «Теории большого взрыва». Он взял одного викинга за волосы и несколькими ударами отрубил тому голову, потом другому. Достал из кармана пиджака влажные салфетки и оттер топор, потом руки и вернулся в автомобиль, по пути отбросив голову своего человека с капота.

– Там в здании две скандинавские головы – упакуй в подарочную прозрачную упаковку и отправь их начальнику. К каждой голове прикрепи степлером бумажку, на ней напиши: «Подарок Одину».

В офисе Тони Лукарелли проходило важное совещание: перед пятью высшими представителями семьи выступал представитель крупнейшего рекламного агентства – он презентовал идеи предвыборной кампании нового мэра.

– Как все присутствующие знают, выборы нового мэра пройдут через два года…

Тони хихикнул и вставил:

– Они пройдут через три-четыре месяца. Это новая информация – я ее получил всего два дня назад. Поэтому давайте сразу к делу.

– Тогда из подготовленных мной вариантов подойдет только один. Называется «Спокойный город». Все знают ваше прошлое и настоящее, мистер Лукарелли, вас многие боятся, но и уважают – мы поставим это во главу угла нашей предвыборной кампании. Вы станете хранителем спокойствия и гарантом гармонии внутри города, первым человеком, который сможет побороться с преступностью силовыми методами. Мы расскажем всем горожанам историю про контрольных муравьев. В муравейнике они сильные ребята, и если кто-то из других муравьев поступает плохо, они приходят и калечат его. Создают спокойствие собственным путем. Следующий этап – развитие слогана «Спокойствие сильным путем». Для этого мы создадим вам образ благородного и сильного человека; вы можете и крепкое словцо сказать, и деньги на благотворительность собрать. Этим займутся наши продвиженцы в Интернете – ведь пока про вас говорят в Интернете, вы властитель мира.

В дверь очень быстро вошел Лаццари.

– Андреа, ты опоздал: у нас тут обсуждение будущего, между прочим, – сразу сказал Тони.

– Сначала посмотрим телевизор, а потом обсудим будущее. Включи пятый канал.

По телевизору в режиме онлайн передавали выступление мэра города. Тони привстал, в его глазах сначала вспыхнула злость, потом полились слёзы.

– Что это такое? Что это такое?!

– Похоже, нас кинули – надо было обратиться к «Фабрике».

– К чертям «Фабрику»! Почему этот сукин сын всё еще жив?!

Один из мафиози повернулся к представителю рекламного агентства:

– У нас пауза, а через десять минут обсудим варианты идей, которые вы подготовили на долгосрочную перспективу, хорошо?

– Да, конечно.

– А теперь выйдите из кабинета, иначе нам придется вас убить.

– Что?

– Это шутка, но уйти стоит.

Когда человек из агентства вышел, в голову ему пришла мысль: «Надо было показать им концепцию, которую на работе предложили первую: Плакса утопит половину бандитов в слезах, а остальные станут чиновниками». Но правду никто не купит».