Читать книгу А потом фейерверк - Дина Валуйских - Страница 5

Летом 2010 года Тина осиротела. Ей было шестнадцать лет, когда скоропостижно скончался её отец. Вышел с утра на пробежку, сердце ёкнуло – и всё. Пришло его время. Выдернули жизнь человека из розетки и отбросили шнур в сторону.

Тине позвонили из областной больницы в половине пятого утра, попросили срочно приехать на опознание. Сказали, что его тело привезли неизвестные. А как она приедет? Не меньше суток ей понадобится, это уж точно. Не зря отец просил не уезжать – видимо, предчувствовал неладное.

Сразу же нахлынули воспоминания о последних днях, когда Тина видела отца живым… Боже, если бы она только знала! Если бы она знала, то вообще никуда бы не уехала из родного города. Жила бы тут спокойно, занималась бы тем же, чем и остальные жители, и была бы этому рада. Почему, когда покидаешь родные края в поисках лучшей жизни, никто не предупреждает, что при этом ты навсегда теряешь родных людей?!

Поэтому Тина так не любит океан. Она приехала к нему окрылённая, влюблённая в волны, мечтающая найти своё счастье под звуки гитары и тёплый морской ветерок… И вот чем обернулись эти наивные бредни о лучшей жизни…

…Тину встретил ночной санитар морга. Её провели в специальное помещение, где кроме холодных стен её встретили такие же холодные тела. Санитар молча отодвинул с лица простынь, открыв безжизненное лицо. Тина тут же отвела взгляд. В этот момент она сама услышала неумолимый шёпот смерти…

– Да, это мой отец.

Последовало молчание, которое было оглушительнее всякого крика. Ни истерики, ни обморока – Тина лишь подумала: как хорошо, что у него закрыты глаза, и она запомнит его лицо с нежным взглядом и доброй улыбкой.

Сообщить о случившемся было больше некому, кроме сестры Лидии, с которой Тине совершенно не хотелось общаться. Но она собралась с духом и всё-таки позвонила ей, правда, после второго гудка сбросила и отправила сообщение:

«Папа умер».

С тех пор телефон Тины часто звонит посреди ночи.

В день похорон она перезнакомилась с кучей людей. У Тины до сих пор не укладывалось в голове, как столько народу вместилось в одну комнату. Отцовские друзья шли нескончаемым потоком, подходили по очереди, говорили какие-то нужные, как им самим казалось, слова и тут же уходили прочь, будто чего-то стеснялись. Никого из них она толком не запомнила, просто потому, что сидела на диване, не решаясь поднять глаз – не говоря уже о том, чтобы вглядываться в лица. В тот день Тина почувствовала себя экзотическим зверьком в клетке зоопарка, к которому подходят люди, один за другим, да ещё так медленно, что хочется вскочить, помахать рукой каждому из них и убежать, лишь бы эта мука поскорее закончилась. Нет, такого позволить себе она не могла, хотя бы из уважения к отцу.

А вот её сестре это уважение явно было незнакомо. Лидия ещё не объявилась. Наверное, опять скажет, что опоздала из-за пробок по дороге из аэропорта… Но как можно опоздать на похороны родного отца, пусть даже и из-за пробок? Хотя Тина не злится на сестру за это. Она ненавидит Лидию по многим другим причинам.

– Возьми, – незнакомые мужские руки протянули ей наполненный бокал. Чёрт знает, чего туда плеснули – воду, лекарство, а может, водку? Лучше, если водку.

Она лишь чуть-чуть приподняла голову и упёрлась взглядом в чьи-то колени.

– Попей воды – сказал чужой голос. Впрочем, тогда ей любой голос казался чужим, даже свой собственный, тот, что звучал у неё в голове и нёс какую-то чепуху, которую она никогда не смогла бы произнести, будучи в здравом уме.

– Возьми стакан, пожалуйста. Я не отойду.

Да кто это вообще такой?! Что за нахал лезет в её личное пространство?

Пришлось сделать усилие и выпрямиться.

– Ты когда ела в последний раз? Хотя бы попей воды, – настаивал мужчина в сером костюме. – А если стесняешься – отойди туда, где никого нет.

И чего это он так разоделся, как будто не на похороны, а на свидание в ресторане с какой-нибудь мадмуазель в длинном платье и перчатках!

– Простите, но мне действительно нужно отойти. Не провожайте.

Стоило Тине встать с кресла, как люди принялись переглядываться и молча обмениваться какими-то жестами, возможно, означавшими: «Посмотрите на неё, совсем сошла с ума от горя!» Точнее сказать она не могла – глаза предательски застилала мутная пелена. У неё и без того плохое зрение, а теперь приходится двигаться по родному дому на ощупь.

«Страшно подумать, какой у меня вид! Этим людям будет, что обсудить», – как-то само собой пролетело у Тины в голове, хотя её внешний вид её никогда особенно не волновал, тем более – в такой момент.

Она ненавидела всех этих «друзей». Говорят, что друг познаётся в беде – а на самом деле, большинство людей, которые оказываются рядом в трудную минуту, просто хотят посмотреть на чужую жизнь и похвалить себя за то, что у них, оказывается, не так уж всё и плохо.

Тина с облегчением вошла в ванную комнату и тут же заперла дверь. Теперь она точно осталась одна и может хоть усесться на холодную плитку и заорать. Но вместо этого умылась хорошенько холодной водой и попыталась взбодриться. Иногда можно побыть слабой, но не сейчас: отец умер, и теперь она здесь за главного.

Толкнув дверь, она решительно зашагала обратно к клетке, которую сама же и установила. И не потому, что ей хотелось туда вернуться. Просто смирилась с неизбежным: раньше начнём – раньше закончим.

Такой был странный день, что ей даже удалось неведомым образом увидеть себя со стороны: сидит скрюченная иссохшая девушка, растирает руками ноги, будто от холода, хотя за окном июль. Волосы так туго собраны в хвост, что кожа головы натянулась, словно мембрана барабана, и лоб переливается, будто пластиковый. На щеках – следы плохо вытертых слёз. Жалко эту девушку, хоть себя жалеть и не принято. Хочется накрыть её огромным одеялом, чтобы никто не мог до неё добраться.

– Иди-ка ко мне, дорогая, – мерзко проскрипел прокуренный женский голос. – Позволь мне тебя обнять.

Тина не отстранилась: на это не было сил, да и не хотелось ни с кем ругаться в такой день. Её прижали к платью, обшитому бисером, который царапал её лицо, отчего Тине стало ещё неприятнее.

– Милая, ты зачем оттолкнула Виктора? Я тебя не упрекаю, вовсе нет… Он тебе воды принёс, – сестра держала её за плечи. – А я его об этом даже не просила. Приятно-то как!

Приятно ей, видите ли! Боже правый! Тина с трудом притупила свой гнев, чтобы не поддаться соблазну послать сестру куда подальше.

– Значит этот – твой? – спросила Тина, когда он отвернулся.

– Мой.

Сестра ослабила хватку, и Тине, наконец, удалось отстраниться и рассмотреть сестру, которую давно не видела. Молодая женщина: красивое, идеально загорелое овальное лицо, глаза сверкают ярче вычурного бисера – видимо, уже ничего не принимает. Перчаток, конечно, нет, но вид у Лидии всё равно довольно праздный. И именно руки выдают её непорядочный образ жизни. Этими тощими, исколотыми руками сестра разрушила их семью, заставила Тину облиться слезами, когда мать, обессиленная выходками дочери-наркоманки, сделала свой последний вздох.

– Не знала, что на такое мероприятие есть дресс-код!

Лидия проигнорировала замечание и протянула ей белый платочек, висевший на её костлявом длинном пальце, как на крючке.

Для чего она здесь? Взяла, заявилась спустя столько лет, как ни в чём не бывало, разодетая, да ещё и не одна.

Тина вырвала у неё из рук платок и демонстративно бросила его на кресло.

А Лидия уже разговаривала с собравшимися здесь людьми – так, будто речь шла о смерти какой-нибудь рок-звезды:

– Какая досадная внезапная смерть! А ведь он даже у врача давно не был – просто потому, что не жаловался на здоровье…

Тина смотрела на происходящее, не веря своим глазам. Вокруг Лидии быстро собралась толпа. В руках у каждого был бокал. Не прощание с покойником, а какая-то коктейль-вечеринка.

Когда люди разошлись, а Виктор отлучился покурить, сёстры остались вдвоём.

Когда они стояли рядом, их непохожесть особенно бросалась в глаза. Рядом с Лидией смуглая кожа Тины смотрелась мраморной.

Лидия первым делом вновь попыталась обнять сестру:

– Может, ты переедешь к нам с Виктором? – сразу сообразив, что Тину просто так не уговорить, Лидия тут же продолжила: – У Виктора большие связи. Если захочешь, он пристроит тебя в хороший университет.

Лучше бы она этого не говорила. Сама того не ожидая, этим предложением Лидия вогнала Тину в ярость.

– Зачем ты приехала? – Тина отстранилась на шаг назад.

– О чём ты говоришь? – Лидия захлопала густо накрашенными ресницами. – Как я могла не приехать…

– Ты поставила свою жизнь выше всех остальных! Ты мать угробила, а теперь приехала на мёртвого отца посмотреть? Я уезжаю после похорон! Увидимся завтра, и, я надеюсь, в последний раз. Больше я не хочу слышать о тебе.

В гостиную вошёл Виктор.

Лидия бросилась в его объятья. Воспользовавшись тем, что сестра отвлеклась, Тина нагнулась, чтобы поднять брошенную на диван куртку, и направилась к выходу. Распахнула дверь. Замерла на пороге. Обернулась.

– До свидания, сладкая парочка, – она плюнула на траву. – Ромео и Джульетта, тоже мне.

Лидия и Виктор оторопели.