Читать книгу Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле - Страница 16

Фабьелло, Яковуччо

ФАБЬЕЛЛО Куда бежишь вприпрыжку, Яковуччо?

ЯКОВУЧЧО Несу домой вот эту штучку.

ФАБЬЕЛЛО Какой-нибудь премиленький гостинец?

ЯКОВУЧЧО О да! Вот видишь, даже бантиком перевязал.

ФАБЬЕЛЛО Что ж это?

ЯКОВУЧЧО Чашечка пробирная, капель.

ФАБЬЕЛЛО На что она тебе?

ЯКОВУЧЧО Ты хочешь знать?..

ФАБЬЕЛЛО Ах нет. Будь добр, иди куда подальше.

ЯКОВУЧЧО Да почему?

ФАБЬЕЛЛО Да кто ж тебя поймет…

А если вдруг увлек тебя бесенок… на это дело…

Ну, меня ты понял.

ЯКОВУЧЧО Понял. Только ты

в ста милях от того, что правда.

ФАБЬЕЛЛО Кто же знает…

ЯКОВУЧЧО А если кто не знает,

пусть лучше рот не разевает.

ФАБЬЕЛЛО Я знаю лишь одно, что ты не ювелир

и не плавильщик. А что ты есть такое,

тебе виднее самому.

ЯКОВУЧЧО Фабьелло,

Вот отойдем в сторонку, и сейчас

тебя я изумлю.

ФАБЬЕЛЛО Пойдем, куда захочешь.

ЯКОВУЧЧО Зайдем под этот вот навес. И я тебе

наговорю такого,

что выпрыгнешь, пожалуй, из штанов.

ФАБЬЕЛЛО Изволь, наговори. Но только, братец,

по-быстрому, не утомляй.

ЯКОВУЧЧО Нет, не спеши.

Какой, однако, скорый!

Иль матушка тебя рожала на бегу?

Как думаешь, чему должно служить

мое приспособленье?

ФАБЬЕЛЛО Это чашка,

в которой очищают серебро.

ЯКОВУЧЧО Ну, первым выстрелом – и сразу в цель!

ФАБЬЕЛЛО Да ты ее прикрой получше,

ведь если мимо будет проходить

какой-то сыщик, то, гляди, пожалуй,

отправит нас с тобой в свиной сарай…

ЯКОВУЧЧО Уже наклал в штаны? Да успокойся,

моя ведь чашка не из той посуды,

где месят тесто хитростей, покуда

за три фальшивые золотника

не выручат петлю и три бруска!

ФАБЬЕЛЛО На что ж она тебе?

ЯКОВУЧЧО Определять,

сколь чисто золото в приманках мира,

чтобы чеснок не смешивать с инжиром.

ФАБЬЕЛЛО Ох, доброе купил ты бремя льну,

да трудно вычесать: мудрена эта штука!

Короткий век сулит твоя наука

и раннюю в макушке седину!

ЯКОВУЧЧО Вот-вот! Нет человека на земле,

кто отдал бы хоть глаз, хоть даже зуб,

чтоб заиметь орудие, как это,

способное тотчас определить

пятно на теле иль в душе у человека,

познать, что́ сто́ят хитрость иль удача.

Ведь в этой чашечке легко увидеть,

чья тыковка пуста, а в чьей – маленько соли,

подделка пред тобой иль подлинная вещь.

ФАБЬЕЛЛО Ну так и что?

ЯКОВУЧЧО Дослушай до конца

и не спеши, коль хочешь разобраться.

Все, что старательно наведено с лица,

чтоб пред толпою чем-то сто́ящим казаться,

все это только зрения обман,

лишь пелена, лишь пыль в глаза. Но ты

не дергай за верхушки, и плоды

не выбирай по кожице, но вскрой

любую вещь и загляни вовнутрь.

А кто в глубины не забрасывает сети, —

лишь олух, коих тьма на белом свете.

Но с чашечкой ты установишь верно,

вот это дело – чисто или скверно,

чем пахнет: миндалем иль горьким луком.

ФАБЬЕЛЛО Клянусь Ланфузой[141], удивительная штука!

ЯКОВУЧЧО Сначала выслушай, потом дивиться будешь.

Еще пройдемся, и дыши поглубже,

ведь вещи вправду дивные услышишь.

Так будь внимателен, прошу, к моим словам.

К примеру, ты от зависти едва

не лопаешься, надуваешься от злости,

и будто терпишь грыжу оттого,

что смотришь на маркиза или графа,

в какой карете он роскошной выезжает,

как толпы челяди его сопровождают,

и отовсюду – лизоблюдов сброд:

один с улыбочкой встречать спешит, а тот

издалека послать поклончик рад,

тот шляпу перед ним приподнимает,

тот лебезит: «Я ваш покорный раб!»

Он сопли в шитый золотом платок сморкает;

за ним слуга с павлиньим веером стоит,

пока он на серебряном горшке сидит.

Но этим зрелищем ты не беременей,

от тайной зависти вздыхая, не потей;

вложи его в сосуд пробирный, подогрей – и вот

увидишь, сколько мерзости живет

под креслом бархатным, уведаешь, каков

шипящих змей клубок среди цветов!

Смотри – вот этим кружевом богатым

прикрыта куча совершенного… говна;

но неразумным кажется она

благоухающей цветочным ароматом!

Он умывается над золотой лоханью

и сгустками выплевывает кровь,

берет с подноса лучшие кусочки,

что в горле застревают у него:

и, коль вблизи рассмотришь да рассудишь,

завидовать ему не будешь:

здесь не Фортуны дар, но наказанье Неба!

Он злому воронью кидает горсти хлеба —

тем подлецам, что выклюют ему глаза,

откармливает свору псов,

что на него же, дай лишь срок, возьмутся гавкать,

содержит собственных врагов,

что, облепив его со всех сторон, как пьявки,

пьют кровь его, что лезут прямо в рот.

Этот – заглядывает вкрадчиво в лицо,

гримасничая, извиваясь,

тот – что кузнечными мехами, дует в уши;

один радушие в лице изображает —

волк, шкурою овечьей облачен,

со сладким обликом и с желчью в селезенке,

готовый нанести удар исподтишка,

другой в молчании сплетает сети;

один на ухо шепчет: «Все тебе открою» —

и сплетнями заводит ум за разум

в его несчастной головенке,

другой, предательство замыслив,

советы, к гибели ведущие, дает, —

что ни во сне он не найдет покоя,

ни удовольствия в еде, и даже

не в силах просто рассмеяться от души!

От музыки в пиру – одни мигрени,

на ложе сна – одни кошмары;

ему тревога выгрызает печень,

как коршун – Титию; как Та́нтал,

перед собою видя воду и плоды,

он мучится, от жажды умирая.

Его ума лишенный разум —

крутится, словно Иксиона[142] колесо,

с которым связанный не обретет покоя;

все замыслы, мечтания его —

суть глыбы, что затаскивает, пыжась,

Сизиф на гору, а они – бабах!

– с ужасным грохотом катя́тся вниз.

Он восседает в кресле золотом,

обделанном слоновой костью,

обитом в бархат золочеными гвоздями,

среди ковров турецких, под ногами —

подушечки из камки и тафты, но сверху,

над головой, подвешен острый меч

на тонком волоске, и, сидя, он

от страха заливается поносом,

в кишках его заводятся глисты,

в душе всегда тревоги, подозренья…

А завершенье этой жизни славной —

лишь тьма и грязь, лишь черная земля,

которой в тесной яме хватит равно

покрыть хоть нищего, хоть короля.

ФАБЬЕЛЛО Ты прав, клянусь душою государя!

Но только все, пожалуй, даже хуже,

ибо чем выше кто по знатности стоят,

тем больше им опасности грозят.

А о роскошествах тех необыкновенных

сказал, я помню, старикашка из Треккьены[143],

что нам орехи продавал когда-то:

«Не все то злато, что блестит, ребята».

ЯКОВУЧЧО Послушай кое-что еще, не пожалеешь.

Ты знаешь, есть на свете люди, чей

девиз: «Война превыше всех вещей»[144].

И вот такой, когда приходит время