Читать книгу Мастерицы квиллинга - Дженифер Чиаверини - Страница 4

На следующее утро Сара сидела в гостиной за столиком, листала газету и тихонько завидовала Мэтту, собиравшемуся на работу. Она слышала, как он ходил наверху, а по шуму за стенкой она знала, что кто-то из шести студентов, снимавших вторую половину дуплекса, тоже куда-то собирались. Ей казалось, что каждое утро всем надо идти куда-то, где их ждут, всем, кроме нее.

– А ты сидишь тут и ноешь. Как будто это поможет, – пробормотала она. Отпила кофе и перевернула страницу, хотя не прочла на ней ни словечка. За стенкой студенты включили стерео, достаточно громко, чтобы басовый диапазон назойливо пульсировал в ее ушах, хотя и не так громко, чтобы Сара с оправданным негодованием имела право постучать в стенку. По опыту она знала, что это гудение закончится к полудню и снова возникнет где-то между половиной седьмого и семью – тогда уж до самой полуночи. По выходным иногда этот порядок менялся, но ненамного.

Возможно, шум и не раздражал бы ее, если бы не скверное настроение. Отсутствие работы перестало восприниматься как отпуск уже больше месяца назад, когда стало понятно, что ей не годятся практически никакие объявления о найме, публикующиеся в местной газете. После восьми недель без работы, четырех унылых собеседований и множества разосланных писем с резюме, на которые ни разу не пришел ответ, Сара начала всерьез опасаться, что она больше никогда не устроится на работу.

Макс сбежал по лестнице, остановился за ее стулом, обнял ее за плечи и поспешил дальше в кухню.

– Есть что-нибудь интересное? – крикнул он, наливая кофе в дорожную кружку.

– Не знаю. Я еще не просматривала объявления.

– Ты ведь всегда смотришь этот раздел раньше других.

– Да, конечно. Просто меня заинтересовала статья о… – Она взглянула на самый крупный заголовок. – О Молочной Принцессе. Только что выбрали новую.

Мэтт возник в дверях и усмехнулся.

– Думаешь, я поверю, что ты забыла посмотреть объявления, потому что тебя так заинтересовала новая Молочная Королева?

– Не Молочная Королева, а Молочная Принцесса. – Сара сложила газету, оперлась локтями о стол и потерла глаза. – «Молочная Королева» – это кафе-мороженое. А Молочная Принцесса… ну, я не знаю, что это такое.

– Может, тебе нужно позвонить ее величеству? Может, она наймет тебя счетоводом, чтобы ты помогала ей считать коров?

– Эй, сегодня ты просто искришься юмором, так?

– Угу, это я, Мэтт Мак-Клур, комедиант. – Он погладил ее по плечу. – Ладно, Сара. Ты знаешь, что рано или поздно ты найдешь работу, которая тебе нравится. Я не говорю, что это будет быстро или легко, но это случится.

– Пожалуй, – без особой уверенности отозвалась Сара.

Мэтт взглянул на часы, потом опять на нее.

– Слушай, мне не хочется оставлять тебя в таком унынии…

– Не говори глупости. – Сара встала и резко отодвинула стул. – Все нормально. Если ты будешь пропускать работу всякий раз, когда у меня будет плохое настроение, скоро и ты тоже окажешься безработным.

Она проводила его до двери, поцеловала на прощание и посмотрела сквозь стекло, как он уехал. Потом заставила себя вернуться к столу и снова взять в руки газету. Через пятнадцать минут чтения в ее душе зашевелилась надежда. В двух новых объявлениях о работе требовалась степень бакалавра в области бизнеса или торговли. С газетой и чашкой кофе она поднялась по лестнице наверх в маленькую комнату, из которой они сделали кабинет. Пожалуй, ей нужно принять философию Мэтта. Возможно, тут нужны упорство и чуточку везения. Если Сара будет и дальше методично продолжать поиски, то в конце концов найдет себе хорошую работу еще до того, как достигнет пенсионного возраста.

Диск «Поиски работы» лежал возле компьютера, там, где она оставила его, когда в последний раз писала резюме. Она внесла пару исправлений, распечатала пару копий, приняла душ и оделась. Через час она уже стояла на остановке и ждала автобус, идущий в деловой центр города.

Уотерфорд, небольшой городок в штате Пенсильвания, насчитывал около 35 тысяч жителей, но когда в Уотерфордском колледже начиналась сессия, население увеличивалось на 15 тысяч молодых людей. Деловой центр граничил с кампусом и, помимо нескольких муниципальных офисов, в основном состоял из баров, странноватых ресторанов и магазинов, обслуживавших студентов. Местные понимали, что их финансовое благополучие зависит от изменчивой студенческой популяции, и многим не нравилась такая зависимость. Иногда коллективное недовольство горожан выливалось в серию предписаний насчет условий проживания и запретов шума, а в ответ студенты устраивали бойкоты и писали саркастические заметки в своих газетах. Сара не могла сказать, на чьей она стороне. Студенты считали ее подозрительной представительницей истеблишмента, а местные видели в ней презренную студентку. Она пыталась компенсировать это своей вежливостью ко всем без исключения, даже к грубым соседям и к владельцам магазинчиков, которые глядели на нее так, словно она сейчас убежит, прихватив с собой половину их товара. Но вежливость ей не помогала.

Она сошла с автобуса у почты. В рюкзачке лежали ее резюме и другие материалы. День был облачный и сырой. Бросив опасливый взгляд на серые тучи, она ускорила шаг. За последние недели она уже накопила неприятный опыт – в этом городке ливни всегда были внезапными и короткими, словно на тебя неожиданно выливали ведро холодной воды. Ей надо было торопиться, чтобы успеть на обратный автобус и не промокнуть.

Дела на почте заняли несколько минут, после этого Сара купила кое-что из бакалеи, и у нее оставалось немного времени. Она возвращалась к автобусной остановке, глядя на витрины и прислушиваясь к далеким раскатам грома.

Тут ей на глаза попалось яркое пятно, она остановилась, чтобы рассмотреть его ближе – и у нее перехватило дух от восхищения. В витрине было выставлено зелено-красное одеяло. Шесть одинаковых ромбов, каждый из которых складывался из шестнадцати мелких ромбиков, составляли большую восьмиконечную звезду. Цвета были подобраны так искусно, что создавалась иллюзия, будто из центра звезды исходит свет. Между концами звезды на основном поле крошечными стежками были вышиты затейливые веночки. Что-то в этом одеяле показалось ей знакомым. Она напрягла память и вспомнила: этот узор был похож на вчерашний, который она видела в гостиной у миссис Компсон.

Сара разглядывала одеяло. Ей захотелось и самой сделать что-нибудь такое же красивое. Ей всегда нравились лоскутные одеяла, чудесным образом преображавшие кровать или диван, нравилось ощущать пальцами их ткань. При виде такого одеяла она сразу вспоминала свою покойную бабушку, и в ее душе шевелилась болезненная смесь любви и тоски. В детстве ее семья ездила два раза в год, летом и на Рождество, в маленький домик, стоявший на Верхнем полуострове Мичигана. Зимние приезды были самыми интересными. Все спали на диване, укрывшись двумя или тремя старыми бабушкиными одеялами, ели пирожки, пили горячий шоколад и смотрели в окно на снега, покрывавшие землю. Некоторые бабушкины шедевры до сих пор украшают родительский дом Сары, но она не помнит, чтобы ее мама когда-нибудь держала в руках иголку. Если изготовление лоскутных одеял было мастерством, передававшимся от матери к дочери, то ее мать оказалась слабым звеном в этой цепочке. Бабушка наверняка научила бы ее, если бы она хотела учиться.

Сара запрокинула голову, посмотрела на вывеску магазинчика и тут же засмеялась от удивления, увидев слова «БАБУШКИН ЧЕРДАК», выведенные золотыми буквами на красном фоне. Она взглянула на часы, потом на автобусную остановку и решительно вошла в магазин.

Все стены и большую часть помещения занимали стеллажи с рулонами ткани, нитками и мелкими галантерейными товарами. В глубине помещения звучал негромкий кельтский фолк. В центре комнаты несколько женщин болтали и смеялись, стоя возле обширного раскройного стола. Одна из них, с короткими, темными волосами, подняла голову и улыбнулась Саре, а Сара улыбнулась ей в ответ. Обойдя кассу, она подошла к витрине и обнаружила, что вблизи одеяло еще красивее. Она стала прикидывать, как оно будет выглядеть на их кровати.

– Я вижу, что наша «Одинокая звезда» очаровала еще одного посетителя, – сказал приятный голос, оторвав ее от раздумий. Сара повернулась и увидела рядом с собой женщину, которая улыбнулась ей только что. Ей было на вид где-то за пятьдесят.

– Оно называется «Одинокая звезда»? Ах, какое красивое!

Женщина стряхнула с рукава обрывки ниток и перевела взгляд на одеяло.

– О да, прелестное, правда? К моему сожалению, его сшила не я, а одна из наших местных мастериц. Оно двуспальное, целиком ручная работа.

– Сколько вы просите за него?

– Семьсот пятьдесят долларов.

– Что ж, спасибо, – сказала Сара, не в силах скрыть свое разочарование.

Женщина сочувственно улыбнулась.

– Да, конечно – очень дорого, правда? Но если вы возьмете эту цену и рассчитаете почасовую ставку, то увидите, что это даже дешево.

– Охотно верю. Вероятно, над ним работали чуть ли не год.

– Многие покупатели любуются этим одеялом, потом слышат его цену и идут в какой-нибудь дискаунтер за дешевым товаром. – Женщина вздохнула и покачала головой. – Люди просто не понимают, что у таких одеял не сразу разглядишь разницу в качестве материала и работы. Но миссис Компсон неплохо получает за работы, которые выставляет здесь.

– Миссис Компсон?

– Да, Сильвия Компсон. Две месяца назад умерла ее сестра, и теперь она живет в особняке Элм-Крик. Энергичная как черт – мне пришлось установить над витриной маркизу, и она только после этого согласилась выставлять в ней свои одеяла. Но она права, конечно. Жалко, если какой-то фрагмент ее шедевра выгорит на солнце. Два ее одеяла хранятся в постоянной коллекции Американского общества квилтеров в городе Падука.

– Это хорошо, да?

– Хорошо? Да я умру от счастья, если мои работы будут приняты хотя бы на ежегодную выставку АОК, – засмеялась женщина. – По-моему, тут у нас все квилтеры знают Сильвию Компсон и ее работы.

– Я встречалась с миссис Компсон, но я не квилтер. Хотя мне очень нравятся лоскутные одеяла.

– Правда? Тогда вам надо научиться их делать.

– Эй, глядите-ка! Бонни сейчас завербует еще одну жертву, – воскликнула одна из женщин.

– Беги отсюда поскорее, милая, – предупредила другая, и они расхохотались. Бонни тоже улыбнулась.

– Окей, признаюсь, что у меня тут свой интерес. Довольны? – Она с деланной строгостью посмотрела на подруг и снова заговорила с Сарой. – Мы в самом деле даем уроки, миссис…?

– Сара. А вы и есть та бабушка с вывески?

– О нет, – со смехом возразила Бонни. – Пока еще нет, слава богу, хотя меня часто спрашивают об этом. Тут нет бабушки. Чердака тоже нет. Мне просто понравилось название. Оно такое уютное, домашнее, правда? Как вы уже слышали, меня зовут Бонни, а это мои подруги, Мастерицы Запутанной Паутины. Мы группа ренегатов, отделившаяся от местной Уотерфордской гильдии квилтинга. Мы очень серьезно относимся к квилтингу – и к самим себе. – Ее тон говорил о том, что в ее словах была немалая доля шутки. Она протянула Саре фотокопию календаря. – Вот расписание занятий. Может, вас это заинтересует. Вы хотели что-нибудь еще?

Сара покачала головой.

– Ну, тогда спасибо, что заглянули к нам. Приходите еще. А теперь, простите, мне пора вернуться к этим девушкам, а то Диана опять спрячет мои круглые ножницы для квилтинга. – Улыбнувшись, она вернулась к раскройному столу.

– Спасибо, – поблагодарила Сара, сложила бумагу и сунула в рюкзак. Она вышла из магазина, потом рысью пробежала полквартала до автобусной остановки и вскочила в автобус, когда на тротуар упали первые тяжелые капли дождя.