Читать книгу Зачем нам стыд? Человек vs. общество - Дженнифер Джекет - Страница 7

В 2010 году мы с тремя коллегами – специалистами по математической биологии Кристофом Хауэртом и Арне Траулсеном и биологом-эволюционистом Манфредом Милински – решили установить, способствует ли сотрудничеству угроза стыда или возможность признания. Студенты Университета Британской Колумбии группами по шесть человек приняли участие в игровом эксперименте, призванном оценить противоборство групповых и частных интересов. Каждый участник в начале игры получал $12 и во время каждого из 12 раундов имел возможность внести в общий котел доллар или воздержаться от пожертвования. Затем общий фонд удваивался и поровну распределялся между всеми шестью участниками, даже теми, кто не пожертвовал ничего. При этом возникала хорошо знакомая студентам проблема, связанная с выполнением групповых проектов: возникает соблазн «выехать», не напрягаясь, за чужой счет, но, если никто не будет работать, все получат плохую оценку. В нашем эксперименте вклад в общее благо был выгоден для каждого, но никто не был обязан делать его.

Как правило, в экспериментах такого рода сначала пожертвования совершаются охотно, но с каждым кругом их становится меньше. И чаще всего каждый из игроков выходит из игры с меньшей суммой, чем имел бы при условии всеобщего участия. (В нашем эксперименте каждый игрок мог бы получить $24, но из 60 участников лишь одному удалось «заработать» больше этой суммы, а из оставшихся 59 человек все получили меньше.) У экспериментов этого типа есть ограничения: студенты играют не на свои деньги (собственными они распоряжались бы иначе), причем это не та сумма (в нашем случае $12), которой будешь особенно дорожить, а все участники – студенты – имеют одинаковый социокультурный уровень. Однако это позволяет руководителям эксперимента плотно контролировать его ход и гарантирует, что все испытуемые руководствуются единообразным опытом. Поэтому можно целиком сосредоточиться на изучаемых переменных (в нашем случае – на одобрении и стыде).

Наши участники могли наблюдать за поступлением пожертвований на экране, где они значились под псевдонимами, оставаясь анонимными друг для друга и для нас. Мы опробовали три разных принципа воздействия: стыд, одобрение и нейтральное отношение (контрольная группа). При тестировании действенности стыда мы сказали студентам, что после 10 раундов двое самых прижимистых должны будут выйти к доске и при всех написать свои подлинные имена под словами «Я пожертвовал меньше всех». При тестировании признания выйти перед группой предлагалось двоим самым щедрым – они должны были написать свои имена под словами «Я пожертвовал больше всех». И то и другое условие сообщалось участникам до начала игры, и любой студент, не желавший оказаться самым скупым или самым щедрым, мог этого избежать. Все шестеро игроков каждой группы учились вместе, а поскольку эксперимент проводился в начале учебного года, последствия для репутации обещали сказываться на протяжении всего семестра. Все игроки контрольной группы, в том числе самые жадные и самые щедрые, на протяжении всей игры оставались анонимами. (На мой взгляд, в контрольной группе тестировалось воздействие вины, поскольку ее участники принимали решения, исходя из своего внутреннего суждения, а не возможных репутационных издержек и мнения группы.)

После эксперимента мы спросили участников, чем они руководствовались, принимая решение сделать пожертвование в очередном раунде или воздержаться. Среди ответов были такие: «Я старался вносить необходимый минимум, чтобы не прослыть худшим», «Мне не хотелось оказаться среди самых жадных игроков, так что моей единственной задачей было не попасть в последнюю пару, а в остальном я старался заработать по максимуму», «Все изменилось к пятому-шестому раунду: я стала обращать внимание на то, кто сколько жертвует, чтобы не оказаться среди двоих худших». (То, что не все подходы оказались разумными, не удивит никого, кто представляет себе, как происходят продажи через телемагазин. Были и такие ответы: «Я бросал монетку, и, если выпадал орел, вносил деньги, а если решка, тогда нет». А кое-кто жертвовал «только в четных раундах, а еще в седьмом, потому что это мое счастливое число».)

В других экспериментах было установлено, что прозрачность – когда все участники действуют друг у друга на виду – стимулирует кооперацию. Однако у нас прозрачными были действия лишь меньшей части испытуемых. Тем не менее, судя по нашим результатам, большинство участников оказались чувствительны к угрозе стыда и старались избежать ее, жертвуя больше. В среднем и стыд, и признание на 50 % увеличивали готовность к кооперации в сравнении с контрольной группой, все участники которой сохраняли анонимность. Люди были готовы заплатить, чтобы избежать стыда, а равно чтобы завоевать признание{8}.

Но если прозрачность и признание не менее действенны, зачем писать целую книгу о стыде? Обеспечение прозрачности – более демократичная мера, однако из последней главы вы узнаете, что по ряду причин приемы воздействия стыдом могут быть и милосерднее, и эффективнее. Признание, в принципе, не болезненно и имеет меньше щекотливых аспектов, и в нашем эксперименте, когда пожертвования на общее благо носили добровольный характер, это была разумная стратегия стимулирования кооперации. Но необязательный характер деяния как раз и является слабым местом признания как меры воздействия. К признанию стремятся не все, а вот избежать уколов стыда, потери лица желает большинство из нас. Кроме того, больше всего проблем любому коллективу создают именно люди, наименее склонные к коллективизму.