Читать книгу Непрошеные советы Веры Вонг - Джесси К. Сутанто - Страница 2

1
Вера

Оглавление

Вера Вонг Чжучжу родилась свиньей, хотя в действительности больше походила на петуха. По китайскому гороскопу, конечно же. Вера Вонг, по счастью, женщина шестидесяти лет, и все же никакому петуху с ней не сравниться. Каждое утро, ровно в половине пятого, ее веки поднимаются, точно жалюзи, после чего туловище принимает вертикальное положение. Лениво сползать с постели – это не для Веры, однако стоит признать, что с некоторых пор подъем стал сопровождаться щелканьем и похрустыванием суставов. Далее она лихо опускает ноги в махровых носках на пол и попадает точно в тапочки, которые с армейской точностью поставила около кровати еще накануне вечером. Затем несколько мгновений уходит на то, чтобы отправить сыну сообщение с напоминанием, что он проспит всю жизнь и должен был встать раньше. В конце концов, он молодой мужчина, которому предстоит завоевать весь мир. А по утрам, как уверена Вера, долго спят лишь маленькие дети и европейцы.

Быстро умывшись, Вера облачается в свою утреннюю форму: поло с логотипом Ральфа Лорена такого размера, что он целиком закрывает ее левую грудь (вернее, верхнюю половину левой груди, спасибо времени и гравитации) и спортивные брюки. Нарукавники она натягивает таким образом, чтобы между рукавами поло и краями манжет не осталось ни малейшего зазора, оголяющего кожу. Много лет назад, будучи молодой и дерзкой, Вера никогда не следила за этим зазором, и нередко на предплечьях появлялась полоска загара. Конечно, то были безумные деньки, когда Вера жила, не оглядываясь на риски и опасности.

Приладив манжеты, Вера кивает своему отражению и шагает на кухню, где выпивает пинту воды комнатной температуры, так как холодная вода, по убеждению Веры, может заморозить жиры в артериях и привести к сердечным заболеваниям. У дверей Вера надевает ортопедические кроссовки, солнцезащитные очки в черепаховой оправе, а в довершение, вероятно, самый важный предмет одежды – козырек, до того широкий, что отсекает все солнечные лучи, оберегая лицо от появления веснушек и морщин. Затем, не оглядываясь, Вера выходит в мир.

И все это без единого звонка будильника. В самом деле, Вере следовало бы родиться Петухом, но нет, она Свинья. И, вероятно, с этого и начались все беды.

* * *

Согласно китайскому гороскопу Свиньи трудолюбивы, отзывчивы и всегда готовы помочь мудрым советом. К сожалению, редко кто просит у Веры доброго совета. Или даже не вполне доброго. А единственный, кому бы следовало постоянно обращаться к ней за советом, – родной сын Тилберт – этого никогда не делает. И Вера никак не возьмет в толк почему. Когда ее родители были живы, она часто приходила к ним за советом, даже если не нуждалась в нем, потому что, в отличие от сына, воспитывалась по принципу китайской добродетели[1] и знала, что, обращаясь к родителям за советом, давала им почувствовать себя нужными. Ничего, Вера заботливая мать и приложит все силы, чтобы Тилли получил все необходимые в жизни советы. Она шлет ему сообщения примерно такого содержания:


Отправлено вчера в 4.31

Тилли, ты проснулся? Уже 4.31, очень поздно. В твоем возрасте я вставала в 4 каждое утро, чтобы приготовить завтрак для папы и мамы. Чи лаи![2] Лови момент! Carpe diem! Целую, Мама.


Отправлено вчера в 19.45

Тилли, я заметила, что эта девушка @NotChloeBennet лайкнула ДВА твоих видео в «ТикТоке»! Думаю, ты ей нравишься. Я посмотрела ее профиль, и она слишком много дует губы, но, думаю, будет хорошей женой. На прошлой неделе она ходила с мамой на маникюр, значит, она хорошая дочь. Думаю, тебе нужно постучаться к ней в директ. Целую, Мама.


Вере особенно понравилось «постучаться к ней в директ», потому что она старается следить за трендами и не отставать от молодого поколения. Всякий раз, столкнувшись с непонятным выражением, она ищет его в Google и записывает значение в свой маленький блокнот.


Отправлено вчера в 17.01

Тилли, сейчас 17.00, надеюсь, ты поужинал. Твой дядюшка Лиин ужинал в 19 часов каждый вечер и не дожил до тридцати. Лучше поужинай сейчас же. Целую, Мама.


На этот раз Тилли ответил.


Тилли: Дядюшка Лиин попал под автобус. И я просил не называть меня Тилли. Берт лучше.


Вера: Не перечь старшим. Я не так тебя воспитывала. И что не так с Тилли? Хорошее имя, мы с папой долго и усердно думали, как тебя назвать, ты должен это ценить.


Тилли снова замолчал. Ну да ладно. Сейчас ей не до упрямого сына. Вера готова приступить к утренней ходьбе, а утренняя ходьба – дело нешуточное. Многие в ее возрасте сетуют на дубовые связки и негнущиеся суставы, но Вера садится на корточки без особых трудностей и может в наклоне дотянуться кончиками пальцев до кроссовок. Подростком Тилли наблюдал за ее разминкой в крайнем смятении и умолял делать это хотя бы дома, а не у всех на виду. Но правильная разминка возможна только на свежем воздухе, и вообще, Тилли следовало бы гордиться тем, что его мать подает такой хороший пример соседям.

Как следует разогревшись, Вера принимает исходную позицию для ходьбы: подбородок вверх, грудь вперед, локти перпендикулярно туловищу. Затем она пускается шагом, рассекая кулаками воздух с энтузиазмом северокорейского солдата на параде. Утреннюю прогулку Веры можно назвать не иначе как энергичной. Она как генерал на тропе войны, безжалостно подминающий под себя мили. Каждый, кому хватает глупости оказаться у нее на пути, натыкается на ее обжигающий взгляд (неразличимый под темными очками и козырьком), но Вере нравится лавировать между прохожими, поскольку это дает возможность испытать свою ловкость и скорость рефлексов.

В прошлый день рождения Тилли подарил ей умные часы, которые умеют отсчитывать шаги, но Вера не видит в этом пользы. Она и так знает в точности, сколько шагов составляет ее прогулочный маршрут от дома на пересечения Трентон и Пасифик и далее по Вашингтон, где готовятся к открытию бакалейные и сувенирные лавки: 3112 шагов. Некоторые из владельцев машут ей и здороваются, но все знают, что Вера не сможет остановиться поболтать, только не во время утренней прогулки. Однако Вера наделена безупречными манерами и поэтому на ходу выкрикивает любезности, вроде «Неплохие арбузы, мистер Гонг!» или «Наконец-то погода наладилась, сестра Жао!».

На Вашингтон она чуть сбавляет шаг перед кафе, которое возникло здесь, как прыщ, два года назад. Его открыл невоспитанный миллениал, который даже не проживает в Чайнатауне. Всякий раз, когда проходит мимо, Вера кривит губы в усмешке и про себя проклинает кафе. Само название действует ей на нервы. «Кафе». Можно представить, какая неразбериха творится в головах посетителей. Ну что, куда сходим? В «Кафе». Да, но в какое? В «Кафе»! В КАКОЕ? Логично, что с таким названием любое кафе давно закрылось бы. Но нет, вопреки законам логики, оно не только не разорилось, но и процветает, воруя клиентов у ближайших заведений. Частенько, когда Вера сидит в своем тихом чайном магазине, мысли о «Кафе» просто отравляют ее чудесный чай. Воистину, «Кафе» с его жутко нездоровым напитком – кофе, бр-р – это проклятье для жителей Сан-Франциско. Нет, для всего человечества.

Перед Дрэгон-Гейт, что на Буш-стрит, Вера поворачивает и шагает по Стоктон-стрит до Во-Хэй-Юэнь, где как раз начинает свое занятие группа по тай-чи. Ее муж, Цзиньлон, приходил сюда каждое утро, пока с ним не случился инсульт. Он часто призывал ее присоединиться к ним, но Вера не видела смысла в тай-чи. Слишком медленно, чтобы нести большую пользу. Эффекта примерно столько же, сколько от йоги, то есть почти никакого. Всякий раз, когда Цзиньлон заканчивал сеанс тай-чи, Вера проверяла его пульс, и число ударов ни разу не превысило восьмидесяти. Какой в этом прок? И все же, шагая вдоль Во-Хэй-Юэнь, она машет группе и старается не замечать, как щемит в сердце оттого, что среди медленных людей нет Цзиньлона. Глупая женщина, конечно, Цзиньлона там нет, он в серебряной урне в гостиной, и хватит об этом.

Первым делом после прогулки Вера прижимает большой палец к запястью и отсчитывает пульс. Насчитав внушительные девяносто два удара, усталая и довольная, она входит в свой магазин, пересекает погруженный в полумрак зал и поднимается к себе домой. После бодрящего холодного душа съедает сбалансированный завтрак из конджи, столетних яиц[3] и ферментированного тофу. И наконец Вера спускается вниз и хлопочет, приводя в порядок зал, чтобы подготовить магазин к открытию.

Подростком Тилли любил указывать на ошибку в названии «Всемирно известного чайного магазина Веры Ванг».

– Прежде всего, о нем никто не знает, так что не такой уж он и «всемирно известный», – сказал он как-то, закатывая глаза.

Вера цокнул языком, но Цзиньлон опередил ее.

– Не совсем так, в Китае твоя мать была известна своими чаями. Многие приезжали издалека, только чтобы попробовать ее чай.

– Мхм, – Тилли это явно не убедило, и он зашел с другой стороны. – А почему он называется магазин Веры Ванг? Ты же Вера Вонг.

– А, – протянул Цзиньлон, с восхищением глядя на Веру. Это потому, что твоя мать очень умная и находчивая. Вера Ванг – очень известная женщина, даже белым людям известно это имя. И твоя мать сказала, что будет хорошо назвать магазин в ее честь.

– Это называется введением в заблуждение, папа, – фыркнул Тилли. – Вас могли бы засудить! – И затем добавил крайне язвительно: – Если бы кто-нибудь знал об этом магазине. Но раз уж никто не знает о его существовании, то какая разница.

Цзиньлон лишь рассмеялся и похлопал сына по спине.

– Ох, сынок, ты столько всего знаешь про законы. Может, тебе выучиться на юриста, а?

Все казалось таким простым, когда между Верой и Тилли было звено в лице Цзиньлона. После его смерти отношения матери и сына медленно, но неумолимо сошли на нет. Тилли действительно поступил на юридический факультет. Теперь он младший юрисконсульт в крупной юридической фирме неподалеку от Эмбаркадеро, и его офис так высоко, что вечерами видно, как мигают огни машин на Бэй-Бридж. Не то чтобы Вера знает это – Тилли не приводил ее к себе на работу, – но ей нравится представлять, что видит сын из окна своего офиса.

«Хватит думать о Тилли», – одергивает себя Вера, снимая со стола последний стул. Она подходит к двери и меняет табличку с «ЗАКРЫТО» на «ОТКРЫТО», после чего идет за стойку и водружается на стул в ожидании посетителей.

«Всемирно известный чайный магазин Веры Ванг» готов к работе.

1

Один из главных принципов воспитания детей в Китае. Заключается в том, что дети должны уважать старших. Даже будучи взрослыми, китайцы очень ценят мнение родителей. Это касается буквально всего – от поиска работы до выбора спутника жизни. Уважение к старшим прививается с младенчества, о нем говорят в школе, пропагандируют через СМИ.

2

Подъем! (кит.)

3

Популярное блюдо китайской кухни, яйцо, выдержанное несколько месяцев в специальной щелочной смеси без доступа воздуха.

Непрошеные советы Веры Вонг

Подняться наверх