Читать книгу Там, где начинается вселенная - Джей Эм - Страница 4

Сальваторе отвернулся от окна и пристально посмотрел на Гая Юлия.

– Может, ты никакой не нуэ, а просто псих и параноик?

– Одно другому не мешает, – усмехнулся тот. – Не веришь, что я нуэ? Могу показать свою «вафлю». – Гай Юлий полез в карман. – С виду как у любого нейтрала. Если не приглядываться. Но смотри: вот здесь полоска смазана. Думаешь, случайный дефект? Нет. Правоохраны знают: такие «вафли» только у нас. И любой терминал «увидит», что отметился нуэ. Когда официальные статусы появились, нам сразу такие статкарты сделали.

– А хочешь, я покажу тебе свою? – Сальваторе сунул под нос Гаю Юлию карту, номер которой был М–1864339110/4251700. Для верности Гай Юлий ещё раз глянул в начало строки: М–1864…

– Ты маби?

– Да, я маби. Вопросов больше нет? – в лицо Гая Юлия упёрся ледяной взгляд.

– Подожди… Это всё равно…

Но Сальваторе не стал дальше слушать. Метнулся, словно ураган, в купе, едва не задев плечом собеседника.

Подумать только: маби… Гаю Юлию такая возможность в голову прийти не могла. Ещё семьдесят лет назад, в прошлый свой приезд, он слышал, что к этой новой категории генетически трансформированных людей относятся не очень-то хорошо. Их даже выделили в отдельный статус. Спустя пару десятилетий, правда, приняли закон «О недискриминации». Но если надо, в любом законе можно найти лазейки, позволяющие его обойти. Почему этого парня допустили к участию в конкурсе? Маби, который хочет устроиться в технократскую компанию – это даже звучит странно.

Зато теперь многое проясняется. Несклонность к общению, слегка надменная манера держаться – говорят, это бывает свойственно маби. Своего рода защитная реакция. Вспомнились и две порции тушёного картофеля с овощами, которые парень смёл за обедом.

Гай Юлий стоял в коридоре, пока пустынный ландшафт за окнами не сменился урбанистическим пейзажем. Сеть проводов стала гуще, появились первые здания и решётчатая ограда вдоль путей. Европейский экспресс пересёк черту очередного мультиполиса.

Межвагонная дверь открылась, и из-за неё появился «бейсболка». По-прежнему в очках.

– Вы сходите здесь? – спросил он Гая Юлия.

– Нет. Мне до Катакараны.

– И мне. Значит, нам всем троим туда.

«Бейсболка» скрылся за купейной дверью.

Хм-м… Он вовсе не такой соня, каким кажется.

На вокзале остановились уже в полной темноте. Стали заходить люди, и Гай Юлий вернулся в купе, чтобы не мешать.

Его попутчики готовились ко сну. Сальваторе откинул спинку кресла насколько можно и чуть не с головой закутался в клетчатый плед. «Бейсболка», усевшись поудобнее, наконец-то расстался со своей кепкой. Оказалось, голова у него обрита наголо. Но он был из тех редких людей, кого это совсем не портит. Никаких недостатков, которые стоило бы скрывать волосами.

Четвёртое место в их купе осталось незанятым – и оставалось таким до самой Катакараны.

Гай Юлий решил было последовать примеру соседей. Но спать не хотелось. Придётся всю ночь таращиться в потолок.

* * *

– Эй, Джулиус! Чего сидишь там один? Иди сюда!

Он не ответил. За спиной послышалось шуршание шагов.

– Какой-то ты сегодня странный.

– Да так, Лион. Просто подумать надо.

– Ясно.

Лион отошёл обратно к костру. Знал: бывают моменты, когда человека лучше не донимать.

– …отлично сегодня поразмялись!

– Поставили этих крыс на место…

Костры горели вдоль лесополосы. И похожие разговоры велись не только возле легионерских. Возле всех.

Сегодня можно жечь костры, ничего не опасаясь.

Порыв холодного ночного ветра пробрал Джулиуса до костей. Он специально не ослаблял восприимчивость к холоду – впервые за долгое время.

Пришёл на ум канувший в прошлое Химено с его киберрукой. Тогда в этом протезе Джулиус без труда узнал продукцию «Основы». На вооружении у Макерелло состояли «вулканы» последней модели и кислотные «гейзеры» – производства той же «Основы».

Когда враждующие стороны снабжают разные компании – это ещё куда ни шло. Но одна и та же…

«Можно подумать, ты раньше не знал» – прозвучал в голове ехидный голос.

Знал. Знал и об этом, и о том, какую роль играют евразийские «наблюдатели» в Америке и Африке. Разве перед началом того конфликта один из этих «наблюдателей» не встречался с Макерелло? Кто поручится, что он же не встречался и с Химено?

Джулиус поскрёб ногтем бурые брызги на рукаве форменной куртки. Засохли, не ототрёшь. Своя? Чужая…

Он знал раньше. Знал всегда. Ну и что?

«Раньше тебе было плевать. Главное – не подвести своих и честно отработать деньги. Не нарушить неписаный легионерский кодекс».

Да, пожалуй, раньше так и было. А теперь…

А теперь?

Можно ли после двухсот лет пустоты снова начать во что-то верить?

* * *

Это снова был Джентагел. Пусть новоиспечённый мэр и переименовал его в Иджен Таал, всё равно это был чёртов Джентагел. Городишко посреди красноватой пустыни. Если бы на Марсе строили города, это были бы вот такие джентагелы.

Местный кирпичный завод по-прежнему стряпал свои изделия, по-прежнему процветала торговля наркотой, и стаи бродячих собак так же, как полвека назад, бродили по окраинам. Так же, как три года назад.

– Ухожу я, Лион.

– Чего?

– Я был здесь дважды.

– А я один раз. Тогда ещё погиб Миро, помнишь?

– Помню, – отозвался Гай Юлий. – Осколок в лёгком. Я был здесь дважды, и с меня хватит.

– Что с тобой стряслось? – прищурившись от солнца, Лион вопросительно посмотрел на товарища.

– Ничего. Но нет никакого желания наниматься в оборонительный гарнизон Иджен Таала. Я больше не вижу во всём этом смысла, Лион. На хрен.

– Какой смысл? Это просто жизнь. Просто наша жизнь, брат.

– На хрен, – повторил Джулиус, вытаскивая из рукава колючки акации. Угораздило же зацепиться! Чем богаты пустыри в окрестностях Джентагела, так это колючими кустами.

Он мог бы добавить, что во всём виновата заполнившаяся пустота: она не позволяет дальше плыть по течению, заставляет начать всё сначала. Но чувствовал себя слишком усталым, чтобы пускаться в объяснения.

– И что собираешься делать?

– Поеду в Союз. Деньги есть – тут ведь мало тратишь. Так что не пропаду.

– Ты не сможешь там жить. Не для нас это. По-моему, тебе надо передохнуть, как Такаши и Дариусу. Они тоже уезжали на время, но потом вернулись. Вот и ты сделаешь передышку… Хотя, провалиться мне на этом месте, если я когда-нибудь думал, что тебе понадобится отдых!

– Сам не думал.

– Месяца не пройдёт, начнёшь загибаться со скуки. И вернёшься.

– Может быть. Посмотрим…

Из личного дела легионера Джулиуса Гетца

Функциональные изменения организма (в порядке приобретения):

1. Повышенная сила и выносливость мышц

2. Регулировка термовосприимчивости (от +40 до −40 по Цельсию)

3. Повышенная прочность костной ткани

4. Повышенная скорость реакции

5. Повышенная гибкость суставов и эластичность связок

6. Возможность остановки дыхания (до 20 минут)

7. Психоклип: контроль страха

8. Минимизированная потребность в еде

9. Минимизированная потребность в сне и отдыхе

10. Удлинённый срок жизнедеятельности организма (пятикратно)

11. Регулировка восприимчивости к боли

12. Обострённое зрение

13. Обострённый слух

Из Большого толкового словаря (издание пятое, переработанное)

Нейтрал – 1. Официальный статус, удостоверяемый статусной картой. Присваивается гражданам, имеющим право на регистрацию, проживающим на территории мультиполисов, но не относящимся ни к одному из других существующих статусов. 2. Человек, носящий официальный статус «Н.» …

Ортодоксал – 1. Официальный статус, удостоверяемый статусной картой. Присваивается гражданам, разделяющим консервативные идеологические концепции (членство в консервативных политических партиях возможно, но не обязательно). По статистике, официальный статус О. наиболее распространён среди владельцев финансовых, торговых, пищевых и текстильных предприятий и членов их семей, а также среди части наёмных работников. 2. Человек, носящий официальный статус «О.» …

Официальный статус (разг. форма – офстат) – 1. Принадлежность зарегистрированного гражданина к одной из четырёх категорий, выделяемых по социально-идеологическому (технократы, ортодоксалы, нейтралы) и биологическому (маби) принципу. Удостоверяется статусной картой. Передаётся по наследству. Переход из одного О.с. в другой возможен по супружеской линии либо по прочим мотивам. Во втором случае технократ или ортодоксал свободно могут получить статус нейтрала. Нейтрал может стать технократом или ортодоксалом только с разрешения статусной комиссии. Ходатайство о переходе нейтрала в другой статус должны подписать не менее десяти поручителей – представителей желаемого статуса (технократов или ортодоксалов). Ходатайства о переходе технократа в статус ортодоксала (и наоборот) также рассматривает статусная комиссия. Подписи представителей желаемого статуса в этих случаях не требуются. 2. Каждая из четырёх категорий, выделяемых по социально-идеологическому (технократы, ортодоксалы, нейтралы) и биологическому (маби) принципу. Введены О.с. были в 2425 г. после принятия закона «О регистрации граждан» с целью навести общественный порядок и пресечь деятельность анархических движений. Все статусы обеспечивают их обладателям равные права. …

Технократ – 1. Официальный статус, удостоверяемый статусной картой. Присваивается гражданам, разделяющим идеологическую концепцию, разработанную партией «Свободная Евразия» и развиваемую партиями – её политическими преемниками (членство в этих партиях возможно, но не обязательно). По статистике, официальный статус Т. наиболее распространён среди владельцев, части служащих и рабочих компаний, подписавших договор «О техническом прогрессе», принадлежащих этим компаниям предприятий непроизводственной сферы и членов их семей. Также – среди офицеров Внешних армейских и Внутренних правоохранительных войск и членов их семей, части государственных служащих и членов их семей. 2. Человек, носящий официальный статус «Т.»

* * *

Под утро Гай Юлий всё-таки уснул. А проснулся один в купе.

Поднявшись, несколькими движениями размял затёкшие мышцы. Умылся чуть тепловатой водой – отопление так и не починили. Потом пошёл в вагон-ресторан. «Бейсболка» был уже здесь. Сальваторе тоже. За его столик Гай Юлий и уселся, взяв свой заказ.

– Привет.

Парень не ответил. Посмотрел на Гая Юлия долгим тяжёлым взглядом и продолжил есть.

– Вчера глупо получилось…

– По-моему, разговор окончен.

– Зря ты так.

– Только не говори, что тебе без разницы.

– Серьёзно, без разницы. Речь не о том, кто ты. Кем бы ни был – оставь технократам их грязные делишки.

– У меня техническое образование. Я инженер-виртуальщик. Высшая категория, Вэлидский техноконструкторский университет.

– Вот как…

– Тебя это удивляет? Нейтрал с техническим – редко, но случается. А маби с образованием, с любым кроме средних классов – уже ни в какие ворота, да?

– Тише, парень. Будь ты хоть профессором… Навыкам виртуальщика можно много где найти применение.

– Делать проекты интерьеров в какой-нибудь фирмишке по дизайну помещений? Не пойдёт.

– Зато сохранишь чистую совесть. Не запачкаешься в крови.

Сальваторе досадливо передёрнул плечами.

– Ты ведь понимаешь: военные конфликты за границей обеспечивают стабильный рынок сбыта оружия, – продолжал Гай Юлий. – Это настолько выгодно, что, когда надо, технократы не гнушаются подогревать ситуацию. Или тушить слишком сильно разгоревшиеся пожары – чтобы покупатели не извели друг друга под корень.

– Компании работают не только на военный рынок, – хмуро откликнулся Сальваторе.

– Но и на него тоже.

– Что изменится, если я не займу вакансию? Займёт кто-то другой.

– Для тебя – всё изменится. Один-единственный поступок может многое разрушить. А может – стать началом для чего-то нового. Как ты поступишь, зависит от…

– Ты правда легионер? – перебил Гая Юлия Сальваторе.

– Бывший.

– Всё равно. Какое право ты имеешь разводить трёп про кровь и совесть? Сколько сотен ты отправил на тот свет, прежде чем начал строить из себя святого?

– Не считал. Много.

– Ну вот и отвали от меня.

Прозвучало это не особо сердито. Просто парень хочет, чтобы от него отстали. Но Гай Юлий не собирался оставлять своих попыток.

– Я не горжусь своим прошлым. Теперь – нет.

– Не надо передо мной оправдываться. Я тебе никто, и ты мне тоже. Осуждать не собираюсь, это последнее дело. Но моя жизнь касается меня одного. Не хватало ещё раскаявшегося убийцы, который будет наставлять меня на путь истинный. Давно ты в Союзе?

– Месяц.

– Негусто. Вряд ли твоего раскаяния надолго хватит. Скоро ты вернёшься туда. На войну.

– Нет. Я изменился… И не оправдываюсь. Да, я был исполнителем. Но технократы…

– Никто не заставит американских и африканских царьков грызться между собой, если они сами того не пожелают. Люди рвутся к власти… Все вы – такие!

Отхлебнув кофе, Гай Юлий в упор глянул на собеседника.

– А ты?

– Я собираюсь устроить свою жизнь. Не когда-то и где-то, а сейчас и здесь. В конце концов, у меня в запасе нет такой прорвы времени, как у тебя.

Сальваторе замолчал, но Гай Юлий был уверен, что он хочет задать какой-то вопрос. И не ошибся.

– Психологи и технократы… или как там их – техники? – на самом деле занимались какой-то работой вместе? Это не враньё?

– Не враньё. История долгая, но постараюсь изложить покороче.

По выражению лица молодого человека Гай Юлий понял, что на сей раз тот выслушает его, не перебивая. И Сальваторе действительно не перебивал. Но когда Гай Юлий закончил рассказ, покачал головой:

– Меня не оставляет подозрение, что ты чокнутый.

Взяв вилку, он с удвоенной энергией принялся за еду, от которой его отвлёк разговор. Гай Юлий на провокацию не ответил.

Мимо прошло несколько пассажиров. Последней была женщина в длинном золотистом плаще. За ней тянулся густой парфюмерный шлейф.

– Я начал задавать себе слишком много вопросов, Сальваторе. Поэтому и перестал быть легионером. Большая часть моих вопросов до сих пор без ответа.

– И что же? Ждёшь, кто-то тебе всё растолкует?

– Почему бы и нет? В Сейпио я был у местных психологов. У тех же, кто работал со мной в прошлые разы. То есть, не совсем у тех же… но там же. Рассказал, как живу теперь. И одна женщина посоветовала мне ехать в Катакарану и найти Шэна.

Послышался смех – кто-то из спутников пассажирки в золотистом удачно пошутил. Эта компания устроилась через два стола от Гая Юлия и Сальваторе.

– Шэна, значит? Ну вот, мы всё и выяснили окончательно. Ты больной.

– Знаешь, кто это? Один из каранских психологов, вроде главного у них. Хотя по-настоящему у них нет главных.

– Я долго жил в Каране. Знаком с тамошними легендами. Шэн – выдумка. По крайней мере, такой, как о нём болтают. Сначала сочиняли истории про Дамо. Потом – про него. Людям свойственно верить в небылицы.

– Многие считают, как ты. И зря.

Сальваторе отодвинул в сторону пустую тарелку и перелил в свою чашку чай из заварочного чайника.

– Если ты маби, чего всё время сидишь в пальто? – сам не зная почему, спросил вдруг Гай Юлий. – Говорят, вы не мёрзнете.

Парень вмиг помрачнел.

– Про нас много всякого говорят. Например, что маби способны зимой разгуливать голыми – и не замёрзнут насмерть. И знаешь, может, это правда. На себе не проверял. Только вовсе не означает, что мы не чувствуем холода. Как ты, к примеру. Я слышал, нуэ делали такое изменение, наверняка у тебя оно есть.

– Верно, есть. Странно… Ты ощущаешь холод, но не погибнешь от него. Я могу снизить чувствительность, но в сильный мороз без тёплой одежды мне точно не обойтись. Но если разобраться, мы не такие-то разные. Оба – изменённые.

– Ерунда. Мы очень разные. Ты – изменённый, нет ли, но – человек. И про таких, как я, ничего не знаешь. Ты жил за границей, а там маби нет.

Сальваторе допил чай и ушёл. Гай Юлий остался сидеть, рассеянно вертя в руках сложенную треугольником салфетку. В воздухе плавал горьковато-пряный запах духов.

– Смотрите-ка, наш попутчик забыл. – Человек в бейсбольной кепке как раз закончил завтракать и шёл мимо. Поэтому он заметил, что Сальваторе оставил на сиденье наушники, а Гай Юлий со своего места не видел. – Нужно вернуть.

– Да. Он вчера слушал что-то…

– «Горный лёд».

– Вы знаете?

Сальваторе включал плеер в своём теленоуте на сильную громкость, Гай Юлий тоже слышал музыку довольно отчётливо. Но ему она не была знакома.

– Это альбом Нира Кавамы.

* * *

– Помогите мне, мастер. Когда я это вспоминаю… думаю, зачем стал таким? И хочу измениться.

В этих словах звучало эхо прошлого. «Если я пока ещё не такой человек, в любом тренировочном лагере для легионеров я им стану. Все люди жестоки».

Конечно, сделаться собой прежним ему уже не удастся. Поступки, совершенные за годы жизни – это груз, от которого невозможно избавиться. Надо не оглядываться, а идти вперёд. Будущее может предложить хотя бы какой-то выход. Ведь его желание измениться – искреннее желание.

– Это хорошо. Значит, ты ещё… – Ида Кин чиркнула спичкой и зажгла ароматическую палочку. Тонкая струйка благовонного дыма закружилась в медленном танце. За окнами слышалось чириканье птиц. – Давай-ка я взгляну, Джули… Юлий. Никак не привыкну к этому твоему имени. Здесь тебя помнили под другим. Не забыл, как нужно?..

– Нет.

Гай Юлий закрыл глаза, стараясь выкинуть из головы все лишние мысли и полностью сосредоточиться на воспоминании. На одном из тех воспоминаний, которые предпочёл бы забыть.

Крик. Пронзительный чужой крик.

Глухой удар. Нога Джулиуса, обутая в ботинок на протекторной подошве, врезается в бок человека. Следующий удар – кулаком в подбородок.

Где-то в животе зарождается волна тяжёлого жара.

Жертва, уже не способная защищаться, падает на пол.

– Получи! Получи, ублюдок! Ты у меня заговоришь!

– Нет! Не надо! Перестань, прошу! Не надо-о…

Ботинок в кровь разбивает лицо. Крик обрывается, превращаясь сначала в визгливый всхлип, потом в переполненный болью стон.

– Заговоришь, мать твою!

По венам разливается тёмный дьявольский огонь, отзывается во всём теле какой-то чесоткой и почти страстной дрожью.

– Достаточно. Ясно, – кивнула Ида.

– Теперь понимаете? Я ведь взял на себя право говорить про чужую жестокость…

– Власть над другими людьми часто выпускает на волю чудовищ, Юлий. Тем более при такой жизни, как твоя. Освободиться можно… Но это не так-то просто и быстро.

– Потому, мастер, я и прошу вас помочь. Я не знаю, справлюсь ли сам. Поставьте мне клип.

– Вот ты о чём… – задумчиво произнесла женщина. – Такие клипы опасны. В твоём случае – особенно. В сочетании с тем, который у тебя уже есть. Проще говоря, защитить себя ты сможешь, только если в двух шагах начнут размахивать оружием. А тогда может быть и поздно.

– Мою жизнь уже не назовёшь короткой.

– Ну, если ты так решил, отговаривать не стану.

Это хорошо… – эхом в голове. – Это хорошо. Значит, ты ещё… жив.

Из Большого толкового словаря (издание первое)

Кибертехнология (также – кибертехно) – закрепившееся в обиходе название некоторых видов интеллектуальных устройств (промышленного оборудования, медицинской техники, бионических протезов, отдельных разновидностей транспорта и др.)…

Нуэ – … 2. Участник «Проекта нуэ». 3. Человек, перенёсший функциональное изменение организма. …

Психоклип (также – клип, блок) – результат ментально-телепатического воздействия, оказываемого блокировщиком на блокируемого с целью частичного подавления или полного устранения нежелательных психических реакций. Не являясь по сути физиологическим вмешательством, П. приравнивается к функциональным изменениям организма. …

Психолог – … 2. Последователь научно-философского течения, образовавшегося внутри обществ имени Эммита Фокса. Взгляды П. основаны на возможности развития психофизиологических способностей человека, в т. ч. т. н. «скрытых» (внечувственное восприятие и др.). Основателем движения П. считают Л. Нэриума. П. противопоставляют техникам, ориентирующимся на внешний, технический прогресс. …

Функциональное изменение организма (ФИОрг) – изменение человеческого организма, направленное на усиление полезных способностей и возможностей и (или) устранение нежелательных. Может осуществляться с использованием, но всегда без постоянной установки в организм специализированного оборудования.

* * *

От очередной станции поезд отправился по надземным путям. Снова на землю опустился, когда город остался далеко позади. Это был последний приморский мультиполис на пути следования экспресса. Теперь дорога поворачивала на восток.

Начали мелькать поселения землепашцев. На побережье их нет, почва там каменистая, неподходящая для посадок.

Пару часов спустя миновали Джаракас. Совсем недалеко осталось до Катакараны.

Катакарана… Этот город называют монстром и прорвой. Всеми своими домами-башнями он стремится ввысь, к небу, затянутому тучами. Уродливый и почти совершенный… Что ожидает там? Только об этом сейчас думал Гай Юлий.

Поезд пронёсся по Плато. Вот уже и она, Карана. Здесь всё изменится. Всё будет хорошо. Это предчувствие не оставляло Гая Юлия, когда он с чемоданом в руке ступил на железнодорожную платформу вокзала Пойолис. Пускай предчувствия часто оказываются фантазиями… Но сказала ведь Ида Кин эти слова: «Хорошее начало».

Жаль только, Сальваторе не удалось переубедить. Перед тем, как им обоим выйти из купе, Гай Юлий всё-таки спросил напоследок:

– Ну что, не передумал?

– Конечно нет, – свысока бросил тот.

Теперь Гай Юлий смотрел вслед своему случайному попутчику – уже бывшему. Что ж… Сальваторе решил так, как решил. Это его жизнь.

О втором соседе по купе он успел забыть. И не заметил, что тот, улыбаясь странной, чуть заметной улыбкой, тоже глядел на удаляющегося Сальваторе, а потом – на него, Гая Юлия.

В прежнее время человек в бейсболке и очках ни за что не ускользнул бы от внимания бывшего легионера. В прежнее время у него была привычка замечать и запоминать всё. Но Гай Юлий добровольно отказался от этой способности, так же как от многих других. Для него все они связаны с войной. А его война – в прошлом…

По дороге в гостиницу Гай Юлий зашёл поужинать в закусочную. Не успел устроиться за столиком, как его окликнули.

– Джулиус?

Он обернулся. От стойки к нему направлялся человек со стаканом в руке. Даже в полумраке этот силуэт не спутать ни с чьим другим: косая сажень в плечах и огромный, под потолок, рост.

– Неужели Джулиус Тринадцать? Сколько лет… Здоро́во, друг!

Смуглокожая женщина уселась напротив Гая Юлия.

– Здравствуй, Элисия.

– Ха! Помнишь моё имя? А ведь, кажись, меня и не звали иначе чем Смерчем. Да, славные были деньки тогда, у Скалистых гор. Наши легионы объединились на стороне Снейдеров… – Элисия улыбнулась воспоминанию. – Но теперь-то, Джулиус, у тебя как дела?

– Не Джулиус. Гай Юлий. Я сменил имя, когда стал легионером. А сейчас вернул моё настоящее, которое получил при рождении. Так что не Джулиус, да и не Тринадцать уже. Я сделал ещё одно изменение.

– Ну, даёшь…

Пять ФИОргов – это много. Десять – очень много. Тех, у кого число изменений переваливало за десяток, можно пересчитать по пальцам.

– А здесь я потому, что ушёл из легиона, – закончил Гай Юлий.

– В смысле – на время? Отпуск взял?

– Насовсем.

– Бросил Адский легион? – Элисия прибавила крепкое словцо, но скорее от растерянности, чем в сердцах. – Не обижайся, друг, но в каком-то бою тебе напрочь вышибло мозги.

– Да нет, – незло откликнулся Гай Юлий, – пока на месте. А сама что в Союзе делаешь?

– Приехала поправить глаза. Давно хотела такое изменение. Не всегда же приходится сидеть в машинах, которые всё разглядят за тебя. Обострённое зрение не помешает, сам знаешь. В столице, мне говорили, хорошие клиники. У «Ориона», например…

– Ты пошла к технократам?

– Какой смысл искать психологов? Глаза – не бог весть что, адаптация не нужна. Технократы бы всё сделали. Но они меня от изменения и отговорили. Мне поставили кибертехно.

– Искусственные глаза?

– Ага. Крутая, скажу тебе, штука! Когда надо, могу видеть даже тепловое излучение.

– Для чего это тебе? – с явным неодобрением поинтересовался Гай Юлий. – Понимаю ещё, если лишишься своих глаз…

– Так намного эффективнее. Да и проще.

– Зачем превращать себя в киборга? Некоторые изменённые этим балуются, но ты нуэ, из первых…

– Скажи ещё, это не достойно нашей чести! Не тебе про неё толковать. Уж для меня-то честь значит побольше, чем для тебя. Завтра же возвращаюсь, и никогда не уйду из Чёрных Волков! – Элисия непроизвольно стиснула в горсти ткань рубашки в том месте, где под ней висел знак принадлежности к легиону. – Ты бросил Адский легион – и кто ты теперь? Что у тебя осталось?

– Из прошлой жизни – ничего. Мой медальон, – Гай Юлий кивнул на сжатый кулак Элисии, – давно на дне моря.

На лице женщины-легионера отразилось отвращение. Она встала из-за стола.

– Даже пить с тобой не хочу! Не будь ты тем, кого когда-то ставили в пример новичкам, я бы…

Она почти совсем собралась уйти, но что-то её задержало.:

– Может, передумаешь, а? Поехали завтра вместе. Лайнер утром…

– Нет, Элисия. Прости, если разочаровал.

– Говоришь, как сопливый святоша! Не знаю, что с тобой случилось, но, надеюсь, это не заразно. Прощай. Не хотелось бы снова встретиться.

– Прощай.

Элисия расплатилась и, не оглядываясь, вышла из закусочной.