Читать книгу Все дело в деньгах - Джеймс Хедли Чейз - Страница 5

Рима лежала на кровати, наполовину закрыв лицо подушкой. Ее всю трясло, время от времени она принималась чихать. Я стоял у изголовья кровати и смотрел на нее. Я должен был догадаться об этом раньше. Столько очевидных симптомов, как я мог их не замечать? Мне и в голову не приходило, что она окажется наркоманкой, хотя все буквально кричало об этом, особенно когда я услышал ночью этот ее приступ, когда она чихала без передышки целый час.

Вилли Флойд был в ярости. Прежде чем выставить нас на улицу, он заявил мне, что, если я еще хоть раз сунусь в его заведение, он велит своим вышибалам сделать из меня отбивную. Думаю, так бы и произошло.

Я совершенно измучился, сопровождая, вернее сказать, неся Риму домой. Она была в таком состоянии, что я не посмел сесть в трамвай, – пришлось волочить ее на себе окольными путями – темными переулками до дому.

Сейчас она приходила в себя. Я смотрел на нее и чувствовал себя очень паршиво. Я потерял работу у Расти, испортил отношения с Вилли Флойдом и к тому же оказался с больной наркоманкой на руках. Вот что принес мне этот вечер.

Надо было мне собрать свои вещи и бросить ее здесь. Теперь я жалею, что тогда так не сделал. Но у меня в голове постоянно звучал ее серебристый голос, и я знал, что могу разбогатеть, что мы связаны контрактом и что часть ее будущих гонораров принадлежит мне.

Она вдруг перевернулась и посмотрела на меня.

– Я же тебя предупреждала, – произнесла она еле слышно. – Теперь уходи и оставь меня в покое!

– Да, ты меня предупреждала, – сказал я, облокачиваясь на спинку кровати и глядя ей в глаза. – Но ты же не сказала, в чем было дело. Сколько ты уже употребляешь наркотики?

– Три года. У меня уже зависимость. – И, вынув платок, она стала промокать глаза. Вид у него сейчас был как у нестираного полотенца.

– Три года? А сколько же тебе сейчас?

– Восемнадцать. Какое тебе дело?

– Получается, ты стала принимать наркотики в пятнадцать лет, – ужаснулся я.

– Заткнись, ради Бога!

– Наверное, Уилбур тоже покупал тебе эту отраву?

– Ну если и покупал? – Она высморкалась. – Ты хочешь, чтобы я стала певицей? Ты хочешь, чтобы у меня был успех? Тогда дай мне немного денег. После хорошей дозы я буду петь потрясающе. Ты удивишься. Ты еще такого не слышал. Все, что мне нужно, – это немного денег.

Я присел на краешек кровати:

– Не говори глупости. Откуда у меня деньги? Да если бы и были, я бы тебе не дал. Слушай, имея такой голос, ты могла бы сделать блестящую карьеру. Я знаю, я уверен. Мы тебя вылечим. Когда снимут зависимость, тебе станет легче и ты сможешь зарабатывать много, очень много денег.

– Это мы уже проходили. Не помогает. Просто дай мне денег, немного, пяти долларов хватит. Я знаю тут одного парня…

– Мы положим тебя в больницу…

– В больницу? Да там полно таких же наркоманов, как я, и они там все равно никого не лечат. Я была в больнице. Дай мне пять долларов. Я спою тебе. Тебе понравится. Только дай мне пять долларов.

Я не мог больше этого выносить. От выражения, которое застыло у нее в глазах, мне стало плохо. На сегодня с меня было достаточно. Я направился к двери.

– Куда ты? – требовательно спросила она.

– Иду спать. Завтра решим, что делать. На сегодня с меня хватит.

Я зашел в свою комнату и запер за собой дверь. Но заснуть не смог. Часа в два ночи я услышал, как ее дверь открылась и она тихонечко, на цыпочках, прокралась по коридору. Мне было все равно, пусть бы она даже собрала вещи и исчезла навсегда. Слишком много свалилось на меня сразу в тот вечер.

На следующий день я встал около десяти утра, оделся и пошел к ней в комнату. Она спала в своей постели. По ее спокойному, безмятежному лицу мне сразу стало ясно, что ночью она где-то раздобыла нужную ей дозу. Серебристые волосы рассыпались по подушке, и во сне она казалась очень милой, даже красивой – не было и следов этого ужасного, загнанного, голодного взгляда. Нашла же она какого-то болвана, готового распрощаться со своими деньгами.

Я закрыл дверь, спустился по лестнице, вышел на солнечную улицу и побрел к бару Расти, и своим приходом очень удивил его.

– Мне надо с тобой поговорить, – начал я. – Расти, это очень серьезно.

– Хорошо, давай выкладывай. Что там у тебя?

– Эта девчонка потрясающе поет. Ее голос может принести целое состояние. Я заставил ее подписать со мной контракт. Кто знает, может, это мой единственный шанс разбогатеть. Она действительно могла бы принести огромную прибыль.

Расти задумался и озадаченно посмотрел на меня.

– Так. И в чем же загвоздка? Если у нее такие данные, почему же она до сих пор не прославилась?

– Она наркоманка.

Расти сморщился от отвращения:

– И что дальше?

– Я хочу ее вылечить. Что мне делать? К кому мне пойти?

– Ты спрашиваешь, что делать? Я тебе скажу. – Он ткнул мне в грудь своим пальцем размером с банан. – Бросай ее немедленно. Бросай и выкинь ее из головы. У тебя ничего не выйдет. Наркоманам ничем нельзя помочь, Джефф. Поверь, я знаю, что говорю. Да, эти шарлатаны врачи заявляют, что наркоманов можно вылечить. Но насколько ее хватит? На месяц, ну на два месяца, хорошо, пусть даже на три. А потом поставщики этого зелья все равно выманят ее, снова начнут продавать свою отраву, и все начнется по новой. Послушай меня, сынок, я к тебе хорошо отношусь, и меня беспокоит твое будущее. У тебя есть голова на плечах, хорошее образование. Не связывайся ты с этой дрянью. На такую девицу, как эта, не стоит тратить время. Ну и что, что она может петь! Брось ее, и даже не раздумывай. Она принесет тебе только горе.

Надо было мне послушать его тогда. Как он был прав! Но в то время никто на свете не мог бы убедить меня в этом. Я хотел сделать себе состояние на ее таланте. И все, что мне нужно было сделать, – вылечить ее. Впереди же деньги и слава. Я знал это наверняка.

– Скажи, кому мне ее показать, Расти? Ты знаешь, кто может ее вылечить?

Расти потер рукой нос: он делал так, когда был раздражен.

– Да никто ее не сможет вылечить! Не пойму, что с тобой случилось. Ты как будто спятил.

Я проглотил это. Слишком многое было поставлено на карту. Если я смогу ее вылечить, она меня озолотит. Я верил в это. Я видел это как наяву.

– Расти, ты всех тут знаешь. Ты в курсе всего, что происходит. Как ты думаешь, кто может ей помочь? Кто-то же должен быть! На киностудиях ведь полно наркоманов. И их вылечивают. Кто это делает?

Расти почесал шею, хмуро глядя на меня.

– Это да, но они народ денежный. Курс лечения стоит больших денег. Есть один человек, но, я слышал, он очень дорого берет.

– Хорошо, отлично, может быть, я смогу одолжить у кого-нибудь. Мне нужно ее вылечить, понимаешь? Кто он? Как его зовут?

– Доктор Клинзи, – сказал Расти. И усмехнулся. – Ты меня убиваешь. Он тебе не по карману, но он может помочь. Он вылечил Мону Гиссинг и Фрэнки Леддера. – Это были имена крупнейших звезд студии «Пасифик». – Они курили траву, и он полностью избавил их от зависимости.

– Как мне его найти?

– Посмотри в телефонном справочнике, – бросил Расти. – Послушай, Джефф, ты ведешь себя как дурак. Ты с ним за всю жизнь не расплатишься.

– Мне все равно, сколько это будет стоить, главное, чтобы он смог ее вылечить. Я предложу ему долю. Она будет знаменитой и будет приносить баснословную прибыль. Я нутром это чую. У нее такой голос, что ей ничего не стоит стать звездой.

– Ты просто спятил.

– Хорошо, пусть я спятил.

Я выписал адрес доктора Клинзи из телефонной книги. Он жил на бульваре Беверли-Глин.

Наблюдая за мной, Расти промолвил:

– Послушай моего совета, Джефф. Я знаю, что говорю. Хуже нет, чем связаться с наркоманом. Им ни в чем нельзя доверять. Они опасны. У них нет чувства ответственности, как у здоровых людей. Они уже не такие, как мы. Ты должен смотреть правде в глаза. С ними нельзя общаться, они ненормальны. Они могут пойти на все, и их ничто не остановит. Брось эту девицу, пока не поздно. Она принесет тебе только несчастье. С такими людьми нельзя связываться.

– Можешь оставить свое мнение при себе, – буркнул я. – Что ты волнуешься? Я же не прошу тебя о благотворительной помощи.

И я вышел из бара и пошел обратно в свой пансион.

Рима сидела в постели. Она была одета в черную пижаму, и со своими распущенными серебристыми волосами и ярко-голубыми глазами выглядела совершенно потрясно.

– Я хочу есть.

– Эти слова я велю выгравировать на твоем надгробном камне. Хочешь ты есть или нет – меня не касается. Кто дал тебе деньги на дозу вчера вечером?

Она отвела глаза в сторону:

– Никто. Я ничего вчера не покупала. Ты мне не одолжишь?..

– Замолчи сейчас же! Если я смогу договориться, ты будешь лечиться?

Она помрачнела:

– Мне уже ничто не поможет. Я это знаю. Бесполезно об этом говорить.

– Есть кое-кто, кто может тебе помочь. Если я смогу уговорить его, чтобы он взял тебя на лечение, ты пойдешь?

– Кто это?

– Доктор Клинзи. Он лечит всех знаменитостей Голливуда. Возможно, мне удастся убедить его вылечить и тебя.

– Конечно, жди! Гораздо дешевле будет просто дать мне денег. Я ведь совсем немного прошу…

При этих словах я схватил ее в охапку и стал трясти. Она дохнула на меня – запах у нее изо рта был тошнотворный.

– Ты будешь лечиться, если я смогу тебя к нему устроить, или нет? – заорал я в припадке ярости.

– Как хочешь.

Я чувствовал, что выхожу из себя, и огромного усилия стоило мне сдержаться.

– Хорошо, я с ним поговорю. Оставайся здесь, никуда не уходи. Я попрошу Кэрри принести тебе чашку кофе и что-нибудь поесть.

Я вышел. Подойдя к лестнице, крикнул вниз Кэрри, чтобы принесла гамбургер и чашку кофе в комнату Римы. Затем пошел к себе и надел свой лучший костюм. Правда, далеко не новый, и в некоторых местах он даже лоснился, но, после того как я тщательно прилизал волосы и начистил ботинки, я стал все же отличаться по виду от бродяги.

Рима все еще сидела в постели и потягивала кофе. Увидев меня, она наморщила нос:

– Ого! Да ты настоящий красавчик!

– Не твое дело. Пой. Давай быстро пой мне прямо сейчас.

Она уставилась на меня:

– Что петь?

– Что хочешь, только пой.

Она начала «Дымом застланы твои глаза». Мелодия рождалась в ней легко, переливалась ручьем. У меня по спине, как в тот раз, поползли мурашки и добрались до самых корней волос. Комната наполнилась чистым, звонким, как у колокольчика, звуком. Это было еще прекраснее, чем я представлял себе.

Я стоял как вкопанный. Она пропела куплет.

– Достаточно, – остановил я ее. Сердце мое колотилось. – Я скоро вернусь, только никуда не уходи.

И, перепрыгивая через три ступеньки, я спустился по лестнице.