Читать книгу Ты будешь одинок в своей могиле - Джеймс Хедли Чейз - Страница 9

Подъехав к дому, я замечаю флика, сидящего на мотоцикле. На его лице написано уныние: это один из тех типов, которые покорно ждут и под снегом, и под дождем.

При виде меня лицо его расцветает в улыбке, он слезает с мотоцикла и направляется в мою сторону.

После событий, разыгравшихся возле Санта-Розы, прошло довольно много времени, но вид у меня такой, словно я только что вырвался из рук разъяренных индейцев, вставших на тропу войны.

Я гораздо больше сержусь на себя, чем на Милса. Позволить побить себя какому-то сопляку! Моя гордость задета, а когда задета гордость Мэллоя, значит, он встал на тропу войны.

– Что вы хотите? – спрашиваю я агрессивно. – У меня и так достаточно неприятностей, чтобы еще и флики перебегали дорогу. Так что попутного ветра!..

У флика симпатичная улыбка, и он с интересом рассматривает громадный кровоподтек на моей шее. Затем издает легкий свист и качает головой.

– Скажите… – он всей массой наваливается на дверцу машины, – это лошадь копытом?..

Я саркастически хмыкаю:

– Лошадь!.. Вы видели молот на углу Рошфор и Джефферсон-стрит?

Он утвердительно кивает, глаза его округляются.

– Ну так вот! Я подложил под него свой кадык и проверил, сколько ударов он может выдержать.

Он проглатывает это. Кажется, простак.

Но тем не менее ему кажется, что я шучу. Он смеется.

– Разыгрываете меня, а? Во всяком случае, это ваше дело. Капитан ждет вас в Центральной полиции. Мне поручили отвезти вас.

– Скажите, что у меня имеются дела и поважнее. – Я делаю попытку вылезти из машины.

Флик достаточно любезен.

– Он сказал, чтобы я привез вас или приволок. Так что выбирайте сами. Потому что если старик приказывает приволочь, это так и следует понимать. Не хотелось бы прибавлять вам украшений…

– Что за манера разговаривать со старшими? – возмущаюсь я.

– Манера старика. Поверьте, он может себе это позволить, – обнадеживает меня жизнерадостный флик. – Будет лучше, уверяю вас, если вы поедете добровольно. Идет?

Ничего не остается, как нажать на стартер.

В один прекрасный вечер я надеюсь встретить своего обидчика на темной улочке, и, надеюсь, башмаки мои будут подбиты гвоздями.

Мифлин встречает меня у входа. Вид у него обеспокоенный.

– Салют, Майк! Не скажешь ли, что происходит?

– Тебя дожидается капитан. Иди к нему. Он уверен, что ты знаешь гораздо больше, чем сказал. Так что будь осторожен.

Я поднимаюсь по лестнице вслед за ним, потом иду коридором и подхожу к двери, на которой написано:

ЭДВИН БРЕНДОН – КАПИТАН

Мифлин стучится осторожно, словно дверь сделана из яичной скорлупы, потом пропускает меня вперед.

Это большая, светлая комната, хорошо меблированная. Турецкий ковер покрывает пол, там и тут стоят кресла. Стены украшены репродукциями Ван Гога, а в простенке притаился большой сейф. Одно окно открыто, из него видна панорама порта, а из другого открывается вид на коммерческий район города. За столом сидит Брендон, и на тот случай, если вы его не знаете и не догадываетесь, чем он здесь занимается, над ним висит табличка, на которой золотыми буквами написано: «Эдвин Брендон – капитан».

Брендону около пятидесяти. Он маленького роста, с предрасположением к тучности. Его гладко уложенные волосы белы, а глаза пронзительны, и в них столько же теплоты, сколько у льдины в реке.

– Садитесь, – он указывает белой пухлой рукой на стул возле стола. – Я подумал, что настало время нам с вами кое о чем поговорить.

– Да, – соглашаюсь я, с трудом усаживаясь в кресло. Мускулы мои протестующе стонут, и я стону вместе с ними. В первый раз мне приходится иметь дело с Брендоном. Правда, я видел его несколько раз на улице, но никогда не разговаривал.

С любопытством разглядываю его.

Мифлин застыл возле двери и с деланным любопытством рассматривает потолок. Я слышал, что Брендон опасен. Простые флики дрожат уже при одном его появлении. Теперь, глядя на неподвижного Мифлина, я начинаю верить всему.

– Что вы знаете об убийстве, происшедшем вчера вечером? – спрашивает Брендон.

– Ничего. Я был вместе с Мифлином, когда обнаружили тело.

Он открывает ящик стола и достает коробку сигар.

– Что вы об этом думаете? – Он рассматривает коробку, как бы проверяя, все ли сигары на месте.

– Похоже на изнасилование.

Он поднимает глаза, чтобы внимательнее посмотреть на меня, потом снова переключается на сигары.

– Вскрытие показало обратное. Никаких следов борьбы. Ее раздели уже после того, как убили.

Я наблюдаю, как он достает одну сигару, кладет ее на стол и закрывает коробку. У меня предчувствие, что он не предложит ее мне, и я не ошибаюсь.

– Мисс Дэвис участвовала во всех ваших делах, не так ли? – Он берет сигару кончиками пальцев.

– Да.

– Следовательно, вы должны знать о ней больше, чем кто-либо другой, – продолжает он, снимая кольцо с сигары и хмуря брови, словно это тяжелая работа.

– По правде говоря, я знаю об этом столько же, сколько и любой другой.

– Вы думаете, у нее были враги?

– Не уверен.

– А любовник?

– Не знаю.

– Вы бы знали, если бы он существовал?

– Нет… Если бы она сама мне сказала… Но ничего подобного она не говорила.

– У вас есть предположение, чтo она могла делать там в такой час?

– Какой час?

– Около полуночи.

Он снял наконец кольцо и теперь ищет спички в карманах.

– Никаких предположений.

– Она не приходила к вам?

– Нет, – говорю я и по тому быстрому взгляду, который он бросает на меня, понимаю, что надо быть настороже, чтобы не быть обвиненным в убийстве.

– Но она должна была пройти мимо вашего дома, чтобы попасть к тому месту, где ее убили, не так ли? И странно, что она не зашла повидать вас.

– Мы работали вместе, капитан, это верно. Но не спали вместе.

– Вы уверены в этом?

– Может, есть люди, которые не знают, с кем спят, но я не отношусь к их числу.

Он находит спичку, зажигает о подошву и прикуривает.

– Что вы делали вчера между 11.30 и 12.30 ночи?

– Спал.

– И не слышали выстрела?

– Когда я сплю, я сплю.

Он крутит сигару между пальцев, потом усаживается поудобнее в своем вращающемся кресле.

– У вас был гость прошлой ночью?

– Да.

– Кто, интересно знать?

– Дама. Она не имеет никакого отношения к убийству, и она замужем. Я очень огорчен, капитан, но назвать вам ее имя не могу по понятным причинам.

– Это высокая блондинка в шелковом платье цвета маренго? – Буквально выстрелив вопрос, он наклоняется в мою сторону, чтобы видеть реакцию.

Я ожидал, что он будет атаковать внезапно, – не имея оснований, он не вызвал бы меня к себе. И я очень рад, что в часы вечернего досуга играю в покер, который приучил меня не выдавать мимикой никаких эмоций. Я отвечаю:

– Она рыжая. Откуда вы взяли, что она блондинка?

Он задумчиво изучает меня.

– Вы сказали Мифлину, что она не работала у вас вчера вечером, – начал он, пробуя с другого конца. – Это верно?

– Если я сказал это Мифлину, значит, так оно и есть.

– Ничего подобного! Вы могли покрывать клиента.

За его фигурой виден порт. Красивое зрелище под полуденным солнцем.

– Нет, этого не было.

Он, кажется, ждет, не скажу ли я еще чего-либо.

– Если я узнаю, что вы покрываете клиента, Мэллой, – говорит он неожиданно окрепшим голосом, – я прикрою вашу организацию, отниму патент и предъявлю обвинение в убийстве. Вы предстанете перед трибуналом ранее, чем успеете сказать «уф!».

– Сначала найдите повод.

Глядя на него, я внезапно понял, почему инспектора боятся капитана: он имел определенное сходство со змеей. Он еще больше наклонился вперед и теперь буквально сверлил меня глазами.

– Если наше следствие заходит в тупик, то это только потому, что вы играете слишком тонко, но со мной это не пройдет. Мисс Дэвис работала на клиента, и ее убили. Вы покрываете убийцу!

– Никого я не покрываю, – спокойно возражаю я. – Но в конце концов вы выдумали эту версию, вы ее и придерживайтесь.

Мифлин неожиданно делает резкое движение, Брендон останавливает его взглядом. Мифлин застывает как вкопанный.

– Если это блондинка, то кто она? Ее вчера видели у Даны Дэвис.

– Я ничего не знаю.

– Это богатая женщина, Мэллой. На ней было дорогое ожерелье. Бриллиантовое. Я хочу знать, кто она и что могла там делать. Для вас же лучше, если вы начнете говорить.

– Я знаю не больше того, что уже сказал.

– Эта женщина и есть ваша клиентка, которую вы покрываете. Вот что я думаю.

– Мы живем в республике, и никто не может запретить нам думать что хочется.

Он нервно откусывает кусочек сигары, но затем продолжает, уже более спокойным тоном:

– Послушайте, Мэллой, поставим точки над i. Я не знаю, что приносит вам работа, но, должно быть, не особенно много. Существует много других, более прибыльных профессий. Почему вы не подумаете об этом? Скажите мне, кто этот клиент? Ну, одно небольшое усилие, бог мой! Я знаю про ваши профессиональные секреты. Это входит в ваши обязанности по отношению к клиенту, но ведь вы же не обещали покрывать убийцу! Предположим, вы нарушите свое обещание и вам придется прикрыть лавочку. Но ведь это лучше, чем предстать перед судом по обвинению в убийстве. Разве нет? Ну, скажите мне имя этой женщины и докажите, что вы достаточно умны!..

– Вы уверены, что я знаю всех женщин этого города, у которых на шее бриллиантовое колье? Огорчен, капитан, но вы ошиблись во мне.

Брендон кладет свою сигару. Черты его лица деревенеют, опасный огонек мерцает в глазах.

– Это ваше последнее слово?

– Полагаю, что да. – Я поднимаюсь. – Если бы я мог вам помочь, то о большем не смел бы и мечтать. А теперь разрешите откланяться, так как больше не могу быть вам полезным.

– Вы хотите поиграть немного в хитрого парня, не так ли? Очень хорошо, но мы вскоре увидимся. Предупреждаю, малейший фальшивый шаг – и вы снова войдете в этот кабинет, но уже так быстро не выйдете. Я устрою вам маленький сеанс со своими помощниками. У меня множество способов заставить вас выложить все, что знаете.

– Может быть, вы и правы, – отвечаю я и берусь за ручку двери. – Но есть также множество способов выбросить капитана Брендона из кабинета с такой красивой надписью. Не забывайте об этом.

Я испугался, что он лопнет. Его лицо стало багрового цвета, и камешки, которые служат ему вместо глаз, заблестели.

– Один ложный шаг, Мэллой, и тебе крышка! – кричит он полузадушенным голосом. – Один ложный шаг!

– Отлично! Повторите это своей бабушке! – кричу я уже за дверью и с грохотом захлопываю ее.