Читать книгу Песчаный дьявол - Джеймс Роллинс - Страница 6

15 ноября, 7 часов 02 минуты

Река Янцзы, Китай

– Никакой я не Индиана Джонс! – перекрывая рев реактивного двигателя катера, проорал он в спутниковый телефон. – Меня зовут Омаха. Доктор Омаха Данн, Кара, и тебе это прекрасно известно!

Ответом ему стал измученный вздох.

– Омаха, Индиана… Какая разница, черт побери! Все ваши американские имена одинаковые.

Склонившись над штурвалом, он вел катер на полной скорости по извилистой реке. Стиснутые с обеих сторон отвесными утесами, мутные воды Янцзы, извиваясь и бурля, неслись по ущелью, заслуженно прозванному Тесниной. Через несколько лет плотина «Три ущелья» затопит весь район, превратив его в спокойное озеро с глубинами до двухсот футов, но пока что подводные скалы и бешеные протоки не позволяли ни на мгновение расслабиться человеку, рискнувшему на плавание по бурной реке, пробивающейся сквозь узкое горло.

Однако опасность исходила не только от скал и водоворотов. Совсем рядом с бортом катера просвистела пуля. Предупредительный выстрел. Преследователи быстро нагоняли катер на двух черных скутерах «Скимитар-170», чертовски быстроходных судах.

– Послушай, Кара, что ты хочешь?

Наскочив на пенящийся бурун, катер на мгновение подлетел в воздух. Омаху подбросило над сиденьем, и он крепче ухватился одной рукой за штурвал. У него за спиной раздалось удивленное восклицание. Омаха крикнул через плечо:

– Держись!

Катер тяжело плюхнулся в воду. За восклицанием последовал стон.

– А теперь продолжай.

Взгляд назад убедил Омаху в том, что с его младшим братом Денни все в порядке. Тот лежал на корме, распластавшись, засунув голову в ящик с припасами под задней скамьей. Два черных скутера за кормой неумолимо приближались. Омаха зажал ладонью микрофон.

– Доставай ружье!

Брат вылез из ящика, вытаскивая двустволку, и тыльной стороной запястья поправил очки на носу.

– Готово!

– А патроны?

– Ах да!

Денни снова нырнул в ящик. Омаха молча покачал головой. Его брат, известный палеонтолог, в двадцать четыре года уже защитил докторскую диссертацию, однако в простых житейских вопросах он оставался несобранным подростком. Омаха снова поднес микрофон к губам.

– Кара, что ты задумала?

– Что у вас происходит?

– Пока ничего, но кое-что намечается. Зачем ты мне позвонила?

Последовала долгая пауза. Омаха не мог определить, то ли это следствие задержки прохождения сигнала от Лондона до Китая через спутник, то ли Кара просто задумалась. Так или иначе, у него самого появилась возможность хорошенько подумать. Он уже четыре года не встречался с Карой Кенсингтон. С тех самых пор, как разорвал помолвку с Сафией аль-Мааз. Омаха понимал, что этот звонок обусловлен не праздным любопытством. Кара говорила быстро, глотая от волнения слова, и у него в груди вспыхнула тревога за Сафию. Он понял, что не сможет закончить разговор до тех пор, пока не убедится, что с ней все в порядке.

Наконец Кара заговорила снова:

– Я собираюсь направить экспедицию в Оман. Мне бы хотелось, чтобы полевые работы возглавил ты. Мое предложение тебя заинтересовало?

Омаха едва удержался, чтобы не выключить телефон. Так значит, вот в чем причина этого дурацкого звонка.

– Нет, спасибо.

– Это очень важно.

Омаха услышал в голосе Кары отчаяние.

– Каковы временные рамки? – простонал он.

– Мы собираемся в Маскате через неделю. Не могу рассказать все подробности по телефону, но речь идет об очень важном открытии. Возможно, будет переписана вся история Аравийского полуострова.

Прежде чем Омаха успел ответить, к нему протиснулся Денни.

– Я зарядил оба ствола. Но я не представляю себе, как ты собираешься остановить наших преследователей, ведь в патронах соль.

– Не я. Стрелять будешь ты. Целься в корпус. Напугай их, выиграй немного времени. А у меня и без того забот по горло.

Омаха указал на коробку со спутниковым телефоном. Кивнув, Денни полез обратно на корму. Натянув наушники на голову, Омаха успел поймать конец фразы Кары:

– …случилось? В кого ты собираешься стрелять?

– Успокойся. Мы просто хотим отпугнуть больших водяных крыс.

Ему не дал договорить оглушительный выстрел.

– Промазал! – в сердцах выругался Денни.

Снова заговорила Кара:

– Так что насчет экспедиции?

Денни вставил в двустволку новый патрон.

– Стрелять еще?

– Да, черт побери!

– Замечательно, – обрадовалась Кара, превратно поняв его восклицание. – Ждем тебя через неделю в Маскате. Место ты знаешь.

– Подожди! Я вовсе не…

Однако связь уже прервалась. Омаха швырнул наушники на дно. Кара прекрасно поняла, черт побери, что он не дал согласия принять участие в экспедиции. Как всегда, она просто воспользовалась ситуацией.

– Я попал одному из них в лицо! – с изумлением прокричал Денни. – Скутер повернул к берегу. Но берегись! Второй заходит к нам с правого борта!

Омаха взглянул направо. Обтекаемый черный «Скимитар» несся параллельным курсом. В нем, низко пригнувшись, сидели четверо в поношенной военной форме. Бывшие солдаты. Один из них поднес ко рту рупор. Раздались фразы по-китайски, произнесенные с повелительными интонациями, общий смысл которых был ясен: «Остановитесь, иначе умрете!» В подкрепление этому требованию появился ручной гранатомет, нацеленный на катер.

– Мне сдается, на этот раз стрелять в них солью бесполезно, – заметил Денни, обессиленно опускаясь на скамью.

Не имея выбора, Омаха перевел назад ручку газа, сбрасывая скорость. Он замахал рукой, показывая, что признает поражение. Денни открыл бардачок. В нем лежали три великолепно сохранившихся окаменевших яйца тираннозавра. Обнаруженные в пустыне Гоби, они предназначались для музея в Пекине. К несчастью, у подобных сокровищ много поклонников. Частные коллекционеры приобретают такие реликвии на черном рынке, выкладывая за них баснословные суммы.

– Будь готов, – шепнул брату Омаха.

Денни закрыл бардачок.

– Пожалуйста, не делай то, что, как я опасаюсь, ты собираешься сделать.

– Никто и никогда еще ничего у меня не крал. В здешних краях я единственный разоритель могил.

Омаха поднял крышку, которая закрывала кнопку подачи азотсодержащего горючего в импульсный ускоритель, встроенный в турбодвигатель. Этот катер он купил у одного мастера в Новой Зеландии. До того судно возило туристов по реке в окрестностях Окленда.

Его взгляд сосредоточился на следующем изгибе петляющей реки. Тридцать ярдов. Если повезет. Омаха нажал на кнопку. Азотсодержащий газ хлынул в сопло, воспламеняя импульсный ускоритель. Из сдвоенной выхлопной трубы вырвались языки пламени, сопровождаемые диким ревом реактивного двигателя. Нос катера задрался вверх; корма осела в воду. Со скутера донеслись злобные крики. Захваченные врасплох преследователи не успели нацелить гранатомет.

Омаха толкнул рычаг управления двигателем до отказа вперед. Катер буквально полетел над водой – стремительная торпеда из алюминия и хромированной стали. Денни принялся лихорадочно пристегиваться ремнем.

– О господи!

Омаха застыл у штурвала, чуть согнув ноги в коленях. Когда они приблизились к острой скале, торчащей из воды, Омаха рискнул оглянуться. Скутер несся следом, пытаясь нагнать беглецов. У преследователей было одно бесспорное преимущество. Яркая вспышка обозначила пуск реактивной гранаты. При взрыве она уничтожает вокруг себя все в радиусе двадцати метров. Так что подходить особо близко к цели не требовалось.

Омаха резко выкрутил штурвал вправо, и катер, высоко задрав левый борт, вспорол воду и завернул за скалу. Граната пролетела мимо, едва не зацепив корму. Выйдя из поворота, Омаха выровнял катер и направил его на стремнину. Граната взорвалась в скалах на противоположном берегу. В облаке дыма и пыли градом простучали раздробленные взрывом камни.

Омаха выжимал из двигателя все до предела. Катер теперь несся вперед, едва касаясь воды. Вел при этом себя он так, словно скользил по льду. Позади из дыма, затянувшего поворот, показался черный скутер, продолжавший погоню. Преследователи заряжали гранатомет новой гранатой.

Нельзя дать им возможность сделать еще один прицельный выстрел. К счастью, Теснина позволяла маневрировать. Повороты и излучины не давали катерам находиться в виду друг друга в течение долгого времени, однако они также вынудили Омаху выключить реактивный ускоритель и сбросить скорость.

– Мы сможем от них оторваться? – спросил Денни.

– Не думаю, что у нас есть выбор.

– А почему бы просто не отдать им эти треклятые яйца? По-моему, наши жизни стоят дороже.

Омаха покачал головой, дивясь наивности брата. Трудно было поверить, что они родные братья. Оба были одного роста – шесть футов два дюйма, оба имели одинаковые золотисто-соломенные волосы, но Денни выглядел так, словно состоял из одних костей, скрепленных проволокой. У Омахи же кости обросли слоем упругих мышц, закаленных суровой жизнью, а кожа была опалена солнцем пяти из шести континентов. И десять лет, отделявшие старшего брата от младшего, оставили у него на лице складки, подобные годовым кольцам на спиле дерева: морщинки в уголках глаз, глубокие борозды на лбу. Следы того, что он слишком много хмурился и недостаточно улыбался.

А Денни остался нетронутым, гладким – чистым листом бумаги, ждущим, когда на нем что-нибудь напишут. Он вихрем пронесся по Колумбийскому университету и невероятно быстро защитил диссертацию. Омаха подозревал, что отчасти подобная скорость объяснялась тем, что Денни стремился как можно скорее присоединиться к своему старшему брату и познать окружающий мир.

Что ж, вот он, этот мир: работа с утра до вечера, редкая возможность принять душ, зловонные палатки, грязь и пот в каждой складке кожи. И ради чего? Ради того, чтобы находка оказалась в руках каких-то грабителей?

– Если мы отдадим им яйца…

– Они все равно нас убьют, – закончил Омаха, бросая катер в очередной крутой поворот. – Эти ребята не любят оставлять следы.

Денни всмотрелся за корму.

– Значит, мы бежим.

– Как можно быстрее.

Скутер появился из-за поворота, и рев двигателя «Скимитара» стал громче. Преследователи сокращали расстояние. Омахе требовалось набрать скорость; а для этого надо было молиться о полосе спокойной воды, достаточно длинной, чтобы открыть до конца форсунки ускорителей, но не слишком длинной, чтобы преследователи успели сделать еще один прицельный выстрел.

Омаха вертел катер по узкой протоке из стороны в сторону. Охваченный тревогой, он не заметил скрытый водой камень. Катер налетел на валун, на мгновение застыл на нем, а затем алюминиевый корпус со скрежетом освободился и плюхнулся в реку.

– Ничего хорошего в этом не было, – заметил Денни.

Совершенно верно. Омаха нахмурился. Он почувствовал под ногами настойчивую дрожь корпуса. Даже на гладкой воде. Что-то определенно оторвалось.

И снова двигатель «Скимитара» взревел громче.

Выписывая очередной поворот, Омаха успел бросить взгляд на преследователей. До них оставалось меньше семидесяти ярдов. Повернувшись вперед, он услышал испуганный крик Денни. Вода впереди бурлила, покрытая белой пеной. Здесь она была стиснута двумя отвесными скалами. Длинная прямая полоса – слишком длинная, слишком прямая.

Если бы можно было где-нибудь причалить и попытать свои шансы на суше, Омаха рискнул бы. Однако выбора не было. Он продолжал вести катер вниз по реке, высматривая подводные камни и следя за течением. У него в голове возникли наметки плана.

– Денни, тебе это не понравится.

– Что?

Пройдя вниз около четверти бурной протоки, Омаха развернул катер в заводь и, описав круг, направил его носом вверх по течению.

– Что ты надумал?

– Днище пробито, – объяснил Омаха. – Теперь нам от них не оторваться. Придется вступить в бой.

Денни похлопал по прикладу двустволки.

– Заряд соли против реактивного гранатомета?

– Главное – элемент внезапности. А также точный расчет.

Выдвинув рычаг газа до отказа вперед, Омаха вернул катер в протоку вверх по течению. Он мысленно следил по карте, составленной в голове: обогнуть этот порог, завернуть за водоворот, обойти скалу, разрезающую поток, прижаться к более спокойному краю. Он нацелился на отраженную волну, которая взгорбилась над валуном, гладко отполированным непрерывно текущей водой.

Скутер приближался, рев его двигателя нарастал.

– Вот они… – пробормотал Денни, поправляя очки.

Омаха разглядел за гребнем воды нос «Скимитара», появившегося из-за поворота. Откинув крышку, он поставил большой палец на кнопку управления реактивным ускорителем и перевел заслонки на максимальную скорость. Все или ничего.

«Скимитар» завернул за скалу, и преследователи заметили беглецов. Наверное, они предположили, что те застряли, попав в мощный водоворот. Скутер начал сбрасывать скорость, однако инерция и течение реки неудержимо влекли его прямо к порогу. Теперь до преследователей оставалось всего десять ярдов. Слишком близко, чтобы стрелять из гранатомета. Осколки заденут скутер и тех, кто в нем находится.

Наступило затишье. По крайней мере, так казалось.

– Хватайся крепче! – предупредил Омаха, нажимая кнопку реактивного ускорителя.

Казалось, кто-то взорвал под кормой катера целый ящик тротила. Рванув вперед, катер налетел на стоячую волну, зацепив днищем скрытый под водой валун. Нос заполз на плоский камень, опуская корму вниз. Реактивные струи, вырвавшиеся из двух сопел, поставили легкий алюминиевый корпус чуть ли не вертикально вверх. Оставляя за собой огненный след, катер поднялся в воздух, перелетая через волну.

Денни в ужасе заорал, и на этот раз Омаха присоединился к брату.

Катер завис в воздухе над «Скимитаром», однако в действительности он не был предназначен для полетов. Как только азотсодержащая смесь перестала поступать в форсунки, реактивный ускоритель заглох и катер рухнул на углепластиковый корпус «Скимитара».

Удар больно отдался Омахе в ягодицы. Хлынувшая через борта вода захлестнула его, но катер тотчас же снова выскочил на поверхность.

– Денни!

– Пока что живой.

Ошеломленный брат сидел, пристегнутый ремнем. Омаха осторожно подполз к борту и посмотрел вниз.

Корпус скутера был разбит вдребезги; обломки расплывались в разные стороны. Среди них качался труп, погруженный лицом в воду. По мутной реке расплывалась кровь, образуя свой собственный ручеек. В воздухе висел сильный запах горючего. Но течение благополучно увлекало катер прочь от обломков, так что взрыва можно было не бояться.

Омаха разглядел в воде двоих человек, которые, судорожно цепляясь за обломки, спускались на своих импровизированных плавсредствах по бурной протоке. Похоже, они потеряли всяческий интерес к яйцам динозавра. Вернувшись за штурвал, Омаха проверил двигатель. Тот, почихав, умер. Здесь больше надеяться не на что. Алюминиевый корпус был помят, киль оторвало, но, по крайней мере, катер оставался на плаву. Омаха достал весла. Отстегнувшись, Денни взял одно из них.

– И что дальше?

– Будем звать помощь, пока не подоспел второй скутер.

– И к кому ты намерен обратиться?

12 часов 05 минут по Гринвичу

Сафия тщательно заворачивала железное сердце в специальную упаковочную бумагу, не содержащую кислоты, когда зазвонил лежащий на скамье телефон. Это был мобильник Кары. Кара оставила его, снова отлучившись в туалет. Для того чтобы немного освежиться, как сказала она Сафии и Клею. Но Сафия знала, в чем заключается истинная причина. Новая доза таблеток.

Телефон продолжал звонить.

– Может быть, мне ответить? – предложил Клей, собиравший штатив.

Вздохнув, Сафия взяла телефон. Вдруг это что-нибудь очень важное.

– Алло, – сказала она, раскрывая аппарат.

Далекий собеседник кашлянул, прочищая горло.

– Сафия? – послышался мягкий изумленный голос, слишком хорошо знакомый ей.

Сафии показалось, что вся ее кровь отхлынула в ноги.

– Омаха?

– Я… я пытался дозвониться до Кары. И не имел понятия, что ты с ней.

Ей с трудом удалось заставить язык шевелиться. Голос ее прозвучал неестественно.

– Кара сейчас занята. Если ты подождешь, я…

– Сафия!

Сафия, уже собравшаяся положить телефон, застыла и держала его так, словно забыла, как им пользоваться. Из телефона доносился тихий голос Омахи:

– Я, может быть…

Он запнулся, подбирая слова, и наконец остановился на нейтральном вопросе.

– Раз ты сейчас вместе с Карой, тебе должно быть известно, что все это значит. В какую экспедицию меня хотят втянуть?

Сафия прижала телефон к уху. Вести деловой разговор она сможет.

– Долгая история, но мы тут кое-что нашли. Нечто из ряда вон выходящее. Это позволяет взглянуть абсолютно по-новому на историю Убара.

– Убара?

– Совершенно верно.

Последовала еще одна затянувшаяся пауза.

– То есть это имеет какое-то отношение к отцу Кары.

– Да. И возможно, Кара наконец наткнулась на что-то существенное.

– Ты тоже примешь участие в экспедиции?

Этот вопрос был произнесен деревянным голосом.

– Нет, от меня будет больше проку здесь.

– Чепуха! – прокричал Омаха, и следующие его слова хлынули таким громким, стремительным потоком, что Сафии пришлось оторвать телефон от уха. – Об Убаре и его истории тебе известно больше, чем кому бы то ни было из живущих на земле. Ты должна ехать! Если не ради Кары, то ради себя самой!

Внезапно у Сафии за спиной прозвучал голос:

– Он прав. – Кара, услышавшая последние слова Омахи, подошла к подруге. – Разрешить эту загадку и все остальные, с какими нам предстоит столкнуться, мы сможем только в том случае, если ты будешь с нами.

Сафия растерянно перевела взгляд с телефона на подругу, чувствуя себя в ловушке. Протянув руку, Кара забрала у нее телефон.

– Омаха, она отправляется с нами.

Сафия открыла было рот, собираясь возразить.

– Это слишком важно, – оборвала ее Кара, обращаясь одновременно к ней и к Омахе.

Ее глаза лихорадочно блестели от наркотического возбуждения.

– Я не приму отказа ни от одного из вас.

– Я в деле, – услышала Сафия электронный шепот Омахи. – Кстати, я бы не отказался, если бы мне помогли выбраться отсюда.

Забрав телефон, Кара отошла в сторону, превратив разговор в личный. Молча выслушав то, что сообщил ей Омаха, она кивнула и сказала:

– Слушай, Индиана, бывало ли хоть раз, чтобы ты не попадал в передряги? Ладно, у меня есть твои координаты, полученные по GPS[3]. Через час за тобой прилетит вертолет.

Она захлопнула телефон и повернулась к Сафии.

– Знаешь, очень хорошо, что у вас с ним ничего не вышло.

– Кара…

– Ты отправляешься с нами. Трогаемся в путь через неделю. Ты должна, ради меня.

Она вихрем вылетела из зала, а Клей после некоторой паузы смущенно произнес:

– Я тоже не имею ничего против того, чтобы отправиться с вами.

Сафия нахмурилась. Молодой американский аспирант ничего не смыслит в реальном мире. Впрочем, быть может, это и к лучшему. У Сафии возникло предчувствие, что сейчас она затронула нечто такое, что лучше было бы оставить в покое.