Читать книгу В твоих сильных руках - Джилл Шелвис - Страница 4

– Так вы коллекционируете порно?

Джексу Каллену ничего не оставалось, как смириться с тем, что он стал посмешищем в глазах новой знакомой. Он покачал головой. Чертов Форд.

– В прошлом, – поправил он. – Я продал коллекцию студенту-первокурснику, когда окончил колледж.

– Ага. Все так говорят.

Ему понравилось, что из ее глаз исчезли тревога и настороженность, и сейчас в них было только веселье. Он облокотился о барную стойку и прошептал ей на ухо:

– Хотите сменить тему, гонщик Спиди?

Она уже достаточно успокоилась, чтобы состроить ему рожицу.

– Я рада, что вы в состоянии смеяться над тем, как я чуть вас не убила.

– А как еще мне реагировать?

– Ну, я не знаю. Накричать на меня.

Джекс пристально посмотрел Мэдди в глаза, а она, смутившись, отвернулась и стала изучать бутылки спиртного в баре.

– Я не кричу по пустякам, – пробормотал он и коснулся одной из темно-русых кудряшек Мэдди. Просто не смог удержаться – они были великолепны.

Как и их хозяйка.

– Я слышал, что женщины в Лос-Анджелесе довольно агрессивны в борьбе за мужчин. Но этот случай – просто-таки для Книги рекордов. Мы могли бы не подвергать наши жизни опасности, если б вы сказали прямо, что хотите познакомиться.

– Эй, я же не нарочно в вас врезалась! Я просто не заметила ваш байк, потому что смотрела на дорожный знак.

– Ага, значит, то, что вы хотели со мной познакомиться, вы все же не отрицаете. – Он кивнул. – Сильно же я вам понравился!

Мэдди засмеялась и покачала головой, удивляясь собственной реакции.

– Если вы собираетесь и дальше меня преследовать, то нам явно пора перейти на ты. Я Джекс. – Он протянул руку. – Джекс Каллен.

Она вложила свою маленькую закоченевшую ручку в его лапищу.

– Мэдди Мур.

Он знал это имя. Оно сказало ему больше, чем хотелось бы. Средняя дочь Фиби. Взяв паузу на размышления, он стал растирать ее ладошки, пытаясь согреть. Когда они встретились на шоссе – после того как Мэдди едва не переехала его, – Джексу показалось, что она милая, добрая, но ужасно замученная женщина. И сейчас это ощущение никуда не делось. Ему нравились ее непослушные кудряшки, собранные в небрежный хвостик. Вот только длинная челка закрывала один глаз и щеку, не давая толком разглядеть симпатичное личико.

А одежда точно так же скрывает от любопытных глаз ее тело. Джекс видел, насколько ей неловко под его испытующим взглядом, и задавался вопросом: почему?

– Чем отравимся?

– Пиво, пожалуйста.

Джекс взял две «Короны», вышел из-за стойки и сел на стул рядом с Мэдди. Форд, который был совладельцем бара – и еще две минуты назад его добрым другом, – подошел и ткнул пальцем в книжку с судоку.

– Ты даже не начал их разгадывать? Ты меня убиваешь, Кларк!

Мэдди нахмурилась:

– Ты же вроде Джекс?

– Да, но этот доморощенный комик считает себя очень остроумным, когда зовет меня Кларк. Как Супермена, – пояснил он.

Форд презрительно фыркнул.

– Как Кларка Кента, – поправил он. – Только гляньте, как он щурится над книжкой! Все потому, что ему нужны очки для чтения, а он их не носит. Считает, что, однажды надев очки, навеки останется без секса. Ясен пень, гордый прищур выглядит гораздо эротичнее, чем очки, кричащие о хреновом зрении.

– Спасибо, удружил, – пробурчал Джекс.

Форд похлопал его по плечу.

– Просто будь реалистом.

Мэдди разглядывала Джекса.

– А в тебе и впрямь есть что-то от Кларка Кента – если он действительно был такой же подтянутый. И сильный. И смелый. А какие у тебя суперспособности?

Форд довольно улыбнулся и собрался было ответить на ее вопрос, но Джекс закрыл приятелю рот и отпихнул от стола.

– Я храню это в секрете, – сказал он. – В нашем городе слишком любят сплетничать.

Форд фыркнул и постучал по книжке с судоку, лежавшей перед Джексом.

– Если он супергерой, спроси его, почему он до сих пор не справился с судоку. Тик-так, братишка. Время идет.

– Даже не мечтай. Может, лучше вспомнишь, что ты бармен, и обслужишь нас? – Джекс посмотрел на Мэдди. – Есть будешь?

Она была слишком взволнованна, чтобы есть, и поэтому отказалась.

– Ну и правильно, – одобрил Форд. – Этот парень своим обжорством и так скоро пустит меня по миру. – Он облокотился о барную стойку и улыбнулся Мэдди с просто-таки неотразимым шармом. Редкая женщина могла устоять перед этим обаянием, благодаря чему холостяцкая постель Форда почти никогда не пустовала.

– Эй! – предостерегающе сказал Джекс.

Форд ухмыльнулся Мэдди:

– Он не любит делиться. Это потому, что я круче его.

Мэдди снова улыбнулась:

– Ты всегда подшучиваешь над своими друзьями?

– Над кем же шутить еще, как не над собственным братом?

Мэдди сделала большой глоток пива, поставила кружку на стол, затем снова повернулась к Джексу и долго смотрела на него.

– Вы правда братья?

Джекс понял, почему она сомневалась. Форд был посветлее, с более светлыми глазами и с развитой мускулатурой, как у футболиста. Последнее время он частенько выходил в море под парусом и, по сути, был в этом деле профессионалом мирового уровня. На воде он двигался легко, с природной грацией, которой никак нельзя было ожидать, глядя на него.

– Не кровные.

– Да нет же, кровные, – возразил Форд. – Помнишь, как в третьем классе мы разрезали друг другу ладони и поплевали на раны? Дурак дурака видит издалека.

Мэдди смотрела то на одного, то на другого.

– Как-то вы не похожи на дураков.

– Ты просто не видела, какими мы были тогда, – ответил Форд. – Два дохлых заморыша. Самым большим нашим достоинством было умение терпеть побои.

– И быстро бегать, – подхватил Джекс.

Мэдди потрясло их признание.

– Какой ужас!

– Все было не так уж плохо, – пожал плечами Форд. – У нас был Сойер.

– Какой Сойер?

– Наше секретное оружие. Он начал заниматься борьбой со своими старшими братьями, еще до того как научился ходить. Поэтому мы позволяли ему зависать с нами.

Мэдди выпила пиво и поставила на стол пустой стакан. Выглядела она теперь куда более расслабленной.

– Еще пива, пожалуйста.

Форд наполнил стакан.

– Поддерживаешь компанию или просто хочешь надраться?

Она на минуту задумалась:

– Это имеет значение?

– Только если потом мне придется поднимать тебя с пола и вызывать такси.

Мэдди помотала головой:

– Под лавкой я точно валяться не буду.

Форд кивнул и улыбнулся, затем повернулся к Джексу и снова указал на судоку, прежде чем обслужить новых посетителей.

Мэдди допила второй бокал пива.

– Так вы с Фордом близкие друзья?

– Да.

– Ругаетесь с ним?

– Иногда.

– И чем заканчиваются споры?

– Ну, это зависит от обстоятельств. Обычно дело заканчивается ночной дракой на площади.

Мэдди внимательно посмотрела на Джекса, и он улыбнулся, заметив, как она неодобрительно качает головой.

– Не стоит думать, что жители Лос-Анджелеса слишком доверчивы.

– Ну что ты. Я просто люблю шутить.

– Так из-за чего вы спорите с Фордом? Из-за женщин?

– Мы стараемся избегать этой темы.

– Ладно, женщины ни при чем. Что-то другое. И вы решаете свои споры, скажем, с помощью дипломатического подбрасывания монеты?

– Это вряд ли. Обычно побеждает тот, кто громче кричит. Вовремя сделанная затрещина тоже способствует победе. – Джекс снова улыбнулся, увидев ее недоверчивый прищур. – Вижу, ты начинаешь привыкать к моим шуткам.

– Вообще-то, – пробормотала она, – такой метод решения споров не так уж плох. Но даже в этом случае я бы спасовала перед своей старшей сестрой. У Тары серьезные проблемы с агрессией. – Сказав это, Мэдди целую минуту разглядывала свой стакан с пивом, поглаживая его стеклянное тельце вверх-вниз, чем привлекла самое пристальное внимание Джекса.

– Я могла бы потягаться с Хлоей, учитывая ее астму… – продолжила она. – Но это и так понятно. К тому же я не в форме, так что…

В ответ он окинул быстрым и весьма одобрительным взглядом ее аппетитные формы и покачал головой:

– А мне так не кажется.

Мэдди заморгала. Комплимент явно пришелся ей по душе, что еще больше подхлестнуло любопытство Джекса.

– Можешь посоревноваться с сестрами в уличных гонках на своей «хонде», – сказал он. – Я ставлю на тебя.

Мэдди прыснула, поставила стакан на стол и указала на открытую книжку с судоку:

– Четыре.

– В смысле?

– Здесь надо поставить четыре. А там шесть. Она взяла карандаш, склонилась над судоку и заполнила две пустые клетки. При этом ее ухо оказалось так близко от губ Джекса, что он едва сдержался, чтобы не прикусить его. Вместо этого он вдохнул аромат ее волос. Мягкий. Нежный. Приятный.

Пытаясь сосредоточиться, Мэдди покачивала головой туда-сюда, а он просто продолжал вдыхать ее аромат. Он и опомниться не успел, как она справилась с судоку.

– Черт.

– Не надо удивляться, – прокомментировала она. – Просто у меня бзик – терпеть не могу незавершенные дела. – Она соскочила со стула. – Жаль, от этого нет лекарства.

– Форд твой должник, – сказал Джекс, схватив ее за запястье и притянув ближе к себе.

– Если бы ты был в очках, то и сам бы справился. Не такое уж сложное было задание. К твоему сведению, женщины думают, что очки – признак ума. К тому же на мужчинах они выглядят очень сексуально.

Взглянув на Мэдди, Джекс заметил, как слегка порозовели ее щеки, а в глазах светилось веселье. Он почувствовал, как что-то шевельнулось в груди. Может, она и ведет борьбу с какими-то демонами, но она так чертовски мила и остроумна – просто глоток свежего воздуха.

– Ты заигрываешь со мной?

– Нет. Порноколлекция поставила крест на твоей кандидатуре.

Они засмеялись, и оба почувствовали, как между ними проскочила искра.

Химия.

В неимоверном количестве. Они оба ощутили это, Мэдди смутилась, вывернула карманы, положила деньги для Форда на барную стойку и бросилась к дверям.

– Мэдди!

Она обернулась, ошеломленная, напуганная – даже больше, чем когда они впервые встретились на шоссе. Почему, интересно?

– Мне надо идти, – сказала она.

– Решать головоломки?

– Да, что-то вроде этого.

– На самом деле это же не вечер судоку, – сказал он, засовывая деньги обратно в ее карманы и при этом слегка касаясь пальцами талии.

Мэдди стояла как вкопанная, пока он расплачивался за напитки.

– Это больше чем вечер знакомств, – продолжил Джекс. – Форд наконец-то достал для нас арахис, не прошло и года. Сейчас мы его им закидаем. Он это просто ненавидит.

Мэдди закрыла глаза, а когда открыла вновь, в них что-то промелькнуло, какая-то неуловимая эмоция.

– Было бы здорово, но на вечер у меня назначена битва с сестрами.

Она сейчас была очень ранима, и лучше бы ему поскорее убраться – чтобы потом она не думала, что он пользовался ее уязвимостью. Но стоило Мэдди бросить взгляд ярко-синих глаз на его губы – и все его добрые намерения улетучились в мгновение ока.

– Я пытаюсь начать тут новую жизнь, – сказала она.

– Новая жизнь – это здорово.

– Да.

Мэдди облизнула губы, и это, возможно, говорило о том, что она представляет себе их поцелуй. Вообще похоже на правду. Он-то начал думать об этом, еще когда только увидел ее возле бара.

Прошло много времени с тех пор, как Джекс давал волю чувствам, очень много. Наверное, эта женщина чертовски осложнит его жизнь, но когда он боялся трудностей и пасовал перед ними?

Взяв Мэдди за руку, он потянул ее к себе и оказался достаточно близко, чтобы почувствовать, как манит ее взгляд. Губы Мэдди разомкнулись и…

– Вам нужен номер в отеле?

Вечно Форд сует нос не в свое дело.

Мэдди подскочила и высвободила руку.

– Мне действительно пора идти. Спасибо за пиво. – Она развернулась и наткнулась на стол. Вскрикнув, она поправила задетые стаканы, извиняясь направо-налево, побежала со всех ног к выходу.

– Ну и сволочь же ты, – сказал Джекс Форду.

– Безусловно. Хочешь пополнить ею свою коллекцию?

Джекс смерил его взглядом.

– Ну, давай. Пробуй отрицать, что из чувства вины ты собираешь вокруг себя всех, кто в чем-то нуждается: бездомных собак, друзей, которым нужны деньги в долг, милашек с красивыми глазками и еще более красивыми попками.

– Ты же знаешь, что меня не интересуют отношения.

Несмотря на то что брак родителей распался, а его собственный так и не состоялся, Джекс понимал, что ему нужен кто-то особенный, кто бы подходил только ему. Но он не доверял самому себе. В конце концов, в прошлом он так часто ошибался – слишком часто.

– Совсем необязательно погружаться в отношения с головой, – сказал Форд. – Во всяком случае, каждый раз обнажать душу, выворачиваться наизнанку… Хотя эта цыпочка удрала отсюда как-то уж слишком быстро. Наверное, она ничего и не почувствовала.

Нет, проблема не в этом. Между ними проскочила искра – достаточно мощная, чтобы зажечь все рождественские гирлянды в Лаки-Харборе. И это напугало ее. Задело.

Понимая и ненавидя все это, Джекс направился к двери. Он просто обязан разузнать о ней больше.

– Эй, а чаевые? – крикнул вслед Форд.

– Хочешь чаевые? Научись сперва держать язык на привязи. – И Джекс растворился в ночи.

«Правило пития без группы поддержки № 1, – отчитывала себя Мэдди по пути из «Шалаша». – Не делай глупостей».

Она ускорила шаг и обнаружила, что стоит в начале пирса, на самом ветру. Но совсем не чувствует его порывов. Наоборот, ей до сих пор было жарко благодаря шикарному парню с вредной мальчишеской улыбкой и прекрасным телом.

«Ты же завязала с мужчинами!»

Мэдди понятия не имела, почему забыла об этом. Она явно не готова к новым отношениям. После расставания с Алексом прошло всего полгода. Не надо оглядываться назад. Но если честно, в будущее смотреть тоже не очень-то хотелось.

И тем не менее она подпустила Джекса достаточно близко, чтобы он мог к ней прикоснуться.

С тех пор как она зашла в бар, совсем стемнело. Главная улица горела огнями, словно рождественская открытка, старинная архитектура приковывала к себе взгляд.

Мэдди прошла мимо салона красоты. Он был открыт, на стуле у входа сидел клиент, за спиной у него стоял парикмахер, они болтали и смеялись, как старые друзья. Из маленькой кафешки «Съешь меня» на углу пирса и улицы аппетитно пахло гамбургерами. Аж слюнки потекли, и в животе заурчало. И неудивительно: пиво да чипсы – вот и все, что она ела за последние несколько часов. А было бы неплохо съесть сейчас сочный гамбургер, картошку фри и, может быть, пирожок…

Но увы, надо возвращаться в отель и общаться с сестрами.

За чертой городских огней высилось несколько отвесных скал, казавшихся в ночном небе огромными темными тенями. Скорее всего там полным-полно койотов и медведей. Поежившись, Мэдди повернула к берегу, обрамленному по краям нагромождением валунов с вкраплениями гранита.

Она надеялась, что койоты и медведи останутся в привычной среде обитания и не полезут на пляж. Пирс подсвечивался белыми мерцающими лампочками, растянутыми по всей длине перил, между ними кто-то привязал на одинаковом расстоянии бантики и омелу.

Прямо как на съемочной площадке. Вот только ледяной ветер был не киношный, слишком настоящий. Волны бились о берег куда реалистичнее, чем любой звуковой эффект. Мэдди поежилась от холода, сунула руки в карманы и продолжила свой путь – ей нужна еще одна попытка.

Может, две.

Она остановилась около чертова колеса и посмотрела вверх. И еще выше. От одной мысли, чтобы прокатиться на нем, оказаться на вершине мира, у нее скрутило желудок.

Дурацкая боязнь высоты.

Вскоре она победит этот страх, но далеко не в первую очередь – есть и другие страхи, которым она позволяла управлять своей жизнью. Как, например, страх навсегда остаться серой мышкой.

Миновав аттракцион, Мэдди вышла к ларьку с мороженым. То, что доктор прописал, подумала она и, несмотря на холодную ночь, заказала себе шоколадный шейк.

– Как насчет шоколадного ванильного рожка? – спросил парень за прилавком. Он было молод, чуть за двадцать, его улыбка говорила о том, что он вполне осознает собственную неотразимость. – Это наш хит продаж.

– Хорошо.

Но как только он отвернулся, чтобы приготовить десерт, Мэдди стукнула себя по лбу и пробормотала:

– Не позволяй людям принимать решения за тебя. Копай глубже и будь как… Тельма. Нет, подожди. Как Луиза. Я хочу быть как Луиза.

Блин. Которую из них Сьюзан Сарандон играла? А какая разница? Если она не может быть сильной, надо хотя бы притворяться, пока привычка не станет второй натурой.

– Я Луиза.

– Фантазируешь? Мне нравятся фантазии.

Сердце чуть не выпрыгнуло из груди – повернувшись, Мэдди оказалась лицом к лицу с Джексом, сумрачным и прекрасным, и вместо страха испытала совсем другое ощущение – странную дрожь внизу живота.

– Может, все же подождать первого свидания, прежде чем играть в ролевые игры? – спросил он.

Джекс и фантазии – это сочетание ее взволновало.

Он снял куртку и протянул ей, а сам остался в черной рубашке с длинными рукавами. Мэдди хотела было признаться, что ей не холодно, но тут он укутал ее в куртку поплотнее, и она напрочь забыла, что хотела сказать.

Куртка сохранила тепло его тела. И Мэдди, оказавшись словно в теплом коконе, пробормотала «спасибо».

– Сначала, услышав шаги за спиной, я решила, что это хищник спустился с утеса, чтобы утащить меня в свое логово. Как я рада, что это ты.

– Ты уверена, что со мной безопаснее?

Мэдди нервно засмеялась:

– Да уж, ты сейчас, в темноте, не очень-то похож на Кларка Кента. – Нет, он больше похож на его супергеройскую ипостась – такой высокий, печальный, заботливый. У нее даже перехватило дыхание.

– Мне надо идти.

Джекс кивнул.

Значит, он пойдет с ней, он и не думал отставать. Дальняя часть пирса была пуста, разве что кое-где попадались скамейки. За тучами не было видно звезд. И ни звука, кроме шума прибоя и порывов ветра. Мэдди пригубила шейк и предложила Джексу.

Он попытался поймать ее взгляд. Его собственный был тих и задумчив. Затем, вместо того чтобы взять у нее стакан, он накрыл ее ладонь своей, наклонился и отпил через соломинку. Мэдди просто подмывало потрогать его щетину, чтобы узнать, какая она на ощупь – жесткая или шелковистая. И эти преступно длинные и темные ресницы, достающие почти до скул, – непозволительная роскошь для мужчины. Но по-настоящему ее взгляд притягивало лишь одно – движение его губ и подбородка, когда он тянул шейк. Когда он наконец перестал пить, Мэдди внезапно почувствовала странное томление внизу живота. Наверное, она даже вскрикнула, потому что Джекс воззрился на нее с нескрываемым любопытством.

– Не обращай внимания, ничего страшного. – Ничего, кроме того, что она совершенно одна с малознакомым мужчиной на темном, безлюдном пирсе. И рядом – никого, кто мог бы спасти ее от нее самой.

– Тут другой ритм жизни, правда? – тихо спросил Джекс.

– По сравнению с Лос-Анджелесом? Просто другой мир. – Ее ежедневная поездка на работу вполне напоминала американские горки. Забавно, но она даже не обращала на это особого внимания, потому что все в ее жизни происходило в том же ритме – быстро и немного бесконтрольно. Работа, дорога на работу, бойфренд…

Особенно последний…

Внешне Алекс был само обаяние и рассудительность. На самом же деле – клубок негативных эмоций.

Мэдди тяжко вздохнула, испытав давний стыд – ей понадобилось слишком много времени, чтобы понять, что его нельзя изменить. Вместо этого она постепенно изменилась сама – так сильно, что сама себя не узнала.

Он начал бить ее, но она смогла постоять за себя, и это вселило в нее уверенность. К сожалению, ему это не понравилось. И пару недель назад, после того как он несколько месяцев пытался с ней помириться, Алекс в конце концов зажал ее в углу на работе. Она и тут смогла дать ему отпор, вот только выяснилось, что начальство готово окрыситься на любого, кто выплескивает горячий кофе на колени их могущественного и очень дорогого адвоката.

Надо ли говорить, что для Мэдди ее сумасшедшие американские горки тут же закончились?

На той же неделе умерла ее мать.

Мэдди старалась справиться с эмоциями и не отчаиваться, но пока не очень получалось. Пожалуй, стоит внести этот пункт в список целей в смартфоне.

Джекс смотрел на нее, словно в его представлении о ней что-то не стыковалось. Она могла бы сказать ему, чтобы он и не пытался разобраться. Это еще никому не удавалось, даже ей самой.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я работаю над этим, – ответила она и коротко улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ и подошел немного ближе. И в этот момент Мэдди обратила внимание сразу на несколько нюансов. Во-первых, ей все еще приходится бороться с желанием немедленно сбежать, когда он приближается. Требуется немалое усилие воли, чтобы не отпрянуть и остаться на месте. «Не все парни способны улыбаться, подходя вплотную, а затем сразу бить», – напомнила она себе. Разумом она это прекрасно понимала, а вот сердце все еще не было к этому готово.

Во-вторых, что еще больше выбивало из колеи, от него так приятно пахло – маняще и соблазнительно.

Закрыв глаза, Мэдди ощутила трепет во всем теле, особую, почти незнакомую гиперчувствительность, словно что-то ее пронзило.

Желание. Томительное желание.

Когда она снова открыла глаза, Джекс оказался совсем близко. Его глаза цвета шоколада, оказывается, искрятся золотистыми крапинками. Она легко могла бы утонуть в них.

Не самый плохой вариант, подумала она, – умереть от страсти.

Забрав коктейль из ее рук, Джекс поставил его на перила.

– Мэдди, – сказал он.

Одно слово, ее имя, произнесенное глубоким грудным голосом, который обещал ей то, во что она больше не верила, и внезапно та часть сознания, которая диктовала ей, что с мужчинами покончено навеки, отключилась – должно быть, придя в согласие с той частью мозга, которая твердила, что ей удастся возродить отель. И вместо того чтобы отпрянуть, она на ватных ногах сделала шаг вперед и подошла к Джексу вплотную.

А дальше случилась совсем уж странная вещь.

Странная, пугающая и восхитительная.

Вздох блаженства сорвался с ее губ, когда его руки обвили ее талию. Он коснулся губами ее губ – теплых и сладких, как шоколадный шейк, как забытые надежды и мечты. А затем…

А затем все мысли напрочь испарились из ее головы.