Читать книгу Пламя и кровь - Джордж Р. Р. Мартин - Страница 9

Передел государства

Джейехерис Первый прилетел в Королевскую Гавань один. Пятеро рыцарей его гвардии приехали тремя днями ранее, чтобы приготовить всё к прибытию короля. Королева Алисанна ввиду своего непрочного статуса и размолвки с королевой-регентшей оставалась пока на Драконьем Камне еще с двумя гвардейцами и своими дамами.

День, как пишет великий мейстер Бенифер, выдался не самый благоприятный. Моросил дождь, и члены совета ожидали короля во внутреннем дворе, закутавшись в плащи с капюшонами. Рыцари, оруженосцы, конюхи, прачки и прочие обитатели замка занимались своими делами, то и дело поглядывая на небо. Когда послышался наконец шум крыльев и часовые на восточной стене различили вдали бронзовую чешую Вермитора, громкое «ура» покатилось из замка по холму Эйегона, прогремело по всему городу и вышло далеко за его пределы.

Король не сразу сел в Красном Замке. Он облетел город трижды, постепенно снижаясь, так что все мужчины, женщины и босоногие ребятишки могли ему помахать. Лишь после этого он опустился наземь перед крепостью Мейегора, где ждали его лорды совета.

«Он сильно переменился с тех пор, как я последний раз его видел, – пишет Бенифер. – Юнец, улетевший на Драконий Камень, исчез бесследно: перед нами стоял взрослый муж. Он вырос на несколько дюймов, мышцы на его груди и руках окрепли. Волосы падали на плечи, щеки и подбородок покрывал золотистый пушок. Одет он был в кожу с потеками соли, что приличествовало скорее выезду на охоту, и защитой ему служил один лишь колет с заклепками. Но на поясе у него висел дедов клинок Черное Пламя, меч королей, который и в ножнах ни с чем нельзя было спутать. Нет ли здесь предостережения, с трепетом думал я, глядя, как дракон пускает дым из ноздрей. После смерти Мейегора я сбежал в Пентос, боясь преследований; дурак же ты был, что вернулся, говорил я себе».

Но молодой король развеял страхи великого мейстера. Грациозно соскользнув с Вермитора, он улыбнулся (словно солнышко просияло сквозь тучи, по словам лорда Талли). Лорды склонились или преклонили колена, по всему городу зазвонили колокола. Джейехерис заткнул за пояс перчатки и произнес: «Ну что ж… за работу, милорды!»

Лишь одна особа не присутствовала при встрече: королева Алисса. Пришлось Джейехерису самому идти в крепость Мейегора, где она затворилась. Никто не знает, как они встретились впервые после своего столкновения на Драконьем Камне, но говорят, что лицо королевы, вышедшей из внутренней крепости об руку с сыном, покраснело и распухло от слез. Вдовствующая королева, больше уже не регентша, пришла в тот вечер на пир и стала бывать при дворе, но на заседаниях совета больше не появлялась. «Ее величество, – пишет Бенифер, – продолжала исполнять свой долг перед сыном и государством, но радость жизни угасла в ней».

Прежде всего король преобразовал свой совет, оставив одних и сменив других, плохо справлявшихся со своими обязанностями. Дейемон Веларион остался десницей, а сир Корбрей – командиром городской стражи. Лорд Талли получил благодарность за службу и вместе с супругой леди Люсиндой отправился домой в Риверран. Вместо него король назначил мастером над законом лорда Альбина Масси из Плясунов, который одним из первых посетил его на Драконьем Камне. Три года назад, когда Масси выковывал мейстерскую цепь в Цитадели, лихорадка унесла его старших братьев и лорда-отца. Из-за больного позвоночника бывший школяр прихрамывал, но хромота, как он сам часто говаривал, не мешала ему читать и писать. Лордом-адмиралом король сделал лорда Манфрида Редвина из Бора. Тот приехал ко двору с юными сыновьями-оруженосцами Робертом, Рикардом и Раэмом, и адмиральский пост впервые занял не Веларион, а кто-то другой.

Вся Королевская Гавань возрадовалась, услышав, что мастера над монетой Эдвелла Селтигара король тоже сместил. Джейехерис говорил с ним милостиво и сказал, что две его дочери, наперсницы Алисанны, «истинное сокровище». Они останутся при королеве и дальше, но сам лорд немедля вернется на Коготь-остров, а введенные им подати будут отменены (случилось это на третий день по прибытии короля в Красный Замок).

Однако найти замену лорду Эдвеллу оказалось не так легко. Советники предлагали Лимана Ланнистера, богатейшего лорда Семи Королевств, но король это предложение отклонил, сказав: «Не знаю, чем нам поможет лорд Лиман, – разве что откроет золотую жилу под Красным Замком». К родственникам Доннела Хайтауэра Джейехерис присматривался несколько дольше, ибо богатство Староместа проистекает из торговли, а не из подземных недр, но верность Доннела Медлительного внушала ему сомнения. В конце концов король принял смелое решение и взял человека из-за Узкого моря.

Это был Рего Драз – не лорд, не рыцарь, и даже не магистр, а простой купец и меняла. Поднявшись из низов, он стал богаче всех в Пентосе, но в магистерский совет из-за незнатного происхождения не попал. В пику землякам Драз с радостью согласился на предложение короля и перебрался в Вестерос с семьей и всем своим состоянием. Король, чтобы уравнять его с другими членами совета, пожаловал ему титул лорда. Поскольку к титулу не прилагались ни земли, ни замок, ни поселяне, придворный остряк прозвал Драза «лордом воздуха», но пентошиец лишь посмеялся: «Вот введу налог на воздух и стану истинным лордом».

Джейехерис уволил также септона Маттеуса, столь яростно ратовавшего против кровосмесительных браков. «Вера не одобрит короля, желающего править без помощи одного из ее служителей», – с вызовом заявил тот. «В служителях Веры у нас недостатка нет, – не замедлил с ответом король. – Септон Освик и септа Изабель остаются с нами, а молодой человек из Хайгардена по имени Барт займется нашей библиотекой». Маттеус сказал на это, что Освик давно выжил из ума, у Изабели, как у женщины, ума отродясь не бывало, а Барта он знать не знает. «Как и многого другого», – ответил король. Лорд Масси тоже не преминул пошутить: Маттеус-де весил столько, что на замену королю понадобились целых три священнослужителя.

Маттеус, которого ни один конь бы не выдержал, отбыл в Старомест в золоченом возке, сопровождаемый шестью стражниками и дюжиной слуг. При переправе через Мандер у Горького Моста он, по преданию, встретился с септоном Бартом, ехавшим на осле.

Реформы короля коснулись не только совета. Он заменил ключаря, всех дворцовых стюардов, портового начальника (со временем своих мест лишились также портовые начальники Староместа, Девичьего Пруда и Синего Дола), начальника монетного двора, палача, мастеров над оружием, над псарней, над конями и, наконец, крысоловов. Темницы под Красным Замком король приказал очистить, а всех узников вывести на воздух, помыть и рассмотреть их дела повторно. Джейехерис подозревал, что многие из них были заточены еще во времена его дяди; в этом он, увы, не ошибался, но сии несчастные за проведенные во тьме годы утратили разум и не подлежали освобождению.

Произведя все эти замены, Джейехерис велел великому мейстеру послать ворона в Штормовой Предел и вызвать лорда Робара Баратеона обратно в столицу.

Королевское письмо привело лорда и его братьев в смятение. Сир Борас, почитавшийся самым вспыльчивым из них, на сей раз сохранил спокойствие и сказал: «Если поедешь, не сносить тебе головы. Отправляйся лучше на Стену, Дозор тебя примет». Гарон и Роннал советовали не подчиняться и отсидеться в неприступном Пределе. «Если мальчишке нужна твоя голова, пусть придет и возьмет ее сам», – говорили они. «В неприступном? – засмеялся на это лорд Робар. – Неприступным называли и Харренхолл. Нет уж, поеду к Джейехерису и дам ему объяснения. Черное надеть я успею всегда, в этом он мне не откажет». Наутро он выехал в Королевскую Гавань всего с шестью рыцарями, которых знал с детства.

Король принял его на Железном Троне, с короной на голове. Тут же присутствовали члены совета, а по бокам от трона стояли сир Джоффри Доггет и сир Лоренс Рокстон в белых плащах и белой броне; больше никого в тронном зале не было, и шаги лорда Робара порождали гулкое эхо. «Король хорошо знал, как горд его милость Баратеон, – пишет Бенифер, – и не стал созывать весь двор, щадя его самолюбие».

Сам гордец себя не щадил: он преклонил колено, понурил голову и сложил свой меч к подножию трона.

«Я пришел на зов вашего величества. Поступайте со мной, как вам будет угодно, молю лишь о милости для братьев своих. Все, что я делал, было сделано…»

«…для блага государства, как вы его понимали, – прервал его Джейехерис. – Я знаю, что вы делали, и что говорили, и какие строили планы. Верю, что моей особе и моей королеве вы не желали зла. Мейстер из меня вышел бы отменный, в этом вы правы, но король, надеюсь, выйдет и того лучше. Люди говорят, что мы с вами теперь враги, но я бы назвал нас друзьями, которым случилось поссориться. Когда моя мать пришла к вам просить убежища, вы приняли нас, рискнув очень многим. Вы могли бы заковать меня в цепи и выдать моему дяде, но вы вручили мне свой меч и созвали свои знамена. Я этого не забыл».

«Слова – это ветер, – продолжал король. – Вы говорили об измене, дорогой друг, но не совершили ее. Вы хотели расторгнуть мой брак, но не сумели этого сделать. Вы хотели посадить на трон Эйерею, но сейчас на нем сижу я. Вы послали своего брата за Рейеллой – хотели, должно быть, на воспитание ее взять, ведь своих детей у вас нет. За неразумные слова, в отличие от изменнических дел, не наказывают. Если вы в самом деле хотите ехать на Стену, не стану задерживать: Дозор нуждается в сильных людях, но гораздо охотнее я бы оставил вас здесь. Все знают, что без вас я не взошел бы на этот трон. Вы и теперь мне нужны – мне и Вестеросу. Когда великий Дракон умер и корону возложил на себя мой отец, его со всех сторон окружили самозваные короли и мятежные лорды. То же может случиться и со мной: враги захотят испытать мою силу, мою волю, мою решимость. Моя мать полагает, что все верующие восстанут против меня, когда станет известно о моем браке. Мне нужны верные люди, воины, готовые сразиться и умереть за меня и за мою королеву. Согласны ли вы стать таким человеком?»

Лорд Робар, как громом пораженный, поднял глаза и вымолвил:

«Да, государь».

«В таком случае я прощаю вам все провинности, но взамен поставлю пару условий. Прежде всего, вы не скажете больше ни слова против моей королевы. С этого дня вы станете самым ярым ее защитником и никому другому не позволите говорить о ней дурно. Далее, я не потерплю никакого неуважения к моей матери. Она вернется в Штормовой Предел вместе с вами; вы вновь станете ее мужем и будете вести себя с нею учтиво и обходительно. Согласны ли вы на это?»

«От всего сердца. Могу ли я спросить, как поступят с Оррином?»

Король, помолчав, ответил: «Я прикажу лорду Хайтауэру освободить сира Оррина и всех, кто с ним был, но безнаказанными их не могу оставить. Чтобы не отправлять их на Стену пожизненно, я назначаю им изгнание сроком на десять лет. В их воле продать свои мечи на Спорных Землях или попытать торговой удачи в Кварте; если через десять лет они будут живы и новых преступлений не совершат, то смогут вернуться. Теперь мы обо всем договорились, милорд?»