Читать книгу Найден мертвым. Тупое орудие (сборник) - Джорджетт Хейер - Страница 8

За обедом почти каждый высказался по поводу визита инспектора Ханнасайда, кроме Тимоти и миссис Кейн. Она откровенно нагрубила Трэвору Дермотту, о чем не жалела. Розмари спросила в его присутствии, не возражает ли миссис Кейн, чтобы он остался на обед. Хозяйка ответила, что пусть остается, если ему не жаль, что оплаченный обед в отеле пропадает. Дермотт, который относился к пожилым дамам как к малым детям, от души рассмеялся:

– О, миссис Кейн, я чувствую, в ваших жилах течет изрядная порция шотландского виски.

Эмили молча разглядывала его секунды три, а затем вообще перестала замечать. Патрисии удалось выскользнуть из комнаты, чтобы предупредить Притчарда ни в коем случае не сажать Дермотта рядом с миссис Кейн.

К обеду она немного утомилась. Утро провела с хозяйкой. Та проснулась в плохом настроении, которое потом еще сильнее испортило письмо от родственницы из Австралии с соболезнованиями по случаю кончины Сайласа.

– Хотелось бы знать, чего ей надо, – произнесла Эмили, с недовольным видом разглядывая конверт. – Если надеется что-нибудь от меня получить, то напрасно.

Вскоре выяснилось, что Мод Лейтон, внучатая племянница миссис Кейн, ничего от нее не хотела, а просто выражала соболезнование. Но хозяйка не успокоилась. Она не переставала удивляться, для чего Мод написала ей. Ведь они виделись всего один раз в жизни, когда девочка была совсем маленькая. И вообще, кто удосужился сообщить в Австралию новость о кончине Сайласа?

Патрисия предположила, что, вероятно, Клемент поместил известие о смерти в колониальной прессе. Эмили и этому возмутилась, хотя причин возражать у нее не было, кроме, конечно, неприязни к Клементу, которая, видимо, не исчезла и после его гибели.

Ворчала она все утро и продолжила за обедом, заявив Джиму, что Мод Лейтон могла бы потратить деньги на что-нибудь более полезное, чем письмо авиапочтой.

– У тамошних родственников с деньгами всегда было негусто, – заметила она.

Розмари объявила, что визит инспектора Ханнасайда сильно расстроил ее нервы.

– Не стоит обращать внимания, – беспечно произнес Джим и обратился к Эмили: – Извините, бабушка, вы что-то говорили об австралийской кузине?

– Я помню, родители привезли ее сюда, когда она была еще ребенком, – сказала та. – Приезжая в Англию, они селились у нас. Чтобы не тратиться на отель.

Желая разрядить обстановку, Патрисия спросила у Тимоти, как он провел утро. Тот ответил, что помогал сержанту Хемингуэю искать следы преступника. Неожиданно оживился Дермотт и принялся ругать пустоголовых болванов, имеющих наглость называть себя детективами.

– Да они ни в чем не смыслят, – закончил он.

– А вот это посмотрим, – возразил Тимоти, – когда инспектор закончит расследование.

– Помолчи, Тимоти! – одернул его Джим.

– Спорю, некоторым тогда будет не до смеха, – пробормотал тот.

– Когда она выходила замуж, – продолжила Эмили как ни в чем не бывало, – Сайлас послал ей очень красивый подарок. Слишком щедрый. Я так тогда и сказала сыну. Зачем поощрять наглых родственничков?

– Моего мужа убил кто-то из Манселлов, – неожиданно произнесла Розмари, рассеянно глядя перед собой. – Я чувствую.

Джиму замечание не понравилось.

– Зачем вы так говорите? – бросил он. – У вас же нет никаких доказательств.

– Я говорю то, что думаю, такова моя натура, – отозвалась она с горькой усмешкой. – И ее уже менять поздно. Я всегда прислушивалась к своему внутреннему голосу.

– Кажется, теперь она живет в Мельбурне, – сказала Эмили, не обращая внимания на слова Розмари. – Прежде они жили в Сиднее. Впрочем, какая разница. Что одна деревня, что другая.

Единственный, кто решился оспорить это утверждение, был Дермотт. Он принялся терпеливо втолковывать хозяйке, что ее представления об Австралии ошибочны.

Тем временем Розмари продолжала гнуть свою линию:

– Большинство людей, говоря об интуиции, даже не понимают смысла этого слова. Но я не такая. На меня вдруг находит озарение, и оно всегда оказывается верным.

– Да прекратите вы нести чушь! – возмутился Джим.

– Но это же очевидно, – не унималась она. – Клемента мог убить кто-то из Манселлов или… вы.

– У вас не все дома! – воскликнула Патрисия.

– Браво! – зааплодировал Тимоти.

Эмили, выслушивающая лекцию Трэвора об Австралии, оживилась.

– Что он сказал? – спросила она Патрисию. – Я прослушала.

– Я сказал «браво», – объявил Тимоти, враждебно глядя в сторону Розмари. – Ловко вы пытаетесь запутать ситуацию. Вы назвали троих подозреваемых в убийстве, а я могу добавить еще двоих.

– Помолчи, – произнес Джим.

– Оставь мальчика в покое! – приказала Эмили.

– Конечно, слушать такое не очень приятно, – продолжила Розмари, нисколько не смутившись. – Но надо анализировать факты, понимаете? И я вовсе не думаю, что это сделал Джим, просто все так складывается…

– Перестаньте, – поморщился Дермотт. – Пустые разговоры пользы не принесут.

Розмари повернулась к нему, округлив глаза:

– Как ты не понимаешь, Трэвор, насколько это важно? Я хочу докопаться до правды.

– Уверен, когда откроется правда, вам будет стыдно за свои слова! – бросил Тимоти.

– Ты замолчишь или нет? – проворчал Джим.

– Я сужу обо всем беспристрастно, – заявила Розмари. – Да, под подозрение может попасть и Трэвор, но так могут подумать лишь люди, которые его не знают. Он на такое не способен.

Трэвор Дермотт густо покраснел.

– Мы очень мило побеседовали, – усмехнулась Эмили, нарушив неловкое молчание. Она повернулась к Патрисии: – Милочка, позвоните в колокольчик, чтобы прикатили мое кресло.

После ее слов обстановка разрядилась. Присутствующие начали подниматься из-за стола. Трэвор Дермотт с облегчением перевел дух.

Он заговорил, только когда они углубились в сад на значительное расстояние:

– Дорогая, твоя прямота меня убивает. Зачем ты затеяла этот разговор?

– Так нужно, – ответила Розмари.

– Что нужно? Чтобы меня арестовали за убийство?

– Тебе нечего бояться. Ты этого не совершал.

– Нечего? – удивился он. – Ты не понимаешь, насколько все серьезно? Конечно, я никого не убивал, но засветился. Вернувшись тогда в отель, я принял несколько рюмочек, а потом как дурак сел за руль и двинулся в Лондон. И разумеется, попался, не отъехав и десяти миль от Портло. Неужели не ясно, как подозрительно все это выглядит? А тут еще юный идиот Тимоти наболтал полицейским, будто видел меня в полном расстройстве. Я пытался втолковать тупоголовому инспектору, что он ошибся, но бесполезно.

– Ну и что? Ты ведь действительно был тогда сам не свой.

– Иди расскажи полицейским, что я был вне себя от расстройства. Ведь ты объявила тогда о разрыве.

– Расскажу, если спросят, – отрезала Розмари. – Закон надо соблюдать.

Патрисию это замечание, наверное, позабавило бы, а вот Дермотт не развеселился. Они расстались, так ни до чего не договорившись.

После его ухода Розмари, как всегда, потребовалось облегчить душу. Приставать к Патрисии она уже не решилась. Пришлось позвонить миссис Пембл и уговорить ее приехать на чай.

– Я здесь просто задыхаюсь, – объявила она. – Не с кем пообщаться. Чувствую, что если еще какое-то время буду держать это в себе, то лишусь рассудка.

Бетти, разумеется, приглашение польстило, и она поспешила заверить Розмари, что хорошо ее понимает.

– Но мне сегодня не с кем оставить детей. Няня взяла выходной.

Розмари не любила детей, но перспектива выговориться заставила ее настоять, чтобы Бетти приезжала со своими отпрысками. Как-нибудь все обойдется. Пришлось сообщить Джиму о приглашении. Он остался недоволен, но что поделаешь с идиоткой. Не прогонять же из дома.

Джим уединился с Патрисией в библиотеке, где они принялись обсуждать, зачем понадобилось Розмари приглашать на чай постороннюю, да еще такую болтливую, как Бетти, да и с детьми. Их разговор прервал Притчард. Он сообщил, что звонит Пол Манселл.

Джим вышел и вскоре вернулся вместе с Тимоти. Тот просил отпустить его в Портло на новый фильм с Джеймсом Кегни.

– Можешь дать мне какое-нибудь поручение, – добавил он.

– Ладно, купи мне коробку спичек и местную газету, – сказал Джим.

– Будет сделано. – Тимоти взял под козырек и исчез.

– А что нужно Полу Манселлу? – спросила Патрисия.

– Хочет увидеться со мной и кое-что обсудить. Я сказал, что у меня не было времени вникнуть в дела фирмы, но он настоял на встрече.

– Это насчет австралийского проекта. – Патрисия вгляделась в него. – Джим, согласись, и они отстанут.

– Зачем же соглашаться, дорогая, вот так сразу? Я еще не разобрался, о чем там, собственно, речь, но знаю, что Сайлас и Клемент возражали.

Она сжала его руку.

– Джим, может, не стоит даже вникать? Ну потеряешь ты на этом какие-то деньги, зато будем жить спокойнее.

Он улыбнулся:

– Надо же, какая ты щедрая.

– Нет, я серьезно, Джим. Уступи Манселлам, от тебя не убудет.

– Не в этом дело. Мне совершенно неинтересны дела фирмы «Кейн и Манселл», но я должен подумать. Ради памяти Сайласа и Клемента.

– А может, тебе вообще отделаться от этой фирмы?

– Как только тут все успокоится, предложу Манселлам преобразовать ее в открытое акционерное общество.

– Думаешь, им понравится?

– Зависит от того, кто будет владеть контрольным пакетом.

– Тогда сделай это, Джим. Потому что я боюсь.

– Да что с тобой?

– Не хочется быть похожей на Розмари, но в последнее время у меня ощущение, что над домом нависла какая-то опасность. Ты, конечно, скажешь, что я преувеличиваю. Вероятно. И честно признаюсь: когда ты уходишь, я не нахожу себе места. Переживаю, как бы с тобой чего не случилось.

Он обнял ее.

– Дорогая, не поддавайся панике.

– Стараюсь. Но не говори Полу Манселлу, что не согласен с австралийским планом. Пожалуйста, Джим.

– Не буду. Пока как следует не разберусь, не скажу ничего определенного.

– Но тут что-то не так, Джим. Разве ты не понимаешь?

Он внимательно посмотрел на нее:

– Что ты имеешь в виду?

– Вначале погиб мистер Кейн, теперь Клемент, – проговорила Патрисия, теребя носовой платок. – Инспектор Скотленд-Ярда полагает, что Сайласа тоже убили. Он задал мне много вопросов.

– Ты считаешь, что Манселлам настолько нужен австралийский проект, что они из-за него безжалостно расправились сначала с Сайласом, а потом с Клементом?

– Джозеф тут ни при чем, а вот Пол способен на все. Ты его просто не знаешь.

– А не кажется ли тебе, дорогая, что в последнее время ты слишком много общалась с Тимоти?

– Джим, не смейся. Ситуация серьезная.

– Обещаю, что сегодня австралийский проект отклонять не стану.

– Лучше бы ты его принял.

– Не уверен, что тебе действительно этого очень хочется.

Патрисия задумалась.

– Наверное, нет. Ладно, извини. Поступай, как сочтешь нужным. Просто у меня разыгрались нервы.

Джим улыбнулся:

– Тебе нужна хорошая встряска. Давай завтра прокатимся на моем катере с приличной скоростью.

– Это страшно, – призналась она, – но если я собралась стать твоей женой, надо постепенно привыкать и к быстроходным катерам, и к гоночным автомобилям. Я поеду с тобой, если миссис Кейн отпустит.

В три часа к особняку подъехал Пол Манселл. Привез с собой сестру и двоих ее детей. Бетти Пембл решила нарядить их в праздничные костюмы, не подумав, что играть в саду будет неудобно.

Трехлетний Питер, толковый мальчик, был в голубых брючках и гофрированной рубашке лимонного цвета. Судя по мрачному выражению лица, он был этим не очень доволен. Дженифер, на три года его старше, напротив, радовалась, что принарядилась. По пути сюда скучно не было. Девочка болтала без умолку, разозлив дядю.

Только машина остановилась, она тут же выскочила и обняла Розмари.

– Как поживаете, миссис Кейн? Вам нравится мое выходное платье? А Питер, представляете, ну совершенно несносный. Хныкал, не хотел переодеваться. Ну что с ним поделаешь? Глупый малыш.

– Все, дорогая, успокойся, – нежно проговорила мать. – Пусть теперь Питер подойдет и поцелует тетю Розмари.

– Не хочу, – пробурчал тот, глядя исподлобья.

Бетти наклонилась к нему и шепнула:

– Дорогой, ты же обещал маме, что будешь вести себя хорошо. Ты же любишь тетю Розмари, да?

Маленький Пембл сжал пухлый кулачок.

– Не хочу.

– Пожалуйста, не надо, – улыбнулась Розмари. – Я вообще не понимаю, зачем дети должны кого-то целовать.

– Нет, Питер должен сделать то, что ему велено, – твердо проговорила Бетти. – Понимаете, настоять на своем – единственный способ заставить детей слушаться. Так что, дорогой, иди и поцелуй тетю Розмари. Ты ведь не хочешь, чтобы мама увезла тебя сейчас домой?

– Хочу, – ответил Питер. – Хочу домой.

– Разве ты не видишь, как твоя мама огорчается, когда ты так себя ведешь?

– А я хорошо себя веду, правда, мама? – воскликнула Дженифер, прыгая на одной ноге. – Я поцеловала миссис Кейн, хотя ты мне это даже не велела. Правда, мама?

– Да, дорогая. Перестань прыгать. Вспотеешь.

Питеру надоел выпендреж восторженной сестры, и он довольно ощутимо ткнул ей кулачком под ребро. Дженифер захныкала. Бетти принялась успокаивать ее, одновременно внушая сыну, что мальчики никогда не бьют девочек. В общем, первоначальная причина конфликта была забыта.

Розмари повела их в сад.

– Как хорошо, что вы приехали. Иначе бы я просто сошла с ума.

– Моя дорогая, а как я рада вас видеть, вы не представляете. Понимаю, какие вас сейчас переполняют чувства… нет, Питер, дорогой, не надо рвать эти красивые цветы, только посмотри на них, но не трогай. Уверена, тетя Розмари не будет возражать, если ты их понюхаешь. – Бетти повернулась к Розмари. – У дочери развилась необыкновенная любовь к прекрасному. Думаю, сейчас она блаженствует, находясь в чудесном саду. Потом она неделями будет вспоминать об этом.

– Может, они немного поиграют одни? – предложила Розмари. Ей не терпелось излить душу.

– Конечно, – согласилась Бетти, садясь в шезлонг под большим кедром. – Дети, поиграйте тихонько вдвоем. Но только будьте все время на виду.

– Но тут не с чем играть, мама, – заныла Дженифер.

– Ничего, дорогая, побегайте, развлекитесь чем-нибудь. Маме нужно поговорить с тетей Розмари.

– Но, мама…

– Кот! – неожиданно воскликнул Питер, увидев кота, пересекающего лужайку. – Хочу кота. – Он немедленно ринулся за ним, крича: – Он мой. Я увидел его первым. Ты ничего не получишь.

Битва не на жизнь, а на смерть казалась неизбежной, но кот проворно скрылся в кустах, и дети после безуспешных попыток выманить его вернулись обратно. Затем Питер сообщил Розмари, что однажды у него была кошка.

– И знаете, тетя Розмари, что с ней случилось? – произнесла Дженифер. – Однажды она вышла на дорогу, и ее задавила машина.

– Да, – подтвердил Питер, нисколько не огорчаясь.

– Не представляю, откуда они все это взяли, – возмутилась Бетти. – Я стараюсь ограждать их от подобного.

Следующие четверть часа Бетти приходилось постоянно отвлекаться на детей. К счастью Розмари, вблизи проходил садовник, и она попросила его присмотреть за ними. И он увел их показать дохлую птицу, которую нашел утром.

Пока Розмари откровенничала в саду с Бетти Пембл, Джим устроился с Полом Манселлом в библиотеке. Младший Манселл сразу перешел к делу:

– Мы с отцом не склонны обсуждать дела в такое время, но все же хотели бы знать намерения владельца контрольного пакета акций фирмы.

Джим рассмеялся:

– Пока не стоит спрашивать меня об этом. Дайте время хотя бы чуть-чуть освоиться. Я ведь ничего не понимаю в бизнесе.

– Конечно, вы не хотите вникать в дела фирмы. На вашем месте я бы действовал так же. Но может, вы позволите моему отцу выкупить вашу долю?

Джиму почему-то не хотелось отдавать семейное дело в руки Манселлов.

– С этим я, пожалуй, торопиться не стану, – произнес он. – А как вы смотрите на то, чтобы преобразовать фирму в открытое акционерное общество?

Пол Манселл вскинул брови.

– Вопрос сложный, сразу ответить трудно. Не знаю, как отец отнесется к этому предложению. Надо спросить. Да и я подумаю. А тем временем, раз вы пока не хотите уходить из бизнеса, может, обсудим наше участие в австралийском проекте? Вам что-нибудь о нем известно?

– Кое-что.

– Тогда я объясню.

Джим его терпеливо выслушал и задал пару вопросов по существу. Пол сообразил, что этот крепкий молодой человек вовсе не такой дурак, как они полагали.

– На первый взгляд все выглядит прекрасно, – заметил Джим. – Но прежде чем принять решение, мне необходимо во всем разобраться. Я полагаю, вы не рассчитывали получить ответ немедленно?

– Нет… – Пол замялся. – Но мне кажется, вам лучше прислушиваться к нашим советам.

Лицо Джима посуровело. Он посмотрел Полу в лицо:

– Почему вы так считаете?

Тот пожал плечами:

– Мой дорогой друг, вы же только что сказали, что ничего не понимаете в бизнесе.

– Почти ничего.

Пол улыбнулся:

– Какая разница?

– Небольшая, но есть. Кроме того, мне известно, что и Сайлас, и Клемент данный проект отвергли.

– Ваш кузен Сайлас, – заметил Пол, – был человек пожилой, с предрассудками, а ваш кузен Клемент, как бы поточнее выразиться, находился под каблуком у жены. Извините за прямоту.

– Я все понимаю, – вежливо продолжил Джим. – И скорее всего вы правы в оценке этого проекта. Но поймите и меня. Моим предшественникам проект не нравился, и я повел бы себя глупо, если бы принял его, даже не потрудившись как следует разобраться.

– Я вижу, вы осторожничаете, как и ваши кузены. Но позвольте заметить: пока вы будете разбираться, возможность расширения фирмы окажется упущенной. Робертс человек терпеливый, но он не станет ждать вечно.

– А я, в свою очередь, хочу вам напомнить, что получил наследство совершенно неожиданно, всего два дня назад. К тому же Робертс намекнул, что торопить меня не намерен.

Пол Манселл поднялся:

– Я передам отцу, что решение вопроса откладывается на неопределенное время.

Джим кивнул:

– Надеюсь встретиться с мистером Манселлом через пару дней. Хочу обсудить и другие вопросы, не только этот. Вы останетесь на чай?

– Мне нужно вернуться в офис. За нами заедет мой зять по пути из гольф-клуба. – Он на секунду замолчал. – Кстати, позвольте поздравить вас с помолвкой с Патрисией Эллисон.

– Благодарю вас.

– Вам повезло, – улыбнулся Пол. – Очаровательная девушка, и к тому же умная. Передайте мои поздравления и ей.

Джим проводил его до двери, а затем вышел на веранду посмотреть, как он отъезжает. Собрался вернуться в дом, но тут к воротам подъехало такси, откуда вылез седоватый джентльмен, худощавый, в дорогом костюме.

Джим поспешно направился к нему.

– Это я, – произнес тот ровным тоном. – Извини, что забыл сообщить о приезде.

– Добрый день, Адриан! – воскликнул Джим, пожимая ему руку. – Что заставило вас вернуться из Шотландии?