Читать книгу Сокровище королевы - Джулия Джарман - Страница 8

Следующая неделя пролетела быстро. Статуэтка Ка из глины вышла у Тофера хорошо. Он изобразил её свернувшейся в клубок, в основном потому, что так было проще всего, но ещё потому, что ему нравилась её фигурка, когда она так спала – почти идеальный кружок, похожий на мягкую диванную подушку. Больше этого ему нравилось, только когда она встречала его дома по вечерам – теперь чуть более упитанная и всё такая же мягкая.

В воскресенье мама Элли позвала их с отцом на барбекю, и Крис отлично провёл время, обсуждая с папой Элли компьютеры, а с её мамой – образование и политику. Ещё больше он обрадовался, когда миссис Уэнтфорт сказала, что приглядит за Тофером во время каникул. По дороге домой он объяснил, что согласился с этим предложением потому, что Уэнтфорты – чудесная семья, а для Тофера важно быть в окружении хороших людей. Тофер был рад, что отец смог поближе познакомиться с Уэнтфортами. Может, ему теперь будет не так одиноко.

После этого случая всякий раз, когда отец забирал Тофера от Элли, он довольно часто задерживался сам поболтать с её родителями. За целую неделю он ни разу не упомянул доктора Карстэаз. Всё потихоньку налаживалось. Так что, когда папа внезапно спросил у Тофера, что он думает насчёт того, чтобы переехать, это прозвучало довольно неожиданно. Случилось это вечером в четверг. Папа читал газету, которая лежала сбоку от него, открытая на объявлениях о рабочих вакансиях.

Тофер ответил:

– Я точно не хочу никуда переезжать. И Ка тоже. – Она сидела у него на колене. – Всем известно, как кошки не любят менять жильё. Ты же не хочешь менять жильё, Ка?

Ни она, ни отец ничего на это не возразили, и Тофер продолжил смотреть «В мире животных».

На следующий день, когда он рассказал Элли про предложение его отца, она сказала:

– Я бы на твоём месте особо не удивлялась. Тут не очень-то много работы. Вспомни, какая у нас безработица.

А спустя несколько недель, за завтраком, его отец просматривал почту и сказал, что его пригласили на собеседование для вакансии в Кембридже. Наверняка не возьмут, сказал он, потому что заявку туда подавали сотни людей, а на интервью пригласили двенадцать из них, но, по крайней мере, они могут съездить туда вдвоём и провести в поездке неплохой денёк. Он добавил, что Кембридж – город интересный, и, пока сам он будет проходить собеседование, Тофер мог бы сходить в музей или ещё куда-нибудь. А потом можно пойти на речку, если погода будет хорошая. Есть шанс, что и Молли захочет присоединиться. Отец сказал, что Тоферу обязательно понравится Кембридж.

Тофер ничего не ответил. Он просто не мог. Не мог поверить своим ушам. Какой смысл было что-то обсуждать? Он уже говорил отцу, что не хочет никуда переезжать, и тот просто его проигнорировал. «Я не хочу переезжать», – он так и сказал. Это было его твёрдое мнение, но совершенно очевидно, почему отец так хочет эту работу: чтобы быть поближе к Молли Карстэаз. Она ему важнее, чем собственный сын.

Криса Хоупа на эту работу взяли. Конечно, взяли. Пока Молли, которая специально взяла отгул, таскала Тофера по всему Кембриджу, его отец поражал комиссию своим интеллектом и обаянием, разбивая конкурентов в пух и прах. Ну, по крайней мере, так это описала Молли, когда они забрали отца из технопарка – такой вроде как промзоны, только для научных предприятий, где располагалась компания P&R. Они ехали в машине Молли, и отец покраснел до корней своих уже редеющих волос, так что Тофер, который сидел на заднем сиденье, тоже залился краской. Это было просто отвратительно. Тофер подумал, что они сейчас поцелуются, но, к счастью, кто-то сзади засигналил им, и Молли пришлось быстро перестроиться в соседнюю полосу. Потом ей надо было следить за дорогой, потому что уже наступил час пик. Интервью заняло почти весь день.

Молли сказала, что везёт их обратно в сам город и хочет устроить пикник в её любимом месте. Подготовить пикник ей помог Тофер. У него не было особого выбора. Утром она сводила его в музей Фицуильяма, а днём – в супермаркет и объявила, что лучше будет, если он сам выберет себе что-нибудь поесть. Потом они пошли к ней в её скромненький домик собрать всё необходимое. Тогда-то она и заявила, что, если ему так нравится, он может и дальше называть её «доктор Карстэаз», но тогда она будет называть его «мастер Хоуп». Так что после этого он вообще перестал её как-то называть, однако – и это было особенно неприятно – в голове она стала для него Молли. Этого он не хотел, оно само так стало получаться. А ещё она познакомила мальчика со своим котом – грузным полосатым толстяком по кличке Баггинс, милым, но не восхитительным, как Ка.

Они устроили пикник на реке, и всё прошло очень весело, только одному Тоферу было совсем тоскливо. Молли взяла всё то, что так любит его отец, и ещё бутылку шампанского. В поезде по пути домой Крис сказал сыну:

– Тофер, мне надо тебе кое-что сказать. Я хочу жениться на Молли. Как ты к этому относишься?

Тофер не стал отвечать. Зачем? Он не проронил ни слова на протяжении всей поездки. Ему казалось, что он не хочет больше разговаривать с папой вообще никогда – вот как он к этому относился.

Когда на следующий день мальчик рассказал обо всём Элли, её это поразило не меньше, чем его.

– Тогда тебе не стоит и начинать учиться в Сент-Бидс. – Это была их новая школа, в которую они оба собирались пойти в сентябре, то есть уже меньше чем через пару недель. – Только освоишься, и надо будет опять уходить и осваиваться где-то ещё.

– И не буду.

– Что?

– Осваиваться. Ненавижу это. Не буду ни с кем знакомиться.

– Как ещё у тебя появятся новые друзья? – спросила Элли. Он ничего не ответил. Ему не так-то просто удавалось заводить новых друзей вообще, а уж чтобы у него вдруг появился ещё один по-настоящему хороший друг вроде Элли, он и представить себе не мог.

– Я буду по тебе скучать, – сказала Элли.

Они сидели в саду, и, когда их нашла там миссис Уэнтфорт, лица у обоих были нерадостные. Как только они объяснили, в чём дело, она попыталась успокоить их, сказав, что это, конечно, большое потрясение, но всё-таки не конец света, и напомнила Элли, как та не хотела переезжать в Лондон.

– А теперь тебя и не затащишь обратно на север, – сказала миссис Уэнтфорт.

– Это всё потому, что у меня есть такой друг, как Тофер.

– Но вы же по-прежнему сможете общаться. И звонить друг другу сможете, и писать, а иногда и видеться, даже оставаться друг у друга с ночёвкой. Мы всегда будем рады тебе, Тофер, ты это знаешь.

Она добавила, что, уж конечно, они в любом случае не съедут завтра же. Отцу Тофера надо будет подать заявление об уходе, а после этого придётся ещё отработать на старой работе как минимум месяц – вероятно, и все три.

Но миссис Уэнтфорт недооценивала пылкость Криса Хоупа. Когда он в тот вечер пришел домой, то сказал, что уже подал заявление и что университет согласился на отработку в месяц, потому что у них всё равно шло сокращение – что бы это ни значило. Он даже созвонился с риелтором по поводу продажи дома. Не то чтобы надо было торопиться его продать, сказал он, поскольку пока они могут пожить у Молли. Но потом, когда они продадут оба дома, то смогут купить что-то уже по-настоящему классное. В среду после полудня, когда Тофер вернулся домой от Элли, снаружи красовался знак: «Продаётся». Рядом с ним сидела Ка. Тофер взял её на руки и внёс в дом.

Она позволила ему понести себя, как будто понимала, что сейчас ему необходимо почувствовать её тепло. Когда он плюхнулся к себе на кровать, она всё ещё оставалась с ним, у него на руках, вверх животом, как младенец, и мурлыкала, хотя обычно ей не нравилось так лежать.

«Не р-р-расстр-р-раивайся. Не р-р-расстр-р-раивайся».

– Тебе не понравится переезжать, Ка. Кошкам ведь никогда не нравится, да?

Она перевернулась – и он уже решил, что она хочет спрыгнуть на пол, но она села мордочкой к нему.

«Не р-р-расстр-р-раивайся. Не р-р-расстр-р-раивайся».

– Тебе не понравится жить с этим Баггинсом. Он просто огромный. Он будет сжирать всю твою еду. – Ка потёрлась лбом о его щёку и ткнулась своим розовым носиком в его нос. – Ты же поедешь со мной, да? – Уезжать без неё было бы совершенно невыносимо.

«Ну р-р-разумеется. Р-р-разумеется. Не пер-р-реживай».

На секунду он задумался, а не знает ли она чего-то такого, чего не знает он. Может быть, оно и правда не так страшно. Но разве это возможно?