Читать книгу Обреченные светить - Джун Ньютон Редфилд - Страница 3

Прошел месяц спокойной жизни на корабле, изредка нарушаемой снами. Сны – вот, что пугало Кару. Они приносят боль, но не дают покоя известности. Она не знает ничего о прошлом, а, пытаясь вспомнить, страдает ночью, не получая ничего взамен. Ах, вспомнить хоть что-то было бы высшей наградой за всю ее боль и муки. Иногда были просто тревожные сны, не дававшие спать. А были и ужасающие. Три беспокойные ночи, будившие соседей Кары. Она чувствовала резкую боль, проходившую от кончиков пальцев ног до корней волос на голове. Страх, ужас, боль – все это Кара терпела ради воспоминаний, не получая желаемого.

Иногда боль, приносимая снами, и скорбь заставляла Кару кричать. Слезы проступали на ее глазах и затмевали ее видение, но убрались нежным движением руки Рейфа. Все кошмары прекращались, и Кара больше не видела ужасов прошлого, а видела и ощущала настоящего Рейфа, его заботливые, большие руки, крепко обнимавшие ее. Тепло его тела согревало и внешнюю, и внутреннюю оболочку мученицы. Он успокаивал ее объятьями и приносил успокоительное. Кара засыпала, он уходил, крепко закрыв дверь так, чтобы никто не прервал ее сон.

Но вот наступило ясное туманное утро, сопровождаемое холодком октября. Подули северные ветра, и Атлантический океан уже не казался таким тихим и прекрасным, как в жарком сентябре. Пассажиры надели пальто, куртки и шарфы. Сотрудники корабля и члены ордена надели плащи и кожаные куртки. Никто из ордена не носил шарфы, кроме Рейфа. Это был его отличительный знак, но не просто, как знак имени, а как знак большого количества людей, спасенных им. Все на корабле его знали и относились к нему по-разному. Кто-то, как к озорному маленькому мальчику, не обращая внимания на его совершеннолетие, а иной – как к герою. Но мало, кто видел в нем друга. А точнее – никто, кроме Кары.

Все свое свободное время Рейф проводил с Карой, заботясь о ней. Вечерами он читал вслух книги. Книг на корабле было всего три, и все о морях и океанах. Прочитав их все, они читали снова, замечая детали и рассуждая. Днем они играли в прятки с детьми, а утром – учились есть палочками, а точнее – обратными концами ложек.

Минуты смеха и улыбок – вот, что возвращало их в прошлое и намекало на сотни часов, проведенных вместе. Но откуда им было знать это точно, ведь все сны-воспоминания, приносившие боль, забывались мгновенно, но вертелись тут и там, крутились на языке слова, но не выходили из уст, даже не заходили в разум.

Кара заправила постель в своей маленькой каюте, закрыла шторы. Затем она надела свой черный плащ, ботинки и вышла на палубу.

Влага ярко ощущалась в воздухе и прилипала на все предметы. Кара облокотилась на бортик и посмотрела в приближающуюся туманную даль. Солнце постепенно рассеивало пелену, скрывающую город. Стали проявляться первые дома, стоящие у порта, затем высотки. Вскоре солнце полностью встало из-за холмов и рассеяло туман, показав город инноваций и технологий, которого не коснулась война и вирус. Это был Ливерпуль, шанс для всех зажить по-новому.

Кара закрыла глаза и представила свою новую жизнь: ее работу, новый дом, друзей и новых знакомых, ее жизнь без Рейфа. Всю радость затмила грусть об их расставании. Они стали так близки и нужны друг другу, а сейчас они разорвут все, что было между ними. Кара посмотрела в темную воду, покрытую пеной волн. Неожиданно кто-то взял ее за плечо. Она обернулась и увидела Рейфа, улыбающегося, но глаза его были печальны.

– Вот и закончилось наше путешествие. Казалось, что мы будем плыть долго. Хорошее быстро кончается, – сказал Рейф с грустью.

– Что поделаешь? Мы можем только наслаждаться этим моментом.

– Ты права, – Рейф замолчал, посмотрел в воду. – Залив беспокойный.

– Есть такое, – Кара вздохнула. – А что ты будешь делать в городе?

– Мне дали квартиру в Ливерпуле, как командору, когда орден распустили. Устроюсь военным куда-нибудь, это единственное, что я умею и чем могу зарабатывать. Может, дальше буду хорошие деньги получать. Мне ж восемнадцать всего, сомневаюсь, что поднимусь выше сержанта. Государственные войска – это не наш орден, где берут всех, а юнцов ставят командирами и командорами, – Рейф усмехнулся.

– Как знать? – Кара пожала плечами. – Может все-таки имеет значение твоя служба в ордене? Я думаю, слава о вас прошла по Европе.

– Слава-то есть, и искренно надеюсь, что имеет значение. А ты чем планируешь заниматься?

– Для начала – узнаю все о себе, что возможно. Потом буду пользоваться пунктами для жителей Северной Америки. Устроюсь работать официанткой или помощником повара. Выбора особо нет. Чем придется заниматься, тем и буду.

– Видимо, наши пути разойдутся. Как бы печально это ни было, так есть.

– Мы же будем в одном городе. Сможем встречаться по выходным.

– Да, давай у ратуши, – Рейф воодушевился. – Надеюсь, мы доживем до этого момента. Может, все-таки возьмешь мой шарф?

– Нет, иначе я буду слишком сильно скучать, и меня разорвет от воспоминаний, – сказала Кара, смеясь.

– О, нет! Тогда я тебе его точно не дам. Я хочу создать много совместных воспоминаний и обсуждать их каждый вечер.

– Пожалуй, соглашусь, – Кара вновь почувствовала радость, наполняющую каждый сантиметр ее души. – Лишь бы дожить до этого времени.

– Я буду жить, чтобы встретить тебя снова. Я бы предложил жить со мной, да рановато как-то, – Рейф мило улыбнулся.

– Знаешь, от этих слов так тепло. Не хочу расставаться с тобой. Ты – единственный мой близкий человек. Единственный, которого я знаю, – она сделала брови домиком.

– Только не делай это милое лицо! Мне сразу хочется взять тебя, как ребенка, и забрать тебя с собой.

– Ня.

– Не делай так! – Кара снова сделала преданный взгляд. – Ну, все! Ты напросилась! Рейф схватил Кару и перевернул верх ногами.

– АААА! Рейф! Сейчас же отпусти меня!

– Нееет! Наказание будет дольше! Вот если бы ты качала пресс по утрам со мной, а не халявничала, ты бы сейчас разрешила эту проблему! – Рейф держал ее за пояс, обхватив двумя руками. Вдруг Кара напряглась и подняла свой торс, чуть не ударившись носом о ноги.

– Ну что, не ожидал? – она схватилась руками за плечи Рейфа и посмотрела ему в лицо через расстояние между ногами.

– Я приятно удивлен, что ты можешь это сделать, но я все еще в преимуществе.

– А это с чего еще? – Кара приподняла одну бровь.

– А с того, что я могу тебя отпустить, и ты ударишься копчиком о пол, – Рейф сказал спокойно, слегка наклонив голову.

– Да? А сейчас не сможешь! – Кара отодвинула торс от ног, согнула их в коленях так, что ее голени лежали на плечах Рейфа. Он поднял брови и вдавил голову в шею. Затем Кара спустила ноги, плотно прижимая к телу Рейфа, и встала на ноги. – Ну и как тебе быть проигравшим?

– Я ничего не скажу, дам тебе спокойно выиграть эту битву. Девочки любят выигрывать, – Рейф улыбнулся, показав зубы.

– Ха-ха. А ты сомневался в моих физических способностях, дохлячек.

– Просто сила берется из тренировок. А твоими тренировками были только прятки да догонялки с детьми.

– Ну, видимо в прошлом я много времени посвящала тренировкам.

Корабль загудел, напоминая людям на причале о своем прибытии. Рейф и Кара с печалью и надеждой посмотрели на город и на приближающийся порт, где их пути разойдутся, но они надеялись, что ненадолго.

– Я спрашивал у Уинстона о городе. Говорит, спокойный и красивый город. Рабочих мест много, платят хорошо, а цены в магазинах позволят купить кроме продуктов и вещи.

– Здорово. Куплю себе новые ботинки, – Рейф и Кара усмехнулись. Это теперь была их «семейная» шутка.

Вскоре корабль причалил, и пассажиры побежали по палубе, затем по лестнице и по причалу, расталкивая всех вокруг. Их можно было понять, все-таки полтора месяца они не чувствовали твердой земли под ногами.

Рейф и Кара ждали, пока толпа разойдется, наблюдая за эмоциями людей, когда они встречают родных, или просто уходят в одиночестве. Под гул моторов машин и визжание сигнализации пассажиры разъехались, а за ними стали медленно выдвигаться в путь сотрудники корабля и члены распустившегося ордена.

– Почему никто не торопиться? Разве их не ждут близкие? Дом? – спросила Кара, спускаясь с корабля на пристань.

– Дом-то ждет. Квартиры, дома за службу, а кто в них? – Рейф вздохнул. – Никого. У сотрудников корабля впереди будет еще долгий путь до их городов и деревень, а у членов ордена нет никого кроме них самих. Ни у кого из них нет семьи. Либо не было, либо теперь нет. Мы – семья друг для друга.

– Прям ни у кого нет? Все одинокие?

– Ну, есть у Френка, но его семья – бывшая жена и дочка. Да и дочка-то… Рена… Сама понимаешь… до корабля– то они развелись и не хотели видеться, но судьба решила по-другому. Он с женой поехал уже в свою квартиру, а тебе тоже пора в пункт для беженцев, а то мест не останется.

– Да, ты прав. Будет досадно.

– Ага, ну давай тогда. Пока, – они обнялись крепко, будто хотели засунуть друг друга к себе в сердце.

– Пока, – она улыбнулась и быстро запрыгнула в автобус.