Читать книгу Транквилизатор. Комикс ушедшего лета - Дмитрий Алексеевич Варламов - Страница 5

Поросшая муравой улица вывела его к скрытому за высоким металлическим забором кирпичному дому. Вадим, остановившись на насыпи гравия у ворот, набрал абонента и доложил о прибытии. Через минуту тяжелая щеколда высвободила калитку, за которой гостя встретил хозяин – высокий худощавый мужчина лет сорока. Его темные уже тронутые в висках сединой волосы были аккуратно и коротко стрижены, а смуглая от загара кожа оттеняла красное золото перстней, браслета и цепочки. Андропов, расплывшись в широкой улыбке, протянул руку для приветствия, но хозяин сперва, осмотрев улицу, надежно запер калитку за пришедшим, и лишь потом поздоровался.

– Проходи, – тихо сказал он, – все уже здесь.

За непроглядной изгородью открывался опрятный двор. С усердием возделанные грядки, теплицы на случай холодных ночей, их кроили выложенные диким камнем тропы, ведущие к дому и вглубь территории, где едва виднелась свежесрубленная беседка внушительных размеров со столами, скамьей и литым мангалом. Терраса, куда Вадим поднялся, была меблирована лакированным резным деревом. Все, что было здесь, а это и несколько кресел—качалок, низкие табуреты и столик, на котором хозяин раскуривал сейчас высокий золоченный кальян на молоке, – все было искусно обработано цезаркой. Здесь гостя встретили несколько парней лет двадцати. Один – низкий остроносый, с мелкими зыркающими глазками персонаж, похожий на юркого степного суслика, звался Игорем. Вторым, похожим на африканского грифа, худым с большим горбатым носом и крупным кадыком на тонкой шее, был Максим. Они поприветствовали пришедшего. Цветок лотоса как раз раскрывался в гайване, и Андропов, не дожидаясь приглашения, порадовал пустой желудок горячим напитком, рухнув в глубокое кресло, задымил кальяном.

– Копейка с Областного скоро что ль придет? – поинтересовался он.

– Не в деньгах счастье, Вадим, – ответил хозяин, даже не думая улыбнуться, – поехали уже, значит скоро придет.

Темно—карие почти черные глаза его, казалось, сужаются в вертикальные рептильи зрачки. Он, едва покачиваясь от тяжелого дыхания, напоминал киплинговского удава. Каа внимательно осмотрел своих гостей и обратился к Максиму:

– Там в углу возьмешь, – он указал на темный сверток у двери. – В этот сезон на Дальний езжайте. Только без лишних ушей.

Молоко играло в шахте кальяна, а раскаленный чилим скворчал смолами. Плотный слой дыма поднимался под дощатый потолок.

– Ну, и как обычно, – добавил старший, выдыхая, – фе́мок7 отдельно, регуля́ров8 отдельно.

– Когда мы уже порошком займемся? – спросил Андропов, отбирая мундштук. – Бабла больше, суеты меньше.

– А ты долбишь? – быстро без эмоций спросил Каа.

– Весь город долбит!

– Я спросил, ты долбишь?

Его холодный взгляд тяжелым шершнем летал над собеседником.

– Нет, конечно, сам знаешь.

– А что ж ты других потчуешь, чем сам брезгуешь? – урезонил его Удав.

Андропов усмехнулся, но промолчал. Каа долго, не моргая, наблюдал, как собеседник ищет и не находит, что ответить, потом неспешно встал, взял что—то на столике и, бросив пристальный взгляд сквозь раздвинутые жалюзи, не оборачиваясь, пояснил:

– Все «со́ли»9 под ментами, Вадим, а я с ментами не дружу.

– А вот напрасно, – сумничал Гриф. – Свои в люди в органах не повредят.

Хозяин, обернувшись, вкрадчиво осмотрел гостей.

– А вы никогда не задумывались, почему европеец, видя силовика, чувствует себя в безопасности, а русский – менжуется10 будто все карманы в запрещёнке?

Компания хитро ухмыльнулась, переглядываясь.

– Это происходит естественно, как инстинкт, – продолжил Каа, – независимо от пола, возраста и наличия грехов за пазухой…

Он протянул ключи от машины Игорю.

– Гараж закройте за собой.

«Дальним» на сленге местных обозначался огрызок пригорода, раскинувшийся на таком отшибе, что и муниципальные власти, кажется, позабыли о его существовании. «Двенадцатая» форсировала размытую помоями улицу и пришвартовалась у шеренги деревенских домов, где у околицы гнездилась шпана, унявшая при виде приехавших гогот.

– Салам, босо́та! – выкрикнул Вадим в опущенное окно автомобиля.

К «ВАЗу», деловито сунув руки в карманы замызганных спортивок, подошел старший из компании, белобрысый паренек лет четырнадцати, не больше.

– Здорова.

– Ну, здорова, – не спеша жать протянутую руку, ответил Андропов, – чё как сам?

– Как двести грамм: бью прям в голову.

Вадим ощерился хитрой ухмылкой, пожав, наконец, оборванцу руку.

– Красавчик! Садись, прокатимся.

Расположение Дальнего, а, точнее, его заброшенность, играли добрую службу: пригород даже по вызову редко посещал участковый, за неимением асфальтированных дорог и финансовой выгоды, вследствие тотального старчества населения, сюда не ходил городской транспорт; словом, это была идеальная почва для благодатного сева.

– Вот тут останови!

Паренек, взятый в качестве гида, вскинул руку, указывая направление. «Двенадцатая», черпая брюхом взятые зеленью буераки, кинула якорь у опушки зеленеющего леса. Они углубились в даль сельскохозяйственных полей, раскроенных разросшимся чащобником.

– Здесь, – сказал проводник, когда путники спешились, обращая внимание на относительно нетронутую кустарником пустошь, – место – самое то, солнечное, лес от лишних глаз прикроет.

– А поля? – уточнил Игорь. – Поля засеивать же будут.

– В этом году – нет, – возразил местный навигатор.

– Земле отдохнуть дают, – добавил, смекнув, Максим.

Вадим, ощерившись от удовольствия, оглядел всю компанию, наблюдая, как идея перелетает из головы одного в голову другого, и достал из багажника саперскую лопатку.

– Держи, бедолага! – кинул он её путеводителю. – Бери больше, кидай дальше, пока летит – отдыхай.