Читать книгу Быть Живым - Дмитрий Арктический - Страница 3

Я очнулся от приятного травяного запаха. Мне он был знаком будто с самого детства. Это был вкус чего-то утреннего, свежего и солнечного. Пахло свежезаваренным листовым чаем. И из этого запаха выделялись нотки земляники, шиповника, бутончиков розы и пары аккордов цитрусовой гаммы.

Когда я открыл глаза, моему взору предстал старый деревянный потолок. Он был потрескавшийся из-за времени, но видно было, что в доме поддерживается уют и тепло. Дерево было сухое и не потемнело от плесени.

Шея поворачивалась нормально, что позволило мне лучше изучить происходящее вокруг.

Топчан, на котором располагалось мое тело с перебинтованной ногой, находился в небольшой комнатушке, пол и стены которой так же были выполнены полностью из деревянного сруба. Справа от меня было открыто настежь окно, и свежий ветер, пользуясь случаем, робко пробирался в комнату, выдавая свое движение лишь немного колыхающейся белой занавеской.

В открытую дверь, ведущую в остальную часть дома, был виден коридор. Он тянулся до самой веранды, располагавшейся на улице. Справа же по коридору находилась смежная комната, из которой доносились еле различимые голоса.

– Эй, есть, кто живой? – сказал я, чуть слышно. Ведь я был в гостях… у кого-то.

В ответ лишь несвязное бормотание из соседней комнаты.

– Ау! Есть кто дома?! – уже громче и настойчивей, но так же безрезультатно.

Я приподнялся на правом боку, и тут же опять лег на спину, из-за резкой боли под ребрами.

«Все-таки, прыгать с моста в попытке самоубийства это не безопасно» – мелькнуло у меня в голове, и я не вольно улыбнулся. «Чем я только думал? Уже сегодня вздохнув этот утренний аромат чая, я понял как мне дорога жизнь,… а если бы мне не повезло?»

Ну, раз уж я здесь, быть может – это не просто так? Может мне дали второй шанс? И коль я не могу встать, то можно хотя бы изучить, где я нахожусь, понять, что это за место и что за человек меня выудил из реки.

Я стал оглядываться по сторонам, всматриваясь в разные предметы.

Надо признать их тут была масса. Каждый сантиметр пространства был использован по максимуму, чтобы вместить как можно больше всего. Все они были совершенно разные по своему назначению, своим смысловым нагрузкам, по размеру и цвету, в конце концов. От пробки из-под бутылки пепси-кола, годов так 50-х, до большого, красиво сплетенного, с кожаной вставкой по центру, изображающей волка и индейца, ловца снов. Я даже увидел среди разложенных пластинок от граммофона, старый телефон, Nokia 3110. Я не тот человек, кто знает все марки телефонов, но этот я точно помнил, потому что у меня тоже был такой, когда-то давно.

В углу комнаты возле окна, рядом с непонятного вида рисунком расположился самый настоящий деревянный лук, с натянутой тетивой, и колчаном стрел. Оперения стрел были ярко красные, и длинные. Резьба же лука изображала двух воронов бьющихся в воздухе. Видно, они боролись за какого-нибудь зяблика, оказавшегося в поле их зрения.

Только я подумал о добыче, как сразу захотелось есть. Стресс сыграл свое дело с моим организмом, забрав жирную порцию энергии. И как бы вторя моим мыслям и желаниям, с улицы потянуло ароматным запахом чего-то необычайно вкусного. Превозмогая боль в спине, я оттолкнулся от кровати и сел на край постели. Теперь я смог увидеть, источник этого приятного вкуса – жареное мясо тлело на углях.

Во дворе располагалась крытая кухня, в виде веранды. Помимо круглого деревянного стола и резных стульев, под сводом находилась плита, скорее всего газовая, столешница для разделывания пищи и мангал. За мангалом стоял человек в белом фартуке и с белым колпаком повара. Он располагался спиной ко мне, поэтому не видел, что я за ним смотрю.

Заметно было, что он фанатеет от самого процесса готовки. То возьмет, щепотку каких-то специй, предварительно понюхав их, и издав при этом смачное: «Муаа», то полив вином пылающее мясо, крутанёт бутылочку в руке как бармен, ловким движением закинув ее обратно в ведро со льдом. Даже для розжига углей, у него имелось специальное круглое приспособление с изображением костра, выполненное на коричневой коже.

Наконец он закончил процесс кулинарии, снял пару шампуров, выложив их на большую деревянную тарелку.

Вытирая руки о белое полотенце, он неожиданно посмотрел прямо на меня:

– Присоединяйся Андрей, обед готов. Завтрак ты проспал, не обессудь! – крикнул он, доставая приборы.

– Откуда вы знаете мое имя? – только что и пришло спросить мне в голову у этого незнакомца.

– В твоем пальто, в нагрудном кармане был паспорт гражданина Российской Федерации, там помимо всего прочего, написано и твое имя. Так что, хватит искать, что-то мистическое и необычное в происходящем. Я думаю, что настоящая мистика заключается в твоем немыслимом спасении после такого падения. Другие не выживали.

– А были и другие?

– А ты думаешь, ты один во всем мире испытываешь трудности, друг? И вообще, может, хватит орать через окно, я не люблю надрываться. Иди сюда.

Он достал бутылку красного вина из ведра со льдом и выставил салфетки на стол.

– Но я не могу идти, у меня ужасно болит поясница – крикнул я.

– Естественно, она у тебя сломана – засмеялся он.– Но ноги то у тебя целы, друг? Хватит ныть, хочешь, есть, приходи, не хочешь, дальше разглядывай меня из окна.

Он сел за стол спиной ко мне и наложил себе в тарелку огромную гору жареного мяса с помидорами и луком подкопченными на костре. Поставив поближе соусницу с красным соусом, он макал туда лаваш, и поглощал его вперемешку с мясом.

Я больше не мог на это смотреть. Голод пересилил боль. Опираясь на спинку кровати, я встал, громко вскрикнув от боли.

– Я рад, что ты передумал, друг! – послышалось из-за окна.

Опираясь на различные предметы, дойти до крыльца дома оказалось довольно просто. Но путь от дома до летней кухни, лежал по открытому участку. Газон зеленым гладким морем разделял меня от заветной трапезы.

– Ты бы не мог помочь мне дойти до стола, я был бы тебе очень признателен, – сказал я, держась за кресло-качалку, на крыльце.

– Пожалуй… – он сделал вид, что раздумывает над чем-то серьезным, – пожалуй, нет. Нет, друг.

И дальше продолжил наминать свежеприготовленное мясо, запивая его вином из длинного стеклянного бокала.

– Почему? – недоумевая, спросил я.

– Извини, друг, но не я тебя толкнул с моста, ты сам это сделал. Теперь сам и пожимай плоды своего выбора. Мудро, правда? – он засмеялся и отвернулся, наклонившись над тарелкой.

Меня взбесила эта наглая демонстрация трапезы, и я сделал резкий рывок в попытке добежать до заветного куска сочно прожаренного мяса. Но… на первом же шагу упал, срубленный резкой болью в пояснице.

Я лежал на зеленой веселой траве и, сжимая от злости ее руками, чувствовал, как до меня доносится ароматный запах моей цели, такой многообещающий но, как оказалось обманчивый.

– Вот, это тебе. Это то, что ты заслужил за сегодняшний день – я поднял взгляд к верху и увидел руку, протягивающую мне кусок лаваша, смоченного в красном соусе.

Приняв сидячее положение, насколько это позволяла моя спина, я жестом отказался от протянутой мне подачки.

Он сел в позу лотоса рядом со мной на траву.

– Понимаешь, Андрей – начал он, – в этом твоя проблема. Ты хочешь получить с лёгкостью то, чего не заслуживаешь. Ты считаешь, что благо само должно прийти тебе в руки. Но как оно в них придёт, если твои руки опущены? Тебе лень их поднять. Вот ты и сидишь, разинув рот, смотря как это благо сыпется всем в округе, кроме тебя.

Сказав это, он начал смачно уплетать лаваш, от которого я отказался, смотря на меня маленькими черными как уголь глазами.

Теперь находясь вблизи с ним, я мог хорошо разглядеть, что представляет собой этот человек. На вид, я ему дал бы лет пятьдесят, но на самом деле по непонятной причине я ощущал, что ему намного больше. Наверно, это читалось в его мудром взгляде. Правда, о его годах не возможно было судить по тому, как он двигался. Ничего не стесняло его. Ведь, как правило, у пожилых людей видно, что там рука болит, здесь нога похрамывает. Так сказать от ранений жизненных лет. У этого же нет. Живчик. Сразу видно.

Кожа у него была красноватого оттенка. Волосы черные, длинные. Нос грубый, похожий на орлиный клюв. Широкий рот, с белыми острыми зубами. Мощные, мускулистые руки, говорили о дюжей силе. От него веяло энергией.

Под белым кухонным фартуком просматривались светло-коричневые мокасины и клетчатая широкая рубашка. На спине, держась за нитку, перевязанную на шее, висела длиннополая шляпа из соломы.

Если бы я был на диком западе в данный момент, я бы сказал что сижу в обществе самого настоящего индейца.

– Дон Хенаро, очень приятно – словно услышав мои мысли, сказал он.

– Ну, мое имя вы знаете – ответил я.

– Ты.

– Что, ты? – не понял я.

– Не вы, а ты. Говори мне ты, не поднимай моего чувства собственной важности, а то я буду очень важный и лопну как мыльный пузырь. ПшшшШШШ!!! – он надул щеки, издав этот звук, имитируя лопающийся пузырь.

– Хенаро…

– Дон Хенаро!!! – крикнул он так, будто я наступил ему на ногу.

«Странно, а титул Дона не повышает его чувство собственной важности?» – подумал я, но решил этого не говорить. Честно говоря, меня немного пугал этот субъект.

– Эмм, Дон Хенаро… а собственно, где я? – задал я, наконец, вопрос который меня волновал с самого момента пробуждения. Кроме чувства голода конечно.

– А как ты сам думаешь? – спросил он, упав на траву и натянув на лицо шляпу.

– Я думаю, что я умер – улыбнулся я.

– А ты хотел бы? – приподнял он шляпу, глядя на меня.

– Нет, нет, конечно!

– Ну, тогда нет. Ты жив – лег он опять в прежнее положение.

– Тогда где я, черт побери?!

– У меня в гостях, друг. В том месте, где сбываются мечты, кхех- крякнул он от смеха.

– Что здесь смешного, не пойму? – спросил я его.

– А то, что ты всю свою жизнь ждешь чего-то удивительного, потустороннего, что изменит положение вещей, которые ты наворотил в своей жизни сам. Но ты не догадываешься, что самое удивительное и потустороннее – это твоя воля. Воля может многое.

– Кто ты?

– Я тот, кто вылавливает таких как ты, из мира грез, и возвращает на остров реальности— ответил он. Рыбак, который удит вас всех из реки отчаянья – улыбнулся он.

– Спасибо тебе большое, что спас меня. Извини, я совершенно забыл обо всем от голода и из-за странного этого места!

– Что странно, так это слышать спасибо, за спасение жизни самоубийцы – сказал он. Надо признать ты первый, кто отблагодарил меня. Кто-то просто делал вид, что он случайно упал с моста… А кто-то, так сильно ругался и бранился, что их приходилось швырять обратно в воду, где они доделывали, то что начали на мосту.

– Что доделывали?..

– Ты что, тупой?! Шли ко дну и умирали, конечно! – он дико засмеялся.

– Ты что убивал их?! – недоуменно закричал я.

– Нет, они себя убивали сами, еще задолго до того, как прыгали с моста. Своей бесцельной и пустой жизнью. Я лишь давал выбор. Но не все люди делают правильный. А у некоторых даже не хватает энергии и воли характера сделать хоть какой-то выбор.

«У этого гражданина явно не все дома. Вернее там вообще никого не было! Совершенно безлюдное место – его голова».

– Ясненько. Когда я смогу уйти? – спросил я.

– Да проваливай хоть сейчас! – засмеялся он.

Я посмотрел на сою перебинтованную ногу и прислушался к пульсирующей боли в пояснице. Своим ходом я не скоро покину это место.

– А ты не мог бы вызвать скорую, я был бы тебе благодарен, очень – сказал я не уверено.

– Ты бы лучше прислушивался не к боле в пояснице, а к голосу своего сердца. И смотрел бы не на перебинтованную ногу, а всматривался в свое будущее. Что тебя ждет там Андрей? Почему ты сейчас стремишься так яро вернуться к тому, от чего убежал? Или будет вернее сказать, упрыгал… Разве что то изменилось в тебе, кроме сломанной конечности? – сказав это, Хенаро резко встал одним прыжком оказавшись на двух ногах, и пошел в дом, в комнату откуда слышались голоса, когда я проснулся.

Я задумался над его словами. Действительно, почему я так рвусь обратно, в свою пустую жизнь? Наверно, чтобы все стало нормально. Нормально. Что в моем случае нормально? Жизнь от зарплаты до зарплаты, пока меня не уволили. Постоянная нехватка денег, хотя были и повышения оклада. Но сколько бы я не получал, непременно в конце месяца приходилось занимать. Купленная в кредит мазда тройка подливала масла в огонь. Бесконечные просмотры социальных сетей, «интереснейших» фактов, вырванных из общего контекста информации, безликих, однобоких. Поиск любой ерунды в Интернете, лишь бы забить свободное время. Забить, как гвоздь в крышку собственного гроба. Ни любимого человека, ни друзей. Кто ждет меня там? Кроме пустой съемной квартиры в маленьком домике. Кино, на которое я бестолково ходил. И как константа постоянства и стабильности – средний соленный попкорн и пол литра пепси. От этой полезной еды, полной витаминов и питательных веществ, мое тело начало приобретать медузообразный вид. Нет, не то чтобы я превратился в жирного бесформенного червя, нет. Слишком мало мне еще лет. Не успел пока что, мой организм полностью превратиться в дрожжевое тесто. Но мозоль на месте, где когда-то давно, в светлом детстве был пресс, все разрасталась, переползая на один и второй бок. Да и свисающий подбородок, второй по счету, говорил, что обмен веществ и ритм жизни не тот, что нужен.

Может действительно, я, здесь, с этим странным человеком оказался не случайно? Но какую альтернативу он может мне предложить? Какая мудрость скрыта в глубине его глаз?…

Громкий смех людей из комнаты перебил мои мысли.

«Если здесь есть хотя бы еще один такой же сумасшедший как он, то лучше пойти ко дну, как те неприкаянные, которых он топил» – подумал я.

Но делать нечего, надо идти знакомится, не сидеть же тут на крыльце в одиночестве. Да и уж больно сильно сосало под ложечкой. А из комнаты веяло ароматом утреннего чая.

Кое-как встав, кряхтя и сопя от боли, я поплелся обратно к крыльцу, а там, опираясь на все, что попадало под руку – к двери, ведущей в комнату с голосами. Дверь была приоткрыта, и я увидел в просвет довольное лицо Дона Хенаро, в пылу и в жаре, очень харизматично рассказывающего какую-то байку собравшимся. Кресла остальных располагались так, что я не мог их разглядеть в свою шпионскую бойницу.

Встав перед дверью и собравшись с духом, я занес руку, чтоб постучать в дверь, как вдруг, услышал голос Хенаро:

– Входи Андрей, что ты там топчешься как винодел в корзине с виноградом!

«Как он опережает меня все время на несколько секунд?» – мелькнуло у меня в голове.

Толкнув дверь, я увидел всю комнату, и надо сказать она меня удивила. Отсутствием кого-либо, кроме Хенаро!

Он сидел на кресле возле камина, раскуривая длинную трубку. В центре комнаты росло дерево. Самое настоящее дерево. Под него специально был пропилен круг в полу диметром метра два, с черноземом. Древо было с пышной листвой и плодоносило красными ягодами. Оно походило по своей форме на огромный бансай, разросшийся до самого потолка, а это где-то два с половиной метра в длину!

Вокруг дерева, помимо кресла Хенаро, располагалось еще восемь кресел. Но все они были пусты.

На резной черной тумбе возле окна стоял телевизор, по которому показывали какое-то ток шоу с многочисленной аудиторией.

– Где все те люди, которых я слышал, Дон Хенаро? – спросил с подозрением я.

– Хватит дурить, Андрей, кроме этих придурков из этого зомбо-ящика, здесь больше нет никого, кого бы ты смог слышать. Я сам с собой не разговариваю – сказал он, выпустив пару огромных колец дыма.– Я пока что в своем уме.

«С этим я бы поспорил» – подумал я.

– Садись, – он указал на кресло, стоявшее напротив, – там уже свободно – улыбнулся он. Выпей чаю.

Я взял кружку теплого ароматного чая со столика возле кресла.

– Так почему ты не ушел, Андрей?

– Ну… во-первых, я физически не могу пока что…

– Но сюда же ты как-то доковылял!!! – заорал он так громко, что я даже подпрыгнул на кресле, и чуть не пролил все содержимое кружки себе на ногу.– Либо ты говоришь истинную причину своего прихода, либо идешь домой. Прихрамывая. Есть третий вариант. Ты его знаешь, – он показал ладонью опускающегося на дно реки человека. Его глаза были предельно серьезными и строгими.

– Ладно, Дон Хенаро, ты прав. Я действительно не хочу возвращаться к тому, от чего убегал. Если я сейчас уйду, то вероятность того, что я снова окажусь на мосту с сигаретой в зубах, весьма велика. Потому что все, что происходит в моей жизни, ужасно тяготит меня. Начиная от отношений с людьми, что меня окружают, заканчивая кредитом на машину, который не дает сделать вздоха. Девушка, которую я любил всем сердцем, уехала от меня, оставив кольцо на журнальном столике. Хозяин квартиры, где я живу последнее время, повысил цену, ссылаясь на инфляцию. Меня уволили с работы, которую я ненавидел с формулировкой – малоэффективен. И я не знаю, чем ты можешь мне помочь, в решении моих проблем. Но я чувствую, что ты знаешь обо мне больше меня самого.

– Приятно слышать, что в тебе есть рассуждения, несколько большие по значимости, чем рассуждения о еде – ответил он. Хорошо. Что ты хочешь от меня? Зачем ты мне все это рассказал? Чтобы я заплакал?

И из его глаз ручьем потекли слезы. Он плакал навзрыд, опустив голову на ладони, прижавшись к своим коленям. Скоро под его креслом образовалась небольшая лужа слез.

– Думаю достаточно – сказал он, подняв лицо, улыбающееся во все тридцать два.

Хенаро достал платок с непонятными индейскими символами и демонстративно вытер слезы сначала из одного глаза, потом из второго.

– Андрей, ты должен понимать, что всем глубоко чихать на твои проблемы. Никто и никогда не будет их решить за тебя. Только ты сам. А потому и рассказывать их кому-либо глупо. Твой собеседник получит лишь тайное удовольствие от того, что все это говно, произошло с тобой, а не с ним. Как получил сейчас и я.

Улыбаясь, он забил трубку табаком из маленькой кожаной сумочки, висевшей на поясе. Встав с кресла и нагнувшись у камина, он зажег лучину о пламя и раскурил трубку, заполнив табачным дымом практически всю комнату. Насладившись ритуалом, он плюхнулся назад в кресло.

– Зачем ты тогда останавливал меня от попытки вернуться домой? – спросил я.

– Потому что мне было бы лень, снова вылавливать тебя из реки – засмеялся он.

– Ты поможешь мне? – напрямую спросил я.

– Вот, уже ближе, Андрей. Это ты и должен был сказать, когда я спросил тебя, зачем ты вернулся. Только я не помогаю, я учу. Учу быть живым.

– Ты научишь меня быть живым?! – закричал я, уже не выдержав этой игры слов.

– Да. Пойдем! – он резко встал с кресла, швырнув оставшийся табак из чашки курительной трубки в огонь камина, и тот вспыхнул голубоватым пламенем, – понимаешь, это старый ритуал… Ты должен сам сказать, чтобы я тебя научил, иначе цепочка не замкнется, – говорил он на ходу. Глупые традиции. Но, тем не менее, мне постоянно приходится навязывать будущим ученикам эту словесную чушь.

– Куда мы идем? – сказал я, еле поспевая за ним, хотя он шел шагом.

– Не волнуйся, не далеко, на задний двор. Ты же сможешь прогуляться вокруг дома?

Мы вышли из дома и повернули на право, огибая дом по часовой стрелке. Пока я прихрамывал, у меня появилась возможность еще раз убедиться, что сруб дома был необычайно красив. Под самой крышей виднелись вырезанные из дерева различные изображения мифических животных. Я смог вычленить из всех только два знакомых мне – это гиппогриф, который восседал на самом верху крыши, широко расправив крылья. И единорога, что располагался на торце постройки. Остальные создания были для меня не ведомы.

Дом располагался на опушке. С южной стороны его окружала, изгибаясь в своем русле, река, моя подружка, а со всех остальных сторон он был окружен густым лесом. Я попытался всмотреться в горизонт реки, пытаясь определить, как далеко меня унесло от города. Но никаких признаков цивилизации видно не было.

– Ну, вот и пришли – сказал он.