Читать книгу Ясно. Новые стихи и письма счастья - Чулпан Хаматова, Дмитрий Быков, Ингеборга Дапкунайте - Страница 19

Родись я даже между Меккой и Мединой,

в античном Риме – или Греции, скорей, —

в преславной Фракии, тогда еще единой,

или в общине каннибалов-дикарей,

о, будь я даже персианин,

будь я даже марсианин,

пустыни пасынок иль тундры властелин, —

я был бы всюду христианин,

несомненный христианин,

или, церковно говоря, христиани́н.

Я был бы выродок, последний из последних,

травимый братьями, а главное – жрецом.

Верховный жрец или иной какой посредник

мне представлялся бы садистом и лжецом.

Я сомневался бы в догматах,

сомневался бы в стигматах,

не трепетал бы под верховною рукой —

я был бы худшим из буддистов,

анимистов, вудуистов,

а каннибал я был бы просто никакой.

Изменчив в частностях, но в главном постоянен,

беглец из перечней, реестров и систем,

я был бы именно и только христиáнин,

Поскольку больше я не мог бы быть никем.

Не став ни бедным, ни богатым,

ни казначеем, ни солдатом,

не умея быть ни выше, ни равней,

я был бы выжат в эту нишу,

о которой вечно слышу,

что предательство гнездится только в ней.

И я бы выучился жить, как надо в нише,

под ником «выродок» и прозвищем «дебил».

Я научился бы сперва держаться тише,

но постепенно бы на это подзабил.

И хоть поверьте, хоть проверьте —

я б перестал бояться смерти,

поскольку досыта наелся остальным,

я б научился усмехаться,

я перестал бы задыхаться —

я был бы лучший, чем сейчас, христианин.

Но так как я воспитан здесь, а не в исламе

и приучился не держаться середин,

то в этом климате и даже в этом сраме

я не последний и покуда не один.

И мой Господь смешлив и странен,

и мой народ не оболванен,

хотя над ним и потрудился коновал.

И я не лучший христианин,

и даже худший христианин —

но это лучше, чем хороший каннибал.