Читать книгу Ход в Шаолинь - Дмитрий Болховский - Страница 16

Остров горел семь лет. Капитан Жуан Гонсалвеш Зарку обозревал Мадейру своим единственным голубым глазом. Второй он потерял в битве при Сеуте. «Как давно я здесь не был», – думал он, глядя на остров с борта своей каракки «Conquistador do Atlantico» – трехмачтового парусника водоизмещением двести тонн.

Он вспомнил, как семь лет назад открыл незнакомую землю и назвал ее Мадейрой, потому что остров был весь покрыт густым лесом. Лес был помехой земледелию, и Зарку приказал поджечь его. И вот он вернулся через семь лет. Ночной воздух был пропитан запахом гари, кое-где до сих пор виднелись очаги пожаров.

Эта была нелегкая экспедиция. Все началось с того, что инфант Генрих Мореплаватель навязал ему в напарники капитана Тристана Тейшейро.

Зарку знал Тристана с детства. Они вместе ходили в школу при церкви Святого Патрика в городе Томаре. Память об их проделках до сих пор жила в легендах тамошних учеников. Однажды они соорудили соломенное чучело, одели его в черный балахон, установили в темном коридоре школы и зажгли сзади свечу. Соломенная статуя приводилась в движение хитроумной системой рычагов и веревок, которую придумал Тристан. Когда из-за поворота вышел отец настоятель, погруженный в свои благочестивые размышления, Тристан оживил чучело, дергая за веревки одной рукой, а другой дубася палкой по чугунному котелку. Отец настоятель пришел в экстаз и попытался бежать. Но Жуан, который прятался в нише, выпустил из мешка под ноги настоятелю целую свору визжащих котов. Святой отец чуть не лишился рассудка. Их прилюдно высекли и чуть не исключили из школы. Но родители Жуана Зарку были знатными горожанами, они внесли богатый дар на украшение храма, и отец настоятель смирился.

Потом они вместе поступили в навигационную школу в Сагреше, под начало капитана Хуана Альвареша Перейро. Тот был отличным капитаном, но ужасным грубияном, тяжелым на руку и скорым на расправу. Как-то Жуан стащил лодку, которая принадлежала лично Перейро. Он хотел покатать по заливу свою девушку, Люцию. Жуан неудачно спрыгнул с пирса, лодка накренилась, зачерпнула воды и начала тонуть. Тристан был рядом, он бросился в море на помощь товарищу, хотя плавать не умел. Многие моряки тогда не умели плавать. Они считали, что при кораблекрушении лучше утонуть сразу, чем долго и мучительно погибать в холодной воде океана. Жуан сначала вытащил из воды своего спасителя, а потом долго нырял за лодкой.

Он было уже отчаялся и хотел идти на экзекуцию к Перейро. Но решил нырнуть в последний раз и все-таки нашел лодку в мутной прибрежной воде. На последнем дыхании он обмотал линь вокруг скамейки и вдруг почувствовал, что запутался в сетях, которые лежали на дне ялика. Тристан вытащил и Жуана, и лодку. Потом они втроем катались по заливу до самого утра и вместе встретили рассвет. В общем, Жуан Зарку и Тристан Тейшейро были в прямом смысле друзья не разлей вода.

Как часто случается у друзей, Люция нравилась и Тристану тоже. Точнее сказать, он влюбился в нее без памяти. Тристан рассказывал занимательные истории про пиратов, про дальние странствия и про диковинные земли, полные золота, которые якобы лежали за Атлантическим океаном. Люция только смеялась, слушая все эти небылицы. А Жуан играл на гитаре и пел проникновенные баллады о рыцарях-тамплиерах, о странствующих трубадурах и о трагической любви короля Педро I и фрейлины Инеш де Каштру. Ну какая девушка устоит против этого?

Жуан Зарку и Люция Карнейру обвенчались.

Тристан ходил мрачнее тучи. Он затеял драку в портовом кабаке – с поножовщиной, пришил какого-то школяра из Коимбры, и чуть не был схвачен караулом. Но сбежал и нанялся матросом на торговое судно, которое в тот же вечер уходило в Венецию с грузом портвейна и соли. И так избежал заключения. Вернулся он только через десять лет, уже капитаном и богачом. Поговаривали, что свое состояние Тейшейро сколотил на продаже славянских рабов сарацинам, которых итальянцы похищали на берегах Черного моря. Он быстро завел связи среди городской знати, много кутил и быстро двигался по карьерной лестнице.

Тем временем Жуан Зарку окончил обучение у Хуана Перейро, участвовал в нескольких плаваниях в качестве помощника капитана и, наконец, получил под управление собственный корабль. В битве за город Сеуту, ключ к Средиземному морю, Зарку был ранен, за что был награжден и замечен самим инфантом Генрихом.

Это была заря эпохи Великих географических открытий. Инфант Генрих Мореплаватель организовывал тогда экспедицию за экспедицией. А купцы, в ожидании богатых барышей, щедро финансировали эти предприятия. Две трети кораблей не возвращались обратно домой. Кто-то погибал в штормах и тайфунах, кого-то захватывали и топили пираты, а кто-то сам становился пиратом и дальше промышлял под черным флагом в Атлантике и вдоль побережья Африки. Но те, кто возвращался, сразу становились национальными героями. Капитаны привозили с собой серебро, пряности, благовония и диковинные восточные ткани. Но самой большой ценность были их руттеры – бортовые журналы, где капитаны описывали всю хронологию плавания, морские течения, характер и сезонность ветров, цвет воды и, конечно, открытые ими земли. Руттер стоил целое состояние, поэтому хранился в строжайшем секрете, в месте, известном лишь одному капитану. Купив копию руттера, купец мог снарядить следующую экспедицию с гораздо меньшим риском, а следовательно, с колоссальной выгодой для себя. Это была эпоха, когда Португалия и Испания соперничали за первенство на всех морях и океанах…

Зарку открыл архипелаг Мадейра семь лет назад. И вот он нашел деньги для второй экспедиции с целью колонизации острова. Как того требовал обычай, Зарку попросил благословения на плавание у принца. Инфант благосклонно принял его и объявил, что Зарку отправится в плавание не один, а вместе с другим кораблем. Жуан в недоумении пожал плечами, но спорить не стал. Через неделю бургомистр Лиссабона устраивал торжественный прием в честь предстоящей экспедиции. На приеме ожидали и самого Генриха. И он действительно явился в окружении многочисленной свиты. Приехал и Зарку со своей супругой Люцией. Среди пышных сеньоров, окружавших принца, Жуан с удивлением увидел Тристана.

Первый тост бургомистр провозгласил за инфанта. Все встали и выпили с воодушевлением. Генрих сердечно поблагодарил собравшихся и предложил второй тост за успех экспедиции и за ее адмирала. Все посмотрели на Жуана Гонсалвеша Зарку, многие заулыбались и закивали ему.

– За успех экспедиции и за ее адмирала, Тристана Тейшейро! – громогласно провозгласил принц.

Все замерли в недоумении. Зарку похолодел и чуть не выронил свой бокал. Высокие покровители и золото Тристана сделали свое дело.

– Ну же, господа! – весело крикнул инфант. – Я подожду немного, но вино ждать не может.

Раздался нестройный звон бокалов, и ропот прокатился по залу. Зарку высоко поднял свой бокал, посмотрел на Тристана и выпил «За адмирала!». Тристан усмехнулся холодно и презрительно, демонстративно повернулся к Люции, поклонился и выпил. Зарку вспыхнул, схватился за эфес клинка, но сдержался. Люция положила свою нежную руку на руку мужа.

– Господа, третий тост за открывателя Мадейры, героя, капитана Зарку! – воскликнул бургомистр.

Присутствующие встали в ожидании реакции инфанта.

– За труса, который погубил свою команду при Сеуте, – раздался в полной тишине голос Тристана.

Тристан как бы случайно задел свой бокал, махнув рукой в сторону Зарку. Брызнули вино и осколки стекла. Новоявленный адмирал сплюнул и вышел из зала. Зарку, выхватив свой мавританский меч, бросился за ним.

Генрих вмешался лично, запретил дуэль, сказав, что их жизни нужны Португалии. После чего потребовал их публичного взаимного примирения. При этом ни одним словом не укорил Тристана за его дерзость. Зарку смирился. Тристан торжествовал и в витиеватых выражениях сказал, что тоже согласен на примирение, поскольку покоряется воле инфанта и осознает всю важность экспедиции для приумножения величия короны.

До Касабланки они плыли без приключений. Если не считать шторма, который обе каракки выдержали вполне успешно. Далее их небольшая эскадра взяла курс от побережья на Мадейру, в открытый океан. Дул попутный северо-восточный ветер, обычный для этих мест.

На третий день они увидели каравеллу под кастильским флагом. Тейшейро приказал преследовать испанский корабль. У Португалии с Кастилией уже пятнадцать лет был мир, поэтому такое нападение было чистой воды пиратством. Зарку нежных чувств к агрессорам не испытывал, но был против погони. Поэтому он приказал вывесить на стеньге фок-мачты белый вымпел. Позднее в Кодексе Папских галер этот сигнал опишут как «сбор на совещание». Сигнальщик до хрипоты орал «ахой», «ахой», сложив руки рупором. Но Тейшейро не обратил на это никакого внимания и направил свою каракку вслед удирающей каравелле. А у них был четкий приказ инфанта – кораблям следовать только вместе. Зарку подумал, что Тейшейро может просто провоцировать его, чтобы потом обвинить в измене. И началась погоня.

Конструктивно каравелла быстрее каракки. Трюмы португальцев были нагружены провиантом, оружием и материалами для предстоящей колонизации Мадейры. По осадке каравеллы было видно, что и она загружена под завязку. По крайней мере, хоть в этом их шансы были равны. На второй день они все же начали догонять испанца. Во-первых, их было двое, и они успешно блокировали галсы противника. А во-вторых, у Зарку и Тейшейро был серьезный боевой опыт, а каравеллой, похоже, командовал какой-то кастильский купец-неумеха.

В морских схватках обычно превосходящие силы применяли тактику галер. Зажимали корабль противника с двух сторон и брали его на абордаж. Сначала обстреливали палубу из катапульт горшками с мыльной водой. Обороняющиеся поскальзывались и не могли быстро справляться с парусами. Потом арбалетчики расчищали место для атаки морской пехоты. После чего в ход шли абордажные крючья и палаши. Когда стало ясно, что каравелле не уйти, она вдруг спустила паруса и легла в дрейф.

– Ха! – закричал Тристан. – Еще лучше! Не придется уродовать им такелаж из бомбарды.

«Conquistador do Atlantico» заходил слева, каракка адмирала Тейшейро – справа. Когда они подошли на расстояние арбалетного выстрела, Жуан Зарку увидел, что верхняя палуба каравеллы пуста. Это очень ему не понравилось. В битве при Сеуте он попал в ловушку. Арабы оставили на рейде пустой заминированный корабль. И когда Зарку во главе команды пошел на абордаж, сарацин-смертник запалил фитиль. В трюме были заложены бочки с порохом. Из всей команды спаслись только он и еще трое матросов, которые умели плавать. Его опыт подсказывал, что корабль лучше запалить с безопасного расстояния зажигательными стрелами. И посмотреть, что будет. Он приказал спустить паруса. Тейшейро, напротив, на полной скорости несся к каравелле. Когда он проходил мимо «Conquistador do Atlantico», Зарку поднял руку с обнаженным мечом вверх, пытаясь привлечь их внимание:

– Стойте, там ловушка!

– Трус! – услышал он в ответ голос Тристана и хохот команды адмирала.

Еще минута… треск обшивки. Корабли соприкоснулись на мгновение и снова разошлись. В фальшборт и оснастку испанца полетели абордажные крючья.

В тот же миг правый борт каравеллы окрасил сизый пороховой дым. Раздался грохот!