Читать книгу Кавалерист-девица - Дмитрий Дмитриев - Страница 6

Надя решила покинуть гостеприимный дом полковника Смирнова. Она, правда, была уверена, что Галя ничего не скажет про свое открытие, но остаться здесь считала все-таки для себя невозможным.

Она решила уехать тайком, но неожиданный приезд полковника заставил ее отложить на время свой отъезд.

Однажды, выйдя на двор, она заметила там необычайное движете, суету: с полковником приехало несколько офицеров.

Надя направилась в зал и увидала доброго Ивана Григорьевича, окруженного офицерами.

– А, молодой герой, здравствуйте. Ну что, не скучаете? Господа, рекомендую вам этого молодого человека: русский храбрый дворянин! Он будет нашим спутником во время похода, – обратился Смирнов к офицерам, показывая на Надю.

Те радушно стали пожимать маленькую белую ручку Нади своими загрубевшими руками.

– Ну, как вы без меня проводили время? – спросил полковник Александра Дубенского.

– Очень весело, полковник.

– Довольны ли женой моей и Галей?

– Очень! Обе они такие добрые.

– Ну а как наш Дон? Полюбился ли он вам? – с улыбкой спросил полковник.

– О, очень, очень полюбился. Красив Дон, и еще красивее его берега.

– А ведь нам, молодой человек, скоро придется сказать нашему Дону прости…

– Как так? – спросила Надя.

– Я получил приказ вести свой полк в Гродненскую губернию. Вы поедете вместе с нами?

– Очень, очень рад! – воскликнула Надя.

– Там находится наша армия, и вы можете поступить в любой регулярный полк, а их там много.

– А примут меня? – не скрывая своей радости, спросила Надя полковника.

– Еще бы! Из вас выйдет хороший офицер, я вам это предсказываю.

Казаки скоро выступили.

В начале весны они пришли к берегам Буга. Отдохнув здесь, отправились дальше. Когда достигли города Гродно, полковник Смирнов простился с Надеждой Андреевной. Полк шел к Пруссии, а Дурова осталась в Гродно.

Расставаясь с ней, полковник дал ей совет:

– Определяйтесь здесь в какой-нибудь из формирующихся кавалерийских эскадронов. Еще советую вам быть откровенным с начальником полка, в который вы поступите, и немедленно напишите вашим родителям, чтоб они выслали вам нужные документы – это необходимо.

Надя поблагодарила за совет, простилась с добрым полковником и осталась совершенно одна.

В это время Коннопольский уланский полк для пополнения своего состава вербовал охотников. Надя обратилась к ротмистру полка Казимирскому с просьбой зачислить ее в уланы.

Ротмистр принял ее за мальчика.

– Кто вы? – с удивлением спросил он Дурову.

– Дворянин.

– Вы, должно быть, очень молоды, вам лет пятнадцать;

– Нет, господин ротмистр, мне двадцать.

– Не может быть!

– Уверяю вас.

– Вы казак?

– Нет.

– Зачем же вы носите казацкий мундир? – подозрительно посматривая на Надю, спросил ротмистр.

– Мой отец не хотел, чтоб я поступил в военную службу. Я ушел тайком из дому, присоединился к казацкому полку и пришел с ним сюда.

– Ваша фамилия? – после некоторого молчания спросил ротмистр.

– Дуров.

– Хорошо, Дуров. Я вас принимаю в полк. Надеюсь, вы оправдаете мое доверие.

Радости Нади не было предела.

«Наконец-то моя заветная мечта сбылась. Я – улан. Вот счастье! Теперь надо написать отцу», – думала Надя.

Старик ротмистр с отеческим вниманием отнесся к молодому улану. Он сам учил Надежду Андреевну военным приемам.

Надя выказывала блестящие успехи; ею были довольны и начальство, и товарищи уланы.

С поступлением в уланы для молодой женщины началась совершенно новая жизнь, полная тревог, волнений и деятельности.

«Сколько ни была я утомлена, – пишет Дурова в своих записках, – размахивая каждое утро тяжелой пикой или острой саблей, маршируя и прыгая на лошади через барьер, но полчаса отдохновения – и усталость моя проходит, и я хожу по полям, горам и лесам бесстрашно, беззаботно. Свобода, драгоценный дар неба, сделалась наконец уделом моим навсегда! Я ею дышу, наслаждаюсь, ее чувствую в душе, в сердце. Ею проникнуто все мое существо, ею оживлено оно!»

Надю назначили в первый взвод под команду поручика Бошнякова, старого холостяка, человека добрейшей души.

Наде пришлось переменить свой казацкий мундир на уланский. Ей дали саблю и пику, которая показалась ей тяжелым бревном. Дали шерстяные эполеты, каску с султаном, белую перевязь с подсумком, наполненным патронами. Все это к ней чрезвычайно шло. К сожалению, казенные сапоги мучили ее нежные ноги, не привыкшие к тяжелой обуви. «До сего времени я носила обувь мягкую и ловко сшитую; нога моя была свободна и легка, а теперь! Ах, боже, я точно прикована к земле тяжестью моих сапог и огромных бряцающих шпор!» – говорит Надежда Андреевна в своих записках.

Коннопольский уланский полк выступал в поход за границу. Он должен был примкнуть к нашей действующей армии, сражавшейся в Пруссии против алчного Наполеона I, покорявшего европейские государства одно за другим.

Великодушнейший из людей, император Александр I, союзник Пруссии, восстал против Наполеона, этого баловня счастья, и решил положить предел его завоеваниям.

Перед выступлением за границу Дурова написала своему отцу письмо, в котором со слезами просила его благословения и прощения.

– Ну, юноша, мы сегодня выступаем, а через несколько дней будем в деле, будем бить французов. Тебе не страшно? – шутливо спросил Надю поручик Бошняков.

– Нисколько, господин поручик.

– Да ведь могут тебя убить,

– Что же, видно, такая моя судьба.

– Молодец, хвалю. Так и поступай, не будь кислятиной. Ты русский дворянин, и дорожи этим!

– Рад стараться, ваше благородие! – по-солдатски отдавая честь поручику, проговорила Дурова.