Читать книгу Останутся только сказки. Сборник стихов - Дмитрий Фламин - Страница 17

ЧАСТЬ II НА ВЕРШИНАХ ТАНГОРОДРИМА

Оглавление

ТАНГОРОДРИМ

* (см врезку – «Тангородрим»)

Там, на вершинах Тангородрима!

Там, где на пиках сталь исполина!

Веет моя прохлада.

Реет моя награда.

Верного.

Простого солдата.

Смертного.

Мелькорова брата.

Там, на вершинах Тангородрима!

Там, где на пиках сила былинная!

Гневно моё воззванье.

Древнее напоминанье.

Ничто не отпустит холод.

Ничто не ослабит хомут.

Верного простого солдата!

Смертного Мелькорова брата!

Там, на вершинах Тангородрима!

Там, на вершинах Тангородрима…

Там, на вершинах Тангородрима!

Там, где на пиках острые клинья!

В небе гудит опасность!

Крепнет великая радость!

Крепнет тёмная радость!

Не ослепнет Мелькорова гордость!

Не сломят мою твердыню!

Не сгонят её полнолуние!

Только острые клинья!

Только её безумие!

Великое.

Дерзкое!

Безумие крика!

Барлогова отпрыска.

Барлогова отпрыска!

Там, на вершинах Тангородрима!

Там, на вершинах Тангородрима…

Верного!

Простого солдата!

Смертного!

Мелькорова брата!

Там, на вершинах Тангородрима!

Простого солдата.

Неизмеримого.

Кормлёныша верного.

Тангородримова…

* Тангородрим в легендариуме Толкина – это огромная искусственная трёхглавая гора, возведённая Мелькором над входом в свою крепость Ангбанд на северо-западе Берелианда.

ЧАСОВОЙ

Бдит часовой у крепости,

Глаз вороных не смыкая,

Только к далёкой волости

Дума плывёт гнедая…

Только к далёкой волости,

Там, где накрыли тучи,

Ясно стремится гончая

Помыслов остро-жгучих.

Где-то в закатной темени

Будто огнями плещутся

Вражьи палатки, терема

И соглядатаи мечутся.

Будто бы так тревожно,

Водицей никак не насытится —

Чувствует, как под кожей

К сече готовность близится.

Как же моя там девица?

Спишь ли, моя родимица…

Мысль чуть переменится,

И снова тревога усилится…

Как далека красавица…

Нет никакого шанса,

Чтобы да с ней обняться,

У часового юнца.

Берёзка чуть к небу вздыбится,

Слеза по щетине скатится…

Так и до самой зарницы

В ночь паренёк все пялится…

Тише воды притаится,

С ветром на «ты» братается.

Богу ль ему молиться?

Черту ль в подол раскланяться?

Русская степь да вольница…

Сторожки глухой граница.

Так нестерпимо колется

Луна, будто к шее виселица…

Душа трепеталась ивушкой,

Сердце всё вдаль взывало…

И всё же назло одышке

Подняться наверх