Читать книгу Дорогие мои «книжечки». Дополненное издание двух книг с рекомендациями по чтению - Дмитрий Харьковой - Страница 4

Закончив в 1996-ом году свой пединститут, я на год (с высшим образованием шли или на год в солдаты, или на два в офицеры – я выбрал «солдатчину»), ушел в Российскую армию. После службы вернулся домой, но чем заниматься дома – было непонятно.

Связей и знакомств ни у меня, ни у мамы с папой особо не было, в школу идти я не хотел, в то время (напомню это был конец 97- начало 98 года) в школе платили очень мало, и царил бардак, как и везде. Тайная надежда была на деда, может, предложит какой вариант съездить к нему в Германию, подзаработать.

Загранпаспорт у меня еще действовал. Дед был не против, единственный вопрос был в визе. Я попробовал пойти по старому пути и оформить первоначально бизнес – визу, но после почти месячного ожидания мне отказали.

У меня возникла бредовая идея, что это из-за моей военной службы в РВСН-ракетных войсках стратегического назначения. Но, по логике вещей, меня должны были завернуть наши «органы», а не немцы. Дед решил эту проблему своими силами и средствами – договорился с племянницей, и она оформила мне на один месяц «гостевое» приглашение. Сдал все документы, получил разрешение на въезд в Федеративную Республику Германия – и вперед, собирать свой нехитрый скарб и в дорогу! Начало действия визы выпало на середину апреля. Ехать я вновь собрался автобусом, но уже другой фирмы – «Райхерт». Забронировал у них билет туда-обратно (так получилась неплохая скидка), упаковал сумку, взял билет на поезд и был готов к отъезду.

Уезжал я 12 апреля, Орск провожал меня сильным снегопадом-выпало снегу по колено. Дорога пролетела быстро. В купе со мной ехали подполковник-десантник, курсант московского военного училища и предприниматель из Орска. Всю дорогу мы играли в преферанс, некогда было даже выйти размяться на остановках – игра получилась захватывающей. В районе Сызрани обычно по поезду ходит патруль проверяет документы. Мы все, включая курсанта, безропотно предъявили паспорта, а десантник отказался и для проверки документов попросил вызвать военный патруль. Немного поспорив с ним, милицейские не стали связываться и ушли. Москва же встретила мелким дождиком и температурой плюс 3. Ехать в фирму надо было на другой конец Москвы, в район метро «Теплый Стан». По «кольцевой» с пересадкой доехал до нужной мне остановки, вышел на поверхность, пересек Калужскую ярмарку, в одном из павильончиков купил себе спортивную сумку. Нужно было доехать еще пару остановок автобусом до «Райхерта». Фирма располагалась практически на границе Москвы и Московской области – таблички на это указывали. Выйдя из автобуса, я увидел недалеко от остановки ворота с табличкой – фирма «Райхерт» – охрану и длинный забор вокруг территории. Меня пропустили по загранпаспорту, внутри территории был виден большой комплекс зданий – гаражи для автобусов, гостиница, столовая, еще какие-то постройки. Внутри комплекса я нашел администратора, зарегистрировался и получил билет «туда и обратно» – так я экономил до тридцати процентов. Ехать мне в этот раз предстояло до самого Вайнгартена, вернее до Ульма – дальше автобус уходил в другую сторону, в Баварию, в Мюнхен.

Разобравшись с билетами, я зашел в столовую и перекусил – до вечера, когда автобус должен был отходить, было еще много времени, а с утра в поезде есть не хотелось. Поехать, пошататься по Москве не было никакой охоты – дождичек, слякоть и пересадки с автобуса на метро отбили всякую охоту к прогулкам. Я прошел в зал ожидания, устроился там на хорошем кожаном диване, включил телевизор и стал ждать отправки. Постепенно зал начал наполняться прибывавшими из разных регионов пассажирами. В половине шестого вечера водители подогнали огромный двухэтажный «Неоплан». Началась посадка, погрузка багажа, девицы-администраторы вели себя абсолютно по-хамски, грубили пассажирам, коронная реплика была у них – «Не нравится! – езжайте другой фирмой». Большинство пассажиров, заплатившие хорошие деньги в валюте и привыкшие к такому хамству, безропотно, по «советской» привычке, сносили эти унижения. Но нашлись несколько людей, как оказалось, граждан ФРГ, которые возмутились и начали скандал с администраторами. Те в долгу не остались, и перепалку смог погасить только сам владелец фирмы, приехавший по звонку одной пассажирки-немки, знавшей его лично и имевшей его телефон. Она позвонила, рассказала о конфликте, он примчался, извинился перед всеми пассажирами лично, созвал всех девиц в офис, плотно закрыл двери и несколько минут им что-то говорил. После такой «обработки» все пошло «как по маслу», людей устроили на их места, багаж погрузили, водители заняли свое место и автобус тронулся в сторону Смоленска.

Дорога для меня была уже привычной. Соседом моим оказался неплохой парень, старше меня лет на десять, ехавший через Германию транзитом на ПМЖ (постоянное место жительства) в Голландию. Я угостил его своими продуктами, взятыми из дома. Мы разговорились. Оказалось, по национальности он был карачаевец. Вся его многочисленная семья уже переехала в Голландию, он ехал последний. Дорога до Бреста пролетела за разговорами и общением быстро. Уже знакомый пропускной пункт. Мы вышли из автобуса и с вещами прошли в досмотровый зал. Внутри не было ни одного пограничника, ни одного таможенника-вообще никаких госслужащих. Оказалось, был какой-то национальный праздник Беларуси и все они, я так понимаю, коллективно отмечали его. Пассажиры разбрелись по зданию. Мы с моим соседом поднялись на второй этаж. Там мы нашли буфет, торгующий на русские рубли. У моего спутника оставались еще рубли, девать их было некуда, и он на все деньги накупил нам бутербродов с красной икрой и коньяка. Мы взяли их с собой в автобус и там перекусили и немного выпили за такое быстрое пересечение границы.

Вскоре мы расстались с моим попутчиком. На одной из остановок после немецкой границы он пересел в автобус, идущий на север, в сторону Гамбурга, а я поехал сначала на запад, а потом на самый юг, в Ульм.

Наш автобус высаживал пассажиров во Франкфурте-на Майне, одном из крупнейших городов Германии. Мы заехали в аэропорт-огромный комплекс, один из крупнейших аэропортов Европы. Пока высаживались пассажиры и было время погулять вокруг я, отойдя чуть в сторону от стоянки, увидел демонстрацию курдов против войны в Курдистане, которую ведет уже много лет турецкое правительство. Бородатый парень вручил мне листовку на немецком языке, из которой я понял общий смысл – курды ведут борьбу за свободу, помогите им в их деятельности. Немецкая полиция охраняла демонстрантов, цепочка полицейских тянулась вдоль рядов демонстрантов, выглядели полицаи не очень серьезно-очкастые девчонки, усатые дядьки, в общем, на вид не американские копы. Хотя невдалеке стояли мотоциклисты и ребята из охраны аэропорта – эти выглядели внушительно с короткими автоматами на боку. Такие антитурецкие выступления курдов для меня были внове. Я не знал, что в Курдистане, по сути, идет война турецкого правительства с местными сепаратистами, добивающимися создания независимого Курдистана. Позже, уже в турецких кварталах Кельна, я увидел плакаты турок – « А что ты дал для войны в Курдистане?», сделанные по аналогии со знаменитыми плакатами американской армии – «Ты нужен дяде Сэму!». Мне непонятно желание европейцев и многих наших соотечественников ездить отдыхать в воющую страну. Ну это уже мои такие представления об этике. Большинству все по барабану, как показывает юмористическая программа из «Нашей раши».

После Франкфурта автобус тянулся по Германии еще несколько часов, и только около восьми вечера я приехал в Ульм. Автобус останавливался у железнодорожного вокзала, мне это было очень удобно. Зайдя на платформу, увидел поезд на Равенсбург, до отхода оставалось пара минут. Я запрыгнул в вагон, купил билет у кондуктора прямо в поезде (такая услуга мне очень нравится, не надо бегать по кассам и стоять в очередях). Через час я уже выходил на перроне маленького вокзала Равенсбурга. Уже стемнело. Я не стал ждать автобуса и брать такси, решил прогуляться пешком до Вайнгартена-по расстоянию это где-то около трех километров. Багаж у меня – всего одна сумка, погода хорошая, я уже соскучился по местным тихим улочкам. В начале одиннадцатого я уже звонил в дверь квартиры деда. Он сменил квартиру, переехал в хороший дом, арендовал двухкомнатные «апартаменты» – для одного человека прекрасный вариант проживания. Кодовый замок щелкнул, дверь открылась, я поднялся по застеленной ковролином лестнице на второй этаж и вошел в открывшуюся дверь квартиры деда. Мы обнялись, он пригласил меня в дом. Я принял душ, быстро с ним перекусили – сделали праздничный ужин, усталость после дороги брала свое, и я завалился на диване спать.

Наутро я встал, побрился, умылся и через пару часов у меня все лицо покрылось красными пятнами – как объяснил мне дед, это реакция на местную воду, хотя в прошлое посещение Германии все было нормально. Может что- то у меня в организме изменилось, а может и в местной воде. Как объяснил мне дед, вокруг Альпы, вода в известняковых породах и пить из-под крана ее не рекомендуется – плохо воздействует на почки. Питьевую воду местные аборигены покупают в магазинах – в подтверждении его слов я увидел у него в чуланчике упаковку французской питьевой воды «Эвиан». Для подтверждения своих слов дед достал бумажный фильтр, вставил его в кружку и налил воды из-под крана. Когда вода просочилась сквозь бумагу внутрь, на стенках фильтра остался белый налет.

Мне пришлось не бриться и не пить воду из-под крана, но это особо меня не заморачивало. Пару дней отдохнув, я решил не бить баклуши, а обратился к деду с просьбой помочь с работой – вопрос денег всегда стоит остро, ведь я и ехал в Германию с целью подзаработать. Но дед пока отмалчивался, а через день предложил мне такой план – работа будет примерно через месяц, он договорился с одним местным «русаком» (так называют выходцев из бывшего СССР), с которым он водил знакомство еще с Орска. Этот человек уехал в ФРГ еще в семидесятые годы, много работал, разбогател, держал большое крестьянское хозяйство – целый агрокомплекс. Он постоянно нанимал рабочих-эмигрантов из Союза или людей, приехавших подзаработать в Германии. Таким образом, он помогал бывшим соотечественникам, считал, что раз ему повезло так в жизни, то он должен помочь и другим людям – дать им работу и хорошо оплачивать их труд. Ну а пока работы нет, дед хотел съездить со мной в Кельн, в гости к его старой знакомой. В Кельн так в Кельн, тем более мне хотелось посмотреть на знаменитый кельнский собор – в прошлое мое посещение Германии мы не догадались выйти из вокзала в Кельне и увидеть эту красоту.

Выбрав один из уик-эндов, мы на выходном «веселом» поезде отправились в Кельн. В дороге мне запомнилась долина Рейна – крупной немецкой реки. Поезд шел по склону горы, а слева текла река с многочисленными баржами, под разными европейскими флагами-немецкими, голландскими, французскими, бельгийскими. Долина узкая, на вершинах небольших гор были видны старинные рыцарские замки, вечером прекрасно освещенные специальной эффектной подсветкой – атмосфера какого-то сказочного рыцарского романа!

Поезд прибыл в Кёльн вечером, приятельница деда нас встретила и мы на метро (не таком глубоком, как в Москве или, тем более, в Питере) доехали до кёльнского района Кальк, где проживала в своей квартире Элла- дедовская приятельница.

Выйдя из метро и идя по улицам этого кельнского района, я был неприятно поражен. На тротуарах лежали рваные газеты, многие урны были перевернуты, даже у нас в Орске такого я не видел уже давно. Как объяснила мне Элла, она жила в так называемом «турецком» квартале, где большинство жителей эмигранты из Турции. Они сорят на улицах, ведут себя вызывающе и агрессивно по отношению к местным жителям. В этом я смог убедиться буквально на следующий день.

Утром, после водных процедур и завтрака, мы с дедом решили поехать посмотреть знаменитый на весь мир кельнский собор. На метро добрались до остановки рядом с собором, вышли на площадь сбоку от величественного сооружения полюбовались им снаружи, зашли внутрь, осмотрели все и решили погулять по центру города. Зашли в огромный универмаг, пошатались по этажам и решили ехать назад к нашей гостеприимной хозяйке, тем более, что дело уже шло к вечеру, дед подустал (состояние здоровья не позволяло слишком долго гулять). Мы доехали на метро до нужной нам станции, вышли наверх, закупились какой-то снедью в ближайшем магазине «Алди» и двинулись к дому Эллы по грязноватым улицам района Кальк. Из окон домов звучала восточная музыка, до носа доносились запахи приготовляемых турецких блюд – такое впечатление, что я находился не в центре Германии, а в каком то восточном городе. Навстречу нам шла компания молодежи, упитанные (некоторые чрезмерно, на мой взгляд) турецкие акселераты лет по семнадцать-двадцать, некоторые повыше меня (а я ростом под два метра). Вели они себя, как какие-то персонажи из нашего «Ералаша», изображающие хулиганов – громко разговаривали, пинали урны, кидались банками с газировкой. Дед, к моему удивлению, как то занервничал, начал говорить мне, чтобы я с ними не связывался. Собственно, у меня в планах и не было как-то «связываться» с такими придурками. Но все произошло быстро. Увидев нас на улице, мальчики подошли к нам и один из них, как я понял, заводила, взмахнул руками и закричал мне в лицо, как я думаю, должный запугать нас лозунг «Хезболла» (как я знаю, это название террористической организации).

Я недавно демобилизовался из российской армии, смотреть на эти смешные выходки турецкой молодежи было смешно, я просто протянул руку и легко отстранил парня с дороги. Он споткнулся об урну, которую перед встречей с нами эта компания перевернула, и шлепнулся задом на асфальт. Мальчик сидел в довольно комичной позе, расставив жирные ноги в окружении кучи мусора. Его дружки оторопели – им дали отпор, причем не особо утруждаясь. Я сам даже не придал какого-то значения этой мелкой стычке. Но на этих «ухарей» это подействовало ошеломляюще. Сидящий в куче мусора парнишка вдруг заверещал, вскочил на ноги и с прилипшей к толстой заднице банановой кожурой бросился наутек. Вся его «страшная банда» в считанные секунды скрылась из глаз. Дед мой как-то засуетился, начал говорить, что сейчас набежит куча взрослых турок, устроят «концерт», и нам не сдобровать. Как потом выяснилось из рассказов деда, местная эмигрантская молодежь (турки, арабы, албанцы) постоянно нападают на местных немцев, те боятся дать отпор, а полиция предпочитает не вмешиваться в такие инциденты. За неделю пребывания в Кельне я еще раз столкнулся с таким поведением эмигрантов – арабов. В центре города два подростка на роликах как-будто нечаянно сбили с ног пожилого хорошо одетого немца преклонных лет. Подростки стояли рядом и смеялись, глядя на попытки пожилого человека встать. Я подошел и помог ему подняться, отряхнул его одежду, а еще я умудрился схватить за руку одного из пареньков (очень неправильно с точки зрения местных понятий и закона, но очень хотелось это сделать-плевать на последствия), и через моего деда попросил перевести мою просьбу извиниться перед пострадавшим. Мальчишка был напуган, я так понимаю, отпора такие мерзавцы никогда не получали. Он извинился перед пострадавшим. Я его отпустил. Пожилой немец, молча, с чувством пожал мне руку, мы с дедом пошли дальше. По словам деда, в этих двух случаях я мог получить кучу проблем и от родителей охламонов, и от эмигрантской общины, и от немецкой полиции. Но все обошлось. Храбрым – судьба помогает. Шучу. Никакой храбрости не было, просто чувство собственного достоинства и все. Отсутствие такового у многих местных немцев меня, конечно, поразило. Неспособность защититься от этих балбесов, и реакция полиции тоже неприятно меня удивили.

Мы находились в красивейшем городе Германии, каждый день ездили в центр, посещали собор, всегда отыскивая в нем какие-то неизвестные нам новые «изюминки». В сувенирном магазинчике рядом с «Dom», (так называют собор местные жители) я купил маленькую фигурку собора (она и сейчас хранится у меня на книжной полке), красивые открытки с видами собора, и путеводитель на французском языке по Кёльнскому собору. Я нашел и на русском, но издан он был очень плохо, на газетной бумаге с черно-белыми иллюстрациями. Купил я себе и флакончик знаменитой «Eau de Cologne» – нашего «тройничка» (тройного одеколона).

Мы стояли недалеко от собора, разговаривали с дедом. Услышав нашу русскую речь, к нам подошли несколько человек – пара ребят в модных костюмах и две бабульки. Оказалось, это экскурсанты из Москвы. Они подумали, что мы местные «русаки» и хотели попросить нас показать им хотя бы центр города. Одна из бабулек, кореянка по национальности, рассказала нам, что дети дали ей пять тысяч долларов, чтобы она сделала себе зубы, а она решила потратить эти деньги, купив автобусный тур по Европе. Даже в таком преклонном возрасте (бабушке было далеко за семьдесят) ей хотелось посмотреть мир. Зубы для нее были менее важны. Для меня ее поступок был хорошим примером.

В один из последних дней нашего пребывания в Кёльне нас с дедом пригласили на обед к Наталье – дочке Эллы, нашей радушной хозяйки. За нами заехала на машине Наталья со своей дочкой Кристиной (соответственно внучкой Эллы), привезла нас к себе на квартиру, познакомила со своим мужем Виктором, и мы уселись за обед. Во время обеда я в основном общался с Кристиной, мы почему-то сразу не понравились друг другу, многое из того, что она говорила, противоречило моим представлениям о мире и о том, что я увидел в Германии. Мы заспорили, дед высказывался на моей стороне, девушка храбро защищала свою позицию… Короче, мы как-то не разругались, но ушли с обеда в несколько расстроенных чувствах. На машине Наталья отвезла нас в центр, Кристина осталась дома, сославшись на какие-то дела. Мы остались с дедом вдвоем, мы присели на лавочку, и он наконец-то выдал свою тайную цель нашей с ним поездки в Кёльн. Дед хотел, чтобы я остался в Германии на постоянное пребывание – ПМЖ. Для этого он и познакомил меня с внучкой Эллы Кристиной – хотел, чтобы мы с ней, по его выражению, «снюхались», я женился на ней и, как муж гражданки Германии, смог получить бы немецкий паспорт. Афера могла удасться, но наша ссора с девушкой за обедом перечеркнула все тайные дедовские планы. Так я и не женился на немке и не стал гражданином Федеративной Республики Германия. Я думаю, это даже и к лучшему, ведь тогда не было того, что произошло со мной впоследствии. Не было бы моей доченьки Анюсечки, Ирины и, конечно, не было бы Букиниста Орск и этой книги.

После недели пребывания в Кельне мы вернулись назад в Вайнгартен. Немного отдохнув от поездки, я наконец-то договорился насчет работы у знакомца деда. Но была еще одна проблема, которую мог решить только дед. Дело в том, что уезжая из СССР, он не выписался из нашей квартиры и все это время числился как проживающий. Мама хотела приватизировать нашу квартиру, и этот факт мог помешать оформить все нужные документы. По закону дед должен был написать заявление и заверить его в российском посольстве или консульстве. Ближайшим таким местом был Мюнхен, столица республики Бавария, где располагалось консульство Российской Федерации. Я остался дома, а дед на электричке поехал в Мюнхен. Вернулся через несколько часов, сунул мне подписанный консулом документ и рассказал о том, как он провернул это дельце. По его словам, сотрудник консульства, молодой (лет тридцати) российский дипломат, разговаривал и вел себя абсолютно по-хамски. Разговаривал высокомерно, требовал от деда переоформить его советский загранпаспорт (срок его действия подошел к концу). За эту услугу дед должен был выложить около восьмиста немецких марок. На это дед ответил, что у него в кармане лежит немецкий аусвайс (удостоверение личности гражданина ФРГ), в Россию он не собирается ехать и эта бумажка (загранпаспорт РФ) ему не нужна. Как я понял, дед выразился немного по-другому, разговаривая с этим надутым олухом. Получив печать на свое заявление, дед покинул с облегчением территорию консульства. По его словам, хамство и высокомерие российского работника дипломатической службы напомнило ему не лучшие времена в СССР, возвращаться в прошлое ему очень не хотелось.

Нужный мне документ был у меня в кармане, единственно сожалел, что не поехал в Мюнхен с дедом. По моей просьбе он привез оттуда открытки с видами города в качестве сувениров, я их сохранил до сегодняшнего дня, как и сувениры, купленные мной в Кельне.

Настало время моей работы. Я с некоторым опасением первый раз приехал к моему работодателю, его звали Эрвин. Никакой квалифицированной строительной работы я выполнять не мог, но зато (особенно после навыков, полученных в российской армии) мог выполнять простую тяжелую работу. Небольшая бригада строителей нормально приняла меня, достаточно терпеливо объясняли, что и как я должен делать, и после некоторых шероховатостей и моих «косяков» дело пошло.

Начинали мы рано. За мной полшестого утра заезжал на своем «Фольксвагене» один из членов нашей бригады, живший недалеко от нас с дедом, дорога до фермы занимала от силы десять минут, и в шесть утра я, уже переодетый в белый строительный комбинезон, занимался многочисленными делами, которые всегда есть на любой стройке, особенно для разнорабочего. То я выгребал лопатой землю из котлована, оставшуюся после работы бульдозера, то помогал разгружать многочисленные виды стройматериалов – в общем, мальчик принеси-подай. Работа заканчивалась в два часа дня, и все остальное время я был свободен. Платили мне очень неплохо (особенно если сравнивать заработные платы в нашей стране). Оплата была почасовая, в час я получал двадцать немецких марок. Расчет хозяин производил в конце каждой недели, в пятницу, после раздачи заработной платы он накрывал стол для своих работников, доставал из своих огромных погребов вино и пиво и угощал всех домашней едой, приготовленной его женой Катей.

Так я отработал полтора месяца, после окончания работы Эрвин выдал еще хорошую премию, я был очень доволен и рад, такие деньги у меня были впервые. Хозяин пригласил меня поработать у него в следующий раз, я очень рассчитывал на это.

У меня оставалось еще пара недель до окончания моего трехмесячного пребывания в Германии. За это время я узнал, как отдыхают немцы. Первым потрясением было для меня посещение местной бани, куда меня пригласили мои коллеги по работе, не предупредив о том, что бани в Германии общие, мужчины и женщины парятся вместе в общих отделениях. Я не поклонник саун и бань, но посещение этого заведения произвело на меня большое впечатление. Раздевшись и зайдя в сауну, я увидел множество обнаженных женщин и мужчин, абсолютно не обращающих на наготу внимания и спокойно беседующих друг с другом или просто сидящих и наслаждающихся паром. Мои стереотипы и представления были несколько другими, но я довольно мужественно перенес это испытание и успокоился окончательно, нырнув в бассейн с прохладной водой, чтобы охладиться. Мои коллеги откровенно ржали, глядя на меня – их задумка сработала, эффект был виден невооруженным взглядом. Тем не менее я быстро адаптировался в этой несколько необычной обстановке и уже не пялил дико глаза на прелести женщин, (а многие посетительницы были очень симпатичными).

Сходил я с местными ребятами и в ночной клуб. Посещение этого заведения не произвело на меня особого впечатления. Наши студенческие дискотеки были намного круче по драйву и веселью, было скучновато. Возможно, и менталитет немцев достаточно сдержанный, нет такого духа удальства и задора, как у нас. Плюс цены в баре показались мне непомерно высокими. А так, в принципе, разок можно было посетить такую дискотеку.

Рассказали мне и о местных публичных домах, так называемых «пуфах» (вспомнился термин из бессмертного произведения Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»), функционировавших абсолютно легально. Посещение этих заведений было довольно скучным и относительно недорогим. Час сомнительного удовольствия стоил двести марок, плюс надо было купить для девушки в местном баре бутылку французского шампанского – в магазине такая бутылка стоила сорок марок, а в борделе около двухсот. В бордель я не пошел. Не было абсолютно никакого желания туда идти (не кривлю душой, действительно было так).

Зато с удовольствием по приглашению племянника деда Эрнста посетил очень хорошее заведение «фрайбад» – целый комплекс бассейнов на открытом воздухе с вышками, душем. Кафе и прочими удовольствиями. Хорошо поплавал в самом глубоком бассейне, но на вышку не полез, оттуда прыгали в основном мальчишки лет по пятнадцать, шестнадцать, демонстрирую разные фокусы и кульбиты в прыжке и, поднимая при падении в воду кучу брызг, заливавших всех окружающих – короче, балдели и баловались. Погода выдалась прекрасная, солнце светило, можно было и немного позагорать на травке. Несколько часов во «фрайбаде» пролетели быстро.

Виза моя уже заканчивалась. До отъезда оставалась пара дней. Нас с дедом пригласили на семейный праздник еще одного родственника деда – день рождения мужа племянницы Эрны Антона. Устраивалось барбекю, проходить оно должно было на свежем воздухе, в специально арендованном месте в частном лесу. За нами заехал Антон, посадил нас в свой «Мерседес» и довез до уютной полянки, где уже вовсю шла подготовка к барбекю – по нашему шашлык – толпились родственники, дети. Мы вышли, сели за стол и очень хорошо посидели, к концу нашего застолья моя голова уже, мало что соображала, да и дед уже тоже немного захмелел. Сам именинник тоже выпил хорошо, а на мой вопрос, кто же нас довезет назад до дома, Антон ответил: «Вот Эрна, моя жена, и довезет. Все выпрашивала – хочу машину и права, вот и пускай возит». Я несколько с опаской отнесся к такой перспективе – у меня были все еще советские дурные предубеждения о том, что женщина за рулем это обезьяна с гранатой. Но Эрна очень быстро развеяла мои предрассудки. Посадив нас, двух захмелевших гуляк, в салон машины, она очень аккуратно и уверенно довезла нас до дома, ни разу не превысив скорость, ведя авто плавно и умело. С тех пор я очень уважительно отношусь и тому, как водят машину женщины. Более того, мне это очень нравится тем, что я могу сидеть на месте пассажира и наслаждаться двойным эффектом – прекрасной ездой и красотой девушки за рулем.

Мое пребывание Германии подошло к концу. Нагруженный двумя сумками с подарками и рюкзаком, специально купленным за двести марок в спортивном магазине, я вышел из квартиры деда, и мы вместе спустились вниз, где нас ждал на своей машине Эрнст, племянник деда, чтобы отвезти нас на вокзал в Равенсбург. Дед захотел проводить меня до Ульма, где я должен был сесть на свой автобус, следующий до Москвы. На вокзале мы простились с Эрнстом, поблагодарили за помощь, загрузились в электричку и за час доехали до Ульма. Вышли на привокзальную площадь. Автобус пришел через полчаса. Наступила встреча с Родиной. Быстро подъехавший двухэтажный «Неоплан» из своих открытых дверей источал резкий запах канализации. «Хорошо в краю родном!», – пронеслось у меня в голове. Водители сказали, что автобус только пришел из России, они не успели почистить туалеты, но под Бонном будет пересадка в чистый автобус, там будет комфортнее и без «ароматов». Деваться некуда, я обнялся с дедом, пообещав ему, что как доберусь до Москвы, позвоню, и уселся на одно из свободных сидений.

Автобус быстро тронулся и поехал в сторону Бонна, по дороге останавливаясь в разных населенных пунктах, где подбирали других пассажиров до России. В Штутгарте в наш автобус сели девчонки из питерской волейбольной команды, ехавшие после какого-то матча с немками обратно в Петербург. Рядом со мной села очень высокая красивая девушка, но такое приятное соседство продлилось всего пару часов – наш автобус доехал до офиса фирмы в Бонне, мы все вышли, забрав свой багаж, и «Неоплан» укатил в чистку и на отдых. Офис «Райхерта» представлял собой небольшой домишко, где все пассажиры и провожающие не могли поместиться просто физически, поэтому практически все стояли на улице, ждали подачи автобусов. Один должен быть идти на Питер, в него и загрузилась волейбольная женская команда, а наш должен был идти на Москву.

Возникла заминка с посадкой. Работники фирмы огласили условие по багажу – три стандартных сумки весом до пятидесяти килограмм бесплатно, все остальное оплачивается по двадцать марок за сумку дополнительно. У меня было как раз три сумки плюс небольшой пакет с минералкой и бутербродами, я протиснулся сквозь толпу, сдал сумки и рюкзак в багажное отделение, предъявил билет и устроился на своем месте. Постепенно автобус заполнялся пассажирами, но было видно, что багажа у людей очень много, я был один из немногих с таким небольшим количеством и объемом сумок. Многие везли огромные баулы, багаж размещали и на первом этаже автобуса, где было немного пассажиров, и в проходе второго этажа. Пройти было сложно, я вышел перед отправкой размяться и помог одной из пассажирок, молодой женщине лет тридцати с ребенком, погрузить огромные баулы в грузовой отсек автобуса. Мне помогали ребята-водители, иначе я бы один не справился. Что везла эта отважная женщина в Россию, я так и не узнал. Тем не менее, несмотря на такой бедлам и неразбериху, все загрузились, заняли свои места, и автобус тронулся в путь.