Читать книгу Видеосклеп - Дмитрий Коровин - Страница 8

Как только одноклассники расположились в салоне автобуса, Дин вооружился телефоном и позвонил матери, предупреждая ее, что задержится у приятеля.

На протяжении всего пути было шумно и весело. Подростки галдели и смеялись, но с каждой остановкой пассажиры редели, места освобождались, гам становился тише, а вскоре, вслед за своими новыми друзьями, автобус покинул и Дин.

Обойдя дождевой навес с лавочкой, они принялись спускаться по крутой металлической лестнице с облезшей в некоторых местах коричневой краской. Хобб, шумно стуча башмаками, торопливо сбежал вниз, оторвавшись от спутников. Зельда не спешила, придерживаясь за перила, и Дин, оказавшись сзади, был вынужден ее сопровождать.

– Ну что вы там ползете как жуки!? – выкрикнул Хобб, помахав рукой. – Торопливее, Зельда, тебя вечно приходится ждать!

– Обувь неудобная! – парировала мулатка. – А ты, в одно прекрасное время, сломаешь себе шею!

– Если в спину не толкнешь, не сломаю!

– Ах! Ты так, значит, обо мне думаешь?

Они достигли последних ступеней, где стоял Хобб.

– Если учитывать мою разбитую губу, от тебя всего можно ожидать, – разобрался он.

– Это вышло случайно! – ощетинилась Зельда, мягко добавляя: – Почти… Хватит уже об этом! Пацан называется! Ми-ми-ми!

Смерив девушку взглядом, выражавшим абсолютное презрение, Хобб повернулся и пошел впереди по тропинке, туда, где среди растительности виднелись окна и забор.

– Вы всегда с ним так общаетесь? – спросил Дин.

– Нет, это он выпендривается, когда кто-то рядом, – объяснила Зельда. – Стесняется, наверное.

– Кого?

– Меня.

– Скажешь тоже… с чего это?

Девушка подняла свободную от учебников руку и протянула перед юношей.

– Цвет ржавчины.

– У меня такая же была, после загара на пляже. Мне кажется, ты сильно утрируешь свое происхождение. Что у вас вообще за порядки в этом штате?

Грустно улыбнувшись, Зельда переложила учебники под левую подмышку и, мгновением позже, Дин понял, для чего она это сделала. При ходьбе костяшки пальцев их рук раз шесть задели друг об друга, развернулись, коснулись ладонями и, наконец, сплелись. Так они дошли до поворота, не обронив ни слова. Девушка смущенно улыбалась и что она думала, оставалось загадкой. А вот Дин испытывал настоящее блаженство. До этого момента он не мог и предположить, что простое прикосновение рук может вызвать в нем столько эмоций. Он шел, пытаясь не сбить дыхание, слушая птиц и собственное сердцебиение, а черные женские волосы, от подувшего бокового ветерка, приятно щекотали ему шею, прогоняя раз от раза стада покалывающих мурашек по телу.

Хобб, порядком ускакав вдаль, ожидал за поворотом. При виде его фигуры, руки разъединились, но приятное ощущение еще какое-то время не отпускало Дина. Он продолжал молчать, меняя щебет птиц на голос друга, начавшего рассказывать о рыбной ловле с отцом и двоюродным братом на Утином озере, и лишь окончание пути смогло прервать эту занимательную историю.

– Мне прямо, вам направо, – заявила Зельда, указывая на дорогу среди широкохвойных сосен.

– Тебя проводить? – спросил Дин, вызывая короткий смешок у Хобба.

– Ты как со свидания! – выпалил он. – Ей идти-то осталось… Третий дом отсюда на правой стороне улицы.

– Пока, мальчики, – тихо добавила девушка и, бросив на Дина многообещающий взгляд, начала отдаляться.

Юноши немного посмотрели ей вслед, любуясь походкой и ножками, затем прибавили шаг, и минуты через три достигли небольшого двухэтажного дома.

– Моя обитель! – известил Хобб. – Предки на работе, не о чем не парься. Сейчас пожрем, а потом я все покажу.

– О’кей, – кратко согласился Дин.

– Мне не хватает школьного обеда! Желудок уже сосет! Так ведь и вправду растолстею…

– Не зацикливайся на этом. Организм развивается, растет, вот и требует усиленое питание, – успокоил собеседник. – Со мною тоже так бывает иногда.

Взмахнув на свежевыкрашенное белое крыльцо с недавно замененными ступенями, Хобб вынул из кармана ключ и, повертев в замочной скважине, открыл входную дверь.

– Заваливай! – пригласил хозяин. – Учебники брось на тумбу, обувь не снимай.

В доме, насколько смог оценить вошедший гость, было довольно уютно и чисто, но некоторые вещи, судя по всему находившиеся не на своих местах, к хаосу оттеняли первое сложившееся впечатление. Велосипед, занимавший треть прихожей; зонт, упавший на пол, но, ни кем не поднятый; разносезонная обувь, наспех расставленная вдоль стены и натыканная в отделения тумбочки без дверей. Сланцы, кроссовки, сапоги, ботинки на толстой подошве – все это выставилось словно на параде, будто в ожидании корреспондента из журнала мод. В остальном обыкновенный интерьер дома Кёллеров был весьма приемлем и скучен, не отличаясь ни оригинальностью, ни вычурностью. Та же мебель, та же электроника, те же цвета и запах, обычный домашний запах, чуть разбавленный кухонными пряностями и хвойным воздухом из приоткрытого окна.

Кухня была прибрана, но лишь до того момента, пока в ней не появился Хобб. Пытаясь проявить высококлассное гостеприимство, он, в погоне за яствами, в момент придал ей вид прихожей. Разведав холодильник, выдвинув и проверив приготовленный обед, он назвал его не подходящим к случаю и принялся за приготовление яичницы с колбасой, одновременно занимаясь завариванием свежего чая холодной водой из чайника, который, не смотря на упорство всплывших чаинок, не хотевших отдавать сок, подогреть не решился. Откровенно говоря, парень и сам не понял, зачем он занимался чаем, когда на столе уже стояли обнаруженные в холодильнике четыре банки пива «Красный бык».

Наконец, среди его деловитого бурчания, Дин смог расслышать четкие фразы:

– К черту суп! Ты ведь его не хочешь? Ну и мне он сдался… Сейчас замутим крутую жраку! Яйца, мясо, пиво! Много яиц, много колбасы!

– А пива, не много ли? – робко вмешался гость.

– Пива много не бывает! – убедил хозяин. – Я потаскиваю по тихому, когда захочу, Папка еще ни разу не заметил или делает вид. Так или иначе, мне-то пофиг, не пойман – не вор! Кстати, Дин, ты на права сдавать не собираешься?

– Они у меня есть.

– Ого! И хорошо водишь?

– Более-менее. Отец часто давал порулить. Это одна из немногих вещей, за какую я ему благодарен.

– А я вот только думаю. Впрочем, ездить-то все равно не на чем. Работу надо поискать, может, к следующему лету подкоплю на какой-нибудь «Студебекер» пятидесятых, ха-ха-ха!

В большой, глубокой сковороде, какую Хобб избрал фундаментом для «крутой жраки», заклокотало и заскворчало. Потыкав там деревянной лопаткой, он метнулся к столу и принялся стругать копченую колбасу косыми ломтями. Дин предложил свою помощь.

– Не-не-не, ты не лезь! Я еще тот шеф-повар! Отдыхай и рассказывай, как ты дошел до такой жизни…

– Ты о чем?

– О фуроре, произведенным тобою на литературе и алгебре.

– Память хорошая, мне иной раз достаточно лишь прочитать. Единственная проблема – вспомнить.

Хобб вновь рассмеялся и чуть не поранил себе палец ножом, лишь чудом угодившим в ноготь. Не теряя поварского духа, он и здесь нашел повод для хохота:

– Жареное мясо с кровью – это я видал, но чтобы копченое! – Покидав кружочки колбасы на яичницу, юноша вновь посетил холодильник, выуживая огромный тюбик с острой пастой. – Вот эту дрянь нужно поджаривать вместе с едой. Холодная не катит.

– А что это такое? – поинтересовался Дин, заранее подготавливая желудок к пищевому отравлению.

– Томаты, перцы Чили, куча чего-то еще… Мексиканская дрянь! Папка от нее балдеет!

– А он у тебя кто, если не секрет?

– Ветеринар. Мамка при нем секретарша, ассистирует при случае. У нас лечебница на улице Бенджамина, покажу как-нибудь. Кстати о животных… – Хобб нагнулся, раскрыл нижний шкаф и выудил консервы с нарисованной кошачьей головой.

– Слушай, мексиканскую приправу я еще выдержать смогу, но это уже перебор… – запротестовал гость.

– Ну, ты и дуралей! – бросил Хобб. – Я кошке! У нас кошка есть, спит где-то наверху или по соседским крышам бродит.

Дин улыбнулся.

Минут через двадцать они расположились за столом, набивая брюхо экзотической яичницей, смешавшейся в омлет, и запивая ее пивом.

Дин, в отличие от сверстников, не особо жаловал спиртное. Отхлебывая маленькими глотками из банки, он боялся опьянеть и каждый подобный глоток плотно закусывал.

Не успели они закончить с трапезой, как вдруг со стороны окон раздался стеклянный стук. Хобб обернулся и, увидев знакомое лицо, обрадовано выкрикнул:

– Привет! Зайди!

Сейчас и Дин заметил, как чья-то голова промелькнула на улице.

– Наконец ты познакомишься с Бриной! – сообщил хозяин. – Только чур, клинья не подбивать!

Прислушиваясь к звуку открывшейся входной двери, Хобб осторожно поднялся и прижался к стене у полукруглой кухонной арки. Тихие, плавные шаги прошли по коридору и замерли, будто человек, производивший их, не решался войти.

Приставив указательный палец к губам, Хобб подмигнул Дину и вопросительно мотнул головой в сторону прохода. Гость пожал плечами, показывая тем самым, что никого не видит. Хозяин наклонился и в испуге подпрыгнул на месте, перебивая своим криком, неожиданный женский возглас:

– Бу-у!

– Ха-ха-ха! – сразу же засмеялся Хобб. – Как ты догадалась?

– Ты такой предсказуемый, – объяснил тот же женский голос.

– Проходи. Пиво хочешь?

– А кто там у тебя?

– Увидишь, зайди, ты чего как маленькая!

Девушка повиновалась, и через секунду Дин увидел невысокую, курносую, светловолосую симпатягу, с крупными веснушками на круглом лице. В синих шортах и красной майке без рукавов девушка показалась ему очень привлекательной. Застыв посреди кухни, она улыбалась с какой-то детской непосредственностью, не показывая зубов.

– Когда она так улыбается, то похожа на Селену Гомес15, только та брюнетка, а Брина почти блондинка, – ввернул Хобб. – Ведь согласись?

– Да, что-то есть… – промямлил Дин, не отрывая взгляда от девушки.

Хобб толкнул гостью к свободному стулу и прошел на свое место.

– Короче, знакомься, это Дин, я тебе о нем рассказывал.

– Тот самый новичок? – спросила Брина.

– Ну да, собственной натурой.

– Дин Дэннинг, – представился юноша.

– Брина Бауэр, – вторила девушка.

– Чего тебе пива или яишки?

– Спасибо Хобб, я обедала.

– Тогда пива?

– Холодного? – уточнила Брина, не переставая улыбаться. – Ты издеваешься?

– Ой, я все забываю, блин. Кашляешь еще?

– Почти нет, но поберечься надо.

– Фигась, у тебя каникулы! Мы вторую неделю гранит науки пилим, а ты в гамаке почиваешь!

– Я не виновата.

– Ну конечно, святая! Только голой в ночном озере зачем-то купалась. Ха-ха-ха!

– Хобб, не вгоняй меня в краску, пожалуйста, и не ври.

– Как на крыше орать «нигеры прочь из Монтаны», так не стесняешься, а тут в краску тебя вгоняю.

– Прекрати уже, ладно? А то поссоримся.

– Не-не-не! Дин свой, он понимает, что я дурачусь.

Брина развернулась на стуле, положив руки на стол, и перевела внимание на второго юношу. До этого момента, при разговоре с хозяином дома, она лишь изредка поглядывала на Дина боковым зрением, так, как умеют это делать все женщины.

– Как тебе наш городок? – спросила Брина, вновь вооружившись улыбкой.

– Нормально, но я еще не видел толком ничего, – ответил Дин. – Седьмой день после приезда.

– Скажи ей, – ввернул Хобб, с шипением открывая второю банку, – чего юлить, после Портленда дыра дырой!

– Так ты из Портленда?

Дин кивнул.

– Мм да, – причмокнула гостья, – не легкий выбор… Впрочем, многие сейчас хотят быть поближе к природе, меняют мегаполисы на загород, хоть Портленд и не мегаполис, но я к слову.

– В журнале, что ли, вычитала? – снова перебил хозяин дома. – Дин, прикинь, она выписывает «Дискавери»! В Интернете будто информации мало!

Девушка показала ему язык и ответила:

– Пей вон, пропойца. Это не я выписываю, а Ирме выписывают.

– Не отмазывайся! Ирме нужно выписывать военный альманах, а не про зверушек и путешествия! В июне, помню, расстреливал во дворе пивные банки из духового ружья, Ирма пролезла от вас через дырку в заборе (ты знаешь в какую) и вцепилась в ствол. Еле отбился! Стоит, похныкивает, так и пришлось разрешить ей выстрелить разок.

У Брины отвалилась челюсть и брови подпрыгнули вверх.

– Ты совсем спятил что ли!? – выпалила она.

– Я же из своих рук! Она ружье-то не удержит, просто на крючок нажала, слово скаута! – заверил юноша, переводя глаза на Дина. – Доел? Бери пиво, идемте наверх. Я Дину еще ничего тут не показывал.

Втроем они совершили по дому небольшую экскурсию и остались в персональной комнате Хобба, чем-то напоминавшую коморку Дина, с похожими плакатами рок-групп и деревянными корабликами вместо поломанных самолетиков. Почти идентичная обстановка, только кровать оказалась шире, и шкаф был встроен в стену для визуальной экономии места. Еще, кроме компьютера, здесь был небольшой телевизор.

Заметив кошку, зевающую на постели, Брина сбросила кроссовки и плюхнулась рядом, прижимая пушистое животное к груди.

– Соскучилась? Замучил тебя, наверное, этот противный мальчишка. Такая няшечка, мур-мур…

– Не задуши ее! – фыркнул Хобб, усаживаясь перед компьютером.

Дину оставался свободный стул у стены, и он незамедлительно на нем расположился, стараясь незаметно для хозяина поглазеть на вытянутые женские ножки. Брина не была худощавой, как Зельда или стройной, как Сондра, скорее плотной, с полными бедрами, но формы эти привлекали внимание даже больше, чем фигуры двух названных. Неожиданно для себя юноша вдруг распределил их по статусу. Сондра – это недосягаемый физический идеал, бесчувственный, виртуальный, быть может. Его получают за деньги или любуются им издали. Зельда – тип женщины с заниженной самооценкой и сложным характером, ему, как правило, приготовлено место любовницы, пугающей, интригующей, шантажирующей, но каждый раз отходчивой и, при недолгих уговорах, соглашающейся на два свидания в неделю. А вот из Брины получилась бы отличная жена. Какая-то она домашняя, и не потому, что лежит сейчас на кровати в потрепанных шортах и тонкой майке, через которую просвечивает лиф – в одежде, в которой можно сходить лишь в ближайшую булочную или к соседям за сплетнями – а совсем по иной причине. Брина будто производила впечатление теплого, ласкового, заботливого человека, она совсем не притворяется, весьма естественна и полна обаяния. Такая и клизму поставит и обед приготовит, с такой и на людях приятно и в постели…

– Ты чего улыбаешься? – прошептал Хобб.

Дин отвлекся от мыслей и тут же встретился с серьезным взглядом, подозрительно сощурившимся.

– Кошка смешная.

– Кошка?

– Ну да.

– Какая кошка, их на кровати две?

– Да перестань, черт возьми, ты подколоть пытаешься?

– На сей раз, нет.

– Мне нравится Зельда, – шепотом признался Дин, большей части для того, чтобы собеседник отстал. – Так что пошел ты со своею ревностью куда подальше…

– Вы о чем ребята? – донесся голос Брины. Она уже перевернулась на спину, то поднимая, то опуская кошку на вытянутых руках.

– Секреты ЦРУ, – ответил Хобб, оборачиваясь. – Ты замучила ее уже! Отпусти, пусть топает на кухню, хавчик ждет.

Брина снова улыбнулась своей запоминаемой улыбкой, поставила кошку на лапы и подтолкнула к прыжку на пол.

– Беги киса, кушай.

– Приходит ко мне только кошку потискать, меня бы лучше потискала, я тоже мягкий и пушистый.

– Ну, ложись рядышком, котик, – ответила девушка, заливаясь хохотом. – За ушками, ха-ха, пощекочу!

Довольный хозяин, откинулся в крутящемся стуле, и взгляд его снова приобрел оттенки безмятежности. Он немного поглядел в потолок, будто о чем-то вспоминая.

– Поберечься она вздумала! – вдруг продолжил Хобб. – А на озеро не поедешь, что ли?

– В эти выходные?

– Нет, снега будем дожидаться! Конечно в эти! Скоро дожди польют, нужно как следует закончить лето, пока не стало холодно. Да и отметить бы не мешало начало учебного года.

– А кто поедет?

– Да все те же… Свен, Рот, Ида, Альф, Зельда, ну и, конечно, Дин.

– Мне Зельда ничего об этом не сказала, – встрепенулся последний из перечисленных. – Когда вы успели договориться?

– Вчера Свена встретил в городе, слово за слово… У них, вроде как, все намазу. Он даже удивился, почему я об этом не знаю.

– Так всегда. Он подумал, что тебе скажет Рот, тот на Иду подумал, что она скажет Зельде, ну и все забыли, – пояснила Брина.

– Логично, – причмокнул Хобб.

– Только я купаться не буду. Выдастся теплый денек, позагораю, но чтобы в воду лезть, увольте! Предупреждаю заранее! Я итак много пропустила.

– Ничего ты не пропустила. По большему счету продолжение прошлогодних тем, лишь новый параграф истории, да алгебры раздел, с очередными головоломками. Видела бы ты, как Дин сегодня разобрался с Йети! Просто на лопатки уложил!

– Молодец, – похвалила девушка, усаживаясь на край постели и спуская ноги вниз.

– Так на тебя рассчитывать?

– Конечно, куда ж я от вас денусь. А тачки?

– Купе Свена, и Альф у папки кроссовер должен будет выпросить. Если не получится, возьму отцовский пикап.

– У тебя нет прав.

– Да кому они нужны в нашем долбаном городишке!? Три копа-землекопа на всю деревню.

– Я слышала, их штат увеличили после тех случаев. Мэр даже машины им новые выписал.

– Какая разница, у нас половина жителей либо без прав, либо на чужих колесах. Каждого проверять не станут, увидят рожа знакомая – проезжай. Да и какой придурок решится патрулировать в субботу? Хотя… подождите! – воскликнул Хобб, чуть не падая со стула. – У Зельды же есть права! А если она не поедет, Дина за баранку посадим!

– Без проблем, – согласился гость. – А что за случаи?

– Какие случаи?

– Брина сказала – после тех случаев…

– Ах… это… Да тут целая история была… – протянул хозяин дома, таращась в пол, будто без желания ее вспоминать.

– Так мы и не торопимся никуда.

– Попугай его, Хобб, – поддержала девушка.

– Ну ладно, слушай… Наш город два года назад навещал сирийный убийца. Все началось, когда нашли его первую жертву – какую-то приезжую девушку с улицы Резолюции. Ну и, сами того нехотя, подняли шум. Городок маленький, шесть тысяч жителей, разве чего утаишь? Сначала думали, что это обычная бытовуха, а потом арестовали пару ее друзей, которых даже допросить-то толком не успели, так как через три дня в полицию прибежали Портманы – местная еврейская пара – с криками, что у них дочка малолетняя пропала и тут такое началось! Город забурлил! Сбились добровольческие отряды, полиция слетелась со всей округи, стали лес прочесывать и…

– Нашли, – подсказала Брина.

– Не перебивай! – сделал замечание Хобб. – Не порть мой триллер!

– Ее тоже убили? – спросил Дин.

– Задушили, как и предыдущую жертву. При выезде из города на север есть старая канадская дорога, вот в тех краях, где-то на опушке в ельнике. Сразу поползли слухи о маньяке, и городом овладела паника. Чуть ли не комендантский час ввели!

– Я помню, как родители за мною попятам ходили, – снова вмешалась Брина. – Была ранняя осень, темнело еще поздно, но мало кто, после семи-восьми часов вечера, на улицу решался выходить без особой надобности.

– Да, жутко было, – продолжил Хобб. – Даже детективов из Хелены16 пригласили. Только не смотря на происходящую полицейскую возню, через неделю совладелицу «Шишки» убили.

– Какой шишки? – спросил Дин.

– Бар у нас один так называется. Женщина лет двадцати пяти, не помню, сколько ей было точно, но почерк тот же – задушена толи струной от пианино, толи проволокой. Правда в этот раз убийце чуть не помешала официантка. Прикинь, Дин, чуть! А на кону этого «чуть» жизнь человека!

– Не утрируй, – вставила Брина, погрозив пальцем.

– В общем, началась облава. Понаехали копы с собаками со всего штата, все оцепили, на дорогах выставили засады, даже школу закрыли на неопределенный срок. Какие-то фотороботы расклеивать стали на столбах, ну и так далее… Там еще кто-то что-то видел, то ли машину убийцы, то ли его самого. Пытались за это зацепиться по горячим следам, но не тут-то было! Потому что дней через десять нашли Клэр Томпсон.

– Мы ее отлично знали, – подключилась Брина, – местная красотка.

– Вроде вашей Сондры? – уточнил Дин.

– Типа того, только она скорее похожа была на Николь, тоже рыженькая, – поправил Хобб. – Ее нашли под мостом Стэклинта. Дальнобойщик обнаружил случайно, отлить спустился, а там бац – голая девица с веревкой на шее. Убийца ее даже спрятать не пытался, видно хотел, чтобы быстро нашли. Говорили, что девчонке здорово досталось, только что они имели в виду, никто не знает до сих пор.

– И чем все закончилось? – полюбопытствовал Дин.

– Ничем, как не печально. Так никого и не арестовали, хотя четверть города пропустили через полицейский участок, как через сито. Во как! Жители потом долго еще тряслись от страха, но убийства прекратились, также внезапно, как и начались.

– Мы и сейчас все еще боимся, если честно, – добавила Брина, поежившись.

– Полиция решила, что маньяк гастролировал, и Махкван стал ему пристанищем не более чем на пару месяцев. В соседнем штате похожие убийства тоже вроде случались, но я уже не помню, что там было. Может его поймали даже, да на электрическом стуле сожгли. Одно радует, он выбирал не случайные жертвы.

– Одна малолетка, другой двадцать пять… – задумчиво проговорил Дин. – Чего меж ними общего?

– Сам прикинь: у Клэр был папашка зажиточный, Портманы – владельцы лесопилки, с хозяйкой бара тоже все понятно, и остается студентка с улицы Резолюции, а всем известно – на Резолюции бедняки не живут!

– Стало быть, этот тип убивал только богатеньких? – предположил Дин. – Или их дочерей?

– Ха! Сообразил! – воскликнул Хобб. – И в этом мой ему респект! У бедных без того проблем выше крыши, не до маньяков.

– Фу, какой ты черствый, – оскорбилась Брина, надевая кроссовки. – Коммунист!

– Я анархист! – поправил юноша, наблюдая за действиями соседки. – А куда ты?

– Домой, меня бабушка ждет. А вы сидите тут и смакуйте всякие извращения.

– Да кто смакует? Сама сказала попугать! Я и раньше тебе говорил, что все несчастные случаи должны происходить с теми, у кого слишком праздная жизнь. Это было бы, по крайней мере, справедливо. Разве ты не согласна?

– Нет! Не хотелось бы тебя потерять.

Хобб переглянулся с Дином и засмеялся.

– Понято! – выкрикнул он вслед уходившей девушке.