Читать книгу Краеугольный человек. Роман - Дмитрий Кузнецов - Страница 9

Каждый последний день месяца, в центре по коррекции воспоминаний проводилось большое совещание. Проводил его старший корректор северного полушария – бывший военный офицер с идеальной выправкой и раскатистым басом. На совещания он всегда приходил со своим аватаром. Животным, созданным генными учёными в середине 21 века. Эти животные, на стадии формирования в инкубаторе, могли принять любой вид, который захочется будущему хозяину. Аватар Спартака, а именно под этим именем был известен в центре офицер, был под стать своему хозяину. Его шёрстка была камуфляжной расцветки в цвете хаки, а злая, из-за узко и глубоко посаженных глаз морда, была увенчана небольшим, и очень острым рогом с мелкими шипами по краям.

На самом деле, аватары были милыми зверьками. Они с огромной любовью привязывались к хозяину и очень миролюбиво относились ко всем людям. Когда научный институт, занимавшийся разработкой этого проекта, проводил исследование потребительского рынка, основные вопросы касались характера и внешности будущего зверька. В исследовании приняло участие больше трёх миллионов человек по всему миру и в итоге существо получилось крайне милым. Подвижное, жизнерадостное животное, с мягкой как у молодого кролика шкуркой и нежными лапками, напрочь лишенными когтей. Технология выращивания позволяла на этапе зарождения с помощью генной инженерии создать абсолютно любую внешнюю форму и даже размер неизменным оставался только характер.

Впрочем, на чёрном рынке можно было купить «бракованных» аватаров – агрессивных и кровожадных зверей.

– У нас на повестке дня, серьёзный вопрос. – Спартак начал говорить, как только занял своё место за трибуной. – Участились случаи, когда офицерам – корректировщикам приходится работать со свежими воспоминаниями, касающимися любви. На уровне Глобальной Системы, мы давно заблокировали всяческие проявления этого чувства. Вы прекрасно знаете, что Система кропотливо убирала из человеческого восприятия любовь, как самое неуправляемое из человеческих чувств. Наша планета смогла избавиться от войн и вообще всех конфликтов между людьми, только благодаря этому. И вот сейчас, работа нескольких десятилетий может полететь в чёртов Ад. Я жду объяснений. Мне нужны рабочие версии и эффективное расследование. Я инициирую создание специальной комиссии. По итогам совещания я оглашу список тех, кто войдёт в рабочую группу.

Совещание длилось больше пяти часов. Офицеры коррекции выбрали основные направления и самые перспективные версии для работы комиссии. Каждый высказал своё видение происходящего и опираясь на эти версии, Спартак составил рабочую группу, которую сам и возглавил. В комиссию по расследованию вошли, помимо него, три офицера: Джонс Элрой, Стивен Свенсон и Филипп Андерсон. Каждый из них получил неограниченный доступ к архивной документации и возможность выбрать себе по одному помощнику из отдела аналитики. Впрочем, для Джонса, этот выбор был очевиден.

В отделе работала Гвинет, скромная и умная выпускница Межконтинентального Коллежда, с которой Джонс вырос в одном жилом посёлке. Они были друзьями с детства. Гвинет была не только одним из самых опытных аналитиков в Комитете по коррекции воспоминаний, но и самой уважаемой сотрудницей Спартака. Она обладала неограниченными правами доступа к информации, собственным кабинетом и прямым каналом связи с обоими старшими корректорами Северного и Южного полушарий.

В Комитете говорили, что сразу после поступления в Комитет из колледжа, Гвинет смогла за неделю вычислить в рядах сотрудников шпиона из группировки «Настоящие Земляне».

Эта группировка выступала за отмену корректировок воспоминаний. Они считали, что стирание из памяти детей и родителей воспоминаний о чувствах и привязанностях, не только не помогает обществу, но и превращает людей в роботов.

Приверженцы этой группы террористов, как их окрестила Система, занимались вербовкой сотрудников и обнародованием секретных документов комитета. После каждой такой публичной публикации, офицерам по корректировке, приходилось работать в поте лица, позабыв про все остальные текущие дела. Это было настоящее ЧП.

Было понятно, что в рядах сотрудников Комитета действует шпион, обеспечивающий группировку информацией. Долгое время найти человека, через которого информация покидала стены комитета, не удавалось. Спартак лично занимался этим вопросом, поняв, что доверять в стенах комитета он не может никому.

В этот момент из Колледжа пришло письмо о распределении выпускников. Просмотрев данные, об учениках, предлагаемых для поступления в Комитет, Спартак обратил внимание на девушку с наивысшим коэффициентом способностей к аналитике. В примечании к документам, его старый боевой товарищ, академик Томас Вудсток, работающий начальником секретного отдела Колледжа, отметил, что стандартный тест на коэффициенты способностей, в отношении выпускницы Гвинет Ди Милон, не смог корректно оценить её ум, так как она набрала высший бал за несколько вопросов до окончания теста.

На первой же встрече, в процессе собеседования, Спартак, проверив сознание девушки и определив её как человека абсолютной честности, решился поделиться с ней своей проблемой. Гвинет, сразу включилась в работу начав задавать конкретные вопросы о том, какие уже шаги были предприняты.

Девушка разработала сложную многоходовую операцию, которая позволила в короткий срок, менее чем за неделю, найти и обезвредить предателей. Шпионов в комитете оказалось четверо. С её же помощью, Спартак внедрил новую систему безопасности, которая полностью исключила возможность утечки важных документов и решений.

В общем, Гвинет действительно была одной из лучших сотрудниц и сейчас они в паре с таким же прекрасным офицером – корректировщиком, могли спасти мировую систему от неминуемого краха.

Как только совещание было закончено, Спартак, пожелав сотрудникам продуктивной работы попросил Джонса остаться и уделить ему ещё немного времени.

– Офицер, Ваши предположения, которые вы высказали в ходе дебатов, я оцениваю, как самые перспективные. Ваша напарница, а Вы, как я понимаю, будете работать вместе с Гвинет, и Вы сами, лучшие сотрудники Комитета. Я рассчитываю на вас особо и жду результатов. Я не буду ограничивать Вас во времени, потому, что мне нужны не показательные действия, а конкретные выводы и решения. Мы выписали усиление в составе нескольких старших офицеров – корректировщиков из Комитета Южного полушария. Они помогут нам справиться с волной, захлестнувшей наш континент. Но прошу Вас – постарайтесь, сделать всё поскорее. Я чувствую, что в этот раз, угроза нависла, очень серьёзная. Возьмите этот пакет. – Командир протянул Джонсу конверт красного цвета, закрытый пломбой с печатью Высшего Совета Системы. – Там данные наблюдений, социологические срезы и информация от наших свободных агентов. Судя по всему, очаг эпидемии находится именно в нашем полушарии. Гриф этой информации – особо секретно. После ознакомления, данные надлежит передать мне лично в руки. Желаю вам удачи.

Спартак поднялся со своего места и протянул Джонсу руку для рукопожатия. Его аватар встрепенулся и тут же занял своё место у ног хозяина. Офицеры попрощались.

Когда Джонс был перед дверью, командир окликнул его:

– Офицер, и вот ещё что. На время операции, я разрешаю вам с Гвинет, носить с собой блокировщики. Я хочу, чтобы информация, которую вы раздобудете, была защищена сверхнадёжно. Приказ будет готов завтра. Ещё раз – удачи.

Джонс нашел Гвинет в кабинете. Она была трудоголиком и могла проводить на работе сутки напролёт. Сейчас она была занята составлением какого-то очередного отчёта.

Как только Джонс вошел в кабинет, Гвинет выключила компьютер и с улыбкой поднялась с места навстречу другу:

– Джонс, дорогой мой друг, как же редко ты в последнее время ко мне заходишь!

– Привет, Гвинет! Я пришел с новостями, главная из которых, видимо в том, что мы теперь, будем с тобой видеться много чаще.

Девушка улыбалась и светилась от радости.

– Рассказывай. Или может быть мы нальём себе чай и сядем поудобнее?

– Давай посидим с чаем, разговор у нас будет не короткий. Остальные свои проекты можешь отставить до лучших времён. Если меня не обманывает предчувствие, дело нас ожидает удивительное и сложное, а значит длинное.

Через несколько минут Гвинет и Джонс сидели в глубоких мягких креслах в релаксационной комнате, которой был оборудован кабинет, держа в руках по большой чашке ароматного чая. На столе лежал открытый красный конверт и несколько документов. Беседа протекала неспешно.

– Расскажи мне теперь, что ты обо всём этом думаешь. Какая у тебя версия?

Задав вопрос Гвинет замолчала и с интересом посмотрела на Джонса. Ей нравилось смотреть на него, когда он что-то делал или говорил. Да, они были знакомы так давно, что она даже не помнила, когда они познакомились. Да, он был подтянут, образован, умён, в общем идеально подходил ей как женщине, в роли отца будущего ребенка, но когда Гвинет пыталась понять, что же такого в Джонсе особенного, отличного, она не находила ни единой зацепки. Тем не менее её нравилось на него смотреть.

– Давай начнем с теории по материалу. Что такое эта самая любовь, от которой мы так трепетно оберегаем общество? В начале XXI века, на Земле, любовь была возведена в абсолют. Разнообразные учения, религиозные и эзотерические, превозносили любовь, сильно изменив баланс энергии. Люди поверили в то, что любовь способна заменить собой многое, а уверовав, они позабыли что в этом мире, абсолютно во всём происходящем, главное – баланс. Следствием этого явилось то, что человечество начало тонуть в волне войн и эпидемий. Мир начал уравновешивать всепоглощающее добро, рождённое любовью, разного рода бедствиями.

Понимание происходящего пришло к правящей элите слишком поздно. Границы были стёрты, хаос охватил всю планету. Лишь в нескольких уголках земли, в Тибете, на Алтае, в Индонезии и в джунглях Центральной Америки сохранился нетронутый, чистый энергетический фон.

Тогда, на объединённом совете мирового правительства, было принято решение создать комитет по контролю.

Кропотливая работа лучших специалистов из мира рекламы и мастеров по связям с общественностью, подкреплённая специальными программами внедряемыми высококлассными гипнотизёрами и практиками нейролингвистического программирования, дала плоды уже через десять лет.

Количество конфликтов, инициированных человеком упало сначала на шестьдесят, а потом и на восемьдесят процентов.

Из литературы, кино, театральных постановок, были полностью изъяты все упоминания о любви.

Любовь попала под глобальный запрет. На уровне новой мировой системы порядка, были введены пожизненные сроки изоляции для всех, нарушивших это предписание. Долгое время бунтовали представители религиозных конфессий, но и они постепенно канули в лету.

Новое поколение ничего не знало об этом чувстве. Для того, чтобы не нарушать природный баланс, связанный с чувством любви между родителями и детьми, было решено ввести административную единицу «корректировщик». В обязанности первых корректировщиков памяти, входило устранение воспоминаний у детей и родителей о чувстве любви между ними, после достижения детьми десятилетнего возраста.

Программа хорошо показала себя.

Когда новое поколение полностью заменило прежнее, основную массу специалистов распустили, подчистив их воспоминания.

В строю осталось лишь пара тысяч офицеров – корректировщиков, в задачу которых входило контролировать общество и корректировать воспоминания тех, кто всё же оставался подвержен любви.

И вот сейчас, количество тех, кто любит и спокойно переживает все уровни корректировки, вынудило привлечь на наш континент офицеров из Южного полушария.