Читать книгу Найти принцессу - Дмитрий Луговой - Страница 5

25 апреля 2298 год

Планета Кхания

Зал для ментального испытания

Кхан Прован приготовился к самому важному тесту в своей семнадцатилетней жизни. Если он пройдет его, то получит звание ментала I ранга, и станет самым молодым представителем своей расы, когда-либо сделавшим это.

Прован стоял в центре круглой комнаты с высоким, метров тридцать, потолком. Вдоль стен шли высеченные из камня ярусы, на которых толпились зрители. Первые три уровня предназначались для экзаменаторов, и все с нетерпением ожидали их появления.

Наконец заиграла громкая музыка, и под оглушительные аплодисменты в зал вошли три десятка менталов I ранга. Их тела скрывали бесформенные балахоны, а лица прятались под капюшонами. Все это, разумеется, лишь дань традициям: имена всех экзаменаторов были известны.

В отличие от них, Кхан Прован был полностью обнажен, и это еще раз подчеркивало его уникальность. С раннего детства он проявлял столь незаурядные способности, что комиссия решила подвергнуть его не просто испытанию, а Испытанию.

Атаке подвергнется не только разум Прована, но и его тело. По сигналу горна в него одновременно вонзятся сотни раскаленных игл, причиняя жуткую боль. Ему требовалось доказать, что даже физические неудобства не в силах сломить защиту его разума.

За всю историю их расы лишь несколько десятков менталов решилось подвергнуться Испытанию, но прошел его только один. Их прародитель, величайший Кхан всех Кханов, получивший сей титул во многом благодаря успешному прохождению этого теста.

– Кхан Прован, готов ли ты начать Испытание? – вопросил один из экзаменаторов.

Юноша бросил взгляд на десятый уровень, ища свою девушку, Кхану Рашну. Увидев ее ярко-рыжие волосы, мелькнувшие в толпе зрителей, Прован облегченно выдохнул. Все-таки она пришла!

«Ты справишься, Прови», – почувствовал он мысленное прикосновение Рашны. – «Я в тебя верю!»

– Я готов! – ответил юноша комиссии.

– Тогда приступим! – решил все тот же экзаменатор. – Объявляю Испытание открытым! – громогласно объявил он.

Затрубил горн, и в ту же секунду Кхан Прован подвергся атаке. Иглы, закрепленные на длинных древках, выскочили из стен и пронзили его плоть. Одновременно с этим его сознание подверглось массированной атаке.

«Ты – раб!» – кричали тысячи голосов внутри головы Прована. – «Ты – раб! Встань на колени, как и положено рабу!»

Юноша почувствовал, как у него сгибаются ноги: его тело готовилось уступить.

«Ну, уж нет!» – мысленно воскликнул Прован. – «Я не раб и я не сдамся!»

Он вновь выпрямился, чувствуя, как иглы все глубже проникают ему под кожу. Экзаменаторы же усилили свой натиск. Голову юноши словно сдавил металлический обруч. Его глаза, казалось, через секунду выпадут из орбит, а мозги вытекут через уши.

«Если хочешь выжить, сдавайся!» – вновь зазвучал многоголосый хор внутри его головы. – «Тебе не одолеть нас, ибо ты слаб!»

Нет, он не слаб! Он докажет всем, что он сильнейший ментал со времен Кхана всех Кханов, а может, даже сильнее и его. Прован стиснул зубы, собрал воедино все свои силы и попытался провести ответную атаку.

Сквозь физическую и ментальную боль юноша различил слабые вскрики зрителей. Приоткрыв веки, он обвел взглядом зал. Некоторые из экзаменаторов упали, кто-то все же успел прислониться к стене или найти другую опору. По-видимому, удар, что нанесло подсознание Прована, оказался слишком силен даже для комиссии.

И в самом деле, натиск экзаменаторов стал слабеть. Теперь Провану не составляло труда его сдерживать, и он решил сосредоточиться на иглах. Мысленно представляя, как они одна за другой выходят из его тела, он стал отталкивать их от себя.

Сколько времени прошло с начала испытания, Прован не знал. Но ему наконец-таки удалось вытащить из тела все иглы. Теперь предстояло залечить раны.

Продолжая мысленно отбиваться от ослабевающего натиска экзаменаторов, юноша закрыл глаза и сосредоточился. Он представил, как срастаются поврежденные сосуды, как кровь возобновляет свой бег по ним, как раны затягиваются новой, свеженькой кожей.

Одобрительный гул трибун убедил Прована, что все идет, как надо. Оставалось только избавиться от давления комиссии.

На этот раз юноша уже лучше контролировал свои силы. Удар, пришедшийся по сознанию каждого из остававшихся в деле экзаменаторов, был четко дозирован. Никто из них не потерял равновесия, но мысленный контакт с разумом испытуемого был разорван.

– Кхм! – откашлялся председатель комиссии. – Никогда не думал, что произнесу эти слова, но… Кхан Прован прошел Испытание! – одобрительный рев трибун. – С этого дня он – ментал I ранга!

Едва он замолк, как зрители разразились бурей аплодисментов. Прован обвел взглядом трибуны и внезапно почувствовал, как сильно он устал. Его зрение затуманилось, ноги подкосились, и он рухнул на каменный пол, на который совсем недавно не желал опустить свои колени.

25 апреля 2298 год

Планета Силы

Спортзал

Игнада схватила очередной булыжник весом в полтонны и побежала в сторону коллектора. Ее мышцы ныли, капли пота, градом стекавшие по красной коже, так и норовили попасть в глаза, ее легкие судорожно сокращались, пытаясь насытить кислородом кровь. Бюстгальтер и трусики поверфулши были уже насквозь мокрые, а соревнование было еще далеко от своего завершения.

Добежав до коллектора, Игнада выпустила тяжеленный камень из рук, и он ухнул вниз, присоединяясь к двум десяткам своих собратьев, уже покоившихся на дне. Но девушка этого уже не видела: она стремительно неслась обратно к груде булыжников, которая едва ли уменьшилась на четверть.

Громкие выкрики зрителей начинали потихоньку ее раздражать, и не имело значения, поддерживали они ее или ее соперника. Игнаде казалось, что стоит убрать этот фон, и к ней вернутся силы.

– Сдавайся, Игнада, тебе не победить! – пропыхтел рядом Дарон.

– Не дождешься! – сквозь зубы ответила девушка, хватаясь за очередной камень.

Отрывая его от земли, Игнада метнула взгляд на кучу ее соперника и почувствовала некоторое облегчение. Булыжников Дарон перенес явно не больше, чем она сама.

Обрадованная этим открытием, поверфулша, словно обретя второе дыхание, понеслась к коллектору. Всего несколько секунд – и очередной камень лежит на донышке.

– Вперед, Игнада! – раздались крики ее болельщиков.

Девушка побежала обратно, навстречу Дарону, который только приближался к коллектору. Соперник бросил на девушку, полный ненависти взгляд, и тут она наткнулась на что-то твердое и рухнула на пол.

– В ногах запуталась, бедняжечка? – с издевкой произнес Дарон, останавливаясь возле Игнады.

– Это ты поставил мне подножку! – вскакивая на ноги, закричала она.

– А ты докажи! – отбрасывая булыжник в сторону, ответил Дарон.

С самого детства Игнада терпеть не могла этого заносчивого болвана, но в последние несколько месяцев их взаимная неприязнь достигла своей высшей точки. Девушка почувствовала, что ее прямо-таки распирает от злобы, а пальцы сами складываются в кулак.

– Просто признай, что ты слабачка! – продолжал кричать Дарон. – Просто признай это!

Правая рука Игнады взвилась в воздух и обрушилась на нижнюю челюсть парня. Раздался громкий хруст, возвещавший о сломанных костях, и Дарон полетел на пол.

– Эй, остановитесь! – зрители сорвались со своих мест и побежали предотвращать драку.

Но расстояние еще было слишком велико. Дарон же вскочил на ноги и кинулся на девушку. Врезавшись всей своей полуторацентнерной массой в соперницу, он повалил ее на пол. Игнада больно ударилась затылком и на мгновение потеряла сознание, но тут же пришла в себя под градом ударов.

Озверевший Дарон, чья нижняя челюсть была вывернута под неестественным углом, молотил девушку своими пудовыми кулаками по груди, животу и лицу. Игнада почувствовала, как хрустнуло ее ребро, и ощутила солоноватый привкус крови во рту.

Собравшись с силами, девушка согнула ноги и ударила противника коленями в спину. Неожидавший сопротивления Дарон перелетел через ее голову и приземлился возле груды ее булыжников.

– Ты пожалеешь о том, что появилась на свет! – прорычал поверфул и схватил самый большой камень.

– Дарон, ты что делаешь?! – раздались крики приближающихся к ним сородичей. – Успокойся, Дарон!

Но он их не слышал. Размахнувшись и придав булыжнику огромное ускорение, он метнул его в сторону Игнады. Девушка отпрыгнула в сторону и, приземлившись на плечо, ощутила вибрацию пола. Оглянувшись, она увидела камень, наполовину вошедший в бетон, и бегущие от него в разные стороны трещины.

Толпа, рвавшаяся разнимать дерущихся, замерла, не смея пошевелиться. Но Дарон не обратил на это внимание. Он схватил очередной булыжник и метнул его в лежащую на полу Игнаду. Времени на то, чтобы убежать или отползти, у девушки не было. Оставалось только одно.

Выбросив вверх ногу, Игнада ударила ею по камню. Острая боль пронзила все тело поверфулши, и она не смогла сдержать крика. На глаза навернулись слезы, едва она посмотрела на ступню. Если в нормальном положении кончики пальцев всегда составляли с голенью угол, то теперь они вытянулись в прямую линию.

– Игнада! Игнада, ты в порядке? – подскочила к девушке ее лучшая подруга Гуанара.

– Не знаю! – слабым голосом ответила Игнада.

Чуть в стороне от них послышались возбужденные голоса и нервный шепоток. Острая боль, до сих пор застилавшая девушке глаза, мешала ей увидеть, что же там происходит. Но она явственно различила шум приближающихся шагов.

– Ингрид! – позвал ее знакомый голос.

Девушка сфокусировала зрение на говорившем. Это был ее старший брат, Реван. Его круглое лицо выражало одновременно огорчение и беспокойство.

– Что случилось? – не сводя с брата глаз, спросила Игнада.

– Я знаю, ты этого не хотела, – Реван положил руку ей на плечо. – Но.., – он запнулся, оглянулся назад и продолжил, – Дарон погиб.

– Что? – Игнада резко выпрямилась. – Не может быть!

Она же этого не хотела! Да, она врезала ему по челюсти и отбила булыжник в его сторону, но от этого не умирают!

– Что ты делаешь, Игнада? – воскликнул Реван. – Тебе нельзя вставать!

Стряхнув с себя руки друзей и брата, девушка, неловко приволакивая ногу, поплелась к толпе, окружавшей место, на котором минутами ранее стоял Дагон. При виде пострадавшей Игнады все расступались. Очень скоро она увидела тело своего соперника, безвольно распластавшееся по полу.

Отбитый ею булыжник попал точно в голову Дагону и просто расплющил ее.

25 апреля 2298 год

Планета Галанет

Склад

Киберджек Двадцать Первый шел вдоль длинных рядов стеллажей, полки которых были уставлены коробками с носителями различного рода информации. Его сородичи называли это место просто – Склад, хотя для других рас это была библиотека, хранившая знания практически о любом предмете, явлении или событии.

Многое из этого хранилось и в памяти Двадцать Первого, но он не уставал пополнять запас своих знаний. Каждый час на Склад передавалась очередная кассета с описанием чего-то нового или дополняющая собой уже имеющиеся носители.

Обычно Двадцать Первый долго бродил по этим бесчисленным неосвещенным коридорам, выбирая тематику по своему вкусу. Полная темнота, окружавшая его, отнюдь не мешала кибернетику: его глаза прекрасно справлялись и с функциями фонариков. Выбрав какую-нибудь запись, он переходил в Центр записи.

Там он бережно раздвигал пластины, закрывавшие его наполовину электронный мозг и по совместительству служившие затылком. Затем биометаллизированная масса выдвигалась наружу, и из нее, словно змея, выползал длинный черный кабель. Двадцать Первый присоединял его разъем к проигрывателю для кассет, в который и загружал выбранный носитель.

Именно таким способом кибернетики и переписывали хранящиеся на складе данные в свой мозг. Правда, лишь немногие представители их расы совершали сей акт, движимые любопытством и тягой к новому, как Двадцать Первый. Как правило, такое происходило лишь при смене устаревшего тела на более современное или по производственной необходимости.

Но сегодня и сам Двадцать Первый пришел в Склад не по собственному желанию. Официально, конечно, решение еще не объявлено, но он-то знал, что на поиски флоранской принцессы Наоми отправят именно его.

Когда он вспомнил, что Сеть решила до последнего момента не оглашать свой вердикт, его биологическая сущность расхохоталась. Неужели его соплеменники забыли, что именно он, Двадцать Первый, представлял наилучший симбиоз органики и металла?

Он легко подчинял себе механизмы, мог обойти любую систему защиты, и уж, конечно, от него невозможно было утаить протокол заседания Сети. Да, в последние пять столетий он отошел от дел и даже покинул пост председателя Сети, но это не означало, что он превратился в болвана.

Впрочем, это не имело большого значения, ведь он в любом случае узнал об исходе голосования. Интересно только, какими мотивами руководствовались другие кибернетики, выбирая его? Думали, что он гений или идиот?

Двадцать Первый тряхнул головой. Возможно, он и не так хорош, как думает. А иначе с чего его так обуревают эмоции? Раньше такого не было.

Двадцать Первый остановился, задумавшись: а не стоит ли отказаться от миссии, которою ему собираются поручить? Но сослаться на возрастающее воздействие эмоций – немыслимо! После того, как вся их раса потеряла способность нормально чувствовать, любой, кто откланялся от нормы, подлежал уничтожению.

Нет, он докажет, что способен еще на многое!

Двадцать Первый продолжил свое шествие вдоль стеллажей. Раз ему предстоит тесно взаимодействовать с менталами, поверфулами, флоранами и людьми, то стоит обновить свои знания о каждом из этих видов: чем они питаются, какими видовыми способностями обладают, чего боятся, а что наоборот обожают?

На поиск нужных кассет у Двадцать Первого ушло два часа. Не так уж и много, учитывая размеры Склада. Но все-таки ему следует поторопиться, если он не хочет, чтобы об его осведомленности прознали члены Сети.

Двадцать Первый ускорил свои движения и вскоре очутился в Центре записи. Как и в большинстве случаев, здесь было тихо и пусто. Кибернетик подошел к одному из проигрывателей и остановился в нерешительности.

С какой же из кассет начать? Двадцать Первый повертел в руках четыре одинаковых с виду носителя.

С менталами он давно знаком, но эта раса всегда готова преподнести сюрприз.

Поверфулы – силачи и тупицы, но в последние годы (если, конечно, верить слухам) у них появились и интеллектуалы.

Флораны – повелители стихий. Какую еще природную силу они подчинили себе?

Наконец, люди. Эта раса вышла на сцену позже остальных и пребывала пока на положении младшего брата. А может и хуже. Сам Двадцать Первый с ними никогда не встречался и полагался лишь на рассказы сородичей.

Да, пожалуй, именно с людей и стоит начать. Кибернетик вставил кассету в проигрыватель и подключился к нему.

25 апреля 2298 год

Планета Флора

Где-то в Великом океане

Аванесса готовилась поразить воображение своих сородичей. То, что задумала она, еще никто и никогда не предпринимал. Были лишь отдельные теоретические выкладки в брошюрах разных авторов.

Катер, на котором Аванесса, добралась сюда, мерно покачивался на волнах. Куда ни кинь взгляд, повсюду простиралась спокойная синяя гладь океана. Дельфины, рыбы и медузы подплывали к небольшому судну, словно хотели понять, что его владелец забыл здесь.

– Вам лучше отплыть подальше, – поглаживая мокрую кожу, нашептывала Аванесса двум дельфинам. – И предупредите всех остальных.

Те закивали головами, демонстрируя тем самым, что все поняли, и нырнули в воду. Спустя несколько секунд слух Аванессы уловил крики, которыми ее посланники оповещали остальных обитателей морских глубин о грозящей опасности.

Флоранка опустилась на дно своего катера и скрестила ноги. Предстояло долгое ожидание.

Несмотря на то, что лето было в самом разгаре, здесь посреди Великого океана, царила прохлада. Аванесса не была уверена, что на это имелись только природные причины. Она свято верила, что над этим потрудился их славный прародитель Флориан Великий.

Раскачивавшие катер туда-сюда волны убаюкивали. Уже несколько раз Аванесса понимала, что клюет носом, и долго трясла головой, чтобы прогнать сон, но спустя несколько минут все повторялось.

Очередное пробуждение произошло где-то через час после начала эксперимента, но на этот раз девушка проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо.

– Аванесса! Аванесса! Проснись! – раздавался у нее над ухом мужской голос.

Подняв к лицу руки и с трудом продрав глаза, Аванесса вскинула голову и взглянула на того, кто ее разбудил. Зачесанные назад волосы, улыбка до ушей, огромные, но столь редкого для флоранов цвета – карие, глаза, и, наконец, врожденный дефект – восемь пальцев на каждой руке. Конечно же, это жених ее сестры, Пирк.

– Как ты узнал, что я здесь? – вставая на ноги, спросила его Аванесса.

Рядом с ее катером на волнах покачивался другой, чуть побольше. Видимо, именно на нем и приплыл Пирк. Девушка перевела взгляд обратно на него и увидела, что его улыбка еще шире, чем обычно.

– Ну, ты балда, – шутливо произнес он. – Неужели ты думала, что твои манипуляции с местной фауной могут остаться незамеченными?

И впрямь – Аванесса об этом как-то не подумала. Любое перераспределение представителей животного мира в каком-либо уголке планеты вызовет отклик у других зверей.

– А что ты, кстати, собиралась тут делать? – оглядевшись вокруг, спросил Пирк.

– Не важно, – раздраженно ответила Аванесса, не желавшая делиться своими планами. – Ты чего-то хотел?

– Ах да, – спохватился флоран. – Тебя разыскивает генерал Адамир.

– В связи с чем? – нахмурилась Аванесса.

Она никогда не планировала связать свою жизнь с военной службой и не могла взять в толк, чем рядовая (ну, ладно, ладно, не такая уж и рядовая) студентка третьей ступени могла заинтересовать начальника Генштаба.

– А я почем знаю, – пожал плечами Пирк. – Я – простой адъютант.

Желание генерала видеть у себя Аванессу заинтересовало флоранку, и она позволила Пирку перетащить себя на его катер. Флоран привязал катер своей будущей родственницы к своему, завел мотор и понесся, рассекая водную гладь, к суше.

Первое, что отметила Аванесса, увидев генерала Адамира, – то, что на голографических изображениях он выглядит более молодым и подтянутым. Вблизи же в глаза сразу бросались испещренный морщинами лоб и солидное брюшко.

– Прошу вас, садитесь, – указал на два кресла генерал.

Встречались они не на его рабочем месте, а в личных апартаментах. Аванесса уже успела оценить ту роскошь, которой окружил себя начальник Генштаба. В его доме находились чучела различных экзотических животных, картины и скульптуры знаменитых флоранских мастеров, да и не только флоранских, и даже небольшой зоопарк.

Все это, конечно, много говорило о самом генерале, но никак о причинах, по которым он желал видеть Аванессу.

Устроившись в мягком кресле, девушка подождала, пока Адамир наполнит вином два бокала, приняла один из них и вопросительно уставилась на севшего напротив генерала. Тот несколько смешался под ее взглядом и произнес:

– М-м, давайте выпьем за наше знакомство!

– Генерал Адамир, я достаточно занятая флоранка, а вы, насколько мне известно, достаточно занятой флоран, – улыбаясь, ответила Аванесса. – Так, может, перейдем сразу к делу?

– К делу так к делу, – поставив свой бокал на стол, вздохнул генерал. – Надеюсь, несмотря на свою занятость, вы слышали о похищении нашей любимой принцессы Наоми?

Аванесса почувствовала, что зеленеет, что служило у их расы признаком стыда и смущения. Начальник Генштаба ловко подколол ее, воспользовавшись ее же словами.

– Да, конечно, я об этом слышала, – ответила флоранка. – Вы поэтому меня пригласили?

– Именно, – кивнул Адамир. – Это похищение обострило наши отношения с другими представителями Совета, а речь генерала Зэбра еще больше усугубила положение, – он поджал губы.

Аванесса усмехнулась. О противостоянии двух генералов говорили на любой планете, где жили флораны. Генерал Зэбр отбил у генерала Адамира девушку, но потерпел неудачу на карьерном поприще: Адамир стал начальником Генштаба, а Зэбру пришлось довольствоваться постом председателя флоранской фракции в Совете.

– По инициативе менталов, – продолжал говорить Адамир, – создается специальная группа, которая должна выйти на след принцессы. Я хочу, чтобы от нашей расы в состав этой группы вошла ты.

– Почему именно я? – с трудом сдерживая ликование, спросила Аванесса.

– Ты одна из лучших студенток, – ответил генерал, кивая на досье, лежавшее на столе рядом с бокалом. – И ты – единственная, кто нейтрально относится к людям. А в составе группы будут и они, – добавил он. – Итак, ты согласна?

– Конечно! – уже не сдерживая эмоции, воскликнула Аванесса. – Такой шанс выпадает раз в жизни! – и она взвилась в воздух, выражая весь спектр своих чувств.

– Вот и отлично! – глядя на нее снизу, произнес Адамир. – Завтра же приступаешь!

25 апреля 2298 год

Сектор Млечный путь

Военная база «Осьминог»

Дженнифер стояла у зеркала, задрав футболку и рассматривая свои грудь и живот. О полученном два дня назад ранении напоминал лишь островок более светлой, чем в других местах, кожи. Хирурги не обманули – шрама не было и в помине.

– Надо сходить в солярий, убрать это белое пятно! – сказала своему отражению капрал.

Тут дверь ее каюты распахнулась, и внутрь влетел Абрахам. Заметив полуобнаженную девушку, он замер, а затем опустил глаза вниз и попятился обратно. Дженнифер покраснела, отдернула футболку и произнесла:

– Стучаться надо, рядовой!

– Прошу прощения! – не поднимая головы, ответил Абрахам. – Но нас хочет видеть генерал Като.

– Генерал? – удивилась капрал. – Нас двоих?

Их звания были не настолько велики, чтобы удостоиться личной беседы с начальником базы. По сути, Дженнифер и видела-то его только один раз, когда сразу по прибытию их части на базу, Като их приветствовал.

– Иветта тоже будет там, – ответил Абрахам, отрывая свой взгляд от пола.

На его лице застыло виноватое выражение, но в глубине голубых глаз плясали огоньки. По всей видимости, он специально ворвался в каюту Дженнифер без стука, рассчитывая застать ее обнаженной, несмотря на возможные последствия.

Девушке, впрочем, было не до истинных мотивов его поступка. Она обдумывала стратегию разговора, который вне всяких сомнений коснется недавней операции. Капрал еще переживала из-за гибели двух своих солдат, хотя служба в десанте приучила каждого из них быстро забывать об этом.

Даже Абрахам, потерявший брата, казалось, уже оправился от этой потери.

– Ладно, пошли, – произнесла Дженнифер, накидывая куртку.

По пути в кабинет генерала она застегивала пуговицы и обдумывала, что лучше: списать все на случайность или же свалить вину на местную полицию, не обеспечившую их надежными сведениями?

Капрал так и не успела прийти к какому-то решению, как они уже оказались в приемной генерала Като. Иветта уже находилась там. Ее лицо еще сохраняло некоторую бледность, но в целом состояние здоровья рядовой не внушало опасений.

Адъютант генерала, убедившись, что все приглашенные прибыли, заглянул в кабинет, а потом разрешил им войти. Абрахам пропустил девушек вперед и вошел последним, прикрыв за собой дверь.

Генерал Като стоял возле огромного иллюминатора, открывавшего вид на бескрайние просторы космоса. Он был невысок ростом, примерно по грудь Дженнифер, коротко стрижен и известен тем, что никогда не брал в рот и капли алкоголя, что для армии явление очень редкое.

Генерал обернулся и посмотрел на вошедших. Его маленькие, глубоко посаженные глаза перебегали с Дженнифер на Иветту, с Иветты на Абрахама и обратно. Десантники молча ждали распоряжений, вытянувшись в струнки.

– Садитесь! – указал на три стула, явно специально поставленных в этот кабинет, генерал.

Дженнифер, Иветта и Абрахам опустились на указанные им места. Сам генерал уселся в высокое кресло, которое помогало ему находиться на одном уровне с подчиненными.

– Итак, я собрал вас троих здесь, потому что именно благодаря вам мы напали на след похитителей флоранской принцессы Наоми, – произнес генерал.

У Дженнифер чуть отлегло от сердца. Кажется, разговор пойдет не о причинах неудавшейся операции, хотя и коснется ее.

– Совет Четырех принял решение о создании специальной группы, которая займется поисками принцессы, – продолжал говорить генерал. – В ее состав решено включить и нескольких людей. По моему глубокому убеждению, ими должны стать вы трое, – генерал выжидательно посмотрел на десантников.

Те обменялись быстрыми взглядами, затем вскочили со своих мест и хором произнесли:

– Для нас это честь, генерал!

– Я рад, что мы так быстро пришли к взаимопониманию, – усмехнулся Като. – Подробные инструкции получите завтра, на совещании у ментала I ранга, Кхан Джана. Можете идти!

Солдаты кивнули и, повернувшись на каблуках, строевым шагом покинули кабинет генерала.