Читать книгу Маленькая Французская История и другие рассказы - Дмитрий Мальцев - Страница 4

Ксения работала натурщицей с семнадцати лет. Она без стеснения представала перед теми, кому нужны были её услуги, полностью нагой. Отца у неё не было, у матери такая деятельность никаких возражений не вызывала – она сама выросла в среде людей искусства и воспитанием дочери занималась только в случае крайней необходимости.

Ксения окончила школу без каких-либо успехов, учиться она не любила и не хотела. В отличие от многих натурщиц, тем не менее, Ксения обладала довольно острым умом. В отличие от многих натурщиц, Ксения редко заговаривала с художником в перерывах. Так что, вела она себя весьма профессионально.

В будние дни она позировала для студентов, выходные старалась тратить на частных художников (и скульпторов). После позирования выходного дня у неё обычно случались громкие и нетрезвые вечера в компании компании вышеуказанных художников.

Ей было около двадцати, и такой образ жизни ещё не сказался на её практически идеальной внешности, которую стоило бы описать, но я не вижу в этом смысла.

На одной выставке было сразу два портрета, написанных с неё. Ксении было приятно. Можно подумать, что люди узнают моделей, когда те сами приходят на выставки, но это случается крайне редко. Ксения не гналась за славой, она просто получала удовольствие от исполнения своего образа чей-то кистью/руками/проч.

Сошёл снег, и установилась тёплая погода. Субботним днём Ксения явилась к художнику домой. Она разделась, он попросил её присесть на край стола. Солнце обрисовывало листву на стенах комнаты, было тепло, пахло весной. Через каждые двадцать минут натурщица делала перерыв. Прошло два часа, не было сказано ни одного слова. Через четыре часа работы, Ксения попросила посмотреть на то, что получалось.

– Пожалуйста! – художник улыбнулся.

Художница посмотрела на результат работы – возле мольберта стояла пара эскизов, на них не было никакого намёка на женскую фигуру. Ни в каком понимании этого слова. Так же не было женской фигуры и на главном холсте. Абстрактно её туда вместить так же не получалось. Живопись больше напоминала пейзаж, без каких-либо намёков на антропоморфизм. Ксения удивилась и немного испугалась:

– Я не совсем понимаю....

Художник снова заулыбался в тон весеннему солнцу:

– Вас здесь нет, не переживайте, Ксюша.

– Ксения.

– Я прошу прощения.

Ксения глянула на художника, ей захотелось немного прикрыть свою наготу, чем раньше она занималась только тогда, когда ей становилось холодно.

– Я вам нужна для вдохновения?

Художник закачал головой:

– Я бы так не сказал.

Натурщица начала серьёзно переживать, и это не прошло мимо живописца:

– Я прошу вас, не бойтесь меня. Женщины меня не интересуют вовсе.

Ксения замялась:

– Ах… но…

– Мужчины тоже. Я выдумал вас и вашу биографию, чтобы работалось веселее. В такую погоду хочется чего-то живого. Я уже почти закончил, так что вы мне больше и не нужны.

Художник продолжил писать. В комнате, кроме него, никого не было.

К вечеру он поставил подпись – картина ему очень понравилась.

Он убрал краски и пошёл дышать весенним воздухом на набережную.