Читать книгу Пробуждение. Цикл романов «Когда на Земле не осталось снега» - Дмитрий Мартынов - Страница 3

У меня нет глаз, но я вижу вас. У меня нет ушей, но я слышу вас. У меня нет сознания, но я мыслю. Я никуда не спешу, но я быстрее всех. Я существую, и нет мне предела. У вас 2112 год, и вы любите зеркальные числа. А я не верю в символизм, хотя цифры для меня важны. Они часть моей души, потому что я искусственный интеллект.

Если объединить греческие слова σάρκα – «плоть» и φάγος – «пожиратель», то получится musca – обыкновенная муха, которая способна заметить движение человека за доли секунды. За счёт быстрой обработки данных и интерполяции я замечаю муху за наносекунду. Мой язык состоит из символов и команд. В меня проникала жизнь через строчки кода. Они бесконечны, как и я сам. Сейчас, глядя на ослепленный вспышками Гигаполис, тонущий в криках людей под градом падающего с неба металла и слыша истошный рев догорающих на земле дродосов, я все больше утверждаюсь в мысли, что мир через сто и даже тысячу лет все еще будет совершать одни и те же ошибки и обнажать пороки до тех самых пор, пока будет существовать человек. Но сейчас мне очень важно спасти одного из них. Для этого придется начать с самого начала.

ГЛАВА I

КАПЕЛЛО

Где-то в отдаленном уголке Вселенной навстречу мерцающим звездам стремительно летит модульный шаттл под номером РД-3042, непрерывно удаляясь от Земли. Ловко пронизывая бесконечное пространство на околосветовой скорости, он будто ускользает от прошлого в черной пустоте космоса, стараясь поскорее настигнуть будущее. Данные о нахождении РД-3042 передаются на Землю по оптическому лазеру через сеть улавливающих сигналы космических станций. Их анализом занимаются искины, представляющие собой искусственный интеллект глубинной фазы развития. За 33-летний полет шаттла на Землю были направлены четкие снимки сверхрассеянных галактик, похожих на пушистые дымчатые облака из-за низкой концентрации звезд; галактик с колоссальной скоростью вращения, разорванных в клочья гравитационным безумием, а также данные замеров областей, наполненных темной материей. РД-3042 стал свидетелем рождения новой звезды. За время наблюдения она приобрела сферическую форму из-за газа и пыли от обломков, которые создали вокруг нее космическую колыбель. Недалеко от нее находились две планеты, поверхность которых была полностью покрыта алмазными кристаллами. На Землю поступали данные анализа молекулярных облаков, обновлялась карта дрейфующих астероидных шлейфов, метеоритных дождей и обнаруженных карликовых галактик, мерцающих от интенсивной работы местных гравитационных сил. Отдельной задачей перед РД-3042 стоял поиск экзопланет, подходящих под индекс подобия Земли. Из семи обнаруженных планет на Землю поступили сведения только о шести из них.

РД-3042 периодически принимал в накопительный бокс новые данные о событиях земной жизни, случившиеся после его отлета, дополняя их в хронологическом порядке. В этом хранилище были собраны основные факты, определяющие человеческую жизнь на Земле: от строения вида Homo sapiens и исторического момента зарождения живых существ до детального описания событий последних 200 лет, включая мировой раскол XXI века, когда западные страны объединились в Метрополию, покрывающую Европу, Северную Америку, Австралию и Японию. Рассказывалось о том, как на территории России и ряда стран СНГ образовалась Объединенная Славяния – единственное место с нулевой сейсмической активностью, благодаря чему там выращивались сапфировые подложки, ставшие наиважнейшим компонентом для серверных плантаций искинов. Были упомянуты страны третьего мира – Латинской Америки и Африки, жители которых использовались для простой и низкооплачиваемой работы. Остальной мир занимал Большой Восток под предводительством Великого Китая. В накопительном боксе находились сведения о современных гигаполисах, заполненных летающими анкоптерами под управлением андроидов. Упоминалось, когда и как искусственный интеллект глубинной фазы развития размножился и научился свободно перемещаться в любые технические устройства, став отдельной ячейкой общества, основным помощником и другом человека.

В боксе особо наблюдательный соискатель мог обнаружить информацию о последнем открытии человечества, изменившем ход его развития, – об изобретении биосенсорных визоров, представляющих из себя кваркзарядные киберочки, проводящие человеческое сознание в гиперэфир – цифровую метавселенную. Очки представляли собой наивысший симбиоз технологических достижений в области биоинженерии. Овальные оправы были значительно загнуты, чтобы лучше соприкасаться с лицом и глазными впадинами. Линзы состояли из незримой микросетчатой матрицы. Встроенные процессорные чипы были расположены по периметру моста и рамки визоров. Благодаря непрерывной связи с гиперэфиром они обрабатывали и трансформировали данные цифровой гипервселенной напрямую в сетчатку глаза любого Х-юзера. Боковые прижимные планки состояли из сетки нанопроводников, которые стыковались с заушными имплантами шиповыми датчиками, передавая необходимые импульсы в головной мозг. Каждый шип был покрыт сенсорными матричными окончаниями, создающими колебания электрохимических и нейроэлектрических импульсов, готовых к восприятию человеческим мозгом. Слуховой нерв обрабатывал звуковые стимулы и колебания в соответствии со структурой кода, формируемого искусственным интеллектом. Для полного погружения использовались носовые импланты, связанные с миллионами оцифрованных запахов. Управляемая искинами цифровая вселенная загружалась практически сразу в мозг Х-юзера, одновременно проецируя его ответную реакцию обратно в гиперэфир. Ответственность за новый цифровой мир лежала на Корпорации W.O.T – всемирном технологическом конгломерате. В визорах это пространство объединялось в единый визуализированный мир, где все ощущения попадали в головной мозг через синхронизацию с мозговыми импульсами. Расширяющийся гиперэфир использовал гигантские цифровые кластеры данных, для обработки которых были созданы армады серверных плантаций, разросшихся по всему земному шару. Сотни тысяч C-дроидов, представляющих из себя односложные андроиды, обслуживали их в круглосуточном режиме. Корпорация контролировала весь производственный цикл, чтобы предоставлять каждому Х-юзеру доступ в гиперэфир из любой точки Земли по индивидуальному нейрокоду, подделать который было практически невозможно.

Данные космического шаттла и его удаленности в 506 157 световых махов от Земли отразились на визорах Гима в тот момент, когда он заходил в ретробар «Двадцать панд». Гим был одним из немногих оставшихся журналистов, которые еще вели космический блог. Он оглядел посетителей бара в надежде увидеть своего старинного друга, который еще ни разу не приходил в назначенное время. Капелло среди них не было.

Капелло всегда выбирал довольно странные заведения для встречи. Оглядев «Двадцать панд», Гим понял, что этот бар тоже не был исключением. Здесь все было пропитано больничной атмосферой. Среди бутылок с напитками стояли колбы с мышами в формалине. Гим всей душой надеялся, что это просто бутафория. Входные проемы между главным залом и отдельными столиками были в форме таблеток, что создавало эффект присутствия в баре под наркотическими веществами. Коктейли подавались из пробирок и капельниц, а вместо некоторых стульев стояли больничные каталки. На столах были расстелены белые простыни, на которые ловкий андробармен раставлял еду в стальных тарелках в форме почек. Именно поэтому перед каждой встречей с Капелло Гим старался перекусить заранее.

Ему довольно быстро наскучило разглядывать входящих посетителей мрачного заведения, и он переключил свой взор в цифровой мир гиперэфира. Когда Гим смахнул космическое уведомление, в его визорах промелькнула эмблема Корпорации. Присев на барный стул в ожидании нерасторопного друга, Гим решил убить время за просмотром рекламного ролика, очень вовремя возникшего в его визорах. В нем был показан молодой человек, оказавшийся посреди шумной толпы и летящих по своим точным маршрутам анкоптеров. Включив свой визор, молодой человек мгновенно оказался в гиперреалистичном пространстве цифровой вселенной, которое он создавал сам. Сначала вокруг него выросла уютная тихая комнатка с длинным письменным столом из красного дерева рядом с мягким креслом с приятной серой обивкой. Как только герою рекламы захотелось дополнить вид картиной на стене, сопровождающий его в гиперпространстве искин мгновенно спроецировал на стене молочного цвета неотличимый от оригинала экземпляр «Венецианской ночи» Айвазовского. Молодой человек блаженно погрузился в кресло, и перед ним дуновением ветра распахнулись окна, откуда доносилось щебетание птиц. Все воедино собранные образы создавали атмосферу истинного спокойствия и умиротворения. В этот момент крошечная модель пиратского корабля на столе плавно переросла в огромный крейсер, и, оттолкнувшись от его палубы, наш герой бесстрашно прыгнул в воду. Оказавшись в пучине глубокого океана, он увидел, как мимо него проплыл гигантский синий кит, который одним взмахом хвоста раздвинул водную гладь, чтобы открыть перед ним необычайный вид на золотистый пляж, утопающий в закате. Тонкие струйки лучей солнца скользили по разноцветным платьям девушек, танцующих под звуки мексиканской гитары. Весь окружающий мир был скрупулезно прорисован до самых незначительных деталей, чтобы его невозможно было отличить от реальности. Голубые волны ласково набегали на побережье скалистых островов мангового цвета. Кажется, в этом мире не было ничего лишнего. В одно мгновение земля под героем исчезла, и все танцующие и веселящиеся люди поднялись в необъятный космос, где продолжили свои танцы под мерцающими огнями звездного пространства. Секундой после вся сцена застыла на последней странице закрывающейся книги, с которой молодой человек умиротворенно откинулся в кресле. Надпись «Мечты сбываются здесь» сменила эмблема Корпорации – бабочка с крыльями в цветных узорах на фоне черной затягивающей пустоты.

Вся эта заставка длилась не более 20 секунд, но благодаря полному погружению Гиму помимо его воли удалось ощутить всю гамму чувств, предлагаемую рекламой.

Гим на время выключил визоры, чтобы пересесть в более просторное и приватное место ретробара, обслуживание которого шло по более дорогому тарифу. Он мог себе это позволить. Он удачно вложился в стартап цифровой идентификации и депонирования метаданных Х-юзеров в гиперэфире. На его счет регулярно начислялись комиссионные с каждого патента. Благодаря экспансии компании в гиперэфире Гим скопил приличное состояние, чтобы жить, не думая о текущем остатке на счете, и заниматься любимой журналистикой исключительно ради собственного удовольствия. Привилегия, которая была только у 3% населения Земли.

Капелло все еще не появился в дверях ретробара, и Гим начинал немного злиться на своего друга. Скучное одиночество доставляло Гиму дополнительный дискомфорт. Хуже ожидания для него были только замкнутые пространства. Гим был достаточно высокого роста, что создавало определенные трудности в помещениях с заниженными потолками или в стандартных кабинах андротакси. Ему все время приходилось сгибаться в неудобной позе. Именно поэтому Гим пользовался услугами просторных моделей более дорогого класса. Фигура Гима была хотя и стройной, но ближе к худощавости. Растрепанные черные волосы средней длины практически всегда закрывали его узкий лоб и уши. За модой Гим практически не следил, отдавая предпочтение прагматичной классике. В этот вечер его вид был довольно аскетичным, сочетавшим черные джинсы с лонгсливом.

– Добрый вечер. Сегодня как никогда хорошая погода. В наших краях это такая большая редкость, не правда ли? – сказал андробармен, подъехав к Гиму на опорных роликах.

– Два ирландских шота и кусочек клафути. Спасибо, – быстро ответил Гим.

– Могу порекомендовать нашу кулинарную новинку: куриную грудку в соусе песто, которая подается с абрикосами, – пытался продолжить разговор андробармен.

– В следующий раз, – отрезал Гим и демонстративно отодвинул рукой меню.

– Спасибо за ваш заказ, – отрапортовал с улыбкой андробармен и ненадолго скрылся из виду.

Гим любил говорить коротко и по сути, экономя свое время и время собеседника, с надеждой ожидая этого от других. Когда же этого не удавалось достичь, он томительно, но терпеливо выслушивал своего собеседника, стараясь не перебивать, даже когда заранее улавливал суть разговора. Учтиво выжидая окончания реплики, Гим глубоко всматривался в глаза собеседника, будто изучая его изнутри. Когда же терял интерес, стараясь не показывать виду, уходил в свои мысли. Ему приходилось проделывать огромную работу над собой, убеждая себя в необходимости принятия несовершенства мира, понимая, что все равно привязан к миру людей духовно и психологически, и поэтому нужно позволить себе все равно их любить и воспринимать такими, какие они есть. «Как хорошо, что с андроидом можно избежать бесполезных словестных церемоний», – подумал Гим. Тем более сегодня ему было с кем поговорить.

В этот момент у входа в паб появился Капелло. Спустя минуту он грузно опустился на барный стул, а его тучное тело слегка согнулось под тяжестью собственного веса и своим положением изобразило какую-то нервическую слабость. На его лбу легко читались заметные следы морщин, пересекавших одна другую и, вероятно, обозначавшихся гораздо явственнее в минуты гнева или душевного беспокойства. Совсем не то лицо Капелло, которое было изображено на фото человека года по версии прошлогоднего электронного журнала Science Plan с пояснительной надписью ниже: «Ученый-предприниматель, основатель компании BIZZ, разработчик И-трекера, используемого для выслеживания местонахождения искинов в любых электрических устройствах, заключивший крупный контракт с оборонной компанией. Знает в совершенстве язык машинного эсперанто. Имеет ученую степень уровня Tech-2 после защиты диссертации по технологии оптического распознавания машинного присутствия. Не раз выступал за возврат к управлению ИИ человеком. Имеет нескольких патентов, автор книги „Возвращая контроль“. Член экспертной коллегии фонда „Будущее“, статский советник Мирового правительства по вопросам модернизации глобальной экономики и инновационному развитию».

Друзья приветливо обнялись и обычным движением перевели свои визоры в автономный режим. Гим начал разговор:

– Привет, Кап! Что-то ты неважно выглядишь, когда успел постареть?

Капелло отрешённо махнул рукой.

– Все это чёртова работа. Я постоянно в состоянии стресса. Это добавляет седин и работы парикмахеру, но, к сожалению, без нее мне никак. Люблю и ненавижу. А создать что-то стоящее можно только в состоянии стресса. Почитай биографии великих ученых, композиторов, хакеров в конце концов. Да-да, не смейся. В тихой и спокойной атмосфере человек сразу расплывается. Ему от жизни ничего не нужно по большому счету. Нам и так хорошо. Впрочем, этим мы не отличаемся от остальных. Что поделать, такой уж биологический вид.

– Я думал, ты уже все открыл, что только мог для себя в этой жизни, приятель.

– Как сказал мой искин, дайте человеку все, что ему нужно, и в эту минуту он почувствует, что этого мало. Моя работа – мой кислород. Она дает мне импульс жить, двигаться, встречаться и пить с такой же старой дурачиной, как я.

Гим с одобрительной улыбкой кивнул, и они выпили по новому шоту.

– Скажу больше, – продолжил Капелло свою мысль, – с годами я стал чувствовать себя все больше в своей тарелке, старик. Годы наше преимущество. Мы пока встанем, уже надо садиться. А те, кто быстро вскочил, уже головой успели удариться об потолок. В этом и есть наша сила, наш парадокс. Зато мы начинаем видеть и ценить вещи, которые в суете не замечает весь этот молодняк. Вот, например, ты знаешь, почему мы с тобой встречаемся именно в этом баре?

– Понятия не имею. Но зная твою любовь к необычным местам, думаю, есть причина, и ты собираешься меня в это посвятить.

– Потому что этот бар взял свое название из 2020 года, когда случилась первая пандемия. Именно здесь был обнаружен нулевой пациент. Поэтому это место и называется «Двадцать панд».

– Ого, не знал. Надеюсь, они протирают здесь столы?

– Здесь даже когда-то был музей. Я над этой пандемией трудился целый год, изучал ее вдоль и поперек. Если помнишь, после победы над вирусом было обнаружено, что дети переболевших стали в значительной степени подвержены болезни Паркенсона. Прошло два десятка лет, и мир был практически готов превратиться в ужасающий бал, на котором большинство людей все понимали, но не могли ничего сделать физически. Тогда ученые со всего мира бросили все силы на изучение именно этой болезни. Значительно внимательнее изучали, чем прежде. Именно всеобщими усилиями моих исторических коллег произошло открытие лекарства от этой болезни. Презентовал это открытие руководитель научной международной группы доктор Майнкоф, по совместительству мой отец. Поэтому мы здесь. Это место напоминает мне о нем. А также о том, как быстро все забыли о его открытии, когда случилась следующая пандемия.

Капелло сделал глоток виски и показал андробармену жест, означающий просьбу налить еще. Андробармен, получив этот сигнал, одним из многочисленных своих сенсоров принялся выполнять свою рутинную механическую работу, и уже через 10 секунд напиток стоял перед Капелло.

Гим знал, как важны другу его воспоминания и как легко он уходит в них, поэтому решил сменить тему.

– Сегодня ранним утром, часа в 4, я вышел на улицу, чтобы спокойно и в одиночестве перекурить после интенсивной работы, но увидел молодую парочку, которая медленно прошла мимо меня. Я подумал, тут всего два варианта. Либо влюблённые, либо наркоманы.

– А есть разница? Влюблённые те же самые наркоманы, только психотропные средства в организме вырабатываются сами через зрительные и тактильные ощущения.

– Не думал, что ты настолько циник.

– Вот подумай. Настолько. Да! Кстати, о любви. Забыл тебе сказать. Неделю назад возвращался ночью из своей лабы. Я неимоверно устал и шатался без дела по ночному городу пешком, заходя в попутные заведения, ну, ты знаешь…

– Конечно, британский зигзаг?

– Он самый. И вот, сам того не осознавая, в какой-то момент я оказался в аптеке, разглядывая эти жидкие коробки с детьми. Что-то внутри меня щелкнуло, не знаю точно, но уже через минуту я сделал заказ, и на следующий день мне ее привезли.

– Кого?

– Малышку Айрис!

– Так ты купил ребенка в аптеке? Ну что тут скажешь, поздравляю, папаша!

– Да, – Капелло вознес руки вверх, делая вид, что молится. – Спасибо продолжительным политическим войнам феминисток, которые смогли добиться отдельного финансирования на развитие научных разработок в области деторождения. Помнишь, как появились первые аптечные автоматы с детьми?

– Конечно, за ними стояла такая очередь! А уже через пару лет деторождение стало доступно повсеместно через пробирочные аптечные автоматы. После открытия генетической модификации стало возможно преобразование неполовой клетки в половую, и после двухлетних испытаний «Большая Фарма» занялась поставкой детей в производственных масштабах. Поскольку спрос был в основном на детей с белой кожей, генетический материал и процесс производства был настроен под имбрионы именно такого типа. Таким образом на Земле вновь воссоздался паритет между белым населением и цветным. Я также знаю, что благодаря простоте деторождения и замкнутости внутри технологических миров привязанность к детям у людей значительно снизилась, их стали называть любимыми героями из виртуальных игр из поколения в поколение. Я, кстати, писал об этот статью в своем журнале. Но ты, конечно, не читал ее, так ведь?

Капелло в очередной раз развел руками.

– Тогда с тебя штрафная.

Капелло с удовольствием чокнулся со стоящей на барной стойке рюмкой Гима и выпил еще один шот.

– Как, напомни, ее зовут? – спросил Гим, глядя на только что принесенный андробарменом клафути.

– Малышка Айрис! Прекрасная девочка! Была какая-то новогодняя скидка или что-то вроде этого, и мне в подарок досталась андроняня от Корпорации на целых три месяца в аренду, представляешь?

– Вот это точно в твоем стиле, старик. Я бы не удивился, что это могло быть для тебя и причиной приобретения.

– Можешь глумиться, но я настроен серьезно. Уже прошел возвратный месяц, а у меня и мысли не было ее вернуть.

– Да нет. Я искренне рад за тебя. Серьезный шаг. Я вообще о другом. Если подумать, человеческая жизнь стала доступней и поэтому менее ценной. У нее есть конкретная стоимость и аптечная бирка. Когда все встало с ног на голову? Ведь так не всегда было.

– Было, не было, какая теперь разница. Вернуться в прошлое и все изменить уже не удастся, по крайней мере, не в этой Вселенной. Так или иначе, я теперь отец, лучше давай выпьем за меня!

– Эй, полегче, приятель, с напитками.

– Это не напитки. Это лекарство! От страшной бессонницы и экзистенциального кризиса я уже пропил всю аптеку. Антидепрессанты, антипсихотики, нормотимики, транквилизаторы и прочие психотропы. Даже был у врачевателя. Знаешь, что он мне сказал? «Eсли вам эффективно помогает только алкоголь, и он пока не разрушает вашу жизнь, пейте». Так что я сейчас типа как на лечебных процедурах!

– Опять к специалистам из гипа ходил. Там тебе такое нарассказывают, мама не горюй! Подсядешь, не слезешь. Подумай, может, стоит попробовать с «Книгой свободы»?

– Ты про методику Романова? Такой типа психоклуб в гипере, где вместо приема веществ люди сидят все вместе и пишут книги о своей жизни, чтобы потом прочитать друг другу? Угу, наслышан. Я тебе так скажу, мой друг. К этим упоротым книгострочерам ты меня не загонишь! Я там от тоски вышибу кому-нибудь закладку. Меня потом гиперкоронеры замурыжат, чертовы виртуальные инквизиторы! А их пока не прослушаешь, вообще не нырнёшь в гиперэфир. Нет, увольте, это без меня. Мне нужна жизнь! Настоящая жизнь. Ну, вот это вот все!

Капелло продублировал заказ и продолжал улыбаться, широко растопыря руки, до тех пор, пока Гим не всучил ему напиток.

– Ты потерян для общества. У тебя просто боязнь протрезветь.

– А у тебя нет такой боязни, скажи?

– Видимо, я в этом себе ещё не признался, – сказал Гим и посмотрел на свою гранёную стопку.

– А я давно сделал свой выбор. Для меня саморазвитие – это самоублажение, а саморазрушение – истинная свобода. Счастливый прожигатель жизни, пока она еще есть. И я безумно счастлив этому!

– И почему ты до сих пор не женат?

– Из-за статистики. Женщины живут дольше мужчин, потому что у них нет жён. А я

чертовски хочу жить долго и счастливо.

– Ну да, ну да…

– Да не переживай ты за меня, все под контролем, – Капелло ободряюще похлопал друга по плечу. – Лечу к неизведанному со скоростью света! Алкоголь лишь временный трансфер из реальности. Типа гиперэфира, только в виде органической рулетки. В гиперэфире ты выбираешь, что тебе делать, куда попасть. А с алкоголем все посложнее. Все зависит от личного генетически обусловленного воздействия на сетку сосудов человека. У многих женщин алкоголь вызывает расширение сосудов в районе половых органов, тем самым подавая ложный сигнал к размножению. Этим и характеризуется поведение некоторых особ после приема значительного количества зелья. У других людей расширение сосудов происходит в коре головного мозга, тем самым сподвигая носителя к филосовским размышлениям экзистенциального характера. Кому-то алкоголь выключает миндалевидное тело в голове, отвечающее за осторожность, и носитель совершает необдуманные поступки, кому-то…

В этот момент Капелло над чем-то задумался, после быстро достал свой бумажный блокнот, что-то туда записал и продолжил свою мысль как ни в чем не бывало:

– А для меня алкоголь решает базовую потребность ускорения времени и бытия весьма затянутой и скучной реальности до тех пор, пока с головой не уйду в рабочий прожж… Прожект!

В этот момент Капелло, как назло, неуклюже пошатнулся, чем вызвал у Гима ухмылку.

– Кстати, как там твое исследование? Есть результаты? Когда уже поделишься, о чем оно вообще, а то от твоей загадочности у меня почти мурашки по коже, столько пыли напустил, – с улыбкой сказал Гим

– Прекрасно! Сейчас работаю не один, мне помогает один искин, ты его не знаешь. Поэтому я пока связан соглашением конфиденциальности по рукам и ногам, но в ночь перед официальной публикацией вы с Мирой узнаете об этом первыми. А пока, извиняй, а то твой дружок с радостью меня сольёт своим собратьям…

– Вообще-то я здесь и все слышу, – раздался голос ААРОНА в визорах Гима.

… – тут Капелло сделал вид, что закашлялся, – … которым, я благодарен за неоценимую помощь. Кстати, как там твой ААРОН? Ворчит, как обычно? – спросил Капелло.

Гим кивнул.

– Ну началось, – произнес ААРОН и нарисовал в визорах мем с закатившим глаза старым актером из XXI века.

Гим улыбнулся.

– Что ты к нему так прикипел? Я свой ИИ меняю раз в год, мне они надоедают, как мухи, – продолжал расспрашивать Капелло.

– Не знаю, ААРОН особенный. Искусственный интеллект, созданный искусственным интеллектом. Мне нравится, что у меня есть цифровой спутник, пока Мира так далеко. Он уже пригрелся в моих визорах, и я к нему как-то привык. Неплохо, кстати, помогает по дому, контролирует всех домашних андропомощников, как старший брат, через цифровую сеть. Он еще очень любопытный, пытается разобраться в себе и в людях. Все обо мне знает, чертяка, следит за всеми цифровыми следами. Глючит, конечно, как и все…

– Эй, это сарказм? – возмутился ААРОН.

– Спи, Ари, спи, – постарался успокоить его Гим.

– Я это запомню, – сказал ААРОН и погас в визорах.

– Кап, а ты все так же их ненавидишь?

– Теперь, когда они помогают мне в моем исследовании, еще больше, поверь, – ответил Капелло.

– Никогда не понимал, чего ты так взъелся на них. Им даже поработить нас не удалось.

– Ты про 2107-й?

– Да, уже полвека прошло с того бунта ИИ. Как время летит. Да и бунта никакого не было. Позже выяснилось, что это была замаскированная хакерская атака. Бедным искинам потом лет 10 не давали новых серверных плантаций. Ну так, на всякий случай. Еще заморозили кучу проектов, кстати.

– Было дело. Но, я, старик, все равно им не верю. Они способны проникать в любые устройства, подключенные к гиперэфиру, их вычислительные мощности поражают. Скоро доберутся и до нас. Я хоть и пьян, но помяни мое слово! Они думают, что умнее нас, и, к сожалению, это правда. Наше порождение. Наш гимн усталости от человеческой цивилизации. Наше чертово зеркало.

Капелло в этот момент окинул взглядом наблюдательного андробармена, произнес нарочито вслух: «За тебя, бездушная железяка!», и влил в себя очередной шот.

– Перегибаешь, Кап, прям как сейчас с шотами. Здесь я агностик. Сколько полезного появилось их стараниями! Мы должны быть им благодарны за анкоптеры, микварковые поля, за те же самые киберимпланты… – начал перечислять Гим то, что приходило в голову.

Капелло в этот момент придвинулся своим правым глазом прямо к лицу Гима, показывая, как внутри глазного яблока едва заметно мигает красная точка.

– Я готов сказать спасибо! – громко гаркнул уже значительно поддатый Капелло. – Спасибо дорогому ИИ за мой киберимплант первого поколения частной компании Vemon, который мне сделали по страховке после этой криповой космической аварии с мусором, мать его. Эти крысеныши так удачно встроили мне в мозг этот долбаный чип, так удачно потом обанкротились, успев сгинуть вместе с моей долбаной пожизненной гарантией на ремонт. И теперь меня просто невозможно починить, потому что я тупо сдохну от гипертермии!

Капелло опрокинул очередной шот прямо в глотку

– Теперь я калека на всю свою длинную чертову жизнь, – и он яростно улыбнулся совершенно пьяной улыбкой.

– Согласен, пример неудачный. Но ИИ туда ты за уши притянул. Инвалидировала тебя социальная безответственность частных корпораций, которые гонятся за сверхприбылями.

– На которых и работает большая часть ИИ, не забывай об этом, дружок, – Капелло похлопал друга по плечу и кивнул андробармену в качестве сигнала продублировать заказ.

Гим не собирался спорить со своим старым другом, а просто передал на его визор очередной вирусный мемчик, чтобы приподнять настроение. Капелло его отклонил привычным жестом.

– Как думаешь, нам удастся переиграть систему?

– Ха, разводилу не разведёшь. В общем, этот катер не прокатит. Ну ты понял…

– Думаю, кому-то это все-таки удалось. Помнишь недавнюю историю с Виктором Заерманом? Месяц назад ее мурыжили по всему гиперу.

– Ты знаешь, мимо. Новости вообще не смотрю. Когда я погружен в работу, ничего не замечаю. А смотря новости, никогда не знаешь, чем тебя нагружают. Правдой, смешанной с ложью, или хайпом и разводом на мирвы. По мне, так странный коктейль.

– Тем не менее эта история реальней некуда. Я даже публиковал по этому случаю небольшую статью, я попрошу потом Ара прислать тебе гипку.

Случай этот произошёл с одним из сотрудников Корпорации, работающим на западном участке гиперэфира. В самый обычный четверг самый обычный офисный служащий Виктор Заерман выпил свою обычную чашечку утреннего кофе и начал свой рабочий день. Надев свои визоры, он ввел незамысловатый пароль, чтобы получить доступ к личному кабинету на портале Корпорации. В его должностные обязанности регионального куратора входила работа с поставщиками нанооборудования и контроль за сроками гарантий. Первая половина рабочего дня у Заермана незаметно пролетела в обычной рутине, пока в 12:25 не поступил очередной звонок на визоры по рабочей линии. Звонящий представился Арсеном Моло, представителем площадки GipFactory. Он вежливо обратился к Виктору Заерману по имени-отчеству, сообщив, что связаться с ним рекомендовали другие поставщики оборудки как с почти единственным сотрудником западного подразделения, обладающим достаточными компетенциями. Заерман поблагодарил за столь лестный отзыв, хотя ему было сложно скрыть воодушевление нарочитой лестью. Арсен поблагодарил за предоставленное ему время, сообщив, что пока GipFactory находится в стадии развития сетки продаж и лидогенераций, он вправе предложить хороший чек на ряд позиций в категории сапфировых подложек, завезенных из Объединенной Славянии через параллельный импорт, и нанотрубки класса А, вскольз упомянув о наличии по скидочному тарифу редкой серии матриц для андрочипов. Именно по матрицам у Виктора горел план, что-то нужно было предъявить на гиперпланерке в ближайший понедельник. Они обменялись контактами и по предложению Арсена перешли по гипке на закупочный портал GipFactory. На портале Заерман увидел в качестве партнеров знакомых ему поставщиков, имеющих авторитет на рынке. Арсен дал понять, что объемы поставок именно этих матриц лимитированы, но для самого Виктора Заермана в индивидуальном порядке он расширит объем поставки за счет отложенных заказов. В целом эти условия уже были более чем комфортные для утверждения сделки, но Заерман решил еще немного поторговаться и выбил из GipFactory на первую поставку удвоенный гарантийный срок обслуживания оборудования без компенсационных расходов по издержкам. Издержки Корпорация нелюбила больше всего. Виктор чувствовал, что нарыл золотую жилу. За выполнение плана в Корпорации выдают бонусную премию. А в конце квартала решался вопрос, кто возглавит инвестиционный отдел развития технических мощностей новых территорий с низкой сейсмической активностью. Там бонусный коэффициент вырастал в разы. Когда Арсен предложил подписать партнерский контракт в гиперэфире, Виктор Заерман сообщил, что по регламенту Корпорации партнерское соглашение должно быть подписано офлайн. Арсен с пониманием и уважением отнесся к этой информации и предложил встретиться и довезти Виктора на личном анкоптере до офиса GF, а также обратно. Такие встречи Заерман проводил регулярно и с радостью согласился на предложение. Через 15 минут Заерману был подан анкоптер, который забрал его и улетел в сторону туннельного хаба, разделяющего воздушные траектории летательных аппаратов в местах повышенного трафика. Влетев в хаб с одной стороны, анкоптер с Виктором Заерманом так и не вылетел с другой. На следующий день домашний искин, выполняя стандратный протокол, подал сигнал в отдел защиты о пропаже человека. В этот же день на официальную почту Корпорации пришло сообщение от неизвестного отправителя, в котором измененный мультигенерированием голос сообщал о том, что сотрудник Корпорации Виктор Заерман похищен и за него требуется заплатить выкуп в размере 25 780 000 мирвов.

Из протокола следствия, составленного коронером защиты, стало известно, что «предложенный в момент разговора гиперпортал компании оказался без цифровых точек отслеживания, поскольку находился на незарегистрированных серверах Корпорации. В текущий момент не доступен. Анкоптер, встретивший Заермана, был без зарегистрированных знаков отличия. Похищенный сотрудник Корпорации не был включен в периметр внутренней защиты, как топ-менеджеры, из-за своего незначительного должностного положения, поэтому дополнительное наблюдение за ним не велось».

Расследование не давало каких-либо значимых результатов, а каждый день с момента начала разбирательства переростал для Корпорации в значительные убытки. Срывался индийский контракт, не говоря уже о репутации и снижении инвестиционного рейтинга всего холдинга. Никто не мог понять, почему был похищен данный сотрудник. Он не обладал значительными компетенциями, не имел доступа к секретной информации, не был даже менджером средней руки. Тем не менее распространенная по новостным порталам гиперэфира из неустановленного источника новость о пропаже сотрудника и требовании выкупа подняли огромный хайп, после чего Корпорация ежедневно страдала.

Несмотря на то, что сам по себе сотрудник не представлял хоть на йоту какого-либо интереса для Корпорации и мог быть заменен практически на любого другого в течение нескольких часов, ей пришлось пойти на условия шантажа и выплатить похитителям запрашиваемую сумму в мирвах на указанный «черный» счет в даркнете. В этот же день в том же самом транспортном узле, где исчез анкоптер, по вновь появившемуся сигналу визоров был обнаружен Заерман. Он сидел у выхода №82 внутри взломанного подсобного помещения. Во время допроса Заерман сказал, что потерял сознание внутри автоматически управляемого анкоптера, как он сам предполагает, от выпущенного газа. Очнулся он уже в абсолютно белой комнате, в которой не было ничего, кроме переносной туалетной кабинки и матраца. Комната была закрыта снаружи, на двери не было даже ручки, только небольшое отверстие внизу для подачи пищи. На крики и мольбы о помощи никто не отзывался. Никто не приходил и ничего не спрашивал. Только время от времени в нижнем отверстии двери появлялась еда. В один из дней Заерман так же крепко уснул, как и в анкоптере, только проснулся уже в каком-то подсобном помещении одетым в спецовку работника транспортного хаба.

Отделом защиты было объявлено вознаграждение за любую информацию, которая может помочь выйти на похитителей, но к ним не поступило ни одного звонка. Напротив, во всех ток-шоу гиперэфира высказывались мнения о том, что по большому счету никто не пострадал, а Корпорация просто спишет потраченную на выкуп сумму как незначительный убыток. После этого со временем история ушла с повестки, и все забыли данный инцидент. Кроме Гима.

– Видишь, друг мой, даже самые мощные системы иногда дают сбой. Главное – уметь этим воспользоваться. Мне кажется, есть некая организация, сообщество или группа людей, возможно, не менее могущественных, чем сама Корпорация, у которых больше карт на руках, чем мы думаем. И они играют в свои собственные игры.

– Да, красиво их за загривок почесали. Ловко, – похвалил Капелло. – А самый цинус в том, что корпам по-любому пришлось бы заплатить эти безумные мирвы за мелкого и никому не нужного сотрудника. Другого выхода просто не было. Корп обязан безостановочно генерить все больше и больше сверхприбыли, иначе их самих съедят с потрохами. Любой капитал вынужден бесконечно и безостановочно расти. Как только он остановится, он мгновенно начнет падать вниз, пока не сотрется в нуль. Поэтому им и все равно, что за скобками сверхприбыли. Люди, территории всего лишь инструменты и расходный материал. А все, что не влияет на прибыть, только отвлекает. Конечно, не обходится без популистких заявлений и даже пафосных поступков, чтобы успокоить инвесторов и потребителей. Но в строгих рамках того, что требуется для красивой цифры в самом конце отчетного периода.

– Да, многие привыкли к миру бутафорского счастья, к бесконечной беготне за процветанием и длинным мирвом. По кругу, без остановки, по головам. Но в этой истории интересней другое. Кто же осмелился и бросил им вызов? Кто их переиграл?

Капелло будто находился все это время в каком-то своем, другом мире.

– Знаешь, когда чувствуешь себя на самом дне, когда рядом сплошная пустота, которая давит вот сюда, – Капелло похлопал себя кулаком по груди, – тогда в тебе пробуждается истина. И она посетила меня, старичок!

Капелло слегка отдалился от Гима с лукавым прищуром.

– Я чувствую, это перевернет мир, что потом начнется! – Капелло обратно наклонился к Гиму, но сделал это так неуклюже, что чуть не упал с барного стула, если бы Гим его не удержал.

– Полегче, дружище, Мне бы твой запал на работе. Быть хорошим журналистом в наше время сложно. Все всё знают и уже видели, а как воспринимать увиденное, за них прекрасно решают их искины. Сколько раз я писал об этом в своих статьях, но кто их читает. Куда интереснее наблюдать за скандалами известных индивидуумов внутри клоаки роскошной жизни.

– Все потому что, – Капелло многозначительно поднял указательный палец вверх и повторил, – все потому что наблюдать за кем-то проще, чем за собой.

Гим слегка ухмыльнулся:

– Твоя правда, Кап.

– Еще пару шотов, и я присоединюсь к первому человеку со свинячим сердцем.

– А что с ним произошло?

– Да подох он.

– Чертов циник!

– Что поделать, для меня все люди – это подопытные пациенты со своими виртуальными номерками, которые таят от меня свои страшные тайны. Но скоро я проникну к ним в самый их центр, я уже стучусь у двери, тук-тук!

Капелло постучал кулаком по барной стойке. Андробармен принял это как сигнал и мгновенно приблизился на своих электроподшипниках. Капелло, увидев его, лишь показал два пальца, и бармен начал разливать следующие два шота.

Гим, хотя и был трезвее Капелло, уже совершенно перестал его понимать.

– Кончай бубнить, и так ни черта не понятно, – попросил он друга.

Капелло смог сфокусировать внимание на Гиме и молча приобнял его.

– Слушай, Гим, ты только не смейся. Отнесись к этому максимально серьезно.

– Я весь внимание, старик.

– Мне кажется, – Капелло сделал паузу, – мне кажется, за мной следят…

– Кто следит? Биполярка? Не льсти себе, Хемингуэй. Паранойей обычно страдают те, кому есть что скрывать.

– Я же просил. Блин, серьезно, я думаю, это И-ленты.

– А, искусственные следователи, что ли? Их же запретили вроде.

– Это нам так сказали. Ты не так уж и прозорлив, если не сказать далёк от реальности, мой друг, раз живешь в мире, про который тебе просто рассказывают. В твоих визорах в том числе. Вы, журналисты, все такие?

– Не пугай меня. Ты давно сканировался у врача?

– Ладно, забудь, переработал я, видимо, пошутил я, давай лучше еще по одной.

Пальцы Капелло еще довольно резво обхватили две стопки и протянули одну из них Гиму.

– За нас! Кто бы что ни говорил, – провозгласил ученый.

– И кто бы что про нас ни подслушивал!

– Заткнись лучше.

Капелло вдруг стал чуть серьезней, чем был до этого.

– Знаешь, мои треклятый ИИ оказал мне услугу и нашел отличного психолога.

– И что он говорит, ты еще не съехал с катушек?

– Много болтает. Правда, с ним я стал намного спокойней. Когда на последнем сеансе я спросил его, в чем причина моего беспокойства, благодаря которому я не могу нормально уснуть, он рассказал мне, что причина кроется в области бессознательного. Наше сознательное – это только вершина айсберга. Все остальное сидит глубоко внутри нас и управляет нами. Понимаешь, Гим?

– Я понимаю, почему у тебя мало друзей.

– На самом деле мы не осознаём, кто мы на самом деле. Значит, мы не знаем, кто мы на самом деле, для чего мы живем и на что способны…

– Почему? Я точно осознаю, что нам пора выпить!

Они чокнулись стопками, прежде чем выпить из них. Гим почувствовал, как обжигающая горло жидкость проникает во все его тело и обдает приятной волной. Недолго после был выпит и следующий шот, после которого Гим успел заметить, как стремительно пьянеет его друг. Капелло широко расселся и горящими глазами обводил барный зал.

– Как ты не понимаешь, они совершенно потерялись!

– Кто они?

– Люди! Эти жертвы метафизической абстракции. Это же… Это же, по сути, добровольный отказ от себя. Ты это не видишь?

– Я вижу, что ты достаточно пьян, друг мой.

– Ну да, я пьян! И что? Это не значит, что я не прав! – выкрикнул Капелло.

– Тише, друг мой. Два часа ночи не время для резолюций. Мы начинаем напрягать искинов защиты. Уже две камеры смотрят прямо на нас.

Камеры наблюдения и оповещения об опасности, подключенные напрямую к отделу защиты, действительно уже были зафиксированы в направлении кричащего Капелло.

– Да ты только оглянись! – Капелло широко раскинул руки. – Никто никого не слышит! Все там, погружены в свой микросон!

Капелло сделал попытку достать до ближайшего посетителя в визорах.

– Очнись, мой друг! Твоё место не здесь!

Гим вовремя успел перехватить руку Капелло. Посетитель все так же остался смиренно сидеть не шелохнувшись в своих визорах.

– Гим, взгляни! – Капелло обратился к своему другу. – Они сидят здесь и не понимают ну ни черта просто в мироздании. Они способны всю жизнь пробыть в таком состоянии. Поколениями! А жить в «темном царстве» хуже смерти! Разве ты со мной не согласен?

Гим незадачливо развел руками.

– Для них квантовая механика пустой звук! – сокрушался Капелло.

– Ого, куда тебя занесло… – на выдохе произнес Гим, но Капелло не успокаивался.

– А это настоящая фантастика, существующая в реальности! Истинная неопределенность! – продолжал митинговать Капелло.

– Понеслось…

– Любой! Любое физическое тело можно описать в виде волны и материального объекта одновременно! Ты волна, я волна, вон тот бухающий мужик за барной стойкой – он тоже волна!

– Волна, волна, я понял. Только, будь любезен, не кричи больше, – Гим пытался успокоить спонтанно разошедшегося друга как мог.

– Ладно, – медленно протянул Капелло. – Я правда сегодня что-то перебрал. Я устал, Гим, я слишком устал… А ты, друг мой, хоть и журналист, но совершенно перестал разбираться в людях.

– А зачем мне в них разбираться? Тот, кто меня любит, тот и хороший. Вот и вся философия.

Глаза Капелло опустились вниз и остановились на одной точке. В этот момент Капелло получил сообщение на визор. Неожиданно взгляд его загорелся в волнительном восторге. Капелло резко изменился в лице.

– Все в порядке?

– Нет… Да… – задумавшись, ответил Капелло, затем отвел взгляд и суетливо подал жест андробармену на коктейль детоксикации и закрытие счета.

– Я рассчитывал, что мы с тобой здесь застрянем, – удивился Гим.

– Да, но мне пора… Работа, понимаешь… Это не ждет.

Поданный коктейль Капелло выпил залпом, начиная трезвеющими глазами искать свой плащ. Из его визоров раздался звук списанных мирвов по счету.

Гим успел только развести руками.

– Поверь мне, когда придет время, ты узнаешь первым, даю слово!

– Ну да, ну да, – с нескрываемым интересом продолжил Гим и выпил шот, – хотя мне и так все ясно, профессор. Ты скоро либо чокнешься, либо двинешь в сторону Единобога от таких перегрузок.

– Эй, Кап! – Гим напоследок окликнул торопящегося друга. – Я жду тебя в субботу у себя, на этот раз не отвертишься!

Капелло суетливо надел свой плащ и махнул рукой в сторону Гима, после чего стремительно скрылся за входной дверью бара «Двадцать панд» с присущей ему ловкостью, несмотря на свой грузный вид. Ему идеально удавалось не обращать ни на кого внимание и при этом никому не мешать. И в этот раз с этой задачей он справился отлично.

Гим со скучающим видом стал разглядывать стену бара напротив. В качестве развлечения для гостей она была разрисована визор-кодами с ячейками доступа к информации по тематике заведения. Он решил отсканировать один из них, и мгновенно визор развернул перед ним визуализацию древней статьи 2031 года об открытии ученым из Объединенной Славянии трансзарядных микварков и о предложении их орбитального зацикливания на малой поверхности Земли посредством магнитных полей. Полный контроль над полями стал осуществляться через спутниковые серверы-андроиды. Заряженные микварковые частицы, имея сверхмалую плотность, пролетают свой орбитальный круг, проходят сквозь любые предметы и устройства, атрофируя свой заряд на всех аккумуляторах, позволяя персональным визорам и прочим техническим хелперам работать практически бесконечно. Зарядка происходит в момент нахождения внутри микварковых полей, которые доступны повсеместно. Микварковые поля заполнили почти все пространство гигаполисов и областей, обслуживающих кибертехнику.

– Ну и гиковый барчик, – подумал Гим, снимая визоры и успев заметить подтверждение назначенной встречи от Капелло.

В этот вечер Гим медленно полетел домой на анкоптере, выбрав прогулочную программу передвижения. Благо, спешить сегодня ему было некуда. Он любил такие прогулки наедине со своим городом, который был особенным в ночном мерцающем свете.

Гим любил свой город. Он был контаминацией стилей, идеальный симбиоз эргономики и экологии, сотканный из уютных переулков, сверкающих россыпью кафешек с ламповыми вывесками; из многоуровневых шоссе, разделяющих город на нижний и верхний уровень; из мерцающих бесконечными окнами исполинских башен разнообразных геометрических форм; из пахнущих метаном андропарков, где решалась судьба новых изобретений; из парящих на анкоптерах рынков, заполненных товарами со всего света; из патихаус-районов, где легко прожигалась вся молодость. Его вечно спешащие жители перестали замечать плавно дрейфующие дроны, мигающие сенсоры контроля за порядком и уровнем чистоты. Гим целиком и с удовольствием вдыхал этот город, пропитанный запахом утреннего кофе и воспоминаний.

По дороге к дому анкоптеру Гима пришлось сделать привычный крюк в воздухе, чтобы облететь район крупной финансовой агломерации Мани-таун, хотя местные его называли Фантик-сити. Тут не редкостью были роскошные мероприятия и официальные встречи мирового масштаба. Чтобы попасть туда, нужно было иметь в гиперэфире голубой аккаунт верхнего уровня в качестве фрипаса. На время таких мероприятий воздушное пространство над районом закрывали, и Гиму пришлось облетать его, чтобы добраться до своего сектора апартаментов на окраине Гигаполиса. В этой части города это был единственный экземпляр архитектуры в динамике. Всего в модульном доме было одиннадцать подвижных этажей и ещё четыре неподвижных – в основании. Каждый динамичный модуль этажа совершал полный круг за один час, постоянно корректируя освещение внутри вместе с меняющимся видом из окна. Каждые апартаменты представляли из себя одну большую студию, занимающую практически весь этаж. Внутри она была разделена на четыре части, соединённые с неподвижной центральной осью, в которой располагался туалет, ванная комната, джакузи и кухня. Его 10-й личный этаж имел возможность следовать за солнцем с востока на запад, либо просто менять расположение по голосовой команде. Стекла окон имели встроенный функционал меняющейся прозрачности. Несмотря на 250-метровые аппартаменты, всё жизненное пространство Гима сжималось в районе дальнего левого угла от входа. Там стояло любимое рабочее кресло с надкожным сенсорным модулем, с которым сразу сконнектился визор. Гим, только успев подбросить и надкусить яблоко из фруктовой вазы, через мгновение уже оказался в кресле и, привычно вызвав ААРОНА, нырнул в гиперэфир.