Читать книгу Пророчества Книги Даниила. Духовный взгляд на прошлое и будущее человечества - Дмитрий Щедровицкий - Страница 3

Книга Даниила открывается описанием великого исторического события – покорения Иудейского царства Вавилоном:

В третий год царствования Иоакима, царя Иудейского, пришел Навуходоносор, царь Вавилонский, к Иерусалиму и осадил его. (Дан. 1, 1)

Следует вспомнить, что высший духовный смысл образования Израильского царства был определен Всевышним сразу после исхода евреев из Египта:

… Если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля,

А вы будете у Меня царством священников и народом святым; вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым. (Исх. 19, 5–6)

Итак, само существование Израильского царства обусловлено высокой миссией евреев – быть «народом святым», соблюдающим завет Божий, служащим для всех народов образцом нравственности и наставляющим их в служении Создателю, как священник наставляет свою паству. Вне осуществления этой определенной Богом миссии самостоятельное существование Израильского царства как бы утрачивает духовный смысл и, согласно угрозам Всевышнего, на длительное время, вплоть до покаяния и исправления народа, упраздняется:

… И если презрите Мои постановления, и если душа ваша возгнушается Моими законами, так что вы не будете исполнять всех заповедей Моих, нарушив завет Мой, —

То и Я поступлю с вами так: пошлю на вас ужас, чахлость и горячку, от которых истомятся глаза и измучится душа, и будете сеять семена ваши напрасно, и враги ваши съедят их;

Обращу лице Мое на вас, и падете пред врагами вашими, и будут господствовать над вами неприятели ваши, и побежите, когда никто не гонится за вами. (Лев. 26, 15–17)

Эта угроза начала осуществляться уже после кончины царя Соломона – за то, что

Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам… (III Цар. 1 1, 4)

Уже при Ровоаме, сыне Соломона (середина X века до н. э.), царство разделилось на Израильское (на севере Святой земли) и Иудейское (на юге). Цари северного царства, в большинстве, как своими учениями, так и деяниями поддерживали идолопоклонство и разрушали завет Господень; за ними следовал народ:

… И стали делать сыны Израилевы дела, неугодные Господу, Богу своему…

<…>

… И делали худые дела, прогневляющие Господа.

<…>

… Тогда Господь чрез всех пророков Своих. предостерегал Израиля и Иуду, говоря: возвратитесь со злых путей ваших.

Но они не слушали и ожесточили выю свою…

… И презирали уставы Его, и завет Его…

… И оставили все заповеди Господа, Бога своего.

<…>

И прогневался Господь сильно на израильтян, и отверг их… Не осталось никого, кроме одного колена Иудина.

<…>

… И переселен Израиль из земли своей в Ассирию, где он и до сего дня. (IV Цар. 17, 9–23)

Описанное здесь переселение совершилось в 722 году до н. э. Через сто с лишним лет оставшееся Иудейское, южное, царство по своему состоянию приблизилось к северному периода духовного упадка:

И сказал Господь: и Иуду отрину от лица Моего, как отринул Я Израиля, и отвергну город сей Иерусалим, который Я избрал, и дом [т. е. Храм], о котором Я сказал: «Будет имя Мое там». (IV Цар. 23, 27)

Таким образом, мы подходим к царствованию последних царей Иудеи, против которых выступил владыка стремительно возраставшего в своем могуществе Вавилонского царства – Навуходоносор. Одним из этих последних царей был Иоаким (יהויקים <Иеґойаки́м>– «Господь восстановит», «Господь поддержит»). Именно к поддержке Всевышнего и не захотел обратиться этот царь, носивший столь явно теофорное (т. е. включавшее в себя часть имени Божьего) имя:

… Иоаким. одиннадцать лет царствовал в Иерусалиме.

И делал он неугодное в очах Господних во всем так, как делали отцы его. (IV Цар. 23, 36–37)

В оригинале сказано более определенно: ויעש הרע <ва-йа́ас ґара> – «и совершал зло», а не просто «неугодное», т. е. был виновен в тяжких преступлениях перед Богом и людьми. Вот тут-то и осуществилось грозное предупреждение Господа, данное в свое время через Моисея:

… И наведу на вас мстительный меч в отмщение за завет… и преданы будете в руки врага.

Города ваши сделаю пустынею, и опустошу святилища ваши.

<…>

Опустошу землю вашу… (Лев. 26, 25–32)

Исполнение указанного пророчества «растянулось» на три царствования: самого Иоакима, его сына Иехонии и внука Седекии. Только при последнем был разрушен иерусалимский Храм и большая часть народа уведена в вавилонский плен (586 год до н. э.). Однако первое выселение иудеев в Вавилон совершилось ранее – в 597 году до н. э.:

… Пришел Навуходоносор… к Иерусалиму и осадил его.

И предал Господь в руку его Иоакима, царя Иудейского, и часть сосудов дома Божия, и он отправил их в землю Сеннаар, в дом бога своего, и внес эти сосуды в сокровищницу бога своего. (Дан. 1, 1–2)

Здесь сказано, что Господь предал в руку царя вавилонского «Иоакима. и часть сосудов дома Божия» (т. е. иерусалимского Храма). При невнимательном чтении может показаться, будто и царь Иудеи, и сосуды Храма были доставлены в Вавилон, однако в действительности это сказано лишь о сосудах. Об участи же Иоакима подробнее повествуется в ином месте:

… Иоаким, когда воцарился. делал он зло в очах Господа, Бога своего.

Против него вышел Навуходоносор, царь Вавилонский, и оковал его оковами, чтоб отвести его в Вавилон.

И часть сосудов дома Господня перенес. в Вавилон и положил их в капище своем… (II Пар. 36, 5–7)

Отсюда видно, что завоеватель только пригрозил Иоакиму, что отведет его в Вавилон, и в знак порабощения оковал его цепью. После этого Иоаким очень скоро умер, и реально в Вавилон был отведен сын его Иехония, также творивший зло в очах Всевышнего и процарствовавший всего чуть более трех месяцев (II Пар. 36, 9). Перед этим Иерусалим вновь подвергся осаде – очевидно, Иехония, как и его отец, в чем-то воспротивился воле Навуходоносора (известно, что все последние цари Иудеи допленного периода тяготели к антивавилонскому союзу ряда небольших государств Передней Азии – Финикии, Дамасского царства, Моава, Аммона и некоторых других, то тайно, а то и явно участвуя в деятельности этого союза):

… И подвергся город осаде.

<…>

И вышел Иехония, царь Иудейский, к царю Вавилонскому – он, и мать его, и слуги его, и князья его, и евнухи его…

И вывез он оттуда все сокровища дома Господня и сокровища царского дома.

И выселил весь Иерусалим, и всех князей, и все храброе войско. никого не осталось, кроме бедного народа земли.

И переселил он Иехонию в Вавилон„ (IV Цар. 24, 10–15)

Однако вернемся к первому вторжению войск Навуходоносора в Иерусалим при царе Иоакиме – именно об этом повествует далее Книга Даниила, переходя к своей основной цели – биографии будущего великого пророка:

И сказал царь Асфеназу, начальнику евнухов своих, чтобы он из сынов Израилевых, из рода царского и княжеского, привел

Отроков, у которых нет никакого телесного недостатка, красивых видом, и понятливых для всякой науки, и разумеющих науки, и смышленых, и годных служить в чертогах царских, и чтобы научил их книгам и языку халдейскому. (Дан. 1, 3–4)

Этим делом должен был заняться «начальник евнухов». Слово סריס <сари́с> может означать и «евнух», и «придворный». На Древнем Востоке (да и в более поздние времена в данном регионе) эти два понятия нередко совмещались. Человек, по физиологическим причинам лишенный возможности завести свою семью, считался потенциально более верным и способным отдать все силы делам государственным, чем прочие слуги трона. Высокопоставленные евнухи присматривали как за женщинами (ср. Есф. 2, 3), так и за красивыми отроками – по той же причине, по которой одним только евнухам всегда на Востоке вверяли надзор за гаремами. Однако же в данном случае иудейские отроки предназначались для совершенно иной цели: Навуходоносор, несомненно, был озабочен воспитанием будущей послушной элиты из среды каждого покоренного народа, в том числе и из иудеев. Для этого выбирались именно отроки «из рода царского и княжеского», которые заранее пользовались бы авторитетом у своих соплеменников.

Присмотримся и к другим требованиям, к ним предъявлявшимся. Они не должны были иметь «никакого телесного недостатка». Внешнее благообразие часто требовалось на Древнем Востоке от людей, выступающих публично (ср. Лев. 21, 21).

Затем, отроки должны были быть «красивы видом». Понятно, что это имело целью привлечь к будущим правителям, исполняющим волю царя вавилонского, симпатию их собственного народа. Внешняя красота играла не последнюю роль в поставлении человека на должность правителя. Так, о Сауле, одобренном всем народом при его воцарении, сказано:

… И был от плеч своих выше всего народа. И сказал Самуил всему народу: видите ли, кого избрал Господь? подобного ему нет во всем народе. Тогда весь народ воскликнул и сказал: да живет царь! (I Цар. 10, 23–24)

Перед этим подчеркивается, что Саул был

… Молодой и красивый; и не было никого из израильтян красивее его. (I Цар. 9, 2)

Равным образом и о будущем царе Давиде говорится:

… Он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицом. (I Цар. 16, 12)

Помимо внешней привлекательности, отроки должны были обладать выдающимися интеллектуальными способностями, прежде всего – быть «понятливыми для всякой науки». В оригинальном тексте сказано: משכלים בכל־חכמה <маскили́м бэ-холъ-хохма́> — т. е. «вникающими во всякую мудрость». Речь идет о даре проницательности – быстром и неординарном постижении наук и искусств (то и другое именовалось «мудростью»). А если учесть, что Древний Восток, в особенности Вавилон, славился познаниями в области математики, астрономии, алхимии, психологии, языкознания, медицины, поэзии, музыки, архитектуры и ряда других наук и искусств, то станет более понятным, какими дарованиями должны были обладать юные кандидаты в будущие народоправители. Несомненно, при их отборе устраивались серьезные и многоступенчатые экзамены, в которых участвовали мудрецы и «тайноведцы» халдейские (Дан. 2, 2 и 12).

Затем сказано, что отроки должны быть «разумеющими науки» и «смышлеными». Первое из этих выражений, יודעי דעת <йодэ́й да́ат>, буквально означает «знающие знание» (глагол ידע <йада́>, «знать», родствен санскритскому «веда» и древнерусскому «ведати»). Следовательно, отбирались мальчики, не только способные к наукам, но и уже имеющие немалые знания. Второе выражение, מביני מדע <мэвине́й мада́>, буквально переводится как «понимающие науку [или: „знание"]». Глагол בין <бин>, «понимать», восходит к корню בנה <бана́> — «строить». Понимание, таким образом, мыслилось как «выстраивание» цельной картины мировоззрения из отдельных фрагментов фактических наблюдений. Требовалось, чтобы отроки обладали способностью к обобщению – постижению общего, исходя из частного, т. е. недюжинными интеллектуальными дарованиями.

И, наконец, избирались только те, кто был «годен служить в чертогах царских»; словом «годные» передано сложное выражение כח בהם לעמד <ко́ах ба-ґем ла-амо́д>, буквально – «сила в них, [чтобы] стоять [для служения]». Следовательно, от мальчиков требовались еще отменное здоровье и немалая физическая сила, что, как известно, в сочетании с выдающимися умственными способностями встречается нечасто!..

Как видно из сказанного, Навуходоносор готовил для завоеванных народов поистине образцовую администрацию. Подчеркнем еще раз, что отроки были «рода царского и княжеского»; если перевести точнее – «из семени царского и князей». Последним словом переведено פרתמים <партеми́м> – «главенствующие». Это слово древнеперсидское, по-видимому, вошедшее в международный обиход уже после покорения Вавилона мидо-персами в 539 году до н. э. (ср. Есф. 1, 3, где то же слово применительно к персидским и мидийским военачальникам переведено как «главные начальники»). Употребление данного слова при описании покорения Иерусалима вавилонянами (на полвека ранее персидского завоевания Вавилона), возможно, обусловлено тем, что свою книгу Даниил начал составлять в преклонном возрасте, когда персидская административная терминология уже прочно укрепилась во вновь образованной империи.

Отметим, что сам Даниил, по преданию, происходил не из «партемим», а из זרע המלוכה <зе́ра ґа-млуха́> – «семени царского», т. е. был потомком царя Давида. Как известно, этот род, особо благословенный и охраняемый Господом в течение веков, выдвинул из своей среды великих пророков, к числу которых относились прежде всего сам Давид и его сын Соломон. Кроме того, к той же царской линии предание возводит пророка Исаию. Итак, Даниил стал еще одним мощным пророческим «ростком» от могучего корня Давидовой династии.

Выбранных по указанным признакам отроков следовало «научить книгам и языку халдейскому» (Дан. 1, 4). В оригинале упоминается ספר <сэ́фер>, «книга» в собирательном смысле, – имеется в виду «книжность» как таковая, т. е. прежде всего отроков следовало обучить основам мировоззрения Вавилона и его судебно-административным законам (главным образом именно памятники письменности этих двух родов – мифо-исторические и юридические – и дошли до нас в составе клинописных библиотек Древнего Междуречья, обнаруженных археологами). Иначе говоря, сознание наиболее знатных, талантливых и физически выносливых подростков Иудеи следовало перестроить на вавилонский лад, внушив им основы мировоззрения вавилонян и заставив говорить по-халдейски, а следовательно, и мыслить категориями «халдейской мудрости». Халдеями, כשדים <касди́м>, по имени семитоязычного народа, жившего к югу от Вавилонии (от «Кесед» – имени одного из племянников Авраама; см. Быт. 22, 20–22), в те времена назывались как правящие слои вавилонского общества (поскольку династия халдейского происхождения управляла страной в последнем столетии ее независимости – в 626–538 годах до н. э.), так и особая корпорация мудрецов-«тайноведцев», применявшая оккультную практику и обладавшая большим влиянием на народ (Дан. 2, 2). Отсюда и вся наука и книжность Вавилонии называлась в ту пору «халдейской мудростью».

… Об избранных отроках царь предписал проявлять особую заботу:

И назначил им царь ежедневную пищу с царского стола и вино, которое сам пил, и велел воспитывать их три года, по истечении которых они должны были предстать пред царем. (Дан. 1, 5)

Заметим, что слово מקצתם <микцата́м>, переведенное «по истечении которых» (т. е. «в конце трех лет»), может быть понято и как «из них», «из числа их» (т. е. отроков) – в таком значении это слово употреблено, к примеру, в Быт. 47, 2 (в Синодальном переводе – «из братьев»). А это, возможно, указывает на то, что наиболее одаренные из отроков (перечисленные ниже, в стихе 6) были представлены царю гораздо раньше и на их воспитание было направлено особое внимание. Ведь при указанном понимании слова מקצתם <микцата́м> текст получает такой смысл: «…И велел воспитывать их три года, а некоторые из них предстали перед царем». Далее как раз и говорится о наиболее талантливых из них, представленных Навуходоносору:

Между ними были из сынов Иудиных Даниил, Анания, Мисаил и Азария. (Дан. 1, 6)

Подчеркивается, что перечисленные были из «сынов Иудиных», в то время как отроки должны были избираться из «сынов Израилевых» (ст. 3): это служит указанием на сохранение остатков племенного деления («по коленам») в Иудейском царстве, хотя прошло почти полтора столетия после выселения ассирийцами десяти колен из Святой земли.

И переименовал их начальник евнухов: Даниила – Валтасаром, Ананию – Седрахом, Мисаила – Мисахом и Азарию – Авденаго. (Дан. 1, 7)

Согласно древневосточным взглядам, перемена имени означает и перемену судьбы, ибо имя таинственно связано с особенностями проявления человеческого духа в условиях земной жизни. Это нашло отражение и в Библии. Так, вверяя Авраму и Саре великую миссию – быть прародителями народа Божьего, Создатель, как известно, изменил их имена (Быт. 17, 4–5 и 15–16); давая Осии, сыну Навина, ответственное поручение, Моисей переименовал его в Иисуса (Числ. 13, 17). В данном же случае наречение иудейских отроков языческими именами имело целью привить им поклонение вавилонским богам и в конечном счете сделать послушными проводниками воли вавилонского царя в своем народе (народ в целом тоже должен был в перспективе, по замыслу Навуходоносора, принять языческую веру – ср. Дан. 3, 4–6). Рассмотрим значение имен и смысл этого переименования.

Еврейское דניאל <Даниэ́ль> означает «мой судья – Бог» и свидетельствует о полной «подотчетности» носителя имени Всевышнему, об осознании им своей ответственности перед Его Законом. Кроме того, в функции судьи на Древнем Востоке входила защита невинных (ср. Пс. 42, 1). Поздневавилонское имя בלטשאצר <Бэльтшаца́р> значит «Бел да сохранит»: имеется в виду верховный бог Месопотамии Мардук, он же Бел, что означает «господин, владыка» (идентичен Баалу ханаанеян, называемому в Синодальном переводе Ваалом). Итак, с переименованием Даниила защита Всевышнего как бы подменяется в его жизни покровительством Бела-Ваала. Как мы увидим далее, подобный духовный «маневр» своей цели не достиг: Даниил остался верен Господу.

Имя חנניה <Хана́ния> означает «милость Господня». Нареченный так мальчик пожизненно вручается милосердию Творца. Аккадское имя שדרך <Шадра́х>, по мнению ряда ассирологов, следует перевести как «постановления Аку» – имеется в виду, по-видимому, шумерское божество мировых вод, мудрости и судьбы Энки, чье имя в поздневавилонской традиции могло читаться как «Аку», хотя обычно произносилось как «Эйа». Эта попытка вручения местному языческому божеству заботы о человеке, посвященном от рождения Господу, тоже не имела успеха (ср. Дан. 3, 16–18).

Имя מישאל <Мишаэ́ль> означает «Тот, кто есть Бог», указывая на Единого и Единственного, кто поистине именуется Богом. Восходящее к аккадским корням имя מישך <Мейша́х>, возможно, имеет смысл: «тот, кто есть Аку» (т. е. тот же Энки). Таким образом, вместо Всевышнего в этом имени прославляется языческое божество.

Имя עזריה <Аза́р'йа> означает «помощь Господня». Халдейское имя עבד נגו <Авед-Него> переводится как «служитель Него» – под последним, вероятнее всего, подразумевается Нергал – шумероаккадское божество подземного мира; но, возможно, имеется в виду Нево (Набу) – бог-писец, покровитель книжности, по имени которого был назван и сам Навуходоносор (Набу-кудурри-уцур – «Набу, оберегай мой удел»).

Отзываясь на вновь нареченные имена при общении с язычниками, иудейские отроки при этом ревностно сохраняли свои первоначальные имена в беседах между собой и с соплеменниками (что видно из обращения к ним Даниила в стихе 2, 17, а также из того, что сам Даниил постоянно называется первоначальным именем на страницах своей книги). Верность еврейским именам была свидетельством преданности единому Богу и своему народу. И впоследствии, в течение тысячелетий рассеяния, многие евреи придерживались обычая носить два имени – основное, на священном языке, произносимое, когда человека вызывают в синагоге для чтения свитка Торы и в других торжественных случаях (при общении с соплеменниками оно часто употреблялось в уменьшительной форме), – и дополнительное, предназначенное для общения с иноверцами.

Даниил положил в сердце своем не оскверняться яствами со стола царского и вином… (Дан. 1, 8)

Относительно яств все понятно: согласно Торе, запрещается вкушение нечистых животных, а также чистых, если они закланы не по Закону (Лев. 11; 17, 3–12). Кроме того, всякая мясная пища, по месопотамской языческой традиции, «освящалась» призыванием языческих богов и потому была идоложертвенной. Что же касается «языческого» вина, то оно с древних времен считалось у израильтян запретным, поскольку все стадии его изготовления, начиная с собирания винограда, сопровождались обрядами в честь различных божеств. Строгие предупреждения против вкушения идоложертвенной пищи сохранились в различных библейских книгах, включая и новозаветные (Ис. 65, 3–7; Иер. 22, 9; Пс. 15, 4–5; Деян. 15, 29; I Кор. 8, 4; 10, 28; Откр. 2, 14). Между тем передача кому-либо пищи и питья «с царского стола» служила знаком особого расположения, и отказ от этой милости мог дорого обойтись. Но подобно тому, как Господь в свое время не оставлял Иосифа в Египте (Быт. 39, 2–3 и 21), охранял Он и Даниила, располагая к нему сердца окружающих:

Бог даровал Даниилу милость и благорасположение начальника евнухов. (Дан. 1, 9)

Однако, боясь, что, отказавшись от мяса и вина, иудейские отроки похудеют и тем навлекут на него немилость царя, начальник евнухов поручил переговоры с Даниилом кравчему, специально приставленному к еврейским юношам и кормившему их (המלצר <ґа-мельца́р> – «кравчий»; согласно иной трактовке, это имя собственное – такому пониманию следует Синодальный перевод, говорящий в стихе 11 об «Амелсаре»). И вот тут-то мы впервые видим, как Даниил являет некий проблеск духовного ведения, который позднее, при наитии Духа Божьего, разовьется в пророчество:

… Сделай опыт над рабами твоими в течение десяти дней; пусть дают нам в пищу овощи и воду для питья;

И потом пусть явятся перед тобою лица наши и лица тех отроков, которые питаются царскою пищею. (Дан. 1, 12–13)

Предсказание Даниила осуществилось. Надо заметить, что в данном случае трудно отделить предречение, высказанное по вдохновению свыше, от простого знания хода событий, основанного на опыте естественного очищения организма, издавна практиковавшегося в иудейской среде посредством постов, диеты и т. д. (Зах. 8, 19). Однако некоторый элемент предвидения в словах Даниила все же присутствует: он был полностью уверен, что именно через десять дней очищение принесет вполне зримый результат.

По истечении же десяти дней лица их оказались красивее, и телом они были полнее всех тех отроков, которые питались царскими яствами. (Дан. 1, 15)

Таковы были «проблески предвидения», дарованные свыше отроку Даниилу за его верность заповедям Божьим! Заметим, что и остальные отроки, кроме Даниила и его трех товарищей, также были иудеями (ср. Дан. 1, 3–4, 6), однако они не соблюдали столь тщательно заповеди и потому не удостоились в дальнейшем ни откровений, ни особой миссии, порученной лишь истинно верным из их среды (Дан. 1, 19–20; 2, 48–49).

Конечно, кравчий был рад такому повороту событий, поскольку теперь роскошная царская пища, предназначенная отрокам, доставалась ему в обмен на овощи и воду (Дан. 1, 12–16). Даниил же с друзьями, пожертвовав пищей телесной, приобрели бесценные духовные дарования от Бога:

И даровал Бог четырем сим отрокам знание и разумение всякой книги и мудрости, а Даниилу еще даровал разуметь и всякие видения и сны. (Дан. 1, 17)

В оригинале говорится, что все четверо получили особую способность מדע והשכל <мада́ вэ-ґаске́ль> – «познания и проникновения». В библейском смысле מדע <мада́> – это не только знание, но и способность интуитивного постижения, как бы восприятия предмета изнутри, во всей целости. В то же время השכל <ґаске́лъ>, «вникание», – это расположенность ума к детальному, «разнимающему» исследованию. Таким образом, и здесь имеется в виду идеальное сочетание познания синтезирующего с анализирующим. Притом сказано: בכל <бэ-холъ> – «в каждой» книге и мудрости (или: «во всех» книгах и премудростях), т. е. не было ни одного сформулированного, ясно изложенного (как бы «записанного в книге») учения, в котором не могли бы разобраться отроки. Точно так же не было и ни одной науки (חכמה <хохма́> – «премудрость»), в которой бы они не преуспевали. О Данииле тоже сказано, что он הבין בכל <ґэвин бэ-холь> – «разумел все» видения и сны. Значит, не было никакого открывающегося людям (ему ли самому или другим) через видение или сон духовного явления, которое он не мог бы успешно исследовать и понять: мы уже упоминали, что глагол בין <бин> означает «выстраивать» что-либо в мысленной сфере, в данном же случае – переводить с языка образного, свойственного видению и сну, на язык рациональный. Именно это мы и наблюдаем во всей пророческой деятельности Даниила, независимо от того, идет ли речь о чужих сновидениях (Навуходоносора – гл. 2 и 4), о собственных пророческих видениях (гл. 7–12) или о необычных явлениях, показанных многим людям (гл. 5 – «надпись на стене»).

Следует также подчеркнуть разницу между «видениями» и «снами» (Дан. 1, 17). Слово חזון <хазо́н> означает «прозираемое», «провидимое» – от глагола חזה <хаза́>, имеющего в отличие от ראה <раа́>, «видеть», более возвышенный смысл (своего рода «высокий штиль»). Так, в древние времена в Израиле глагол חזה <хаза́> — «прозревать», «взирать» – употреблялся по отношению к пророку, проникающему внутренним взором в духовный мир, в грядущее и в недоступную для обычных людей суть событий (Числ. 24, 4 и 16; Ис. 2, 1; Иез. 12, 27; 13, 16). Видение, חזון <хазо́н>, может являться пророку как во сне (Дан. 7, 1), так и наяву (Дан. 9, 20–22), притом в последнем случае – в ином состоянии, нежели в снах (חלמות <халомо́т> – Дан. 1, 17), нередко имея более яркий и ясный характер.

Вероятно, описанные дарования отроки получили свыше уже в течение десяти «испытательных» дней, потому что далее (ст. 18–19) говорится, что сразу после этого, представ пред царем, они обнаружили разительные отличия от прочих отроков во всех познаниях и способностях.

… И стали они служить пред царем. (Дан. 1, 19)

Буквально ויעמדו <ва-йаамду́> – «и остались стоять» пред царем, т. е. были приближены к нему в качестве советников-царедворцев.

И во всяком деле мудрого уразумения, о чем ни спрашивал их царь, он находил их в десять раз выше всех тайноведцев и волхвов, какие были во всем царстве его. (Дан. 1, 20)

Здесь мы находим еще одно выражение, свидетельствующее об особой мудрости отроков: דבר חכמת בינה <дэва́р хохма́т бина́> – буквально «слово [или: „дело"] мудрости исследующей»; речь идет о решении, основанном как на мгновенном, интуитивном постижении проблемы (хохма), так и на ее рациональном осмыслении (бина).

«В десять раз выше» – так переведено выражение עשר ידות על <эсе́р йадо́т аль> – буквально «десятью руками выше». Оно имеет глубокий смысл. Прежде всего, у перечисленных четверых отроков – восемь рук. Чьи же еще две руки? Поддерживающего их Всевышнего! —

Руки Твои сотворили меня и устроили меня… (Пс. 118, 73)

Кроме того, на руке – 5 пальцев, а на 10 руках – 50. Число 50 означает в Писании цель и завершение, полноту различных начинаний: таков 50-й день после Пасхи – праздник первых плодов, физических и духовных; такова Пятидесятница – день Синайского откровения (Лев. 23, 15–16); таков и 50-й, юбилейный, год, когда восстанавливаются все права жителей земли и каждый «возвращается во владение свое» (Лев. 25, 10). Потому выражение «в десять раз выше» – можно понимать и как намек на постоянное достижение цели иудейскими отроками-мудрецами во всем, к чему, советуясь с ними, стремился царь. К этому не были способны его вавилонские советники, называемые здесь חרטמים <хартуми́м> — «высекатели» (видимо, законов на каменных стелах – вспомним знаменитую базальтовую стелу с законами вавилонского царя Хаммурапи-Амрафела) и אשפים <ашафи́м> – «гадатели», «заклинатели» (от глагола אשף <аша́ф> – «нашептывать»; очевидно, то же корневое сочетание согласных «ш-п», что и в русском «шептать»). Из этих названий видно, что мудрецы делились на «интеллектуалов» и «мистиков» – соответственно законодателей и магов, имевших общение с духами. Иудейские же отроки имели большое преимущество пред всеми ними, ибо сочетали светлый ум с особыми духовными способностями, даруемыми свыше, а не исходящими от темных сил.

Заключительные слова главы —

И был там Даниил до первого года царя Кира. (Дан. 1, 21)

– служат одновременно и введением к последующему повествованию о деятельности пророка в Вавилоне, где он пребывал до перенесения столицы в Сузы после мидо-персидского завоевания (Дан. 8, 2).