Читать книгу Заповедник дьявола - Дмитрий Захаров - Страница 10

Санкт-Петербург. Крестовский остров

– Шедевр художника Василия Кандинского! – подсказал Лазарев, почтительно стоящий за спиной Виленского.

Бизнесмен недоверчиво покачал лысеющей головой, глядя на компактную картину в застекленной раме с паспарту. На куске картона двадцать на тридцать сантиметров была изображена абстрактная композиция; пестрое переплетение завитков и линий.

– Наверное, стоит кучу денег! – сказал Виленский.

Лазарев заглянул в свой айпад.

– Была приобретена на аукционе «Сотби» за шестьсот пятьдесят тысяч фунтов! – Он победоносно посмотрел в сторону стоящего поодаль Авдеева, словно лично торговался на британском аукционе и теперь являлся счастливым обладателем шедевра.

– Хорошая картинка! – прогудел знакомый Виленскому бас. – И недорого!

Виленский обернулся, его хмурое лицо осветилось улыбкой.

– Алексей Сергеевич! – Он схватил двумя руками огромную ладонь товарища.

– Здорово, Семен Михайлович! – Лозовой хлопнул друга по плечу. Он был кряжистым, метр восемьдесят ростом, с мясистым круглым лицом. Лозовой прищурил маленькие глазки, цепко следящие за собеседником. – Что, жаба задушила? А, Сеня? Богато люди живут?

Он обвел рукой просторный зал, стены которого были увешаны старинными картинами, на консолях возвышались золоченые бронзовые скульптуры.

– Не мой стиль, – ответил Виленский. – Слишком много шика!

– Скромность – свойство людей среднего класса! – ухмыльнулся Лозовой. – Видел в «Форбсе» статью о тебе.

– Про тебя там тоже кой-чего написано! – смущенно засмеялся Виленский. Упоминание о себе, любимом, как о человеке, входящем в сотню богатейших людей России, было приятно. Богатство и лесть – низкокалорийные лакомства, ими трудно насытиться.

Он махнул рукой, подзывая официанта. Тот немедленно устремился к гостям, неся на подносе бокалы с шампанским. Всего в зале собралось около тридцати человек. Бизнес-элита, как определил наметанным глазом Авдеев, скромно стоящий рядом с выходом из зала. Некоторых из гостей он видел по телевизору. Только его шеф пришел с телохранителем, остальные, надо полагать, остались ждать хозяев за воротами, как преданные псы. Несколько удивляло отсутствие женщин; обычно ради подобного рода собраний устроители приглашали эскорт девиц на любой вкус.

Лозовой взял бокал за тонкую ножку, брезгливо скривив толстые губы, понюхал содержимое.

– Что ты принес, родной?

Официант переступил с ноги на ногу.

– Шампанское марки «Салон»…

– Салон-бурбон! – передразнил Лозовой. – Ты вот что, приятель! Принеси-ка нам с другом чего покрепче! Лады?

Лазарев засуетился вокруг влиятельных гостей, делая официанту большие глаза.

– Конечно, господа! Любые напитки будут предложены на ваш вкус!

Он вторично кинул полный тревоги взгляд в сторону Авдеева и направился к сухопарому седому мужчине с невозмутимым лицом, на ходу листая странички в своем айпаде. Официант поспешно удалился, неся на вытянутой руке поднос с музыкально дребезжащими бокалами. Остановился возле седого, тот взял бокал, пригубил. Седой слушал Лазарева, внимательно рассматривая темное полотно старинной картины, покрытое глубокой сетью кракелюра.

Лозовой помахал рукой седому, подтолкнул локтем в бок Виленского.

– И Шатров здесь?

– Куда же без него! – сдержанно улыбнулся бизнесмен. – Шатров Виктор Петрович. Нефтянка. Контрольный пакет акций региональной компании.

– Ты с ним знаком?

– Здороваемся при встрече… – Виленский наклонил голову, седой холодно улыбнулся. – А вон те двое – хозяева завода ЛТМПЗ. – Он незаметно мотнул головой в направлении круглого низенького толстяка и статного мужчины с густой черной бородой.

– Верно глаголешь, отче! – оживленно сказал Лозовой. – Еременко и Асламазян. Крутые перцы! Слышал, что они отжали большую часть «Никельторгинвест» у мурманских ребят?

– Слышал…

– Крутые перцы, – повторял Лозовой, издали улыбаясь чернобородому Асламазяну.

Виленский осматривался по сторонам, кивая знакомым, вежливо улыбаясь тем, кого знал недостаточно близко. Собрались крутые перцы, по выражению Лозового. Евгений Ткачук, Михаил Григорьевич Розовский, Максим Лейкин, Шевченко, Колосов, Анатолий Спицын, Бронштейн… Кто-то рассматривал картины на стенах, некоторые беседовали. Всех этих людей объединяли два качества, базирующиеся на основном человеческом инстинкте – страхе. Боязнь потерять хотя бы малую толику своих денег и страх упустить возможность заработать.

– Здесь все крутые перцы собрались, – согласился с товарищем Виленский. – Есть такой анекдот. Одному чудаку цыганка нагадала, что он потонет в море. Расплата за грехи. Вот он всю жизнь держался подальше от морей и океанов. Но так сложилось, что спустя годы случай привел его на круизный лайнер. Человек логично рассудил: не станет же Бог ради одного грешника топить столько людей! Начался сильный шторм. На судне паника. И человек взмолился: «Господи! Ну ладно я, а их-то всех за что?!» И тут с неба раздался глас: «Да я вас, паразитов, по всем миру двадцать лет собирал, чтобы на это судно посадить!»

Лозовой громко рассмеялся. Обернулся Асламазян, вежливо обнажил белые, как сахар, ровные зубы. Подбежал официант, неся на подносе квадратную бутылку выдержанного шотландского виски и два больших бокала с кусочками колотого льда на дне.

Лозовой взял бутылку, причмокнул губами.

– «Чивас»… – прочел он этикетку, прищурив глаза. – Нехай будет «Чивас»! Насыпай, хлопчик!

Янтарная жидкость наполнила стаканы на треть. Мужчины чокнулись. Виленский пил мелкими глотками, смакуя напиток, а богатырь Лозовой опрокинул в себя всю порцию одним глотком.

– Эх! – выдохнул он, вытер капельки пота со лба, протянул стакан. – Хороша была телега, до сломалось колесо! Повторить!

Официант послушно наполнил опустевший бокал. Лозовой понюхал виски, сморщил багровый в красно-кровяных прожилках нос, лукаво посмотрел на товарища.

– А к чему ты этот анекдот вспомнил, Сеня?

Виленский взмахом руки велел официанту удалиться, тихо проговорил:

– Обрати внимание, Леша! В этом помещении находятся представители крупного бизнеса Питера и Москвы. Ежели собрать все наши денежки, сложить в одну большую кучку… – Он закатил глаза к небу.

– К чему ты ведешь? – непонимающе уставился на друга Лозовой.

– Размышляю вслух. Был такой роман Агаты Кристи. Десяток человек оказались на необитаемом острове. Всех туда привела важная, как им казалось, причина. А потом один за другим они стали погибать.

– «Десять негритят»! – наморщил лоб Лозовой, поняв, к чему клонит его друг. – Да ты, брат, параноик!

– Я реалист! – невозмутимо ответил Виленский. – Обеспеченных людей окружает стая гиен. Пока ты в силе, падальщики держатся на безопасном расстоянии. Стоит утратить бдительность, набросятся в тот же миг.

Лозовой отхлебнул виски, внимательно посмотрел на окна с опущенными жалюзи.

– Причем все без охраны… – заметил он.

– Не все! – возразил Виленский. Он кивком указал на Авдеева. – Береженого Бог бережет, Леша!

– А небереженого конвой стережет! – Лозовой смерил скептическим взглядом Сергея. – Крепкий хлопец, но жизнью побитый. Телохранитель твой не первой свежести, Сеня! Я думал, это здешний работяга или садовник. Ты бы еще папу своего привел!

– Это, брат, человек из бывших! – воскликнул Виленский. – Про таких, как Авдеев, говорят – «крепкий орешек». Человек, который его мне рекомендовал, рассказывал, что этот парень побывал в таких переделках, откуда единицы живыми выходили.