Читать книгу Вниз по Причуди. Продолжение бестселлера «Вверх по Причуди и обратно» - ВВ Денис Уоткинс-Питчфорд, Дéнис Уоткинс-Питчфорд - Страница 6

Нам нужен план, серьёзный план, которому мы будем следовать, – произнёс Вьюнок, опершись локтями на стол кают-компании и выпуская облачко ароматного табачного дыма.

Уже неделю они стояли под корнями ивы, приходя в себя после того, что им пришлось пережить. Рыбалка здесь оказалась великолепной, превыше всяких похвал, ведь эта река была глубокой, и рыба в ней водилась крупная, хотя из-за этого рыболовные снасти гномов постоянно рвались и ломались.

Можете представить себе радость гномов, когда они узнали, что филин Бен с женой поселились на той же самой иве! В дереве было дупло, в котором они устроили гнездо. Именно гномы убедили Бена в том, что им нужно держаться вместе как можно дольше, невзирая на превратности судьбы.

Вьюнок выпустил ещё одно облачко дыма и неодобрительно покосился на Морошика. Вот кто уж точно предложит что-нибудь бессмысленное – например, отправиться на Шпицберген, или какую-нибудь другую чушь, – в последние дни он слишком много о себе воображал.

– Как вы смотрите на то, чтобы пригласить Бена с женой к нам в кают-компанию? – предложила Белка. – Они там, наверху, нам только нужно их позвать. Давайте устроим настоящий совет старейшин!

– Хорошая мысль! – сказал Вьюнок. – Попросите-ка их спуститься.

Меум вышел на палубу, а Тысячелист тем временем зажёг лампу и задёрнул занавески, потому что уже почти стемнело.

– Надеюсь, они ещё не отправились на охоту, – сказал Морошик, покручивая пальцами кончик бороды.

– Ещё нет, – ответил Вьюнок. – Они никогда не просыпаются раньше сумерек.

На сходнях послышались шаги, и в кают-компании появился Меум, за которым вошли филин Бен и его жена. Они едва смогли протиснуться внутрь, при этом Бен ударился головой о косяк двери и ухнул от боли.

– Прости, Бен, – сказал Вьюнок, – нужно читать предупреждение, – и гном указал на слова «Береги голову!», аккуратно выведенные на куске берёзовой коры, прибитом к стене.

– Боюсь, мы не можем предложить вам подходящую еду или питьё, – произнёс гостеприимный Вьюнок, оглядываясь на камбуз. – Надеюсь, ты не поранился?

– О, ничего страшного, – ответил Бен, потирая голову мохнатой когтистой лапой, – нужно быть осторожнее. В доме наверху, – он имел в виду дупло в стволе ивы, – тоже очень тесно, я постоянно что-нибудь задеваю.

– У вас тут очень уютно, – заметила жена Бена, оглядывая кают-компанию взглядом знатока.

– Да, неплохая посудина, – откликнулся Вьюнок, в глубине души очень польщённый.

– Должен сказать, это самый лучший корабль из всех, что когда-либо строили, – сказал Бен, с восхищением рассматривая картины на стенах и аккуратные койки.

– Да, хороший корабль, найденный в нужный момент, – ответил Меум, – и, возможно, я смогу починить мотор. По правде говоря, у меня ещё не было ни единой свободной минуты: то одним был занят, то другим.

– Разумеется, – понимающе кивнул Бен.

– Итак, мы пригласили вас, – начал Вьюнок, придвигая стул немного ближе к столу, – потому что подумали: раз мы все в одной лодке, то нам всем вместе нужно подумать о планах на будущее. Очевидно, что мы не можем оставаться здесь, у этого дерева; во-первых, оно не подходит нам самим, а кроме этого, и вам здесь не хватает места, а мы хотим, чтобы вы оставались с нами как можно дольше.

– Очень любезно с твоей стороны, Вьюнок, – откликнулся Бен, весьма тронутый. – Для нас это большая честь, воистину так. Мы ведь долго жили вместе, и хорошо знаем друг друга.

И тут все заметили, что филин очень смущён.

– Видишь ли, Вьюнок, ситуация довольно непростая. Как вы знаете, каждую весну мы высиживали птенцов. Моя жена уже высиживала яйца в дупле старого дуба, когда пришли эти отвратительные дикари и срубили его. И вот мы потеряли эти драгоценные яйца, – при этих словах жена Бена шмыгнула носом и отвернулась, – и моя жена подумывала о том, чтобы обосноваться в здешней иве. Но я убеждаю её быть благоразумной; здесь тесно, и по многим причинам здешние условия совершенно не подходят для того, чтобы растить детей. Но вы же знаете, каковы женщины…

– Да, знаю, – ответил Вьюнок (хотя не имел об этом ни малейшего представления), и Бен продолжил.

– Она будет несчастна, если у нас не будет большой семьи, как это всегда бывало.

– Но почему бы не поискать подходящее дерево в окрýге или где-нибудь ниже по течению, тогда бы и мы к вам присоединились, – предложил Меум.

Тут вмешался Морошик, который всё это время ёрзал на месте:

– Нет, я не согласен, – заявил он, страшно покраснев. – Не думаю, что хорошо будет вновь осесть под каким-нибудь деревом, – мы же не овощи. Почему бы нам не отправиться к морю? Давайте поселимся на берегу, в пещере, и тогда мы сможем каждую осень улетать за море вместе с ласточками и весной возвращаться обратно. Давайте хоть немного посмотрим мир!

– Не болтай чепухи, Морошик, – оборвал его Вьюнок, стукнув кулаком о стол. – Как мы сможем отправиться куда-то с ласточками? Они не смогут везти нас на своих спинах. Нелепица!

– Абсурд! – воскликнул Меум.

– Смехотворное предложение! – фыркнула Белка.

– Что ж, – сказал Бен, пытаясь всех успокоить, потому что страсти накалялись, – не так-то просто найти подходящее дерево, не так-то просто, как вам кажется, гномы. Чего мы с женой не знаем о дуплистых деревьях, того и знать-то не надо; хотя я и сам так говорил, но найти дерево на берегу реки с подходящим дуплом для нас и пещерой для вас будет очень трудно. Нам с вами придётся пройти вниз по реке много миль, пока не попадётся что-нибудь подходящее. Возьмём для примера вот эту иву. У вас здесь нет кладовых, вам приходится жить на борту «Джини Динс», а наверху, в дупле, как вы знаете, так тесно, что даже мышь повернуться не сможет. Найти подходящее дерево – дело непростое, очень непростое, – и филин печально покачал своей большой головой.

– Я всё это знаю, Бен, – ответил Вьюнок. – Если будет совсем худо, тогда вам нужно будет найти дерево рядом с нами, а мы будем жить в другом месте.

– Ох, дорогой мой, нелёгкое это дело – искать жилище в нашем возрасте.

– Не вижу смысла так переживать, – вновь вмешался Морошик. – И с чего вы вообще хотите где-то осесть, никак не возьму в толк! Я – за кочевую жизнь!

– Не может быть! – воскликнул Вьюнок с притворным удивлением и язвительно добавил: – Вот уж не ожидал этого от тебя, Морошик!

– А это так, – ответил Морошик, не понимая намёков и не замечая, как горят гневом глаза Вьюнка. – Я обеими руками за кочевую жизнь и за ветер странствий.

И, к всеобщему удивлению, он запел такую песню, отбивая ритм кружкой, сделанной из раковины:

Когда Морошик закончил петь, в кают-компании воцарилась мёртвая тишина. Затем Вьюнок повернулся к совам.

– Бен, я должен извиниться за нашего собрата, он сам не свой с тех пор, как повстречал Небесных гончих.

– Да, это так, – тут же заявил Морошик с гордостью в голосе. – После этого никто не сможет остаться прежним! Стоит лишь раз отправиться в путь с дикими гусями, и дух странствий входит в твою плоть и кровь.

На лице Морошика появилась мечтательная улыбка, и остальные присутствующие уже было решили, что он снова собирается исполнить какую-нибудь песню.

– Только подумайте, – продолжал Морошик, – в эти самые минуты Небесные гончие отправляются в путь! Я так и вижу, как они собираются в огромные стаи на песчаных берегах, слышу, как бьют колокола на бакенах[16], чувствую запах моря и слышу шум волн, разбивающихся о морской берег. На север! На север! Этому Великому зову никто не может противиться!

Морошик вскочил и стал беспокойно расхаживать по каюте, но через несколько мгновений Вьюнок стремительным движением схватил его за пояс кожаных бриджей. А затем случилось нечто невообразимое. Меум вскочил, за ним – Белка; Тысячелист вцепился в одну ногу Морошика, а Вьюнок ухватился за другую, и через пару мгновений началась страшная возня и потасовка. Стол был перевёрнут, Бена и его супругу дважды сбили с ног. Светильник упал и погас, по кают-компании разнёсся запах палёного масла – вы ещё никогда в жизни не видали такой безобразной сцены!

– Запереть его в носовом кубрике! – задыхаясь, прокричал Вьюнок, который едва удерживал Морошика за шиворот.

Наконец, несчастного пинающегося Морошика скрутили, вывели на палубу, втолкнули в носовой кубрик и заперли там. Морошик устроил в кубрике ужасный погром, он изо всех сил колотил в дверь и обзывал всех, включая Бена, кучкой протухшей капусты.

– Уф-ф-ф, – выдохнул Вьюнок, когда в кают-компании снова воцарился мир, и всё привели в порядок. – Надеюсь, теперь мы сможем спокойно поговорить без этого глупого маленького идиота, который всех раздражает и срывает все наши планы. Бен, я снова должен извиниться за эту сцену, – не знаю, чтó нашло на Морошика. Раньше он всегда был таким спокойным и рассудительным.

Бен ответил, что всё в порядке и что он всё понимает, но обе птицы, казалось, чувствовали себя очень неловко. Устраивать ссоры в присутствии гостей всегда и везде считалось очень неприличным делом.

– На мой взгляд, – произнёс наконец Бен, – вопрос о том, чтобы где-то осесть, то есть найти другое дерево, весьма и весьма сложный. И я собираюсь сказать нечто такое, что может удивить и даже расстроить тебя, Вьюнок. По моему мнению, в непоседливости Морошика что-то есть. Правда состоит в том, что наша Англия теперь уже совсем не та, что раньше. Посмотрите на всех этих железных птиц, на автомобили и поезда, которые снуют теперь повсюду. Нет, Англия становится неподходящим местом для таких, как мы. Вот если бы нам удалось найти какое-нибудь другое место, я хочу сказать – милое и спокойное местечко, где мы могли бы жить, пока люди не прекратят вырубать деревья и губить природу! Я не сомневаюсь, что однажды всё опять наладится, и наша страна снова станет старой доброй Англией. Но судя по тому, как обстоят дела сейчас, для нас и нам подобных тут нет места.

В кают-компании воцарилась гробовая тишина. Вьюнок подумал, что Бен странным образом сыграл с ними какую-то злую шутку.

– Обратите внимание, – добавил Бен, заметив, как омрачились лица гномов, – что я не становлюсь на сторону Морошика, даже не думайте; но как-то раз один бекас рассказывал мне, что к западу от этих мест находится большой остров, который, впрочем, гораздо меньше Британии, тихий и зелёный, с нетронутой человеком природой – горы и леса, болота и озера в своём первозданном виде. Если бы мы отправились туда, то обрели бы мир и покой на всю оставшуюся жизнь.

– А далеко отсюда до этого острова? – спросил Вьюнок. – До этого удивительного края, где мы наконец-то смогли бы обрести покой?

– Этого я не знаю, – ответил Бен, – но я скажу вам, ктó знает о нём всё, ведь он там много раз бывал; это Вальдшнеп.

– Вальдшнеп? – воскликнул Вьюнок. – Эта старая неразговорчивая длинноклювая птица?

– Она самая, – подтвердил Бен, наклонив голову. – Вальдшнепу хорошо известен этот остров, он вам всё о нем расскажет.

– А где мы можем найти Вальдшнепа? – спросил Вьюнок. – В это время года я его редко вижу.

– Думаю, я смогу его разыскать, – сказал Бен. – Я видел его на прошлой неделе в Красной роще. Вряд ли вы знаете это место, оно довольно далеко отсюда. Я отправлюсь туда сегодня же, если пожелаете, и приведу его к вам.

– Непременно, – ответил Вьюнок. – Найди его, если сможешь, и мы внимательно его выслушаем. Если такое место действительно существует, то я первым поддержу решение отправиться туда – если мы сможем туда добраться, – многозначительно добавил Вьюнок и пристально поглядел на Меума.

– Если мне удастся починить мотор, мы сможем туда отправиться, – сказал Меум, – если это не слишком далеко.

– Боюсь, это довольно далеко, – сказал Бен. – Путь туда будет гораздо длиннее, чем ваше путешествие вверх по Причуди. И вам придётся переплыть море.

– Это будет нетрудно, – воскликнул Меум, не в силах справиться с переполнявшим его странным волнением. – Как только мы починим мотор, «Джини Динс» сможет отправиться куда угодно, даже на этот разлюбезный сердцу Морошика Шпицберген, о котором он всё время болтает.

Уже через несколько часов гномы услышали вдали уханье Бена, и совсем скоро он появился в сопровождении престранной маленькой птицы. Она выглядела довольно невзрачно и отличалась очень длинным клювом. Её огромные чёрные высоко посаженные глаза были почти такими же большими, как глаза Бена. И вообще она во многом походила на Бена, а её оперение было окрашено во все мыслимые оттенки бурого, рыжевато-коричневого и серого цветов, в точности повторяя цвета осенних листьев.

– Я нашёл его, – торжественно объявил Бен, вводя смущённую птицу в кают-компанию. – Знал, что найду.

Вальдшнеп стоял, моргая от света масляной лампы.

– Добро пожаловать, Вальдшнеп, – сказал Вьюнок, который хотел, чтобы новоприбывший гость поскорее освоился в их компании. – Это – Меум, это – Тысячелист, а это – Белка. Ещё один наш собрат немного… того… приболел. Переволновался, знаете ли.

Последнее замечание любопытным образом совпало с приглушённым грохотом, донёсшимся из носового кубрика.

– Сходите-ка за ним, – отвернувшись от гостя, шепнул Вьюнок Меуму, – всё равно ему придётся познакомиться с Вальдшнепом.

Меум украдкой выскользнул из кают-компании и вскоре вернулся вместе с Морошиком, который выглядел теперь вполне смирным.

Когда все были представлены друг другу, Бен обратился к Вальдшнепу.

– Мои друзья хотят побольше узнать о том зелёном острове, на котором ты живёшь, – сказал филин. – Видишь ли, они… то есть, я хочу сказать, мы, – лишились дома из-за того, что эти злобные люди осушили Причудь и срубили наш старый дуб. Теперь у нас нет крыши над головой. Мы подумали, что доберись мы до этого острова, мы смогли бы зажить спокойно, не опасаясь больше подобных потрясений.

– Должен сказать, что не могу осудить вас за такое решение, – ответил Вальдшнеп. – Эти люди слишком много на себя берут. Завтра я улетаю на свой остров, и рад, что покидаю эти края. Через день вы бы меня здесь уже не застали!

– Это действительно приятное тихое место? – спросил Вьюнок.

– Тихое? Сдаётся мне, так и есть! – воскликнул Вальдшнеп, а потом, понизив голос, добавил: – Мне кажется, там живут другие гномы, и ещё эти, которые ходят по болотам с маленькими фонариками, – болотные гоблины.

– Должно быть, ты говоришь об Ирландии, – вздрогнув, сказал Вьюнок, – ведь это единственное место, где ещё живёт маленький народец.

– Ирландия, она самая, – ответил Вальдшнеп, переходя на ирландский акцент. – Чудесное место, куда ни посмотри, зелёное круглый год, зелёное, как сама весна. И там есть дубравы, торфяники и болота, и ты неделями не встречаешь людей. Есть реки и озёра – прекрасные озёра с лазурной водой! Я знаю там одно местечко, которое вам подойдёт, – маленький остров посредине серого-серого озера у подножия гор Морн[17]. На этом острове стоит старая часовня, где погребён отшельник, да упокоится с миром его душа, а неподалёку есть небольшая дубовая роща. Там всё заросло высоким папоротником; на берегах острова отдыхают дикие гуси, и там слышен лишь шёпот ветра да шум волн, разбивающихся о прибрежные камни!

Морошик, который всё это время тихо и неподвижно сидел у края стола, начал ёрзать на стуле. Он с беспокойством посмотрел на Вьюнка, на двух других своих собратьев, а затем на Бена. Последний, к огромному удивлению Морошика, по-дружески ему подмигнул.

– Должен признать, звучит заманчиво, – произнёс наконец Вьюнок (и тогда филин ещё раз подмигнул Морошику), – но как нам туда добраться?

– Ах! В этом-то и загвоздка, – ответил Вальдшнеп. – Как вам туда добраться?

Морошик, не в силах больше сдерживаться, вскочил со стула.

– Я знаю! – закричал он. – Небесные…

– Тихо! – рыкнул на него Вьюнок. – Ещё одно слово, сэр, и тебя снова запрут в кубрике! Неделю будешь жить на желудях и воде!

Расстроенный Морошик умолк и разом сдулся, словно проколотый воздушный шарик; теперь он сидел с поникшей головой, задумчиво вперив взгляд в стол.

– Если бы мы починили мотор на этом корабле, то смогли бы туда добраться? – спросил Вьюнок.

Вальдшнеп оглядел кают-компанию. Затем он покачал своим длинным клювом.

– Боюсь, нет, добрые гномы. Ирландское море утопит этот маленький корабль.

Морошик опять открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и продолжил внимательно рассматривать поверхность стола.

Тогда заговорил Бен.

– Могу я внести предложение? – обратился он к гномам. – Разве в прошлом году ваш собрат Морошик не добрался до Шпицбергена на спине гуся?

– До Шпицбергена? – изумился Вальдшнеп, глядя на Морошика с нескрываемым уважением. – Но это же гораздо дальше, чем Ирландия, гораздо дальше.

– Можешь говорить, – обратился Вьюнок к Морошику, – но ограничься рассказом о способе передвижения и воздержись от упоминания других подробностей своих приключений.

– Я путешествовал с Небесными гончими, как только что сообщил вам Бен, – начал Морошик, побагровев от гордости. – Я встретил их в верховьях Причуди, и вожак стаи посадил меня к себе на спину. Лететь было холодно, но вполне комфортно. И мне посчастливилось сослужить службу…

– Стоп, – приказал Вьюнок. – Это всё, что мы хотели узнать. Можешь сесть.

– Небесные гончие улетели вчера, – сказал Вальдшнеп. – Я видел, как они огромным клином пролетали над Красной рощей. Вы опоздали, друзья, думая просить их взять вас с собой. Хотя, – добавил он, – они никогда бы не свернули со своего маршрута, чтобы доставить вас в мою страну. Когда раздаётся Великий зов, нам, птицам, нужно лететь к месту своего рождения. Те Небесные гончие, которые доставили вашего собрата на Шпицберген, вероятно, были из Розовоногих, а они редко посещают Ирландию. Туда летят Белолобые, но я уверен, что они тоже со дня на день отправятся в путь. Белолобые живут там, где эта река впадает в море Сéверн[18], – я хочу сказать, живут зимой, – на болотистых берегах возле устья. Но, как я уже говорил, они сейчас улетают на север, и к тому времени, когда вы доберётесь до моря, их там уже не будет, – если вам вообще удастся добраться туда.

– Значит, мы упустили эту возможность, – сказал Морошик, и его глаза наполнились слезами: надежда, только что родившаяся в его душе, была жестоко разбита.

– Ничего подобного, – возразил Меум. – Прежде нам всегда помогали, придёт помощь и на этот раз. Для Бена и его жены это путешествие не составит труда. И к тому же, – добавил он с блеском в глазах, – у меня появилась одна идея. Думаю, мы осилим этот путь.

Вьюнок, который сидел, обхватив голову руками, вздохнул.

– Думаю, вы правы, – тихо произнёс он. – Думаю, мы должны отправиться в путь, так или иначе. А теперь, когда у братца Меума появилась ещё одна новая идея, нам точно покоя не видать!

– Не расстраивайтесь! – сказал Вальдшнеп. – Всё будет хорошо!

Он повернулся, собираясь уходить.

– Надеюсь, что увижу вас там, – добавил он. – Я объясню Бену, какого курса надо держаться, чтобы найти тот маленький остров на озере, о котором я говорил. Без сомнения, он будет вашим штурманом, полетите вы туда или поплывёте. А мне пора в дорогу – я уже опаздываю!

Галантно раскланявшись, странная маленькая птица в сопровождении Бена и его жены спустилась по сходням на берег и улетела.

В воцарившейся тишине бедный старый Вьюнок, ощутивший весь груз прожитых лет и почувствовавший такую безмерную усталость, какую он никогда прежде не чувствовал за всю свою долгую жизнь, издал глубокий-глубокий вздох.