Читать книгу Измена. Лучше сдохну, чем с тобой! - ДОМИНАТРИКС - Страница 8

Нечем дышать. В ушах бешено стучит пульс, вижу нас словно стороны: Ваня продолжает кричать что-то в телефон, бешено жестикулируя, я же просто хватаю крупицы кислорода открытым ртом, пытаясь вынырнуть из этого кошмара наяву.

– Он увез Сашу? – почти выкрикиваю я, все еще надеясь, что просто неправильно поняла.

Ваня бросает на меня короткий взгляд, поджимает губы, и мне кажется, что он меня сейчас ударит.

– Сейчас спрошу, – бросает он собеседнику, хватает меня за плечо и спрашивает громко и раздраженно: – Ты подписывала разрешение на выезд ребенка из страны? Что-то подписывала? Любые бумажки?

– Он его увез? – истерично выкрикиваю, уцепившись судорожно за его рукав. – Увез моего сына в другую страну?

– Хоть раз не веди себе как дура, Мирослава! – огрызается он, сверля меня ненавдящим взглядом. – Не до твоих истерик сейчас, время уходит! Ты подписывала хреновы бумаги?

– Нет, – мотаю головой. – Я ничего не подписывала. Как он мог увести Сашу без моего согласия? – продолжаю допытываться я, ища у бывшего мужа хоть какой-то поддержки.

– Слава, я пытаюсь решить проблему, – рыкает Ваня, он такой горячий, что от него разве что пар не валит. – Раз наворотила все это, хотя бы, блядь, не мешай разруливать.

Я отшатываюсь от него, беспорядочно мечусь по совмещенным кухне и гостиной, не знаю, что делать. Я так виновата, это же все я.

Хватаю телефон со стола, иду к лестнице, чтоб Ваня не услышал этот разговор, то, как я буду унижаться перед сожителем.

Набираю номер Эльдара, кусая губы в кровь, вслушиваюсь в гудки, молясь про себя, чтобы эта сволочь взяла трубку.

– Что тебе надо, чертова шлюха? – тут же начинает поливать меня Эльдар, но мне все равно, я уже давно привыкла к его манере общения. – Натрахалась уже со своим бывшим? Или на хер тебя послал?

– Верни мне моего сына, – цежу я, прервав этот словесный понос. – Ты права не имел вывозить его из страны без моего разрешения.

– Мне не нужно разрешение какой-то левой шлюхи, чтоб увезти моего сына куда угодно, – орет он так громко, что я почти чувствую, как в динамик летит слюна. – Такая мамаша Алексу не нужна. Ты бросила ребенка и просто уехала с ебарем.

– Ты проиграл меня ему, – выкрикиваю в отчаянье, – как барана.

– Ты думаешь, я дебил слепой? – цедит он. – Думаешь, не видел, как ты текла по нему, как выеживалась, лишь бы он заметил и поревновал? Ты больше не увидишь Алекса. Можешь сюда больше не звонить. Я не имею дел с пользованными шлюхами без малейшей гордости.

– Он не твой, – проговариваю четко, чтоб он меня понял. – Я уже была беременна от Вани, когда мы начали отношения.

– Блядь, – почти весело выдает он и начинает мерзко ржать. – Ты сама тупая, Мира, но держишь за дебилов всех вокруг. Ты думаешь, я не понял, что ты залетная по тому, как ты бегала блевать постоянно? Или я не понял, от кого ты в залете, когда впервые посмотрел на Алекса?

– Тогда зачем ты это делаешь? – почти умоляю я сказать, зачем ему чужой ребенок. – Он же не твой. Любая лаборатория это докажет.

– Не будет никаких тестов, я просто не дам ребенка для этого, – жестко отрезает. – Забудь об Алексе, он только мой сын, часть моего рода.

– Ты так мне мстишь, да? – всхлипываю я. – Я вернусь к тебе, приползу. Буду делать все… Только не лишай меня сына.

– Пф-ф, – опять издевательски смеется. – Ты думаешь, у меня в жизни было мало таких красивых, но пустых дырок, как ты? Ты мне на хер не нужна, нужен был сын. Мои родители хотели внука, и они его получили благодаря тебе.

– Он же от чужого мужчины, – пытаюсь я воззвать к его разуму. – Любая будет счастлива родить от тебя.

– Блядь, какая же ты тупая все же… – издает нервный смешок. – Я все эти годы спускал в тебя не жалея, ты не залетала, будучи моей постоянной бабой, и те, к кому я ходил от тебя, не залетали тоже.

– Эльдар, я была на таблетках все это время, – немыми губами мямлю я. – У нас не было больше детей, потому что я предохранялась.

– Я знал, что ты, шлюха, наебываешь меня, – Я физически чувствую его ненависть, злость. Он бы уже ударил меня, если бы был рядом. – Я обследовался. Еще до нашей встречи. У меня не может быть детей, но я все равно драл и тебя, и все что шевелится, мало ли… А мои родители уже не так молоды…

– Это мой ребенок, и у него есть еще бабушка с дедушкой, которые его любят… И настоящий отец…

– Об этом надо было раньше думать, когда записывала на меня наебанного на стороне ребенка. Он наш, родители Алекса обожают, а ты его больше никогда не увидишь.

– Эльдар, умоляю тебя… – всхлипываю в динамик, но на том конце уже тишина.

Бросил трубку. Этот мудак просто бросил трубку… Я набираю его номер раз за разом, но телефон выключен. Дрожащими пальцами выискиваю номера общих знакомых, набираю их, но никто не берет трубку.

– Слава, – окликает меня Ваня, и я резко поворачиваюсь, встречаюсь с бывшим взглядом, – Я отъеду по делам. Мой помощник позже привезет тебе пакет документов на подпись.

– Я с тобой, – бросаюсь к нему. – Я быстро соберусь.

– Нет, – огрызается и отшатывается от меня. – Я сам… Ты уже все сделала, что могла. Просто подпиши документы, и все. Не могу с тобой говорить сейчас.

– Как ты можешь? – оседаю на нижнюю ступеньку лестницы. – Это же мой ребенок.

– Могу, Слав, – бросает холодно уже на пороге. – Это мой сын, просто не мешай мне, и я верну его. Просто не мешай…

Он уходит, и у меня такое чувство, что я бесконечно проваливаюсь в черную дыру. Каждый из них орет, что это его сын, а я словно и не мать ему, не носила девять месяцев, не рожала… Боже, дай мне сил.

– А Иван Александрович уже уехал? – слышу робкий голос за спиной.

Оборачиваюсь и вижу ту самую черноволосую женщину, вероятно, няню или гувернантку маленькой Ани.

– Уже уехал. – Я всматриваюсь в лицо женщины – она так обеспокоена чем-то, что дрожат губы и руки. – Что-то случилось? – спрашиваю, поднявшись на ноги.

– С Анечкой что-то, – немного помявшись, отвечает она. – Еще час назад бегала-скакала, а теперь сникла, как тряпочка стала.

– Пойдем, – я сама не замечаю, как преодолеваю пяток ступенек. – Нужно “скорую” вызвать.

Все мои обиды и горести вытесняются сейчас беспокойством о малышке. Она же просто ребенок, которому нужна моя помощь, и мне плевать, кто ее мать.