Читать книгу Достоевский / Dostoyevsky - Дон Нигро - Страница 8
Действие первое
5
Анна и Достоевский
ОглавлениеДОСТОЕВСКИЙ. Меня посадили в тюрьму, потому что я хотел помочь крестьянам. Но когда меня отправили в Сибирь, все каторжане ненавидели меня за мою образованность. И ничего не могло изменить их отношения ко мне. Доброта – это слабость. Постоять за себя – заносчивость. Заступиться за них – оскорбление. А поляки, литовцы и украинцы ненавидели меня за то, что я был русским. Я пытался объяснить им, что мы взяли эти территории для их же блага, но они крайне неразумно воспринимали мои слова.
АННА. И сколько лет вы провели на каторге?
ДОСТОЕВСКИЙ. Четыре года. Потом еще четыре солдатом. Меня не было почти десять лет. Я только начал утверждаться, как писатель, когда меня арестовали. Вернувшись, я вновь стал никем.
АННА. Я знаю, каково это, быть никем.
ДОСТОЕВСКИЙ. Язык не поворачивается назвать вас никем. Вы на удивление интеллигентная. Как вы оказались в стенографистках?
АННА. Отец умер. Семья нуждалась в деньгах. Именно отец познакомил меня с вашими книгами. Этот человек безумен, но писать он умеет, сказал он. Ваш отец жив?
ДОСТОЕВСКИЙ. Нет.
АННА. Вы были с ним близки?
ДОСТОЕВСКИЙ. Нет. Так вы знакомы с моими работами? Что вы о них думаете?
АННА. Я думаю, мой отец не ошибся.
ДОСТОЕВСКИЙ. Я, похоже, кажусь вам совершенно неорганизованным. Никогда раньше я услугами стенографистки не пользовался. Мне нужно многое сделать за очень короткий период времени, и кто-то[1] предположил, что стенографистка может помочь. У вас есть воздыхатель или кто-то еще, который будет возражать, что вы будете проводить все время, дни и ночи, наедине с незнакомцем?
АННА. Нет у меня столько времени, мне нужно зарабатывать, чтобы прокормить мою семью.
ДОСТОЕВСКИЙ. Да. Мне тоже. Я поддерживаю вдову моего брата и его детей, а также сына моей жены.
АННА. Так вы женаты?
ДОСТОЕВСКИЙ. Нет. То есть, да. Был. Она умерла. Я встретил ее в Сибири, когда был солдатом. Но тогда она была замужем за кем-то еще.
АННА. Вы очень ее любили?
ДОСТОЕВСКИЙ. Раз я безумен, она, безусловно заслуживала любви.
1
Речь о друге Федора Михайловича, Александре Петровиче Милюкове, прозаике, критике, журналисте.