Читать книгу Применение следователем норм об особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением - Ю. П. Гармаев, Е. И. Попова - Страница 5

Обращаясь к использованию возможностей криминалистики применительно к рассматриваемому нами правовому институту, следует определиться, можем ли мы говорить о криминалистическом обеспечении особого порядка, предусмотренного гл. 40 УПК РФ? С этой целью необходимо выяснить, что же подразумевает под собой «криминалистическое обеспечение».

Впервые определение «криминалистическое обеспечение» было дано В.Г Коломацким, который обозначил его как систему «внедрения в практическую деятельность должностных лиц, подразделений, служб и органов внутренних дел по охране общественного порядка и борьбе с преступностью криминалистических знаний, воплощенных в умении работников использовать научные, методические и тактические криминалистические рекомендации, технико-криминалистические средства и технологии их применения»107.

Р.С. Белкин под криминалистическим обеспечением деятельности органов внутренних дел и криминальной милиции понимал систему криминалистических знаний и основанных на них навыков и умений их сотрудников использовать научные криминалистические рекомендации, применять криминалистические средства, методы и технологии их использования в целях предотвращения, выявления, раскрытия и расследования преступлений108.

Р.Г. Аксенов говорит о криминалистическом обеспечении раскрытия и расследования преступлений, обозначая его как систему создания, совершенствования и использования криминалистических знаний, навыков, умений и технико-криминалистических средств правоохранительных органов в целях раскрытия, расследования и предупреждения преступлений109.

Относясь критически к данному Р.Г. Аксеновым определению криминалистического обеспечения110, Е.С. Романова отмечает: «Трудно себе представить «систему создания навыков правоохранительных органов» или «систему создания умений правоохранительных органов». В то же время «система использования знаний, навыков, умений и технико-криминалистических средств» свидетельствует о практическом применении указанного в деятельности по расследованию преступлений, а не о криминалистическом обеспечении»»111. Вместе с тем мы не были бы так категоричны. Р. Г. Аксенов, рассуждая о понятии криминалистического обеспечения, указывает, что следует говорить о «непосредственном создании (формировании), а также постоянном совершенствовании» криминалистического арсенала средств борьбы с преступностью112. Таким образом, под «созданием» он подразумевает «формирование». Относительно другого сделанного Е.С. Романовой замечания хотелось бы сказать, что криминалистическое обеспечение – это категория, разрабатываемая наукой именно для нужд практики. Поэтому прикладной аспект криминалистического обеспечения обязательно должен быть отражен в его определении.

Анализируя приведенные определения (В. Г. Коломацкий, Р. С. Белкин, а по нашему мнению, сюда же можно отнести и Р.Г. Аксенова), В. Ю. Сокол отмечает, что они «…ограничиваются главным образом познавательными компонентами»113. Вместе с тем нам представляется, что этот компонент является необходимым, поскольку без приобретения криминалистических знаний, умений и навыков по их использованию, криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений не представляется возможным. Далее автор справедливо обращает внимание на то, что одних знаний и основанных на них умений и навыков недостаточно для того, чтобы криминалистический арсенал средств борьбы с преступностью использовался на практике; для этого необходимы мотивационные, эмоциональные и волевые компоненты готовности его использования114.

С учетом высказанных замечаний В. Ю. Сокол излагает свое видение криминалистического обеспечения, которое определяет как особую организационно-функциональную систему, направленную на формирование и поддержание на определенном уровне постоянной готовности работников правоохранительных органов к систематическому использованию в практической деятельности криминалистического арсенала средств борьбы с преступностью, а также на реализацию этой готовности в каждом конкретном случае раскрытия и расследования преступления, обусловливаемого конкретной оперативно-разыскной или следственной ситуацией115.

Критикуя отдельные элементы данного В.Ю. Соколом определения, Р.Г Аксенов пишет следующее: «С большой натяжкой можем согласиться с применением термина «готовность», предполагающего такое состояние правоохранительных органов, при котором всё сделано, готово для раскрытия, расследования и предупреждения преступлений. Получается, что обеспечение должно работать на опережение преступной деятельности и предлагать эффективные средства ее нейтрализации до появления новых способов или криминализации какого-либо деяния принятием нормы уголовного закона»116. Однако если обратиться к положениям, изложенным В. Ю. Соколом, то мы увидим, что он выделяет два уровня криминалистического обеспечения – макроуровень (научно-дидактический) и микроуровень (ситуационный, исполнительский). В рамках же исполнительского уровня, по мнению В. Ю. Сокола, как раз и должны создаваться такие условия, действие которых, основанное на учете особенностей конкретной ситуации, обеспечило бы реализацию на практике приобретенных ранее установок, знаний, умений, навыков, опыта и мотивов для решения возникающих конкретных задач, состояние мобилизованности личности, направленное на поведение в конкретных условиях117. Как видим, ни о какой «работе на опережение преступной деятельности и предложении эффективных средств ее нейтрализации до появления новых способов или криминализации какого-либо деяния принятием нормы уголовного закона» речи не идет. Наоборот, подчеркивается необходимость и обязательность «реализации на практике приобретенных ранее установок, знаний, умений, навыков, опыта и мотивов для решения возникающих конкретных задач, состояние мобилизованности личности, направленное на поведение в конкретных условиях».

Отдавая должное представленным определениям криминалистического обеспечения, отметим, что, на наш взгляд, наиболее правильное дано Р. С. Белкиным. Данное им определение включает все компоненты, на которых пытаются акцентировать внимание другие авторы. Так, например, «постоянная готовность» (В. Ю. Сокол) должна предопределяться овладением «криминалистическими знаниями и основанными на них навыками и умениями сотрудников использовать научные криминалистические рекомендации….». «Создание, совершенствование и использование криминалистических знаний, навыков, умений» (Р. Г. Аксенов) становится возможным благодаря разработкам научного, теоретического характера и основанному на них криминалистическому образованию (знания, умения, навыки).

Криминалистическое обеспечение, на наш взгляд, – это сложная система, и указать в определении этого понятия все аспекты его проявления весьма затруднительно, да и не нужно. В противном случае определение этого термина займет не менее полстраницы, а разобраться в изложенном будет непросто. Р.С. Белкин дал лаконичное определение, используя термины, толкование которых в совокупности и взаимосвязи позволяет представить себе существо криминалистического обеспечения.

Вместе с тем мы считаем, что определение Р.С. Белкина нуждается в некоторой корректировке. Это связано с тем, что все-таки криминалистическое обеспечение должно рассматриваться и совершенно верно рассматривается рядом авторов с двух позиций: теоретической и прикладной118.

Таким образом, криминалистическое обеспечение следует представить как систему современных научных криминалистических знаний и сформированную на их основе систему знаний, навыков и умений сотрудников правоохранительных органов по использованию научных криминалистических рекомендации, применению криминалистических средств, методов и технологии их использования в целях предотвращения, выявления, раскрытия и расследования преступлений.

В рамках криминалистического обеспечения предварительного расследования разрабатываются тактические операции, успешно осуществляемые в практической деятельности. В связи с этим совершенно справедливо высказался А.В. Дулов: «Как нельзя отрицать, что любой предмет на производстве создается в результате реализации технологического процесса, так нельзя отрицать и то, что расследование уголовного дела завершается после проведения ряда тактических операций»119. Решение разнообразных задач тактического характера в каждом конкретном случае предполагает осуществление самостоятельной тактической операции120.

Известно, что при расследовании преступлений, относящихся к одному виду, следственные ситуации в основных своих чертах повторяются. Так, В.И. Шиканов писал, что тактические задачи, которые работникам следствия и органов дознания приходится решать, планируя и осуществляя тактические операции, в своих основных чертах часто повторяют, «дублируют» друг друга, что обусловливается повторяемостью следственных ситуаций и четко очерченным кругом вопросов, которые необходимо выяснять при расследовании каждого уголовного дела121.

В рамках криминалистических методик расследования по различным категориям уголовных дел разработаны разнообразные алгоритмы проведения, прежде всего, первоначальных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Однако, как верно отмечал А.В. Дулов, «практика деятельности по расследованию настоятельно требует разработки таких комплексов действий, которые охватывали бы не только самый начальный этап, но и весь последующий процесс расследования»122. Тактические операции разрабатываются и осуществляются с целью оптимизации расследования по уголовному делу, с учетом всего вышеизложенного123.

А.В. Дулов определял тактическую операцию как совокупность следственных, оперативных, ревизионных и иных действий, разрабатываемых и производимых в процессе расследования по единому плану под руководством следователя с целью реализации такой тактической задачи, которая не может быть решена производством по делу отдельных следственных действий124. Тактическая операция, по мнению В.И. Шиканова, − это система согласованных действий (следственных, оперативно-розыскных и др.), которые осуществляют, соблюдая режим законности, правомочные должностные лица органов следствия и специальных служб органов внутренних дел для решения сравнительно автономных тактических задач, подчиненных общим целям расследования преступления125. О.Я. Баев считает, что тактическая операция есть система следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий и реализуемых при их производстве тактических приемов, направленных на решение определенной локальной задачи исследования преступлений, разрешение которой с учетом вида исследуемого преступления и ситуации его исследования другим образом невозможно или нерационально126.

Вместе с тем Р.С. Белкин писал, что рассматриваемую криминалистическую категорию правильнее именовать «комбинацией»127. Тактическая комбинация – это определенное сочетание тактических приемов или следственных действий, преследующее цель решения конкретной задачи расследования и обусловленное этой целью и следственной ситуацией128. Р.С. Белкин выделял простые и сложные тактические комбинации, отмечая, что «…между понятиями сложной тактической комбинации и понятием тактической операции в общепринятом употреблении нет разницы; это, если хотите, синонимы…»129. А.Г. Филиппов также не различает понятий «тактическая операция» и «тактическая комбинация», отмечая, что это сочетание определенных следственных действий, проводимых с целью решения конкретной промежуточной задачи расследования130. При этом ученый выделяет в качестве самостоятельной категории «оперативно-тактические комбинации», под которыми понимает сочетание следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, проводимых с целью решения конкретной промежуточной задачи расследования131.

Ряд ученых различает категории «тактическая комбинация» и «тактическая операция». При этом отмечается, что тактические комбинации по своему объему и содержанию менее значительны и более ограничены по сравнению с тактической операцией132.

И.М. Комаров считает, что в настоящее время имеет смысл говорить о криминалистических операциях, которые представляют собой обусловленный ситуациями расследования криминалистический метод познания в практической деятельности субъекта доказывания при решении системных задач досудебного производства133. При этом, в зависимости от принадлежности криминалистических операций к тому или иному разделу криминалистики, ученый выделяет технико-криминалистические, тактико-криминалистические и методико-криминалистические операции134. В свою очередь «тактико-криминалистические комбинации можно рассматривать в качестве частного случая тактико-криминалистических операций»135.

Представляется, что каждая из приведенных точек зрения заслуживает внимания, однако в своей работе мы будем употреблять термин «тактическая операция», поскольку разрабатываемые нами рекомендации выходят за рамки проведения одного следственного действия и одновременно не могут быть обозначены как криминалистическая операция.

Ученые приводят различные классификации тактических операций136. Так, например, в зависимости от субъекта проведения тактических операций выделяют: операции, осуществляемые следователем единолично или группой следователей; операции, проводимые следователем совместно с органом дознания, с участием контролирующих или иных органов или без такого участия; операции, проводимые органом дознания без непосредственного участия следователя137. В аспекте предмета настоящего исследования для нас наибольший интерес представляют операции осуществляемые следователем единолично.

О.Я. Баев отмечает, что далеко не всегда та или иная тактическая задача требует для своего разрешения операции138. Вместе с тем, исходя из конкретной следственной ситуации, часто возникает реальная необходимость в осуществлении отдельных тактических операций. В связи с повторяемостью следственных ситуаций, требующих выполнения однотипных действий, тактические операции могут быть применимы при расследовании преступлений одного вида и даже одной категории.

Целенаправленная деятельность следователя, реализующего криминалистические операции, предполагает знание им определенных путей, способов осуществления конкретных действий, достижения поставленных систем целей139. В рамках предварительного расследования с учетом возможности рассмотрения дела судом в особом порядке следователю необходимо проделать определенную работу, произвести ряд следственных и иных процессуальных действий, применить тактические приемы, которые в основе своей будут повторяться. Так, в обязательном порядке следователю нужно будет произвести допрос подозреваемого, обвиняемого, в ходе которого необходимо будет предпринять усилия по созданию у последнего мотива оказывать содействие предварительному расследованию, добровольно отказаться от противодействия. В каждом конкретном случае для убеждения подозреваемого, обвиняемого отказаться от противодействия следователь будет использовать, как правило, одни и те же тактические приемы. Необходимо провести работу с защитником, в рамках которой предпринять попытку убедить последнего в целесообразности для стороны защиты перспективы рассмотрения дела судом в особом порядке. Также обязательным является разъяснение потерпевшему сущности особого порядка, а в некоторых случаях возникает необходимость убедить этого участника уголовного судопроизводства в даче согласия на рассмотрение уголовного дела судом в порядке гл. 40 УПК РФ. Это лишь основные мероприятия, обозначенные нами в наиболее общем виде, которые необходимо выполнить следователю в рамках расследования с учетом возможности рассмотрения уголовного дела судом в особом порядке. При этом следует отметить, что такие действия проводятся в комплексе, представляют собой определенную систему, элементы которой взаимосвязаны, взаимообусловлены и взаимозависимы, образуя определенную систему, то есть подпадают под определение тактической операции. Действительно, системность − это существенное свойство любой операции как целого, состоящего из совокупности согласованных действий140.

Однако необходимость тактической операции обусловлена не только системностью, повторяемостью определенных действий следователя в процессе производства по уголовному делу, а прежде всего соображениями тактического характера.

В результате анализа 214 уголовных дел о хищениях чужого имущества, рассмотренных судом в особом порядке, нами были получены следующие результаты.

Лица, подвергающиеся уголовному преследованию, дали признательные показания (в том числе ложно признательные и частично признательные) на первом допросе в качестве подозреваемого – 84%, на первом допросе после предъявления обвинения – 88%. Вместе с тем 16% привлекаемых к уголовной ответственности по факту хищения чужого имущества первоначально отказывались от дачи показаний либо давали показания, отрицающие вину.

Таким образом, лица, совершившие хищение чужого имущества, во многих случаях уже на первоначальном этапе расследования признают свою вину. Вместе с тем в результате анкетирования, 59% следователей (дознавателей) отметили, что не считают целесообразным наделять подозреваемого, обвиняемого процессуальным правом ходатайствовать об особом порядке еще до окончания предварительного расследования.

По результатам изученных нами уголовных дел о хищениях чужого имущества по которым приговор был постановлен судом в порядке гл. 40 УПК РФ, мы выяснили следующее. В качестве меры пресечения избиралась подписка о невыезде и надлежащем поведении по отношению к 81% обвиняемых. Такая мера процессуального принуждения как обязательство о явке применялось в отношении подозреваемых, обвиняемых в 9% случаев. Первоначально в качестве меры пресечения избиралось заключение под стражу в отношении 3% обвиняемых; в процессе производства по уголовному делу подписка о невыезде и надлежащем поведении была заменена заключением под стражу в отношении 7% обвиняемых.

Кроме того, как следует из материалов уголовных дел 30% обвиняемых, находящихся под подпиской о невыезде и надлежащем поведении, не являлись по вызову следователя. В результате приходилось устанавливать их местонахождение, часть из них объявлять в розыск, что в ряде случаев влекло приостановление предварительного следствия, а также неоправданное затягивание сроков расследования. Лица, подвергающиеся уголовному преследованию, получив повестку, не являлись в суд для рассмотрения уголовного дела, в результате чего приходилось принимать решение об их принудительном приводе – 18% случаев.

При рассмотрении уголовных дел в порядке гл. 40 УПК РФ адвокат осуществлял защиту лица, подвергающегося уголовному преследованию, по назначению – в 9% случаев, по соглашению – в 7%.

Как указывают полученные нами в результате изучения и анализа уголовных дел о хищениях данные, большинство подозреваемых, обвиняемых дают признательные показания уже в самом начале производства по уголовному делу. Вместе с тем большой процент лиц, давших признательные показания в начале следствия, впоследствии не являлись по вызову следователя для производства следственных и иных процессуальных действий. А между тем неявка лица, подвергающегося уголовному преследованию по вызову органов предварительного расследования или суда, обусловливает излишнюю трату времени, сил должностных лиц следственных органов, МВД, суда, что, кроме прочего, влечет неоправданное расходование бюджетных средств, затрачиваемых на обеспечение уголовного судопроизводства.

Таким образом, представляется, что для успешного расследования по конкретному уголовному делу следователь должен попытаться преодолеть противодействие подозреваемого, обвиняемого, убедить его добровольно оказывать содействие при установлении обстоятельств совершенного преступления, своевременно являться по вызову следователя и так далее.

На основе изложенного нам представляется, что проведение тактической операции «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования» будет способствовать оптимизации процесса расследования и преодолению противодействия со стороны подозреваемого, обвиняемого, а в некоторых случаях и его защитника.

Тактическую операцию «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования» следует определить как систему следственных, иных процессуальных действий, тактических приемов и средств, которые осуществляет, строго соблюдая режим законности, следователь в целях преодоления имеющегося и прогнозируемого противодействия и достижения компромисса со стороной защиты по вопросу о возможности рассмотрения уголовного дела в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ, а также для согласования с потерпевшим вопроса о возможности дать свое согласие на ходатайство обвиняемого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке.

Именно тактические операции и криминалистические приемы относятся к криминалистическим мерам преодоления противодействия уголовному преследованию141.

Совокупность действий, составляющих тактическую операцию, должна быть обусловлена последовательностью их проведения, характером и возможностями решения общего задания142. Тактическая операция «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования» должна включать в себя работу следователя в основном с подозреваемым, обвиняемым и его защитником, а в некоторых случаях и с потерпевшим. В свою очередь, расследование с учетом возможности рассмотрения дела судом в особом порядке можно определить как расследование, осуществляемое при строгом соблюдении требований УПК РФ, которое включает ряд следственных, процессуальных и непроцессуальных действий направленных на создание условий для заявления обвиняемым ходатайства в порядке ст. 315 УПК РФ. При этом в каждом конкретном случае, исходя из следственной ситуации, следователь принимает решение о необходимости производства расследования с учетом возможности рассмотрения дела судом в особом порядке и осуществления тактической операции «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования» или отсутствии такой необходимости.

Здесь следует отметить, что отдельные элементы предлагаемой нами тактической операции в реальной практике давно и успешно осуществляются следователями при расследовании преступлений. Речь идет о случаях, когда в производстве по уголовному делу участвует адвокат по назначению. Как распространено на практике и отмечается в литературе, большинство адвокатов, преимущественно осуществляющих защиту по назначению, получают работу от самих следователей. «Часто позиция такого адвоката по делу совпадает с задачами следствия. Он порой сам уговаривает подзащитного признать вину, выдать соучастников и т.д., мотивируя это его же интересами…», хотя это и не всегда законно143. В результате по большому количеству уголовных дел именно уже в ходе первой консультации адвокат, работающий по назначению, часто рекомендует подзащитному дать правдивые показания относительно обстоятельств совершенного преступления. Однако указанное относится, прежде всего, к ситуациям, когда и следователь, и адвокат убеждены в причастности к совершению преступления лица, подвергающегося уголовному преследованию, что подтверждается совокупностью допустимых и достаточных доказательств.

Для уяснения сущности тактической операции необходимо рассмотреть ее цель, средства, субъект, объект воздействия144.

Как считает А.В. Дулов, цель тактической операции – это всегда реальная тактическая задача145. В этом ракурсе целью тактической операции «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования» является убеждение подозреваемого, обвиняемого добровольно отказаться от противодействия уголовному преследованию. «Достижение целей тактической операции с необходимостью и закономерно приводит к соответствующим изменениям в системе конкретного досудебного производства в целом, что связано с резким повышением уровня его рационализации, то есть информационной насыщенности»146.

Субъектом, организующим и осуществляющим тактическую операцию, является следователь, расследующий уголовное дело. Объектами воздействия тактической операции будут выступать подозреваемый, обвиняемый, защитник, в некоторых случаях потерпевший. Для успешного осуществления тактической операции особое внимание следует уделить возможному противодействию со стороны лиц, на которых она направлена. Так, по мнению А.В. Дулова, следует различать:

1) очевидное противодействие, на устранение которого направлена тактическая операция;

2) противодействие в ходе тактической операции, которое может быть заранее спланировано или же возникнуть спонтанно в ходе осуществления тактическое операции;

3) противодействие результатам, достигнутым в ходе тактической операции (отрицание собственных действий, отказ от данных показаний т.д.)147.

Необходимо продумать тактическую операцию так, чтобы в результате ее осуществления можно было предельно минимизировать противодействие расследованию со стороны подозреваемого, обвиняемого, его защитника. С этой целью следует наиболее полно использовать достижения психологии, основывающиеся на ней разработки криминалистики и нормы действующего законодательства. Важно уметь анализировать условия, в которых будет осуществляться общение. Так, в зависимости от сложившейся ситуации по уголовному делу следователь принимает решение об очередности следственных, процессуальных и иных действий, не являющихся процессуальными148. Так, например, если в уголовном деле участвует адвокат по соглашению, содержание работы, которую должен будет провести с ним следователь при реализации тактической операции «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования», как правило, будет отличаться от содержания действий, выполняемых следователем в соответствующих условиях в отношении адвоката по назначению. Следователю нужно всегда предусматривать возможные конфликтные ситуации, а в необходимых случаях – осуществлять действия, направленные на сглаживание конфликта, организовывать и контролировать действия лиц, на которых направлена тактическая операция «Использование норм об особом порядке в рамках предварительного расследования». При этом необходимо помнить, что подозреваемый, обвиняемый, как правило, имеют отрицательное отношение к цели тактической операции. Следователю нельзя забывать, что лицо, подвергающееся уголовному преследованию, смотрит на факты со своей стороны, пытаясь уйти от ответственности, смягчить ее или доказать свою невиновность. Соответственно, он видит факты под этим углом зрения и акцентирует внимание остальных на том, что важно для него149