Читать книгу Человек, который начал жизнь заново. Сборник рассказов - Эд Хок - Страница 5

* * *

Первое время я только и думал, что о ноге, теперь уже о культе. Не зная причин и подробностей, я, почему-то полагал, что возможно было обойтись без ампутации. Возомнил себя ящерицей. Злился на доктора, хотя даже не знал, его ли это было решение. Описывать тот день, а это наваждение длилось всего день, не буду. Мне стыдно за себя. Как бы не уговаривал, что это вполне нормальная реакция в подобной ситуации (откуда мне знать?), все равно не могу простить себе это скотское поведение.

Возможно, поэтому мама отсутствовала следующие дни. Ее, наверняка, предупредили о таком периоде у пациентов. Что ж, благодарен тем, кто предусмотрел это. Не хочу выглядеть при ней слабым.

Доктор сидит передо мной. Записывает показания приборов, задает дежурные вопросы. Сказал, что его фамилия – Бонэм. Значит, имя – Джон6.

– Итак, Мэтт, – он смотрит на меня, словно я на допросе. Пытается смягчиться. Выходит слабо. – Ты переживаешь по поводу ампутации – и это нормально. Поверь, я в курсе, что значит правая нога для барабанщика.

Смотрю на него вопросительно-недоверчиво.

– Довелось в студенчестве играть в местячковой рок-группе. До вас нам далеко, но кое-что я тоже умел, – смеется собственной шутке, но тут же осекается. – Я должен рассказать тебе о твоих травмах…

Открываю рот, чтобы возразить. Бесконтрольное желание спорить жжет в груди. Его причины остаются тайной, как и в целом мое ребяческое поведение сегодня.

– … И твоих друзей.

Нашел все-таки рычаг. Я лежу будто пес в ожидании, когда ему начнут чесать брюхо.

– В больнице с тобой, – копается в бумажках. – Ах, вот. Киран и Джейк.

– Что с ними?

Доктор Бонэм довольно кивает. Привлечь мое внимание – вот чего он добивался.

– С кого начать?

Не могу сфокусироваться. Глаза скользят по предметам. Хочу ответить «без разницы», но слышу собственный голос:

– Джейк.

– Как скажешь. Сегодня ты хозяин вечеринки.

– Не шутите больше. Вы почти начали мне нравиться.

Он делает многозначительный жест рукой, который я не могу расшифровать. Похоже, он сам не понял, что имел ввиду, продолжая пялиться в бумаги.

– Джейк Купер. Ага. Многочисленные шрамы по всему телу, перелом шеи, повреждение связок, сломанный зуб, переломы лодыжек на обеих ногах, большая рваная рана на спине и локте. Пришлось поставить кожный трансплантат.

– Трансплантат – это…

– В данном случае это пересадка кожи из…

– Не продолжайте.

Меня не тошнит. Но от холода по спине не по себе.

– Он сможет ходить?

– Да. Первое время, ну, не совсем первое, на костылях. Все зависит от того, как пройдет восстановление.

– Он хотя бы в сознании?

– Конечно, это ты у нас… – ловит ненависть в моем взгляде. – Прошу прощения. Перейдем к Кирану?

Киваю. Он копается в листах.

– Вот. Киран, так-так. Перелом обеих ног, перелом таза. В кости пришлось вставлять штифты. Это несколько месяцев в инвалидном кресле. И ампутация двух пальцев на одной из ног. Мелкие ушибы и ссадины в рассчет не беру.

Врач замолкает. Продолжает пялиться в листы, потом резко переводит взгляд на меня. Я смотрю в ответ, но не в глаза, а мимо него. Исходящий от него запах сигарет раздражает. Он не нравится мне. Наверняка он отличный профессионал, но человеческого в нем мало. Я терплю его по единственной причине: не хочу осознавать услышанное. Если хоть на мгновение задумаюсь, мне не сдобровать. Боюсь захлебнуться в собственном отчаянии.

– Мэтт, – дожидается, пока я обращу на него внимание. – Мэтт, у меня есть сводка по тебе. Если ты не хочешь или не готов…

– Читай.

Ничего не вижу от застилающих глаза слез. Кусаю щеку изнутри, чтобы не начать шмыгать и припадочно дергать губами.

– У тебя перелом позвоночника, ребер и бедра, многочисленные разрывы связок. Десять дней ты находился в коме. В результате необратимых повреждений нам пришлось ампутировать твою правую ногу выше колена. Поверь, иного варианта не было. Я лично сделал это, чтобы…

Не слышу его. От ненависти в ушах стоит гул. Я больше не могу сдерживаться, Слезы текут по вискам. Грудь с животом рвано дергаются. Он что-то говорит про сестру и уходит. Чуть ли не убегает. Мой плач похож на рев медведя. Все размыто, но я слышу, что кто-то пришел. Женский голос успокаивает меня, вытирает мне лицо. Становится легче.

Они что-то вкололи мне.

* * *

В палате мама и брат. Брэд. Мама не блистала оригинальностью: Мэтт и Брэд. Мы не близнецы, не двойняшки. Брэд старше меня и пошел совсем по иному пути. У него хорошая должность в строительной фирме, жена и двое детишек. Он реализовал все, что хотела мама. Можно сказать, что именно благодаря нему, я добился успеха. Брэд принял удар на себя в вопросах воспитания. Я же был предоставлен сам себе.

Он смотрит на меня. На губах легкая улыбка, но глаза красные. При других обстоятельствах я бы подколол его. За твердость характера и настоящего мужчину в нашей семье отвечает он.

– Отлично выглядишь, – выдавливает Брэд.

Машу головой из стороны в сторону. Или мне только кажется.

– Ты не умеешь врать. Я знаю, что все ужасно.

– Ты жив, и это главное.

Мне нечего сказать. Я жив-здоров, а дни сокращаются7 – меня это не устраивает. Если я всю жизнь проведу в инвалидном кресле или за мной придется ухаживать – нет, я так не смогу. Такое «жив» мне не нужно.

Кошусь на маму. На ней лица нет. Хотел бы, чтобы ее не было здесь сейчас. Знаю, Брэд рассказал бы, как все обстоит на самом деле. Но не в ее присутствии. Смотрю на Брэда, и он едва заметно кивает. Считывает мое состояние.

– Я рад, что ты пришел, – натужно. – Как Нора с детишками? – нужно создать видимость хорошей семьи. Так маме будет куда спокойней и, возможно, она оставит нас наедине.

– Все отлично. У нас все хорошо, – слова Брэда тянутся лучше любой жвачки. Наконец он соображает. – Мам, можешь принести нам, – осекается, – мне кофе? Четыре часа за рулем дают о себе знать.

– Конечно, дорогой.

Она выходит, не сводя с меня глаз, будто я могу куда-то сбежать. Дверь не успевает плотно закрыть, а я уже накидываюсь на брата.

– Что они говорят? Я смогу ходить? Только не ври мне, ладно?

Опять это учащенное пищание рядом с ухом – я завожусь.

– Пока сложно что-то сказать. Прогнозы не самые оптимистичные. Все зависит от того, как пройдет восстановление. Одно известно точно: тебе лучше подумать, чем будешь заниматься дальше.

– О чем ты? – я прекрасно понимаю, о чем он.

– Ты не сможешь продолжать играть с одной…

– С одной ногой. Называй вещи своими именами. Я теперь инвалид.

– Не кипятись, Мэтт, – он подходит ближе. – Нам всем сейчас не легко.

– Всем?

– Посмотри на маму!

Мне не стыдно. Но его слова сбивают мою спесь.

– Можешь забрать ее?

– Забрать? Насовсем?

– Хотя бы на пару дней. Мне нужно многое обдумать, а когда она сидит рядом, да еще и смотрит, как за преступником…

Брэд коротко кивает. Кладет свою руку поверх моей. Хочет что-то сказать, а я хочу ему что-то ответить. Мы так и остаемся в молчании.

– Несмотря ни на что, – начинает он.

– Не начинай. Я услышу это еще тысячу раз.

– Скажу маме, что пришла медсестра, и тебе нужен покой.

Брэд уже у двери.

«Спасибо», – хочу сказать я. Вместо слов только шепот и дрожащие губы.