Читать книгу Бандит из Чертова ущелья - Эдгар Берроуз - Страница 4

КОГДА ДИЛИЖАНС ЧАСОМ позже заколесил по пыльной улице Хендерсвиля и остановился перед домом Мэри Донован, зеваки изо всех окрестных баров и обитатели отеля собрались вокруг него в жажде новостей и сплетен из внешнего мира. Гам Смит, нынешний шериф, тоже был среди этих зевак.

– Нас опять грабанули, Гам, там, в ущелье, – обратился к нему кучер. – Они продырявили Мака.

Как раз в этот момент Мэри Донован и маленький старый джентльмен помогали курьеру спуститься на землю, игнорируя его протесты и заверения в хорошем самочувствии. Тут глаза толстухи остановились на шерифе. Она развернулась к нему и угрожающе подбоченилась.

– Ага, вот и наш образцовый шериф, Гам Смит! Нет, ты не шериф! – завопила она дурным голосом. Ее крик был слышен даже на другом конце улицы. – Три ограбления за два месяца прямо у тебя под носом! И все что ты можешь сделать – это только драть глотку! Почему бы тебе не поймать их, ты, старая баба! – так она заключила с неимоверным презрением. А когда обернулась к раненому курьеру, ее голос вновь помягчел, обретя интонации колыбельной песни. – Пойдем со мной, мальчик мой, Мэри Донован сделает все, что надо, до прихода старого костопила, если он трезвый, а трезвым он не бывает, чтоб я не была Мэри Донован. Пойдем, вот так, тихонько, ты хороший мальчик.

И она помогла ему взойти на веранду. Как раз в этот момент изнутри появилась Диана Хендерс, привлеченная громкими звуками, доносящимися с улицы.

– О, Миссис Донован! – воскликнула она, – Что случилось? Да это же Мак! Опять Черный Койот? – догадалась она.

– Наверняка он самый! Я видела его своими глазами – чёрный шелковый платок на шее и второй такой же на его ужасном лице. А его компаньон – я ни с чем не спутаю его пошатывающуюся походку – это был грязный гризер Грегорио, не будь я Мэри Донован.

Вдвоем женщины препроводили раненого в спальню. Мэри Донован, не обращая внимания на его слабые протесты, раздела его и уложила в кровать. А Диана отправилась на кухню за горячей водой и полотенцем.

В боку Мака зияла ужасная рана. Женщины промыли и дезинфицировали ее со всей возможной в таких случаях тщательностью, ожидая прихода врача – старого пьяницы родом с востока. Конечно, его знания и опыт были выше всяких похвал, и Хендерсвиль гордился своим медицинским светилом – лучшим врачом Аризоны – когда он был трезв.

В «Приюте Гама – Ликеры и Сигары» мужское население городка выслушивало отчет о происшествии из уст пожилого крошечного джентльмена и второго пассажира дилижанса, который был чужестранцем. Этот последний, оказавшийся любителем поговорить, мгновенно взял слово.

– Никогда в своей жизни я так не смеялся, – рассказывал он, – как в тот момент, когда пожилая леди назвала вот этого джентльмена «старой бабой с артиллерией».

В этот самый момент пожилой джентльмен стоял у барной стойки со стаканом виски в руке. Одним стремительным движением он швырнул стакан с его содержимым в лицо чужестранца и, выхватив оба револьвера, открыл огонь. Поток жесточайших богохульств сопровождал сию акцию. Однако в каскаде несвязной брани выкристаллизовалась одна идея, оказавшая на всех сокрушительное действие.

– Не мешайте мне! Эта дешевка вздумала шутить с Диким Котом Бобом!

Почти мгновенно, как будто волшебник взмахнул своей волшебной палочкой, помещение, заполненное мужчинами, стало пустынно. Человеческий глаз не смог бы разглядеть в нем никого, кроме крошечного пожилого джентльмена с пропитанными табаком длинными усами.

СТВОРКИ ВХОДНЫХ ДВЕРЕЙ распахнулись, пропуская тяжелые куски мебели и бара, выносимые на помойку. Убрали все – за исключением чужестранца с нездоровым чувством юмора. Он исчез через заднее окно, прихватив с собой оконную раму.

Стрельба прекратилась, и компания вновь воссоединилась. Мужчины сардонически похохатывали. Большинство из них знало Дикого Кота Боба. К несчастью чужестранца, он не знал его.

– Я его продырявил, этого хорька болтливого, – рычал крошечный пожилой джентльмен, наполняя новый стакан. – Полагаю, он получил свой урок. Так неуважительно отзываться о миссис Донован! Назвать ее «пожилой леди»! Да она прекраснейшая из женщин, когда-либо появлявшихся на свет! Она сказала мне, сказала она: «Мистер Боб, – сказала она, – Какое утешение иметь рядом с собой в момент опасности такого мужчину, как вы». Но она не могла вынести кровопролития. Она сидела там, робкая и дрожащая, вся сжавшись, и умоляла меня не стрелять в шалопаев. В противном случае разве позволил бы я им совершить нечто ужасное? – Эта тирада была украшена множеством непристойностей и богохульств.

Стрельба смолкла. Восстановилась долгожданная тишина. Гам Смит появился, как всегда, с небольшим опозданием. Увидев маленького пожилого джентльмена, он приветливо улыбнулся.

– Проклятье на мою шкуру, если это не Боб, – воскликнул он, раскрывая объятия, – Выпьем за счет предприятия, Боб!

Дикий Кот проигнорировал нежные приветствия власти.

– Я могу сам заплатить за выпивку, мистер Шериф, – ответил он. – Вместо того, чтобы покупать здесь выпивку, почему, собственно, вы не разыскиваете Черного Койота? Вы же шериф, черт побери!

– Не волнуйся. Боб, – убеждал его шериф. – Ведь мне нужна компания, не так ли? Вот этим я сейчас и занимаюсь – собираю добровольцев. Начнем с тебя.

– Начнешь с меня? – пожилой джентльмен фыркнул с отвращением. – Знаю я тебя. Когда ты думаешь, что угроза с севера, ты двигаешься на юг. Нет, сегодня я имел уже достаточно впечатлений.

Что-то пробурчав, шериф удалился. А получасом позже он выехал из города с отрядом, состоящим из полудюжины его закадычных приятелей, и не торопясь, направился к ущелью.

А в гостиной дома Донованов Мэри Донован, удобно устроившись в кресле-качалке, болтала с Дианой Хендерс. О Маке уже позаботились, насколько позволяли обстоятельства. Доктор заверил, что раненый вне опасности, и отправился в «Приют Гама – Ликеры и Сигары».

– Ну и что, позволь тебя спросить, ты делаешь сегодня в городе? – спросила Миссис Донован.

– Я приехала с Холом Колби, новым бригадиром, – ответила девушка. – Я хотела кое-что купить, пока Хол ездит на Западное Ранчо. Там у нас есть лошади. Хол должен быть здесь с минуты на минуту.

– Значит, Колби теперь бригадир? А что с Баллом? Он уехал?

– Он опять напился, и папа уволил его. Мне его жаль.

– Не трать на него свою жалость, – посоветовала Мэри Донован. – Это птица не твоего полета.

– Я не понимаю Балла, – продолжала девушка, не обращая внимания на замечания Мэри. – Иногда мне кажется, что с ним все в полном порядке, а потом я опять начинаю бояться за него. Он настолько молчаливый и скрытный, что, мне кажется, о нем никто ничего не знает. Такой скрытный человек, как говорит Хол, внушает подозрения, что, может быть, он совершил что-то такое, о чем боится говорить, боясь выдать себя.

– Значит, Хол Колби говорил так? Что ж, может он прав, а может, врет. Мэри Донован никогда не говорит, чего не знает. Но в чем я уверена, так это в том, что оба влюблены в тебя. А значит…

– Замолчите, миссис Донован. Все парни думают, что влюблены в меня. Но я ненавижу, когда кто-нибудь говорит об этом серьезно. Это полная чушь. Точно также они бы любили любую другую, будь она, как я, единственной девушкой на ранчо, да что там говорить, почти что единственной в округе. Все. Едет Хол. Я должна идти, миссис Донован.

– До свиданья, дорогуша. Приезжай опять поскорее. Здесь так одиноко, ты не можешь даже вообразить. Еще и этот старый подлец вернулся в город, не говоря уж о Гаме Смите.

– Какой старый подлец?

– Кто же еще, как не Дикий Кот Боб, старый негодяй.

Диана Хендерс рассмеялась.

– Ведь он ваш верный поклонник, не правда ли, миссис Донован?

– Приставучий алкаш – вот он кто, этот старый дурак. Ведет себя как мальчишка семнадцати лет. Ему бы постыдиться. Хотя, конечно, уж лучше он, чем Гам Смит. Этот-то вообще жулик, с ним мы горюшка хлебнем.

Девушка все еще смеялась, выходя из отеля и усаживаясь на своего мустанга. Хол Колби сидел на своем в нескольких ярдах от нее, разговаривая с полудюжиной мужчин. Увидев Диану, он натянул поводья и присоединился к ней.

– Парни рассказывали о последнем ограблении в Чертовом каньоне, – сказал он, галопируя стремя в стремя с девушкой. – Как там Мак?

– Доктор сказал, что с ним будет все в порядке. Хотя рана кровоточит. Не понимаю, почему никто не покончит с этими ограблениями. Кажется, Гам Смит не особенно беспокоится о поимке Черного Койота.

– О, Гам делает все, что может, – добродушно заверил ее Хол.

– Ты слишком легко смотришь на это, Хол. Ты не хочешь сказать ничего дурного о человеке, и это правильно. Но наши жизни и наша собственность до некоторой степени находятся под защитой Гама Смита. Если бы он был в порядке, он бы выполнял свои обязанности и приложил бы определенные усилия к поимке этих людей.

– Он и выехал за ними с отрядом – парни, с которыми я разговаривал, сказали мне. А что еще он может сделать?

– Прошло более получаса после прибытия дилижанса, прежде чем Гам выехал, – возразила она. – Может быть, он или кто-то еще, думает, что те два негодяя будут ждать его на месте преступления? И, разумеется, он прибудет обратно со своим отрядом сразу после наступления темноты. Он скажет, что потерял след, и опять оставит это дело до следующего раза.

Мужчина не ответил, и двое продолжали путешествие молча. Через несколько минут девушка снова заговорила.

– Интересно, – сказала она. – Кто на самом деле этот Черный Койот.

– Все люди уверены, что это делает Черный Койот, – заметил Хол. – Откуда они это знают?

– Черный шелковый платок у него вместо маски, и другой на шее, – объяснила она. – Это должен быть один и тот же человек. Все свидетели происшедших за последние шесть месяцев в Чертовом Каньоне ограблений заметили этот платок. Поговаривают, кстати, что напарник главаря – мексиканец Грегорио. А вот самого Койота не опознал еще ни один человек.

– У меня по этому поводу есть свое мнение, – сказал Колби.

– Что ты имеешь в виду? Ты знаешь, кто такой Черный Койот, и молчишь?

– Не могу сказать, что я точно это знаю, но мнение у меня есть.

– Итак, – подстегивала она.

– Я не хотел бы называть имен, так как полностью не уверен. Но, – после паузы продолжал Хол. – Хотел бы я видеть его пойманным. Никто не видел этого Койота и его сообщника. Говорят, они прячутся в придорожном кустарнике. Я полагаю, однако, что если бы кому-то удалось увидеть его лошадь, все бы сразу поняли, кто такой Черный Койот.

Далее Диана не настаивала, когда поняла, что Колби отказывается назвать имя человека, известного им обоим, которого он подозревал. Он поступает правильно, – думала она, восхищаясь Колби. Они заговорили о чем-то другом, труся к дому по пыльной дороге. Мужчина ехал на ширину стремени позади, получив, таким образом, возможность наслаждаться профилем своей попутчицы. Подъезжая к ранчо, они заметили фигуру одинокого всадника, приближающегося с севера.

– Вроде бы Звездочка, – сказала Диана.

– Точно, – сказал мужчина. – Утром я послал Балла в Тополиный Каньон. Не пойму, почему он едет с севера. Тополиный – почти прямо на запад.

– Он мог вернуться по Предгорной тропе, – предположила Диана.

– Он, конечно, мог, но это значительный крюк, а я еще в жизни не видел ковбоя, который ехал бы дальше, чем ему поручили.

– Балл другой, – ответила она простодушно. – Если его за чем-то послать, он поедет так далеко, как только сможет. Нет, он всегда был отличным рабочим.

Мгновением позже экс-бригадир съехался с ними на пересечении дорог. Он встретил девушку обычным «Привет, мисс» и кивнул Колби. Его лошадь была вся в поту и в пыли. Было ясно, что он проехал большое расстояние.

– Нашел ты коров? – спросил бригадир.

Балл кивнул.

– В Тополином?

– Нет, в Бельтере.

Диана Хендерс посмотрела на бригадира, как будто восклицая: «Я же говорила!». Затем она вновь взглянула на Балла и, заметив коричневатое пятно на его рубашке, издала возглас сочувствия.

– Ой, Балл, – воскликнула она. – Ты ранен – это ведь кровь, не так ли? Как это случилось?

– О, это пустяк, мисс. Так, небольшая царапина, – Он замолк, как морской моллюск, и пришпорил лошадь.

Ни Колби, ни девушка не сказали не слова, но оба одновременно подумали об одном. О том, что Балл носит черный шелковый шейный платок, и что Мэри Донован стреляла в Черного Койота и в его товарища после ограбления в Чертовом Каньоне в этот полдень.

А миссис Донован как раз стояла в дверях своей гостиной, встречая гостей. Гости явились поужинать и рассаживались за длинным столом, накрытым красно-белой скатертью. Каждого она встречала ласковым словом, пока ее взгляд не упал на Дикого Кота Боба, попытавшегося проскочить внутрь незамеченным за широкой спиной Джима Веллера.

– Та-ак! – воскликнула она с презрительной насмешкой. – Ты, старый дурак, я вижу, опять напился! Сейчас же вынь свои револьверы и отдай их мне!

– Я не пил ни капли, Мэри, – возразил пожилой джентльмен.

– Не называй меня Мэри, старый распутник, и быстренько отдавай револьверы!

Он покорно отстегнул портупею и отдал их ей.

– Я как раз и принес их тебе, Мэ… Миссис Донован, – заверил он ее.

– Так-то лучше. Теперь садись. Я тебя накормлю этой ночью, но впредь никогда не являйся пьяный в гостиную Мэри Донован.

– Я ж сказал, что я не пил, – настаивал он.

– Что-о? – Голос Мэри звучал, мягко говоря, недоверчиво.

– Всего лишь каплю, за прибытие, стряхнуть, так сказать, дорожную пыль, – уточнил он свою предыдущую фразу.

– Ты так запылился! – иронизировала она.

– Да.

– Не возражай мне, понял? – и она обратилась к Джиму Веллеру, большому человеку, которого Боб хотел использовать как ширму. – Ну как, Джим, нашел своих лошадей?

Веллер отрицательно покачал головой. Его рот был полон печеных бобов.

– Должно быть, апачи увели их, – заметил Билл Гатлин, кучер дилижанса.

– С этими перебежчиками и грабителями в этой стране больше невозможно спокойно жить, – заметила миссис Донован. – Почему бы этим так называемым мужчинам не покончить с бандитами и индейцами вместо того, чтобы палить в барах? – сказала она, бросив уничтожающий взгляд на Боба.

– Очень трудно обнаружить их, хотя бы одного из них, – сказал Веллер. – Хотя любой сукин сын в этом округе отлично знает о ком идет речь.

– О ком?

– Да хотя бы о Грегорио, – сказал Веллер. – Я видел, как он выходил из Тополиного Каньона за три часа до ограбления дилижанса. А направлялся он к Чертову Каньону. Он – и Балл с «Заставы Y».

– Они что, были вместе? – спросил Гатлин.

– Не совсем вместе. Сначала я встретил Грегорио. Он очень торопился. А пятью минутами позже – Балла, спускающегося по каньону. Но, согласитесь, они же не могли оба быть там, не зная друг о друге.

– Не верю, что Балл сделал это, – сказала Мэри Донован.

– Ты не говори ничего плохого об этом парне, – нравоучительно вставил Гатлин.

Тут послышалась дробь копыт, скрип кожаных седел, и мгновением позже шериф с друзьями вошел в гостиную.

– Надеюсь, ты поймал его, шериф, – сказала Мэри Донован с сарказмом. – Иначе ты не вернулся бы так рано.

– Я же не кот, миссис Донован, – сказал шериф, оправдываясь, – чтобы видеть в темноте.

– Ты и не шериф, – ответила она.

Дикий Кот Боб привлек внимание общества, пытаясь подавить смех. Гам Смит смерил своего соперника сердитым взглядом, мгновенно поняв, что тот безоружен.

– Что случилось со старой бабой с артиллерией? Она подавилась? – спросил он ласково.

Дикий Кот Боб апоплексически покраснел, схватил чашку, наполненную кофе и хотел встать.

– Сиди спокойно, – проревел громоподобный голос Мэри Донован.

– Я – начал Дикий Кот Боб.

– Заткнись и сядь.

Дикий Кот исполнил одновременно обе просьбы.

– Позор! Позор на мою бедную голову! Уважаемая женщина, вдова должна всю жизнь выносить выходки таких, как вы, – стенала она, всхлипывая и вытирая глаза краем передника. – Одинокая я, беззащитная! Если бы только бедный Тим был здесь, – он бы стер с лица земли вас обоих в мановение ока.

Дикий Кот Боб, красный и смущенный, старательно ел, уставившись в свою тарелку. Мэри Донован хорошо знала, как справиться с этим старым сорвиголовой. Его крутой нрав и меткую руку все еще чтили. Его слава первейшего задиры еще была жива на северо-западе. Но его сердце таяло от одной-единственной женской слезинки.

Что до Гама Смита, то он был весьма рад избежать дальнейшего внимания со стороны Дикого Кота Боба и с большой охотой отдался мирному ужину. Беседа за столом, однако, увяла.

А НА РАНЧО «ЗАСТАВА Y» мужчины курили после вечерней трапезы. Балл молча затягивался. Хол Колби, как всегда в хорошем настроении и смеющийся, рассказывал истории. Техасский Пит изо всех сил старался вспомнить полузабытую строфу из «Плохого парня».

Однако во всем здесь проступала атмосфера напряженной неловкости. Никто не мог понять ее причину, но все ее чувствовали. Все было не таким, как вчера и позавчера. Может быть, они чувствовали, что и постарше, и поопытнее нашелся бы человек на место Балла. Ведь Колби был не только моложе годами, он был к тому же новичком на ранчо. Без всякого сознательного желания, рабочие разделились. Некоторые, по большей части, старые работники, как-то незаметно подтянулись к Баллу. Среди них был и Техасский Пит. Остальные же теперь смеялись гораздо громче, слушая истории Колби.

– Ей-богу, – воскликнул Пит, – я вспомнил, что дальше:

Так пел Техасский Пит.

– Спокойной ночи, парни, я ложусь спать.