Читать книгу Отель на берегу Темзы (сборник) - Эдгар Уоллес - Страница 3

Лишь на следующее утро Вэд вспомнил о незадачливой самоубийце и столь ценной для нее фотографии. По пути в Скотленд-Ярд он заглянул в больницу и, к своему удивлению, узнал, что пожилая женщина уже покинула ее.

– Она хотя бы назвала свое имя? – осведомился Вэд.

Врач кивнул.

– Ее зовут Анна. Но фамилии своей она не назвала. По-моему, она не совсем нормальна, но утверждать наверняка, что она душевнобольная, я не буду.

Вэда интересовала не столько эта странная женщина, сколько найденная при ней фотография. Последнее время Вэд был очень занят. Со дня ограбления ювелирной фирмы прошла целая неделя, прежде чем он снова отправился в «Мекку».

– Миссис Эйкс нет дома, – сообщила ему вошедшая в комнату Лила. – Мне кажется, вы действительно несправедливы к ней и бедному Голли. Он и не думает скупать краденые вещи.

Джон Вэд улыбнулся и неожиданно спросил:

– Кто такая Анна?

Девушка посмотрела на него с удивлением.

– Анна? – медленно повторила она. – Я не знаю. Ведь я вам уже говорила, что не знаю, кто она.

– Нет, этого вы мне не говорили.

Джон Вэд обладал прекрасной памятью – он никогда в разговоре с девушкой не упоминал имени Анны. Лила задумчиво поглядела на реку и на плывущий по ней буксир.

– Я часто думаю об этом… Я не знаю женщины по имени Анна. И, несмотря на это, имя кажется мне знакомым. Разве не странно? – Лила улыбнулась. – Быть может, и она всего лишь одно из моих видений… – Девушка замолчала, а затем, явно не желая продолжать беседу на эту тему, поспешила заговорить о другом: – Я почему-то думаю, что вам не приходится так уж много работать. Вы только разъезжаете по реке. Неужели к этому сводятся все ваши обязанности?

– Да. К разъездам по реке и ничегонеделанию.

– О, перестаньте шутить! Люди говорят, что на реке орудуют воры, но у нас, в «Мекке», никогда ничего не пропадало. Может быть, потому, что у нас в доме нет ничего ценного…

Вэд расхохотался, и девушка снова задумчиво уставилась на реку.

Обычно, когда Джон Вэд приходил в «Мекку», Лила волновалась, как бы «матушка» Эйкс не застала ее за беседой с полицейским, но на этот раз Вэд удалился прежде, чем появилась ее тетка.

Миссис Эйкс вернулась из города в сопровождении человека, который вызывал у Лилы непреодолимое отвращение. То был мистер Риггит Лен, высокий худощавый человек с аскетическим лицом, которое можно было бы назвать привлекательным, если бы не постоянные подергивания, придававшие ему насмешливое выражение. Лен всегда нарядно, пожалуй, даже щегольски одевался, правда, без излишеств – массивных цепей, брелоков и других украшений, которые носили прочие посетители «Мекки». А еще мистер Лен пользовался духами. И Лиле это особенно не нравилось.

Миссис Эйкс, напротив, считала своего знакомого образцом хорошего тона и элегантности. На холеной руке мистера Лена красовалось кольцо с печаткой. «Матушка» Эйкс не упоминала о роде деятельности мистера Лена, но Лила, после того как он подарил ей шаль, привезенную из Китая, сочла, что он имеет какое-то отношение к морским круизам. Появлялся мистер Лен в «Мекке» крайне редко.

Миссис Эйкс позвала Лилу к себе в комнату. Комната «матушки» была в «Мекке» святая святых, в нее имели доступ очень немногие. Большая, светлая, с двумя окнами, застекленными матовыми стеклами, с дорогими обоями и паркетным полом. Когда Лила вошла, Риггит Лен оглядел ее с явным удивлением. Они не виделись целый год, за это время девушка очень изменилась.

– Подойди-ка поближе. Покажись-ка!

Лен схватил ее за плечи и повернул. Но она вырвалась из его рук со словами:

– Не смейте ко мне прикасаться!

В голосе всегда послушной племянницы послышались незнакомые нотки. «Матушка» удивленно на нее посмотрела:

– Лила!

– Девочка права. Я забыл, что она уже взрослая.

Но Лила, не обратив внимания на его слова, круто повернулась и вышла из комнаты. При виде такой «наглости» миссис Эйкс чуть не лишилась дара речи. Риггит Лен ухмыльнулся и, вынув из золотого портсигара папиросу, закурил.

– Не стоит волноваться из-за этого. Девочка выросла. Надо признать, что она очень похорошела.

– Когда вы в последний раз приезжали в Лондон, вы не пожелали взглянуть на нее, – сказала «матушка».

– В последний раз, когда я приезжал в Лондон, у меня было достаточно оснований для того, чтобы не показываться здесь.

После столь многозначительного ответа воцарилось тягостное молчание.

– Кто такая эта Лила? – вдруг спросил Риггит. – Откуда она взялась?

Миссис Эйкс готова была во всем услужить своему мистеру Лену, но на этот вопрос даже она не могла дать ответа. Поэтому заговорила совсем о другом:

– Больше всего меня беспокоит Вэд. Он постоянно слоняется вблизи от нашего дома. И я никак не могу понять, что ему нужно.

– Инспектор Вэд? – Лен задумчиво провел рукой по лбу. – Если не ошибаюсь, он ловкий парень?

Миссис Эйкс скорчила презрительную гримасу:

– На словах они все ловки. Я слышала, что на днях они чуть было не покончили с «резиновыми братьями».

– «Резиновые братья» зря времени не теряют. Кто они?

– Я не знаю, – решительно заявила «матушка». – У меня своих забот полно, зачем мне ломать голову над чужими. А теперь давайте-ка займемся делом. – И она направилась к дверям, заметив: – Сперва я хочу посмотреть, все ли в порядке…

Через несколько минут она вернулась. Заперев за собой дверь, женщина откинула угол ковра и при помощи крюка вынула одну из паркетин. Под ней лежал кусок фетра, прикрывавший стальную дверцу небольшого тайника, вделанного в пол. Отперев дверцу, миссис Эйкс вынула с полдюжины мешочков и подала их Лену. Он разложил их на столе и принялся тщательно осматривать содержимое. Из первого мешочка он извлек множество золотых вещей – брошей, дешевых колец и прочих.

– Это все стоит гроши, – сказал Лен, не скрывая презрения, и положил украшения обратно.

Однако в следующем мешке он обнаружил изумруд в десять каратов, кольцо с большим бриллиантом, жемчужное ожерелье, ценный кулон и пять отдельных жемчужин. Он внимательно все рассмотрел и остался явно доволен:

– Должно быть, нить порвалась, и жемчуг рассыпался, когда его снимали с владелицы…

«Матушка» покачала головой:

– Я никогда не задаю лишних вопросов: чем больше хочешь знать, тем больше лжи слышишь в ответ.

Лен посмотрел на жемчужины сквозь лупу.

– Бросьте-ка эту в огонь, – сказал он, протягивая миссис Эйкс одну жемчужину. – На ней есть клеймо, ее всюду опознают.

«Матушка» послушно бросила жемчужину, стоившую не меньше семисот фунтов, в камин. Она привыкла повиноваться указаниям Лена, и до сих пор ей никогда не приходилось об этом сожалеть. Отобрав понравившиеся ему вещи, он сунул их в карман, остальное вручил «матушке».

– Такие золотые изделия стоят гроши, будет лучше, если вы бросите их в воду.

«Матушка» тяжело вздохнула. Вдруг раздался резкий стук в дверь.

– Кто там? – громко спросила она.

– Инспектор Вэд. Я желал бы сказать вам несколько слов, «матушка» Эйкс!

Ни один мускул не дрогнул на каменном лице женщины.

– Одну минуту.

Она быстро заперла тайник и прикрыла его ковром. В то же время Лен отпер большой шкаф, стоявший в углу, и, войдя в него, запер за собой дверцу. «Матушка» Эйкс подошла к горящему камину и кочергой разрушила раскаленный шарик, некогда бывший жемчужиной. И только потом направилась к дверям и впустила полицейского.

– Входите, мистер Вэд, – холодно сказала она.

Незваный гость внимательно огляделся по сторонам.

– Мне очень жаль, что я помешал вам, – сказал он.

– Я переодевала чулки, если вам угодно знать, что я делала.

– Разве я осмелился бы беспокоить вас вопросами столь нескромного свойства? – Он втянул воздух. – Вы, кажется, курите потихоньку? Египетские папиросы… Не поздновато ли вы решили закурить? Это вредно для вашего сердца, милая.

– Что вам угодно? – осведомилась женщина и с ужасом заметила, что взгляд инспектора остановился на дверце шкафа.

– Я хотел вас спросить кое о чем, но мне кажется, что я пришел не вовремя… Не буду вам мешать.

И Вэд направился к двери. Остановившись на пороге, он снова приветливо улыбнулся и сказал:

– Я опасаюсь, что ваш валет червей задохнется, если вы немедленно его не выпустите…

С этими словами он любезно поклонился и собрался было закрыть за собой дверь. Но напоследок прошептал:

– Не волнуйтесь, я ничего не расскажу Голли.

И, прежде чем она сообразила, что ему ответить, он удалился.

– Выходите, мистер Лен, – взволнованно воскликнула миссис Эйкс, выпуская гостя из невольного заточения.

Риггит Лен вышел из шкафа и, приглаживая растрепавшиеся волосы, сказал:

– Он знал, что я здесь. Он что-то знает обо мне?

– Будем надеяться, что близок день, когда этого парня выудят из реки с размозженным черепом. После чего я пойду в церковь, хотя не была там уже двадцать пять лет, и поставлю свечку.

– Вэд… – Лен задумался и затем решительно выгрузил содержимое своих карманов. – Положите все снова на место, я заберу это в другой раз. Или… пришлите мне это… Вы ведь знаете, куда послать.

Он поправил галстук и, взяв пальто и шляпу, вышел. Недалеко от «Мекки» его ожидало такси, к которому он пошел медленными шагами. Несколько раз мистер Лен оглянулся, но слежки за собой не обнаружил.

После обеда Вэд явился в Скотленд-Ярд, где рассчитывал получить все необходимые ему сведения.

– Быть может, вам известен некий джентльмен со смуглым цветом лица, разодетый, как принц, и пахнущий, как парфюмерный магазин? – спросил он инспектора Элька, слывшего авторитетом в подобных вопросах.

– Эти приметы подходят к ряду лиц, – безразлично отозвался Эльк. – Как его зовут?

– Пока не выяснил, – ответил Вэд. – В «Мекке» его вроде бы никто не знает – один из моих людей наводил там справки.

Поняв, что Эльку ничего не известно, инспектор направился в Уэппинг. Там у него был маленький домик.

На углу Лестер-сквер красовался новый ресторан, пользовавшийся успехом у гурманов. Когда Вэд дошел до ресторана, с ним поравнялся большой элегантный лимузин. Из машины вылез высокий, широкоплечий и совершенно лысый господин, с лицом, изборожденным множеством морщин.

– Выходи, дорогая, – явно волнуясь, сказал он своей спутнице; именно это волнение привлекло внимание сыщика.

Из машины выпорхнула стройная фигурка в белом бальном платье. Вэд успел разглядеть изящную линию ножки – на девушке были серебряные туфельки. Поднявшись на крыльцо, она обернулась, и Вэд с изумлением увидел, что это Лила. Она его не заметила. Прежде чем он опомнился, девушка исчезла за дверью ресторана. Вэд медленно направился к швейцару.

– Скажите, кто это только что зашел в ресторан? – спросил он.

Швейцар посмотрел на него подозрительно.

– Не знаю, сэр.

Вэд направился к двери в ресторан, но швейцар преградил ему дорогу:

– Вход в ресторан не здесь. В общий зал вам следует пройти через угловой вход.

– А теперь я попрошу вас ответить на мои вопросы, – строго сказал инспектор. – Меня зовут Джон Вэд. Если вам этого недостаточно, то я вызову дежурного полицейского, и он объяснит, что надлежит делать, когда я обращаюсь к вам с вопросами.

– Простите, мистер Вэд, – залепетал швейцар. – Теперь я узнаю вас, я не раз видел вашу фотографию в газетах. Вы же понимаете, я не могу отвечать на вопросы каждого…

– Ладно, – миролюбиво прервал его Вэд. – Кто этот господин?

– Я, право, не знаю – ответил швейцар. – Он и его дама появляются у нас лишь раз в году. В последний раз, когда он приводил ее сюда, она была еще совсем ребенком. Один из лакеев сказал мне, что этот господин служит офицером в индийских частях и приезжает в Лондон раз в год.

– И всегда он приходит со своей дамой сюда?

– Этого я не знаю. Во всяком случае здесь я его видел только с ней.

– И она всегда так элегантно одета?

– Всегда, – недоумевая, ответил швейцар.

Джон Вэд задумался.

– В какой кабинет они прошли?

– В кабинет номер восемнадцать. Если хотите, я могу выяснить его фамилию, она, должно быть, занесена в книгу посетителей.

Вернувшись, он объявил:

– Его зовут Броун. Официант говорит, что он, по-видимому, очень состоятельный человек.

– Очень хорошо, – кивнул Вэд. – Скажите, нет ли возможности понаблюдать за ними? Но я не хотел бы, чтобы об этом кому-нибудь стало известно.

– Кабинет номер девятнадцать свободен. Вы можете пройти туда. А если официант у меня спросит, что вы там делаете, я скажу, что вам потребовалось написать письмо.

Джон Вэд успокоил швейцара. В это мгновение случаю было угодно послать ему новую встречу: перед ним предстал коренастый человек с голубыми глазами, полным красным лицом и рыжеватыми усиками. Он явно нетвердо стоял на ногах.

– Славная куколка… – пролепетал пьяный. – Беннет, кто это? – обратился он к швейцару.

– Я не знаю, милорд, – ответил тот.

Вэд поднялся на второй этаж. Когда он поравнялся с кабинетом номер девятнадцать, официант прошел мимо в кабинет номер восемнадцать, не обратив внимания на нового посетителя. Вэд запер за собой дверь и включил свет. Подойдя к двери, ведущей в соседний кабинет, он осторожно ее приоткрыл, но, к сожалению, за ней имелась вторая.

Вэд прислушался: до его слуха донеслись голоса – голос Лилы и глухой бас ее спутника. Так вот к чему сводились ее сны! Раз в год она сбрасывала с себя свои лохмотья и, как Золушка, превращалась в принцессу. В течение нескольких часов она жила в другом мире.

Вэд еще раз попытался прислушаться, но его усилия оказались тщетными. Тогда он выключил свет и растянулся под дверью на полу возле узкой полоски света, проникавшей сквозь щель.

– Нет, мистер Броун, она, право, очень добра ко мне…

Затем собеседник Лилы сказал ей что-то о необходимости получить образование и упомянул Францию. Потом до слуха Вэда донеслось слово Константинополь – по-видимому, неизвестный господин описывал ей этот город.

Из того, что услышал Вэд, он так и не смог понять, кем приходится девушке загадочный человек. Она все время называла его мистером Броуном, и ничто не свидетельствовало о том, что они были родственниками – например, отцом и дочерью. Когда пожилой господин потребовал счет, Вэд тут же поспешил на улицу и, взяв такси, решил продолжить слежку за странной парой.

Вскоре Броун и Лила сели в лимузин, и машина понеслась по улицам Сити. Недалеко от Уэппинга она свернула в пустынную улочку. Лила вышла из машины и исчезла в подъезде небольшого, погруженного во мрак дома. Машина же, высадив Лилу, помчалась дальше и вскоре скрылась за перекрестком.

Вэд осторожно подкрался к подъезду дома, в который вошла Лила, но в это мгновение на улицу завернула вторая машина, и Вэд поспешил укрыться в тени. Машина остановилась у подъезда.

Не прошло и пяти минут, как дверь отворилась, и Лила вышла на улицу, на этот раз в сопровождении женщины. До Вэда донесся знакомый хриплый голос: миссис Эйкс отдавала распоряжения шоферу. От недавнего великолепия Лилы не осталось и следа – на ней был скромный прорезиненный плащ и старенькое платье.

Вэд выждал, пока машина скрылась за поворотом, затем прошел через калитку в сад, окружавший дом, и исследовал здание. Затем он позвонил в колокольчик у подъезда, но никто не откликнулся. Инспектор направился к двери, ведущей в кухню, но и она оказалась запертой. Наконец ему повезло: одно из окон было открыто. Не колеблясь, Вэд влез в окно и огляделся по сторонам: он попал на кухню, которой, по-видимому, вот уже несколько месяцев не пользовались.

Отворив дверь, он вошел в коридор и включил свет. Пол был устлан пыльным ковром, на стене висели рисунки, тоже покрытые густым слоем пыли. На всем лежала печать запустения. В комнате стояла кровать – было ясно, что на ней давно никто не спит. Поднявшись по лестнице на следующий этаж, он очутился в передней, из которой вели три двери, одна из них в ванную, и, когда он ее отворил, его обдал аромат еще не выветрившихся духов. Вэд увидел зеркало, полотенца, флаконы на маленьком столике, а также забытую коробку с пудрой и губную помаду. Так вот где Золушка превращалась в принцессу!

В одной из комнат на кровати лежало бальное платье Лилы, а рядом стояли серебряные туфельки. Лишь шелковых чулок не было видно – должно быть, Лила взяла их с собой. Больше осмотр ничего не дал: этот дом остался для инспектора загадкой. Возможно, Броун или миссис Эйкс снимали его для того, чтобы пользоваться им раз в год, когда Лиле надо было сменить свой наряд? А если это так…

Спустившись по лестнице, он вдруг услышал, как кто-то открыл входную дверь. Вэд спрятался в кухне. До него донеслись чьи-то голоса, затем дверь снова захлопнулась, и в доме воцарилась тишина. Между тем сыщик уловил легкий запах мускуса и понял, что пришедшие были китайцы. Затем послышались шаги, и в дом вошел еще один человек. Он крикнул что-то на китайском, и один из двух, прибывших ранее, поспешил на его зов. Вэд, как ни старался, не мог разглядеть лицо пришельца, но узнал в нем европейца. Когда тот прошел в комнаты, Вэд снова покинул свое убежище и прокрался на лестницу.

Разговаривали двое мужчин: голос одного был грозным и решительным, другого – жалобным и умоляющим. Вскоре все трое покинули дом, заперев за собой дверь. Вэд, выбравшись через окно из дома и соблюдая дистанцию, последовал за ними. Они быстро шли к реке. Поравнявшись с большим амбаром, стоявшим на набережной, они остановились и о чем-то оживленно заговорили. Потом один из них как будто присел на ведущие к воде ступени, а двое пошли дальше и скрылись во мраке.

Вэд колебался: вдруг они заметили, что он их преследует? Не остался ли один из них для того, чтобы отвлечь внимание от остальных? Не ловушка ли это? Вэд медленно приближался к неподвижно сидевшему китайцу. Незадолго до этого прошел дождь, и мокрые от дождя плиты блестели в неверном свете уличного фонаря. Вэду показалось, что возле китайца плиты отливают красным… Подойдя ближе, он увидел, что по ним стекает кровь.

Ночную тишину прорезал полицейский свисток – это Джон Вэд вызывал постового. Прошло несколько минут, и дюжина полицейских, направляемых Вэдом, разбежались по окрестным улицам. Но второй китаец и европеец исчезли бесследно.