Читать книгу Имя ему – Легион - Эдуард Береснев - Страница 2

– Адель! – прошептал голос, и молодая девушка, лежавшая в постели, открыла глаза. Мгновение она смотрела в ослепительно белый потолок и ловила на своем лице солнечных зайчиков, после чего в ее взгляде что-то изменилось, и она, улыбнувшись, потянулась с видимым блаженством на лице. Как раз в это мгновение прозвенел будильник, и она, выключив его, соскочила с кровати и коснулась босыми ступнями мягкого ворса ковра. По пути в ванную Адель включила новости и, слушая их, ступила под горячие струи воды, которые быстро обволокли ее тело и начали стекать вниз.

Диктор твердил какую-то информацию, зачитывал списки, но Адель не слушала. Все ее внимание занимали мысли. Мысли, которые она никак не могла уложить в своей голове. Мысли, которые не давали ей покоя. Выйдя из ванной, она выключила новости и встала на колени перед маленькой иконкой, которая стояла на ее прикроватном столике.

– Господи! – произнесла она. – Благодарю тебя за то, что даровал мне еще один прекрасный день. Благодарю тебя за каждый миг, за каждый мой вздох, за каждый шаг, во время которого, я чувствую тебя рядом. Благодарю за это утро и день, который у меня впереди, за помощь, которую ты, быть может, мне окажешь, и за путь, по которому направишь.

Она еще мгновение постояла так, с закрытыми глазами, после чего перекрестилась и встала на ноги. Кофеварка на кухне мелодично сообщила о том, что кофе приготовлен, и Адель, перелив его в большую чашку, уселась перед окном, которое выходило в маленький аккуратный дворик. Трава уже давно скрылась под толстым слоем желтых опавших листьев, но она никогда не спешила их убирать: ее восхищал этот невероятный контраст цвета, краски, которыми играла осень, свежесть, с которой она наступала. Когда мама была жива, она рассказывала, что деревья росли не только в самом городе, на обочинах дорог, но и в пригороде. После, когда людей стало намного больше и места для проживания стало не хватать, деревья в пригороде вырубили и застроили все домами, а потом – дальше и дальше, и в конечном счете деревьев осталось не так уж и много, поэтому Адель любила смотреть на те, которые еще сохранились. Конечно, это стоило дорого, и налог на собственный сад превышал плату за дом, но ради таких моментов, как сейчас, она готова была пожертвовать гораздо большим, чем деньги.

Телефонный звонок вырвал ее из мечтательного состояния и вернул в реальный мир. Посмотрев на экран, она нажала на кнопку ответа.

– Я вас слушаю, мистер Саттер.

Услышав слова собеседника, она ответила:

– Конечно, мистер Саттер, я сегодня как раз заступаю на смену, а после смогу зайти к вам.

Закончив разговор, она бросила телефон в сумочку и поставила кружку в мойку, после оделась и вышла на улицу. Холодный ветер мигом забрался к ней в волосы и, растрепав их, умчался дальше. Адель закуталась в шарф и направилась к остановке общественного транспорта. Немного прикинув, она посмотрела на часы и решила пропустить свой автобус и прогуляться пешком, благо до начала работы оставалось еще более часа, а сама она находилась не так далеко, так что в любом случае можно было не спешить. Пройдя чуть меньше квартала, она поднялась на второй уровень города. Он был полностью отдан во власть пешеходов, и двигаться в менее плотном потоке стало гораздо легче. Через пару минут она вышла на площадь и направилась к маленькой церквушке, которая расположилась на противоположной ее стороне. Зайдя в храм, она обмакнула пальцы в освященную воду и перекрестилась. Подойдя к иконе, Адель взяла свечку из ящика и, установив ее на подсвечник, зажгла. Постояв так еще некоторое время, она покинула храм и на одном из множества лифтов поднялась на восьмой уровень, где находилась ее работа.

Стойка регистрации встретила ее десятком людских голосов: кто-то куда-то спешил, кто-то ждал в приемной доктора, кто-то уже выходил из кабинета. Адель любила свою работу, любила постоянную суету и значимость того, что все здесь заняты одним – спасением человеческих жизней.

Быстро сменив свое платье на рабочую униформу, Адель сбросила легкую сонливость и направилась в свое отделение с ежедневным утренним ритуалом.

– Добрый день, мистер Трой! – произнесла она, входя в палату к лысоватому старичку, уставившемуся в экран. Подойдя к нему, она легонько коснулась губами его макушки, оставив на ней след от помады. – Как вы себя чувствуете?

– Гораздо лучше! – на его мрачном сморщенном лице появилась улыбка. – Я рад тебя видеть, Адель.

– Я тоже, мистер Трой, рада вас видеть, но вы же прекрасно знаете, что я все равно сделаю вам укол, и ваша доброта не сможет мне помешать. – Она внимательно посмотрела в его серые глаза и взяла в руки пистолет с инъекцией.

– Может, сегодня обойдемся? – уставился на нее в ответ старичок. В его глазах появился страх, когда он посмотрел на маленькую иголку.

– Нет и еще раз нет, в вашем возрасте уже просто стыдно бояться уколов! – она обворожительно улыбнулась и сделала укол в плечо мистеру Трою. Тот скривился в попытке показать свой страх и дикую боль от укола, но его глаза просто лучились неподдельной радостью оттого, что данная процедура уже подошла к концу.

– Спасибо, Адель, – произнес он, чувствуя облегчение.

– Всегда к вашим услугам, – проворковала она и опрометью бросилась к следующему пациенту.

То тут, то там слышался ее звонкий голосок: она здоровалась, смеялась, рассказывала что-то невероятное или выспрашивала подробности проведенных выходных, после чего колола, давала таблетки или меняла капельницы, оставляя своих пациентов с улыбкой на лице. Так продолжалось долгое время. Адель просто не умела по-другому, да и не хотела сухо выполнять свою работу. Она всегда отдавалась ей полностью. Иногда она закрывалась в раздевалке и давала волю чувствам. Смерть всегда приходит неожиданно, поэтому Адель заходила в палаты с осторожностью, и она действительно искренне радовалась, когда все ее пациенты были живы.

После ланча она подошла к стойке регистрации и получила необходимые распоряжения. Просмотрев список дел, она обратила внимание на одно срочное дело, которое не терпело отлагательств: молодой человек нуждался в подготовке к операции. Она просматривала его историю болезни, поднимаясь на этаж. «Тяжелое ранение, видимый шрам… – читала она, стоя в углу лифта. – Предписание – заменить участки кожи… Плановая операция… Подготовка…». Двери лифта распахнулись, и она уверенным шагом направилась в палату.

– Добрый день, мистер Сон, – произнесла она и посмотрела на молодого мужчину, лежащего на кровати. Ее сердце слегка кольнуло от его вида, а все мысли в одно мгновение вылетели из головы. Перед ней был мужчина лет тридцати с черными, как безлунная ночь, волосами. Они были настолько темными, что солнечный свет просто исчезал в них. Из-под таких же темных ресниц на нее смотрели ослепительно белые глаза с маленькой точкой зрачка, который неотрывно следил за каждым ее шагом. Легкая щетина сглаживала резкие черты лица и казалась не небрежностью, а лишь необходимым дополнением к нему. И все это венчала обворожительная улыбка, которая понравилась Адель больше всего.

– День добрый! – произнес пациент, пока девушка разглядывала его. – С вами все в порядке?

– Что? – она не сразу сообразила, что он обращается к ней с вопросом.

– Я спросил у вас, как вы себя чувствуете? – повторил пациент.

– Просто великолепно, – прошептала она, а потом резко одернула себя и уже громче произнесла: – Со мной все в порядке. У вас на сегодня запланирована операция по замене поврежденных участков кожи, это так?

– Да, – проговорил мужчина, не отрывая от нее своего взгляда.

– Могу я взглянуть на ваши шрамы?

– Конечно, – сказал он и в одно мгновение встал рядом с ней и поднял майку, – вот.

Адель понадобилось приложить немалое усилие, чтобы оторвать свой взгляд от его идеального тела и перевести его на огромные шрамы внизу живота. Аккуратно притрагиваясь к ним и ощупывая ранее рваные края, она убедилась, что нет никаких припухлостей и уплотнений, после чего произнесла:

– Можете опустить майку! – она сделала пару неуверенных шагов назад и спросила, при этом записывая что-то в его историю болезни: – Если не секрет, где вас так угораздило? Здесь нигде не указано. Вы можете не отвечать, это просто любопытство. Я впервые вижу такие шрамы и не знаю, что могло стать их причиной.

– Ничего страшного, это несчастный случай на работе: я тренер собак, и одна собака из питомника оказалась слишком агрессивной, вот я и пал жертвой своей уверенности, – усмехнулся он. – Меня, кстати, зовут Клей.

– Адель, – произнесла девушка. – Просто странно, что у вас не два шрама, как это бывает при укусе, а пять, правда, три из них чуть меньше, но тем не менее…

– Просто, пока ее оттянули, она смогла еще несколько раз меня достать. А что вы делаете сегодня вечером? – задал он неожиданный вопрос.

– Сегодня вечером, – ответила Адель в задумчивости, – я, уставшая, иду домой в полном одиночестве, и это не приглашение, а утверждение. А вам, мистер Сон, стоит не с девушками заигрывать, а готовиться к операции, которая состоится уже через час, а вы даже не удосужились переодеться для нее.

Она развернулась и попыталась выйти из палаты, но тут же наткнулась на стену, которая оказалась вовсе не стеной, а просто мужским телом, которого она коснулась с превеликим удовольствием, после чего резко отдернула руки и подняла голову вверх, чтобы посмотреть в глаза своей преграде.

– Что вы себе позволяете?

– Простите меня великодушно, – слегка смутился Клей, – но я никоим образом не хотел вас обидеть. Вы прелестная девушка, и, если не сегодня, то в ближайшем будущем я могу себе позволить пригласить вас на свидание куда-нибудь поближе к небу.

Адель на мгновение задумалась. Выражение «поближе к небу» могло означать только то, что он достаточно состоятелен, чтобы посещать рестораны верхнего уровня, в которые она, как ни старалась, ни разу так и не смогла попасть.

– Я подумаю над вашим предложением, – улыбнулась она и, обойдя его, направилась к выходу.

Остаток дня прошел в заботах, которые немного притупили впечатления от этой встречи, но, зайдя в раздевалке в душ, когда первые горячие капли коснулись ее тела, Адель моментально вспомнила и красивое лицо, и невероятное тело сегодняшнего пациента. Проведя рукой по своей шее, она прикрыла глаза и слегка прикусила нижнюю губу, представляя, как он начинает покрывать ее тело поцелуями. Рука девушки скользила вниз, будоража сознание и заставляя вздрагивать тело от каждого прикосновения. Ее соски стали упругими, а ноги предательски задрожали, и лишь ладонь опускалась все ниже и ниже, миновав грудь, коснувшись низа живота и немного пригладив мокрые волосы на лобке. Адель застонала. Ей казалось, что этот момент длился целую вечность. Но она вдруг в ужасе сообразила, что в раздевалке может находиться кто-то еще, и резко прикусила губу, настолько сильно, насколько смогла, желая, чтобы ее вздох никто не услышал. Быстро переключив горячую воду на холодную, она сбила появившееся так неожиданно возбуждение со своего тела и выскочила из душа. К превеликому счастью, когда она вышла, раздевалка была абсолютно безлюдной. Вытираясь, она мысленно ненавидела себя за эту минутную слабость и хотела поскорее забыть этот момент. Выйдя из больницы, она вновь проигнорировала автобус и решила немного пройтись, благо погода к вечеру стала гораздо лучше.

Короткий осенний день уже давно закончился, но здесь, на втором уровне, где даже самым солнечным утром бывает темно от строений, которые расположены гораздо выше, а солнце, усиленное тысячами зеркал, до самого низа добирается лишь в качестве отражения, было светло из-за сотен светильников, имитирующих свет. Адель с грустью посмотрела на стекло третьего уровня, которое, как и пять остальных, отделяло ее от звездного неба, и прошептала:

– Ни солнца, ни луны, ни неба над головой, ни земли под ногами, ни дня, ни ночи – лишь долгая одинокая жизнь между. Это все, что у меня есть, и все, что у меня может быть.

Постояв так еще некоторое время, она решила принять приглашение Клея и посмотреть, что из этого получится.

– Когда-то ведь надо, – проговорила она, – впускать в свою жизнь мужчину.

Подумав об этом, повеселевшая Адель направилась в сторону ближайшей продуктовой лавки. Сделав необходимые покупки, она, уже не сомневаясь в своем маршруте, села в автобус и вышла из него лишь возле церкви, в которую заходила утром.

– Простите меня, святой отец, ибо я согрешила, – произнесла она, оказавшись в маленькой исповедальне.

– Я слушаю тебя, дочь моя, – произнес голос отца Витны, который она прекрасно знала за столько лет посещения храма.

– Я оказалась слаба и поддалась мыслям о близости с мужчиной, который мне совершенно не знаком. Святой отец, – сказала она, – я не знаю, что со мной происходит и почему я не могу устоять против греховных мыслей, которые одолевают меня каждый день. Отец Витна, почему так случается?

Окошко, которое отделяло ее от священника, отодвинулось в сторону, а на нее посмотрел уже немолодой человек в рясе священнослужителя.

– Адель! – строго сказал он. – Ты нарушаешь таинство исповеди.

– Я знаю, святой отец, но разве может быть таинство, когда я знаю вас, а вы прекрасно знаете меня? – спросила она.

– Суть таинства заключена не в этом.

– Я знаю, святой отец, – произнесла девушка смущенно, – но меня волнуют мои мысли и поступки. Меня волнует то, что я не могу контролировать их, они сильнее меня, они властвуют надо мной.

– Это дьявол старается увести тебя с верного пути и вселяет сомнение в твое сердце. Молись, дочь моя, не пускай зло в свою душу, а храни лишь добро. Знай, что Господь наш всегда с нами и не даст нас в обиду.

Поговорив со святым отцом, Адель направилась домой. Приготовив еду и поужинав под старую классическую музыку, она помолилась и легла в кровать. Только после, уже засыпая, она вспомнила, что не зашла к доктору Саттеру, который звонил ей утром, и с опозданием удивилась: что нужно лечащему врачу ее матери? Мама умерла более года назад, и за все это время мистер Саттер ни разу не позвонил ей. С этими мыслями она закрыла глаза и погрузилась в сладкий сон.