Читать книгу Туманный горизонт - Егор Константинович Матвиенко - Страница 2

Открыв глаза, он увидел потолок: стерильно белый, из ровных квадратных блоков. Он понял, что находится в больнице ещё до того, как начал изучать взглядом помещение. Декорации палаты подтвердили его догадку.

Это всё ещё Он – лежит в койке, в той же серой больничной пижаме. В горах над лесом такое вряд ли носят. Зато теперь эта пижама вполне уместна.

Апатично бегая глазами по окружению, Он пришёл к выводу, что здесь ему самое место. Где ж ещё держать тех, кому снятся такие сны?

«Сон!»

Резко отняв спину от кровати, Он затравленно уставился перед собой. При одной мысли о так называемом «сне» желудок резво прыгнул к горлу. По задубевшему телу прошла волна мурашек. Глотка сжалась при воспоминании о холодной склизкой мерзости, заползающей внутрь.

Либо это было слишком плохо для сна, либо всё слишком плохо с Ним.

«Ну и ладно! Пусть будет сон», – мелькнула беспечная и чертовски приятная мысль.

Расслабив плечи, Он тяжело вздохнул и осторожно опустил босые ступни на прохладный пол. Надо бы выйти, проветрить голову, пока не зашла какая-нибудь медсестра и не заявила, что Ему необходимо лежать. Поэтому Он торопливо пошарил ступнями по полу в поисках обуви.

Внезапно ногу стегануло тупой болью. Он резко зашипел и съёжился.

Нащупав источник дискомфорта на правом бедре, оттянул край штанов и обнаружил большой синяк. Его брови удивлённо подпрыгнули. Неужели и вправду зарядил себе кулаком, как во сне?

«Что ж, в больницу зазря не кладут».

На спинке стоящего возле кровати стула обнаружилась одежда. Поскольку побега у Него в планах нет, можно пока не переодеваться.

Кивнув здравой мысли, Он влез в мягкие белые тапки, распахнул дверь палаты и увидел серое пасмурное небо за окном в конце коридора.

Отпустив дверную ручку, сделал пару шагов и сладостно потянулся. Затёкшее от долгого лежания тело отозвалось лёгкой истомой. Самое время от души зевнуть.

Хлоп!

Он замер на одной ноге с раскрытым в зевоте ртом и, выпучив глаза, резко оглянулся.

Шум захлопнувшейся двери отозвался гулом и утонул в глубине длинного коридора.

– Чтоб ты… – тихо вякнул Он, пугливо прижав руки к груди.

Мысленно выругав дверь, а потом и себя, бедный пациент тяжко вздохнул и поплёлся к окну. Но, не пройдя и трёх шагов, снова замер и с беспокойством глянул назад.

«Как тихо».

Не просто тихо – глушь, ни единого звука. Где медсестры, доктора и больные? Где гул электрооборудования? Около минуты Он простоял не шелохнувшись, но так и не уловил ни намёка на посторонний шум.

Напряжённо сглотнув, тихонько доковылял до конца коридора и уставился в окно. Многоэтажки, тротуары, дороги, припаркованные автомобили, затянутое мрачными тучами небо, плотный туман – обычный пейзаж обычного города.

Стоило бы расслабиться. И всё же Он не расслабился. Вместо этого прилип лбом к холодному стеклу, старательно высматривая на пустых улицах признаки жизни. Ни прохожих, ни проезжающего транспорта, ни кошек, ни птиц. И, конечно же, гробовая тишина.

Он отпрянул от окна и быстро засеменил по коридору, шаркая по полу тапками. Дойдя до перекрёстка в четыре направления, встал по центру и суетливо осмотрелся.

Куда ни глянь, везде безмолвие и пустота.

– Э-эй! – нерешительно окликнул Он.

«Э-эй!» – предательски унеслось во все стороны. Особенно долго эхо отзывалось в коридоре слева, конец которого исчезает в темноте.

Повисла холодная безответная тишина.

Мелко задрожав, Он подошёл к ближайшей двери без таблички и потянул за ручку. Закрыто. То же с дверью напротив, и с другой, и с третьей.

«Да что за дела?!»

Вот теперь совсем страшно!

Он бросился к своей палате и забежал внутрь, успев заприметить табличку с надписью «Палата №1».

Захлопнув дверь и навалившись на неё спиной, медленно сполз на пол и обхватил колени.

Сотни дурных мыслей тяжелым грузом навалились на мозг. Куда все делись? Что это за место? Его бросили? Почему Он здесь? Как попал сюда? Кто…

«Кто я?»

Рот раскрылся в немом вопросе, безжизненный взгляд упёрся вперёд, ноги безвольно выпрямились и растянулись на полу. Он ничего не знает. Ничего не помнит. Выходит, не таким уж и фарсом оказался этот дурной сон?

Потеряв на несколько секунд способность мыслить и шевелиться, Он замер. А потом внезапно вскочил на ноги и толкнул дверь в уборную.

Из зеркала над раковиной на Него растерянно уставился стройный юноша лет семнадцати-восемнадцати, с мягкими чертами, большими светло-голубыми глазами и прямыми светлыми волосами, свисающими до уровня рта.

Обычное лицо. Или некрасивое? Или, наоборот, привлекательное? Кто бы ответил…

Увы, разглядывание своего отражения не дало никакой ценной информации. Трогая себя за щеки и подбородок, Он смотрит на незнакомого человека. И это… очень тяжело, и несправедливо, и обидно!

Губы задрожали, в глазах помутнело. Утерев рукавом подступающие слёзы, Он обнял себя за плечи, вышел из уборной и сел на койку. Не зная, как быть, юноша просидел какое-то время в давящей до писка в ушах тишине.

Неужели у Него нет ничего, кроме чувства беспомощности? Хоть чего-нибудь, даже самой мелочи? Обведя подавленным взглядом комнату, юнец наткнулся на замеченную ранее одежду на стуле.

«Вот оно!»

Он схватил вещи и крепко прижал к себе. Это Его одежда! Из всего увиденного после пробуждения, это Его единственные личные вещи. Пусть Он ничего не помнит, но раз одежда есть, значит кто-то Ему её подарил, или сам купил, или украл. Это не важно.

Важно другое – это доказывает, что у Него есть жизнь, в которой Он что-то совершал, кем-то был! Эти неуклюжие мысли так ободрили Его, что сразу появились силы думать и действовать.

Он стянул с себя больничный костюм и торопливо надел белую футболку, спортивные брюки, рубашку в клеточку и кеды. При осмотре в зеркале показалось, что одежда великовата. Юнец спешно отбросил эту мысль, затянул потуже ремень и засучил по локоть рукава рубашки.

Он вышел из палаты и быстрым шагом направился вперёд, пару раз неловко наступив пяткой на длинную штанину.

В конце коридора виднеются двустворчатые стеклянные двери, за которыми виднеются ступеньки на другие этажи. Бодро шагая, юноша вновь достиг четырёхстороннего перекрёстка.

Но тут Он запнулся и резко глянул влево. Снова этот жуткий коридор, что уходит в непроглядную тьму. Такой… странный. Что с ним не так?

Он уставился в эту пропасть как зачарованный. Затем невольно напряг слух. Впервые за всё время Ему показалось, что до ушей доносится какой-то посторонний звук. Глядя во тьму, Он изо всех сил вслушался. Вроде всё та же вездесущая тишина, но…

Шуршание. Еле различимое. Потом чуть громче. Редко и прерывисто. Теперь чаще. А сейчас словно шуршат чем-то ещё, и ещё. Шуршание усилилось и как будто приблизилось. Он оцепенел.

«Что это? Может, окликнуть? Н-нет, пожалуй, не стоит».

Шорохи стали ещё отчётливее, а потом… постепенно стихли, и вновь повисла тишина.

«К чёрту!» – подумал юноша и шустрее прежнего рванул прямо по коридору. Если ничего не найдёт, то можно ведь в любой момент вернуться? Точно. А теперь прочь отсюда!

Быть одному плохо, и Он всем сердцем желает кого-нибудь найти. Но вот чтобы нашли Его… Этого, почему-то, не хочется. По крайней мере, сейчас.

Уткнувшись в стеклянную дверь, юнец толкнул её. Не поддалась. Он потыкался в дверь плечом, суетясь и нервно оглядываясь на злосчастный перекрёсток. А потом догадался потянуть на себя. Открылась.

Ликуя всей душой, юноша резво миновал пару этажей и вышел на первый. Поплутав по одинаковым коридорам, Он отыскал широкий холл и увидел долгожданный выход. Подбежал к двери и толчком отворил.

«Наконец-то, свобода!»

– А-а-а!!! – истошно завопил Он, дёрнувшись назад и рухнув на спину.

Спасительный свет улицы перегородила высокая тень. Тень?! Проклятый сон и вправду повторяется!

– Не надо! – взмолился юнец и неловко попятился, с ужасом глядя на чудовище.

– Эй! Ты чего? – отозвалась Тень.

– Что…

Шагнув за порог, таинственная сущность обрела форму – мужчина, одетый в толстовку, джинсы и ботинки. Юноша уставился в лицо незнакомцу, затем обвёл испуганным взглядом его одежду.

И тут Его настигло озарение.

– Это ты! – вскрикнул Он, едва не охрипнув.

Мужчина остановился, растерянно глядя на Него, и спросил:

– Это я?

– Ты жив!

Неловкая пауза.

– Ценное наблюдение, – неуверенно отметил незнакомец

Юнец вскочил на ноги. Его лицо озарила самая счастливая из улыбок. Ведь перед Ним тот самый человек из сна. Живой и невредимый! Несмотря на то, что с ним жестоко расправился убийца маске.

Он подошёл к воскресшему поближе, изучая его наружность. Короткие тёмные волосы, лёгкая щетина на лице, широкие плечи. Незнакомец почти на голову выше Него. На вид ему лет тридцать, может чуть меньше. Вот только его карие глаза какие-то тусклые и усталые – это слегка старит мужчину.

Хочется запомнить каждую деталь его внешности. Его – настоящего живого человека!

– Ты, похоже, рад меня видеть, – предположил незнакомец.

– Очень! Я думал, ты умер, – энергично ответил Он.

Но уже через секунду Его лицо беспокойно вытянулось. Резко оглядевшись по сторонам, Он схватил брюнета за рукав, потянул за собой и закрыл дверь.

– С чего мне умирать? – озадаченно поинтересовался незнакомец, волочась за Ним.

– Тебе не встречался человек в чёрной одежде и белой маске? – быстро спросил Он.

Мужчина нахмурился.

– Мим, что ли? – пробубнил он. – Нет, ты единственный, кого я тут встретил.

– Это хорошо, а то… – юноша запнулся.

Растерянно взглянув на человека из своего сна, Он тихо промямлил:

– И… больше никого?

– Минут пять назад я очнулся на скамейке у дома через дорогу отсюда, – объяснил незнакомец. – Вокруг ни души. Потом увидел больницу и пошёл сюда, думал – здесь уж точно кого встречу. Тут ты и выскочил.

– А до этого?

Мужчина развёл руки в стороны и пожал плечами.

– А имя? – почти шёпотом спросил юноша, с горечью догадываясь, каким будет ответ.

– Своего не помню. Твоего, извини, тоже.

Медленно опустив обречённый взгляд, Он развернулся и поплёлся прочь от выхода. Дойдя до зала, плюхнулся в одно из стоящих в ряд кресел и мрачно уставился перед собой. Незнакомец огляделся, потом сел рядом и спросил:

– Я так понимаю, ты здесь один?

Юнец кивнул.

– И тоже ничего не помнишь?

Кивок.

– Ну, нас уже двое. Наверняка есть и другие. Главное – ты не один.

Услышав эти слова, Он вздрогнул и с удивлением взглянул на собеседника. Невольно улыбнувшись, юноша ощутил, как на душе потеплело. Кажется, это лучшие слова, какие только могли сейчас прозвучать.

– Ага, – бодро кивнул Он.

Незнакомец вопросительно изогнул бровь, но потом тоже коротко улыбнулся.

– Тогда пойдём искать остальных?

Юнец хотел было с радостью согласиться, но тут в голове вспыхнуло воспоминание об убийце из сна и той… штуке, что явилась потом. Поёжившись, Он затравленно покосился в сторону двери.

– Ты чего? – мужчина склонил голову набок, заглядывая ему в глаза.

– А-а, я просто… – промямлил Он, а потом резко замер и быстро стрельнул взглядом в обе стороны. – Слышишь?

Незнакомец огляделся.

– Что «слышишь»?

– Шорохи, – медленно и тихо произнёс юноша.

Мужчина проследил за Его взглядом, посмотрев сначала в правый дальний коридор, затем в левый.

– Не… – он запнулся и оторопел. – Слышу!

Те же звуки, что доносились из темноты раньше. Поначалу еле слышно, затем громче, чаще, ближе. Юнец с мужчиной замерли и навострили уши.

– Ну, так… – тихонько пролепетал незнакомец. – Может, пойдём уже?

– Да. Давай, – почти шёпотом согласился Он.

Они оба синхронно встали и пошли нога в ногу к выходу, стараясь ступать не слишком громко.

Выскользнув на улицу и прикрыв за собой дверь, одновременно выдохнули и уставились на картину сонного серого города. Здания, дороги и другие элементы пейзажа через пятьдесят метров постепенно утопают в тумане.

Завораживающее зрелище. Но лучше бы сейчас был ясный солнечный день.

– Вообще-то, это могли быть люди, – скромно произнёс Он.

– Ну… хе-хе, – неловко усмехнулся брюнет. – Мы же только начали. Если никого не найдём, то всегда можно вернуться и проверить. Так ведь?

– Точно-точно! – закивал юноша.

Ему очень понравилась эта мысль. Такая знакомая, почти родная!

Они ещё немного постояли, глядя вперёд. Первый шаг сделал незнакомец. Юнец последовал за ним. Несколько секунд прошли в молчании.

– Кстати, – нарушил тишину мужчина. – Что ты там говорил про человека в чёрном и про «ты умер»?

– А, это, – Он слегка замялся, но всё же решил рассказать. – Это сон, вроде как. Я был в горах…

***

– … и Он пересказал ему свой сон, – заключил Аксель.

Афина держала ручку над первой строкой блокнота в течение всего этого длинного рассказа о знакомстве двоих безымянных, но так и не сделала ни единой пометки. И дело не в отсутствии ценных фактов. Она просто не знает, с какой стороны подступиться к этой истории.

Ожидалось, что Аксель поведает о том, что произошло именно с ним. Но внешность и поведение обоих персонажей не совпадают с таковыми у рассказчика. Да и говорит он о них в третьем лице.

Парень замолк и выжидающе посмотрел ей в глаза, словно уловив тень смятения на её красивом лице. Она мысленно укорила себя за проступившие эмоции.

– Похоже, без уточнений и вправду не обойтись, – с неловкой улыбкой призналась девушка.

– Спрашивайте.

Аксель откинулся на спинку стула.

«Бесстрастный и собранный, как всегда», – отметила она.

Его одинаково тёмные водолазка, брюки и ботинки, бледная кожа и торчащие чёрные волосы идеально вписываются в бесцветную палитру этой квадратной клетушки, имеющей все внешние признаки комнаты для допросов.

Лишь неестественно яркие бирюзовые глаза не дают ему слиться с окружением. Но от них веет таким пронизывающим холодом, что так и тянет поежиться. Афина знает его не первый день, но так и не привыкла к этому взгляду.

– Я сама попросила вас рассказывать по порядку, не забегая вперёд. Но… – девушка отложила ручку и покосилась в сторону, подбирая слова. – Вы, как бы это сказать, зашли с неожиданной стороны. Я была уверена, что рассказ будет о том, что произошло с вами – что вы видели, что предприняли, что пережили.

– Вы хотели, чтобы я рассказывал с самого начала.

– Но эти двое… я ничего о них не знаю. Их не было с вами, когда вас нашли. Вы точно ничего не упускаете?

На пару секунд Аксель замолк, опустив глаза к стоящему перед ним стакану – тому самому, который он неотрывно разглядывал в течение своего рассказа.

– Нет, – уверенно заявил парень. – Всё началось именно так.

– То есть, они рассказали вам о том, что с ними произошло?

– Нет. Просто в самом конце…

– Постойте, – торопливо перебила Афина, подавшись вперёд.

Она глубоко вдохнула и поправила очки, спешно анализируя ситуацию. Ей действительно необходимо, чтобы он рассказал всё по порядку. Афина точно знает, что Аксель не юлит и не пытается её запутать. Он просто не способен на это.

Девушка прибегла к краткому анализу известных фактов о собеседнике:

«Несмотря на все его таланты, ходить сквозь стены и становиться невидимым он не умеет, поэтому не мог так подробно проследить за той парочкой. Зато память у него хорошая, даже прекрасная. Такой ни за что не упустил бы важной детали».

Похоже, есть лишь один вариант – позволить рассказу идти своим чередом. Ну и надеяться, что позже всё встанет на свои места. В общем, быть благодарной слушательницей, как и положено психологу.

– Прошу прощения. Я начала терять нить разговора. Больше этого не случится, – виновато произнесла Афина.

Надеяться на обаяние и прочие штучки здесь бесполезно. С этим истуканом подобное не пройдёт.

– Давайте продолжим, – улыбнулась она. – Мне придётся иногда задавать вам вопросы и кое-что уточнять. Но если в какой-то момент это потребует преждевременного раскрытия важных деталей, то прошу вас сделать мне замечание.

– Без проблем, – ответил Аксель.

Афина снова всмотрелась в его лицо. Острые черты носа и подбородка создают обманчивый образ хрупкого паренька. Он и вправду немного худощав, но ей хорошо известно, что под одеждой скрывается подтянутое, жилистое и сильное тело. Мысленно улыбнувшись этому факту, она, как бы в оправдание, напомнила себе, что он всё-таки её пациент.

Афина уловила отголоски напряжения в скупой мимике собеседника, упорно всматривающегося в стакан.

– Мне кажется, вас что-то беспокоит, – произнесла она.

Аксель поднял на неё глаза и спустя несколько секунд ответил:

– Мы здесь для того, чтобы я доложил о случившемся. Не понимаю, зачем превращать это в рассказ с сюжетом? Я мог бы составить полноценный письменный отчёт.

– Будь этого достаточно, мы бы с вами, возможно, никогда и не встретились, – улыбнулась Афина. – Помнится, однажды я попыталась донести до вас значение нашей беседы и вашего присутствия здесь. Что вы тогда сказали?

– «Дайте мне задачу, и я её выполню. Другой информации не требуется», – уверено процитировал самого себя Аксель.

– Я понимаю – вам кажется, что с моим подходом поставленная задача необоснованно усложняется. – девушка вздохнула, ткнув концом ручки в блокнот. – Чтобы вы поняли значение подобных мер, мне пришлось бы пуститься в очень долгие объяснения. Но если кратко – то важны не только сведения о случившемся.

Убрав ручку от блокнота, Афина указала ею в сторону Акселя.

– Важны вы. – она убрала с лица выбившуюся каштановую прядь. – Те двое, о ком вы говорили, тоже имеют значение. Поэтому и необходимо зафиксировать каждую, даже самую малую деталь. Письменный отчёт не даст и трети сведений, которые можно получить из разговора.

Аксель не ответил, молча следя за тем, как она кладёт ручку рядом с блокнотом.

– К тому же я возлагаю большие надежды на эту историю. Она может обернуться весьма любопытной практикой. Это интригует. – Афина не удержалась от лёгкой улыбки краем губ.

Он поднял на неё непонимающий взгляд.

– Вас это удивляет? – невинно спросила она. – Как и любая девушка, я мечтаю быть заинтригована чем-то особенным.

– Вы заинтригованы? – спросил Аксель, изогнув бровь.

– Ну, – Афина неловко потупилась. – По правде говоря, пока я больше озадачена. Но уверена, впереди будет много потрясающих открытий.

– Тогда я продолжу.

– Благодарю.

Она могла бы подумать, что этим он выразил стремление впечатлить её. Но это было бы ещё наивнее, чем ежедневно поедать любимые пирожные и свято верить, что в мире существуют неизменные вещи.