Читать книгу Тайна Английского замка. Часть 1 - Екатерина Духина - Страница 8

Следующее утро было знаменательным: наступил первый день летних каникул.

Дети впервые с начала года проснулись на два часа позже, чем обычно. Генри ни свет ни заря ушел на работу, а Элизабет хлопотала по дому и, ожидая детей к завтраку, уже третий раз ставила кипятиться чайник и подогревала остывшие блины.

В этот раз первыми проснулись братья. Они приоткрыли дверь в спальню Стефании и стали дудеть в импровизированные трубы, свернутые из использованных школьных тетрадок. Выходило это у них довольно громко! Сестра проснулась и в полудреме схватилась за стакан с водой, который стоял на тумбочке у изголовья кровати. Братьям посчастливилось – они успели захлопнуть дверь, прежде чем выплеснутая из стакана вода ударилась о дверной косяк, рассыпавшись брызгами по всей комнате.

– Вот вам, – крикнула им вдогонку Стефания, – еще получите у меня!

Стефи открыла шкаф с одеждой и стала выбирать, во что бы ей сегодня нарядиться. Она перебрала несколько платьев, но в итоге остановилась на синих джинсах, лежащих на средней полке. Она надевала их в поездку на озеро две недели назад, и они были ее любимой формой одежды.

– Надену их и сегодня, – окончательно решила девочка.

Элизабет уже звала дочку завтракать.

– Стефи! Все уже собрались, ждем только тебя! – торопила мама.

Стефания умылась, оделась, причесалась и спустилась к столу.

Завтрак уже подходил к концу, когда Стефания вдруг нечаянно уронила себе на джинсы кусочек блина. Элизабет молниеносно среагировала, быстро убрав блин со штанины Стефании еще до того, как девочка успела что-то предпринять. Но на коленке все равно остался предательский жирный след. Не найдя под рукой салфетки, девочка автоматически потянулась к накладному карману джинсов, где у нее на такие случаи был запрятан носовой платок.

Платка в кармане почему-то не оказалось. Вместо него рука Стефании нащупала и вытащила наружу свернутую в четыре раза бумажку. Это был тот самый тетрадный листок, на который Стефи когда-то выписала цифры с серией и номером лотерейного билета. «Надо же, – подумала она, – никак я не избавлюсь от напоминаний о своей неудаче! То кульки из газетной бумаги, то рамочка с билетом, то братья со своими предложениями, то теперь вот листки в кармане, которые уже давным-давно надо было выбросить».

Девочка скомкала пальцами листок и уже хотела его бросить в мусорное ведро, но в этот момент в ее глазах возникла жирная цифра. Эта цифра была самой нелюбимой у всех детей, учащихся в школе, и даже всех родителей детей, учащихся в школе. Понятно, что это была цифра два.

Сначала Стефания не поняла, откуда она взялась, ведь девочка уже скомкала листок и сейчас сжимала его в ладони. Но потом она догадалась, что только что видела эту цифру в ряду, выписанном на тетрадном листке. Но ведь она хорошо помнила, что цифры на самом билете были другими. Этого просто не может быть! Только недавно, перед тем как выбросить билет, она отметила, что на нем, в числе двадцати цифр, были одни пятерки. Пять пятерок и ни одной двойки! Она еще подумала, что это билет для отличников.

«Как это может быть? Неужели, переписывая серию и номер билета, я могла так ошибиться и поставила вместо одной из пятерок двойку?» Она поделилась своим открытием с сидящими за столом братьями. Те задумались, синхронно почесали затылки, как они обычно делали, когда не могли сразу на что-то ответить. А потом одновременно вскочили со стульев и закричали, выпучив глаза:

– Где, где билет?

– Я же сказала, что выбросила его, – развела руками Стефания.

Ребята забрали у сестры скомканный тетрадный лист, расправили его, нашли в ряду из двадцати цифр двойку, заменили ее на пятерку и включили компьютер. Загрузка шла мучительно долго, и всем троим казалось, что они скорее поседеют, чем дождутся момента входа в интернет! Через несколько минут был найден номер того самого миллионного лотерейного билета. Ребята сравнили его номер с цифрами из тетрадки и издали такой вопль, что из своей комнаты, чтобы узнать, что случилось, выскочила перепуганная Элизабет.

– Мама, ты действительно выбросила пакет с мусором, в котором был билет?

– Конечно, я же сказала вам об этом еще вчера.

– Побежали, покажешь место, где он может лежать! – потянули ребята за руки свою маму к выходу. Все вместе они выбежали из дома, направляясь к месту расположения мусорных контейнеров.

Поздно. Баки были пустыми.

– Во сколько их обычно вывозят? – спросил Том.

– Обычно около одиннадцати, – сказала мама. – Дальше он едет вычищать контейнеры Южного района. Ронни взглянул на часы.

– Одиннадцать часов. Значит, он только недавно отъехал, надо догонять.

Ронни оглянулся по сторонам и увидел припаркованный у забора соседнего дома велосипед. Было не до соблюдения приличий. Садясь на чужое транспортное средство, он уже раздавал команды своим близким.

– Мама, бегите за машиной, берите все деньги, которые есть в доме, и догоняйте меня. Я еду в Южный район.

Ронни нажал на педали и бросился в погоню за мусоровозом, а оставшиеся члены семьи побежали домой. Элизабет на бегу рассказала детям, где дома найти коробку с их накоплениями, а сама схватила с вешалки ключ и побежала заводить машину. Уже через пять минут автомобиль, управляемый перепуганной и неопытной в вождении Элизабет, отъехал от дома.

В это время Ронни уже обнаружил на одной из улиц Южного района мусоровоз и догонял его, решив во что бы то ни стало самостоятельно его остановить. Он должен был дотянуть до приезда остальных членов семьи. Через некоторое время он наконец поравнялся с машиной и начал подавать знаки водителю, чтобы тот затормозил. Водитель спешил, на знаки Ронни внимания не обращал и останавливаться не собирался. Мальчик подъезжал и с одной, и с другой стороны машины, махал руками, кричал, но все было бесполезно.

Вдали виднелась местная контейнерная свалка. Водитель подъехал вплотную к первому контейнеру, остановился, вышел и стал подцеплять его, чтобы опрокинуть внутрь кузова. Тут, откуда ни возьмись, появился подросток, который буквально повис у него на руках!

– Подождите, не грузитесь больше, пожалуйста! В мусоре, который вы забрали на предыдущей свалке, очень важные для нашей семьи документы! Прошу вас, остановитесь. Если вы запрессуете в бункер новый мусор, нам очень трудно будет найти то, что мы потеряли!

– Извини, парень, ничем не могу тебе помочь. У меня работа и график, я и так уже опаздываю. Если я не буду выполнять свой план и соблюдать рабочий график, меня премии лишат.

– Мы вам все компенсируем, – убеждал его Ронни, – даже еще сверху доплатим. Ну пожалуйста!

Ронни продолжал висеть на руках у водителя, повторяя:

– Мистер водитель, ну пожалуйста, пожалуйста!

Шофер медлил – скорее не от того, что хотел послушаться Ронни, а от того, что был шокирован поведением ребенка. На лице его читалось недоумение, и он безуспешно пытался стряхнуть мальчишку со своих мясистых водительских рук. Но когда подъехали остальные члены семьи с деньгами, настроение у него заметно улучшилось. Вид пачки наличных сразу изменил тон водителя. Ронни успел сделать главное – не дал нагрузить машину новым мусором. А на этой свалке мусорную машину ожидали еще целых три полных доверху контейнера. Если бы это случилось, то обнаружить лотерейный билет было бы все равно что искать иголку в стоге сена.

– Что вы от меня хотите? – спросил озадаченным голосом водитель. – Я должен забрать мусор еще в двух районах. Не загружать я его не могу. Достать то, что вам надо, получится только после полной выгрузки машины. Это можно сделать только на большой городской свалке. Туда ехать долго, и мне еще надо грузиться, как я говорил, в остальных местах. Что вы мне предлагаете?

Элизабет немного подумала, а потом решительно повернулась к водителю.

– Поехали, оставите весь свой мусор у нас во дворе перед домом. За это мы отдадим вам все вот эти деньги, – потрясла она хрустящими бумажными купюрами перед носом мусорщика. – Здесь целых 400 долларов. Вы не пожалеете.

Водитель посмотрел на решительные лица Элизабет и ребят, перевел глаза на деньги. Их легко хватило бы на то, чтобы купить его жене новое пальто и наконец-то переложить плитку в ванной…

– Ладно, показывайте дорогу к вашему дому! Но вы даже не представляете, в какую свалку превратится ваш двор. Вам придется дать мне расписку, что это была ваша идея и что потом у вас не будет ко мне никаких претензий.

– Хорошо, мы все вам напишем и никуда жаловаться не будем. Поехали скорее.

Элизабет отдала водителю деньги и расписку, мусоровоз развернулся и последовал вслед за фордом. Позади них на чужом велосипеде крутил педали Ронни.

Надо было видеть лица случайных зевак и соседей в тот момент, когда огромная машина подъехала к маленькому заборчику Томпсонов и затем, сдав задом и свесив задний борт кузова через забор, стала выдавливать из своего чрева внутрь двора гигантский спрессованный мусорный брикет. Мусор частично разваливался на большие куски, частично рассыпался на мелкие разнородные фракции, заваливая своей массой красивые цветы Элизабет и газон Генри. Двор и все вокруг сразу же стало заполняться ужасными зловонными запахами разложившихся продуктов, прелых и задохнувшихся вещей.

Мусоровоз разгрузился, втянул обратно свои внутренности и, облегченно журча мотором, скрылся за поворотом соседнего дома. Элизабет и ребята остались на дворе рядом с большущей горой хлама, а также с обалдевшими и оцепеневшими соседями и зеваками вокруг.

Первым в себя пришел Ронни.

– Уважаемые соседи и проходящие мимо граждане! – обратился он к стоящим за забором людям. – Мы тут решили немного подзаработать и перебрать бытовой мусор с целью изучения возможности его вторичного использования в нашем хозяйстве. Кто хочет поучаствовать в этом выгодном деле? Мы готовы поделиться прибылью!

– А что, – подхватил идею брата Том, – только что мы честно купили этот мусор всего за 400 долларов. Вносите по 10 долларов и подключайтесь к нашему бизнесу, не пожалеете!

Зеваки, крутя пальцами у виска и тихо ругаясь, стали расходиться. Но вот с соседями было сложнее, они ругались совсем не тихо. Некоторые из них уже звонили куда-то по мобильным телефонам, возможно, вызывая представителей соответствующих инспекций или даже полицейских. Дело начинало принимать непредвиденный оборот.

– Надо звонить Генри, – решила Элизабет.

Глава семейства из телефонного разговора ничего не понял, но послушался жену, отпросился с работы и через полчаса уже выходил из автобуса на ближайшей к дому остановке. Уже здесь, в ста метрах от эпицентра событий, запах был просто убийственным!

Подойдя к дому, Генри смог превзойти всех соседей по уровню проявившихся у него эмоций. Если соседи и прохожие от увиденного просто остолбенели, то у отца семейства реакция была гораздо ярче: его глаза практически вылезли из орбит, а челюсть отвалилась до отказа и уже не закрывалась.

Живописный, уютный маленький домик, с таким же крохотным двориком, беседкой и цветами, которые уже так много лет лелеял и обихаживал Генри, исчез. Теперь весь этот двор был засыпан мусором до самого крыльца и дальше – до входа в беседку. Вокруг царило зловоние, а среди горы мусорных отходов копошились темные фигурки перепачканных людей – в перчатках и с закрытыми до самых глаз лицами. Те части лиц, которые не были скрыты марлевыми повязками, имели вид, похожий на раскраску индейских воинов в период военных действий. Ошарашенный увиденным Генри молча думал лишь о том, что всего три часа назад, уходя на работу, он оставил семейное гнездо в совершенно нормальном состоянии, без каких-либо аномалий.

Из ступора Генри вывел появившийся рядом полицейский.

– Вы Генри Томпсон? – строго спросил он.

– Я, – машинально ответил Генри, не успев оправиться от шока.

– Хорошо, – сказал полицейский, – тогда объясните-ка мне, что здесь происходит.

– Не поверите: меня это и самого интересует!

– Как это? Вы не знаете, что происходит в доме, где вы являетесь главой семейства? – рассердился полицейский. – Отвечайте сейчас же, иначе для вас это все может очень плохо закончиться!

– Хорошо, – рассерженный тоном полицейского, Генри начал понемногу приходить в себя, – я вам скажу свою версию происходящих событий. Пока я последние три часа был на работе, вся моя семья сошла с ума, решив, что они по призванию навозные жуки, и сейчас, как я думаю, они создают для всех нас уютную среду обитания.

– Что-о-о? – Полицейский рассердился настолько, что его лицо налилось кровью, а нижняя губа задрожала от злости. – Вы еще будете тут шутить? У вас есть какие-нибудь другие версии происходящего?

– Есть, – сказал Генри. – Может быть, они решили, что они не навозные жуки, а просто обычные земляные червяки. Это еще лучше объясняет все происходящее.

Полицейский понял, что он ничего не добьется, поэтому прекратил расспрашивать Генри о причинах случившегося и не стал дальше разбираться в этом «грязном деле». Он выписал семье Томпсонов огромный штраф в 1000 долларов и предписание, по которому вся грязь и мусор в течение суток должны быть убраны с территории участка. После этого полицейский рассказал о принятых им мерах владельцам соседних дворов и, включив на машине мигалку, помчался на следующий вызов. Видимо, у полицейских в этот день было много работы: вряд ли, правда, они еще где-то имели возможность столкнуться с подобной ситуацией превращения целого семейства в жуков, червяков или гусениц.

Соседи расходились по своим домам вполне удовлетворенными. Они знали о примерных доходах семьи Томпсонов и понимали, что выписанный полицейским штраф является адекватной компенсацией понесенным ими сегодня моральных потерям. Оплатить такую сумму для семьи было очень тяжелой задачей, и сегодняшнее происшествие в их дворе имело все шансы стать сенсацией, наравне с известием о пропавшем победителе лотереи. Вполне возможно, учительница физики, услышав эту новость, снова разволновалась бы!

Генри вошел во двор своего дома и внимательно посмотрел на чудиков, ковыряющихся в разбросанных вокруг нечистотах.

– Ну и что все это значит? – спросил он, стараясь подражать строгому голосу недавнего полицейского. На самом деле Генри был растерян и совершенно сбит с толку. Больше всего на свете он мечтал сейчас проснуться и понять, что все это был просто сон.

Самый маленький по росту из чудиков снял перчатки, опустил повязку с лица на шею и, освободив рот, счастливо рассмеялся. Это была Стефания.

– Это значит, папочка, что, если ты сейчас наденешь перчатки, возьмешь лопату и поможешь нам разбирать этот мусор, возможно, тебе никогда не придется больше ходить на работу.

– Доченька, с тобой все хорошо? – спросил оторопевший и испуганный Генри.

– Пап, не мешай работать, – услышал он, приглушенный повязкой голос Тома, который стоял по колено в грязи слева от него и разбирал руками спрессованный брикет мусора с бытовыми отходами разных категорий.

– Ну хоть кто-то может мне внятно рассказать, что здесь происходит?! – заорал Генри. Его терпение не выдерживало.

– Ладно, ладно, сейчас я все тебе объясню, – сняла повязку Элизабет. – Мы, мой дорогой, ищем клад. Том нашел старинную карту, на которой показано, что индейцы пятьсот лет назад закопали на месте нашего участка много золота. Вот мы и решили по-быстрому разбогатеть.

– Какая, к черту, карта? Какое золото? Вы что, тут все с ума посходили, пока меня не было? Если вы ищете золото, то мусором-то кто все завалил? – закричал совершенно сбитый с толку Генри.

– Это мы сами завалили, – снял повязку Ронни, – чтобы воссоздать картину быта древних индейцев. Копаясь в мусоре, найти залежи золота легче. Видишь, мы и сами стали как первобытные индейцы. Скажи, похожи?

– Пап, мы участок проверять заканчиваем, – встрял в разговор Том, – золота не обнаружилось, придется, наверное, теперь дом сносить, может, под ним что-то найдем.

– Это было уже слишком, – Генри почувствовал, что сам тоже вот-вот сойдет с ума. Он схватился за голову, ноги у него подкосились, и, обессилев, он сел на ближайшую кучу мусора.

Элизабет и ребята поняли, что разыгрывать отца дальше опасно.

– Ладно, успокойся, нет никакого клада, мы пошутили, – сказала Элизабет. – Мы просто пострадали от своей, вернее, нашей со Стефанией, невнимательности. Мы взяли бумагу и, вместо того чтобы положить ее в отдельный контейнер для сбора бумажного мусора, выбросили ее в общие бытовые отходы. Теперь, когда она нам срочно понадобилась, мы ее таким образом ищем. Я виновата, ведь все время учу детей разделять мусор по категориям, а тут сама так оплошала.

– А ничего, что у меня на руках штраф на 1000 долларов за ваши художества? И вообще – что это за бумага такая и зачем вы все ее ищете? – Генри чуть не плакал, будучи не в состоянии найти хотя бы крохи логики в рассказах жены и детей.

– Да так, пап, бумага на 167 миллионов долларов, – улыбнулась Стефания.

– Какие 167 миллионов?

Пока Генри произносил этот вопрос, до него постепенно начал доходить смысл происходящего, и он медленно поменялся в лице. Наконец он понял, о чем речь!

– Неужели это правда? – воскликнул Генри. – Это просто невероятно! А почему мусор, почему вот это все? – разводя в стороны руки, удивленно спросил он.

– Мы же тебе объяснили, – сказала Элизабет, – что все это где-то здесь, в этом мусоре. Конкретнее – билет где-то здесь, а мы его ищем и надеемся, что обязательно найдем.

– Меньше разговоров, папа, – вмешалась Стефания. – Может быть, ты лучше переоденешься и возьмешься за работу? А то мы еще целую неделю будем пугать всех окружающих этим видом и запахом.

Генри зашел домой, натянул старые спортивные штаны и выцветшую футболку и уже через десять минут изо всех сил помогал детям.

Работа шла медленно. Приходилось перебирать спрессованные комки мусора, отлеплять сдавленные и слипшиеся между собой куски целлофана и рассматривать каждую такую находку на предмет наличия столь вожделенной цветной карточки лотерейного билета. Конечно же, это был не поиск иголки в стоге сена, но довольно похожее и тоже не очень быстрое занятие.

К ночи все стали уставать, хотелось отдохнуть, а еще больше хотелось перекусить. Работа шла уже почти десять часов. Но времени на еду не было, все, что они могли себе позволить, это периодически выпивать по нескольку глотков воды из стоящих на крыльце пластиковых бутылок.

Темнело. Генри вытащил из дома две электрические переноски, включил в них настольные лампы, зажег свет во всех комнатах и беседке. Но работа замедлилась: темнота и усталость все же давали о себе знать. К одиннадцати часам ночи было перебрано всего-навсего меньше половины мусорной кучи.

Но семейство ждало новое испытание. Где-то на окраине городка послышались раскаты грома. По всей видимости, приближался проливной дождь. Том сбегал домой, быстро просмотрел подробный прогноз погоды в интернете, и все подтвердилось. Страшно было представить, во что превратится мусор под сильным ливнем и в каком положении после этого они окажутся.

Все как могли ускорили работу, но дождевые тучи было не остановить. Гонимые ветром, они неотвратимо приближались. Через полчаса вспышки молний, сопровождаемые раскатами грома, вплотную приблизились к их району. Ребята растерянно посматривали то на небо, то на оставшиеся кучи мусора. Ситуация на глазах осложнялась, времени оставалось совсем мало.

Еще через пятнадцать минут, как и ожидалось, налетели первые порывы ветра, а за ними начали стучать по асфальту, крыше дома и спинам наших героев первые капли приближающегося ливня.

Спасаясь от дождя, все бросились в беседку. Последним бежал Генри. Мусор размокал и прямо на глазах расползался во все стороны, стало очень скользко. Не успев добежать до беседки буквально два метра, перепрыгивая через очередную кучу мусора, Генри неожиданно поскользнулся и со всего размаху въехал лицом и руками в лежащее на дорожке грязное месиво. Ронни и Том выскочили из укрытия под дождь и стали помогать отцу подняться.

Генри с трудом встал, весь облепленный картофельными очистками, рыбьей чешуей, какими-то пленками и целлофановыми пакетами. Очищая с себя всю эту грязь, поддерживаемый сыновьями, он наконец сел на скамейку в беседке. Дождь в это время уже вовсю барабанил по крыше, на глазах превращая двор в грязную жижу. Работать дальше было невозможно. Генри опустил голову, задумчиво уперся глазами в пол и стал размышлять, что же теперь делать.

Неожиданно его взгляд остановился на лежащем на полу куске пакета. Кажется, он только что стряхнул его со своих брюк. Через поверхность целлофана явно виднелось что-то похожее на маленькую яркую открытку. Генри боялся спугнуть удачу. Неужели это он? Неужели он нашел его? В этот момент в нем проснулось то, что может чувствовать только очень любящий человек – в первую очередь, наверное, родитель.

Так бывало не один раз. Семья Томпсонов очень любила ходить в лес за грибами. Генри и Элизабет были, конечно, более опытными грибниками, чем их дети. Но, находя в лесу какой-нибудь хороший гриб, они не срывали его сами, а отходили в сторону и грамотными советами аккуратно выводили кого-то из детей на это место.

По этой причине самым удачливым грибником в семье всегда считалась Стефания. Если учесть, что таким же образом поступали иногда и ее братья, то корзина Стефи была всегда полнее других. Между прочим, мужчинам не так просто уступить первенство в таких вещах, особенно девочке. Каждый мужчина хочет быть всегда первым, быть героем.

Генри осмотрел пол беседки. Там было еще много похожего мусора, в спешке занесенного туда участниками поисков.

– Стефания, – обратился Генри к дочке, – мы сейчас занесем много грязи в беседку. Подмети, пожалуйста, пол! Веник лежит под лавочкой.

Братья, опережая сестру, вскочили, чтобы самим сделать эту работу, но Генри жестом остановил их.

– Пусть это сделает Стефания.

Стефи нагнулась, взяла веник и стала аккуратно выметать из беседки лежащий на полу мусор. Билет лежал в пакете, прямо под ногами у сидящего при входе в беседку Генри. Веник Стефании прошелся по поверхности пола и в самом конце наткнулся на целлофан, который прилип к покрытию и не сразу поддался. Стефания нагнулась, взяла его рукой за уголок и уже хотела выбросить на дождь за пределы беседки, как вдруг из пакета вывалился цветастый прямоугольник и упал на пол прямо ей под ноги. Стефи замерла и боялась даже дышать: вдруг этот самый долгожданный на свете кусочек ламинированного картона исчезнет прямо сейчас у нее на глазах? Растает и снова превратится в мираж…

Наконец Стефания пришла в себя.

– Билет, билет! – закричала она и, подняв его с пола, начала радостно размахивать им над головой.

В беседке воцарилось всеобщее молчание, семья смотрела на счастливую маленькую девочку, стоящую перед ними с торжественно поднятой рукой, в которой был зажат тот самый лотерейный билет, о котором говорила уже вся Канада.

– Осторожно, дочка, – спустя некоторое время сказал Генри, – ты же его испачкаешь, и у нас его не примут. Посмотри, он и так грязный.

Стефания аккуратно положила билет на стол, выпрямила спину и, гордо вздернув вверх и без того курносый носик, торжественно задала всей семье вопрос:

– А можно мне напомнить, кто же это уговаривал меня не получать лотерейный билет? Я вот никак вспомнить не могу! – произнося эти слова, она поглядывала в сторону своего отца. Тот старательно делал вид, что совершенно не понимает, о чем это она говорит.

– Стоп, я вспомнила, – продолжала Стефи, – какие-то добрые мальчики мне помогали и за это хотели самокаты. Пожалуй, я заменю самокаты на два автомобиля марки «Феррари» последней модели. Такие, какие выставлены в главном зале городского торгового центра, перевязанные огромными красными бантами! А то как-то несолидно теперь моим братьям ездить на каких-то там самокатах.

Постепенно все пришли в себя. Братья одновременно сделали капризные, плаксивые лица и заныли:

– Не хотим «Феррари», хотим реактивный самолет и яхту.

– Каждому, – уточнил Ронни.

Шел сильный дождь, все соседи спали, поэтому никто не видел, как в залитом грязью дворе Томпсонов шло празднование эпохального для них события. Семья вступала в новую эру своего бытия. Соседи не могли даже представить себе, что рядом с ними поселилась чета новорожденных мультимиллионеров.

Вдоволь навеселившись, грязные, усталые, но довольные жизнью, все члены семьи помылись, переоделись и разошлись по своим спальням. Даже ужасный запах мусора не помешал сладкому сну Томпсонов в эту ночь. Надо было успеть набраться сил перед новым днем, в который они вступали уже сказочно богатыми.