Читать книгу Приключения Миши в Стране Ярких Красок - Екатерина Копчинская - Страница 7

Следующим утром на втором этаже черно-белого дома, в черно-белой спальне затрезвонил черно-белый треугольный будильник. Стрелки показывали ровно 8.00.

Угол открыл глаза. Перед глазами возник белоснежный потолок. На нем не было ни единого пятнышка, ни одной самой маленькой трещинки.

«Идеально», – подумал Угол и вылез из-под одеяла шахматной расцветки.

Он подошёл к шкафу, в котором висело пять совершенно одинаковых комплектов одежды. Угол поменял черно-белую пижаму в полоску, в которой он был похож на фрагмент пешеходной зебры, на привычный костюм. Чёрные брюки, белая рубашка. Он посмотрел в зеркальную дверь шкафа и нахмурился:

– Не идеально, – пробормотал он, обнаружив, что из нагрудного кармана не торчит уголок чёрного платка.

Он вспомнил, что вчера вечером вынул платок, когда был в этом жутком, наполненном беспорядком, разноцветном доме. Уголки губ черно-белого человечка поползли вниз.

– Забыл совсем, где я, – покачал головой Угол. – Может это все-таки был сон… и нет никакой Страны Ярких Красок. И этого Ляпа с сумасшедшей прической нет…

Угол поспешил к окну, отдёрнул чёрную занавеску и разочарованно застонал. В окно весело заглядывало желтое солнце. На нем была нарисована улыбающаяся рожица. Солнце с удовольствием смотрело сверху вниз на проплывающие облака, надувало щеки и дуло, от чего облака по бирюзовому небу начинали бежать быстрее.

– Это же надо такое придумать! – застонал Угол. – Солнце дует на облака!!! Так не бывает! Не бывает! – затопал он ногами.

Но чудесным солнечным утром в Стране Ярких Красок именно так и было.

Угол задернул шторы, чтобы не видеть глупых выдумок, и в отвратительном настроении отправился завтракать. Любимый чёрный кофе, налитый в белую чашку, показался ему горьким, и даже два ровных белоснежных сахарных кубика не спасли ситуацию.

Угол уныло сидел за столом на своей идеальной кухне, как вдруг услышал, шум. Казалось, что тысячи голосов что-то одновременно говорят. Даже и не говорят, а издают звуки. Рычат, кряхтят, стрекочут, хлопают, шуршат…

В прямоугольнике окна, около которого стоял стол, видны были только возмутительно зелёные заросли. Очевидно, шумели с другой стороны.

Угол вскочил и побежал к входной двери. Он распахнул её, и шум ворвался в дом. Угол выглянул на улицу. Ну конечно же!!! Шумели за забором из цветных карандашей!

Угол вышел из дома и широченными шагами направился к знакомой калитке. Во дворе, за забором из цветных карандашей пестрела яркая толпа. Кого там только не было. Животные обычные и небывалые стояли вперемешку с человечками. Некоторые человечки что-то держали в руках. Все чего-то ждали и негромко переговаривались, от чего в воздухе и висел невообразимый гвалт.

– Что здесь такое? – спросил Угол у невысокого человечка в веселых красных резиновых сапогах, синем комбинезоне, надетом на клетчатую рубашку. В руках человечек держал горшок с кактусом без колючек.

– У художника Ляпа приемный день! – сообщил человечек. – Вот стоим, ждём…

– Пппприемныый…, – протянул Угол. – И кого же он принимает?

– Да всех, – махнул рукой человечек.

Угол почесал треугольный затылок.

– А куда он всех принимает?!

– Ты новенький что ли? – догадался человечек.

– Мммм… ну да, – помедлив кивнул Угол.

– Смотри, новенький, мы где живем? В Стране Ярких Красок! – не дожидаясь ответа сказал обладатель красных сапог. – Краски со временем что делают? Выцветают! – он пожал плечами. – Потому что мы все нарисованные! – важно изрёк он. – Так вот художник Ляп подрисовывает все, что побледнело!!!

Угол внимательно оглядел человечка с головы до ног.

– Ты не очень-то бледный, – заметил Угол.

– Так я и не сам подрисовываться пришёл, – с достоинством ответил человечек. Он сунул под нос Углу синий цветочный горшок. – Я кактус принёс! Вот у кактуса моего колючки пропали, а ведь это мой лучший экземпляр! Мы с ним конкурс на самую острую колючку выиграли! Похвастался он и вздохнул. Угол с уважением посмотрел на кактус. – Я – садовник, – пояснил человечек в красных сапогах, – ухаживаю за растениями. У меня самая большая оранжерея во всей Стране Ярких Красок. Зовут меня Клапиус.

Он слегка поклонился и вопросительно посмотрел на Угла.

– Угол, – представился тот. – Сосед, – уточнил он, кивнув в сторону своего черно-белого дома. – Только вчера нарисовался, ещё не знаю, чем буду заниматься.

– Разберёшься! – улыбнулся Клапиус. – Страна Ярких Красок тем и хороша, что в ней можно делать, что угодно!

– И ничего в этом хорошего нет, сплошной беспорядок, – пробормотал Угол под нос.

– Что говоришь? Не расслышал я, – Клапиус прижал ладонь к уху.

– Приятно, говорю, познакомиться, – громко сказал Угол.

– Ладно, пойду пробираться поближе, а то до ночи тут торчать придётся.

Клапиус махнул рукой на прощанье, ловко проскользнул между розовым с желтыми пятнами жирафом и лосем, печально мотавшим головой с только одним ветвистым рогом. За вторым лось, видимо, и пришёл к Ляпу. Клапиус исчез в толпе, а Угол побрел обратно в свой идеальный черно-белый дом, подальше от всего этого цветастого и шумного беспорядка.

– Поберегись!!!

Крик заставил Угла обернуться. Около дома Ляпа началась свалка. Разноцветная толпа пыталась втиснуться в калитку.

– Осторожно!

– Скорее!!!

– Он сейчас кого-нибудь раздавит!

– Бежиииим!

Забор из цветных карандашей не выдержал напора и рухнул. Мимо остолбеневшего Угла пронеслась цветная лавина посетителей.

«Да что там случилось?»

Угол вернулся к сломанному забору и увидел, что во дворе беснуется огромный розовый слон. Слон дрыгал ногами, будто пытался кого-то лягнуть, пятился назад, останавливался, как вкопанный, вставал на дыбы, бил себя ушами по голове, поднимал хобот вверх и трубил, потом начинал вращаться, как гигантский, не слишком поворотливый волчок. Казалось, слон исполняет танец, красивый, но крайне опасный для окружающих.

«Теперь понятно, чего они все разбежались, кому ж охота, чтобы его превратили в лепешку», – подумал Угол.

Тут слон остановился и стал трясти головой, издавая звуки, похожие на смех, сквозь них до Угла донёсся голос Ляпа.

– Потерпи, Розан, потерпи! Немного осталось!

Угол увидел, что художник отважно лавирует между розовыми ногами-колоннами, готовыми в любой момент пуститься в пляс. В одной руке у Ляпа был малярный валик на длинной палке, а в другой ведро розовой краски.

Художник ловко орудовал валиком, тщательно прокрашивая пузатый слоновий живот.

Розанчик, понимаю, что щекотно, – приговаривал Ляп, – но если тебя не подкрашивать, ты же сотрешься!

Ляп отошёл на пару шагов, чтобы полюбоваться своей работой.

– Ну-ка повернись! – скомандовал он Розану. Тот послушно затоптался на месте. – Так бы и сразу! Зачем всех распугал? Ты же не просто какой-то слон. Ты …, – художник поднял руку с валиком и гордо произнёс, – РОЗОВЫЙ СЛОН!!!

– Розовых слонов не бывает, – сказал Угол. Он подошёл к месту покраски и, сложив руки на груди, неодобрительно наблюдал за процессом.

– А, сосед! – обрадовался Ляп. – Привет-привет! Как же не бывает, когда вот он, – улыбнулся Ляп и присвистнул. – Красавец!

– Розовый слон – это не-дос-то-вер-но, – забубнил Угол. – У тебя же есть серая краска! Покрась его в серый, тогда он будет правильный слон.

Прислушивающийся к разговору Розан воинственно затрубил. Он протянул хобот к Углу. Человечек увернулся от розового шланга, пытающегося его схватить.

– Но-но!!! – крикнул он. – Давай-ка без этих штучек! Ещё не хватало, чтобы ты меня испачкал розовой краской.

– Розан, – укоризненно покачал головой Ляп, – нельзя так с гостем. Угол у нас новенький, пока не привык.

Розан поднял хобот и высунул язык. Угол подскочил от возмущения.

– Ещё и дразнится… хотя чего ожидать от неправильного слона.

– Всё, Розан, хватит, – Ляп поставил ведро с краской на землю. – Тебе пора, тем более мы закончили.

Слон подал хобот Ляпу, тот пожал его на прощанье. Розан не глядя на Угла, важно прошествовал по двору, аккуратно переступил через упавший забор и направился к лесу.

– О деревья не чешись пока не высохнешь, – крикнул ему вслед Ляп.

Розан не оборачиваясь затрубил в знак того, что услышал, и скрылся в лесу.

Ляп снял берет и принялся им обмахиваться.

– Ну и денёк! – пожаловался он Углу. – Каждый раз одно и то же. Все приходят в одно время и начинается толчея. Очередь никто не соблюдает, всем надо быстрее…

– Безобразие! – затряс головой Угол. – Никуда не годится!

Ляп подошёл к сломанной ограде и вздохнул.

– Сломали…

Он принялся поднимать и устанавливать заново поваленные карандаши. Угол некоторое время смотрел на огорченного соседа.

– Минуточку…, – сказал он и бросился к своему дому.

– Хоть бы помог, – проворчал Ляп себе под нос. – Сосед называется…

Ляп закончил чинить ограду и устало сидел на лавочке. Он вытащил из кармана блокнот и нарисовал себе яркий стакан апельсинового сока. Сделал глоток и зажмурился от удовольствия.

Художник открыл глаза и закашлялся. Перед ним стоял Угол с листом бумаги в руках. Лист, свёрнутый в трубочку, был размером почти с самого Угла.

– Ты чего подкрадываешься? – возмутился Ляп. – Я чуть не подавился… соку хочешь? – предложил он.

– Не хочу! – отрезал Угол. – Смотри лучше сюда.

Угол развернул лист.

На нем ровными, словно вычерченными по линейке, буквами значилось:

«Жители Страны Ярких Красок!

С сегодняшнего дня художник Ляп подкрашивает по расписанию…»

Далее шла аккуратная таблица из трёх столбцов:

«Слоны, жирафы и прочие крупные животные, добро пожаловать по утрам в первый понедельник месяца.

Остальные обитатели лесов и полей, добро пожаловать днём в третью среду месяца.

На подкрашивание вещей и растений, добро пожаловать вечером во второй четверг месяца.»

Ляп вскочил со скамейки.

– Вот ты здорово придумал!!!

– Порядок должен быть! – строго сказал Угол.

Ляп тут же нарисовал в блокноте несколько кнопок.

Они прикрепили объявление на забор из цветных карандашей, прямо рядом с калиткой.

– И никакого теперь шума не будет! – довольно потёр ладони Угол.

«Так ведь без шума-то скучно», – подумал Ляп, но возражать не стал, потому что идея с расписанием и вправду показалась ему замечательной.