Читать книгу Птицы знают лучше - Екатерина Круглова aka Дикая Яблоня - Страница 10

Саша никогда, ни единой минуты в жизни не хотела кота. И вот теперь у нее был маленький летающий кусачий кот, о котором следовало заботиться.

– Кто бы обо мне позаботился… – с горечью сказала Саша сычу. Ей хотелось есть и хорошенько помыться. По крайней мере один пункт из этого грандиозного плана был выполним, и это немного утешило. Она выгребла из рюкзака все, что следовало оставить в ванной, и строго велела Степлеру:

– Ничего тут не трогай, понял? Вернусь – пойдем искать пропитание.

Кошки, по ее опыту, подобные просьбы игнорировали. Оставалось лишь надеяться, что сыч не нагадит в кроссовки и не станет драть когтями рюкзак.

Горячий душ – прекрасный способ взбодриться. Попутно Саша отстирала, как могла, грязь и траву с джинсов, оставалось лишь просушить волосы, одежду, и можно было идти – покорять новый мир.

Новый мир ей не нравился, так что Саша решила: он не заслуживает, чтобы с ним церемонились. Пижамная футболка для этого города вполне подойдет.

С разложенной на раскладушке пижамы ей в руки скатилось что-то теплое и влажное, оставив на ткани кровавые разводы.

Под аккомпанемент женского визга гадкая находка улетела в угол. Степлер сердито облаял хозяйку, она почти слышала, как сыч возмущается:

– Здесь половина мыши! Чего тебе не хватает, дура? Горчички?!

Она опустилась на раскладушку и рассмеялась:

– Прости. Нет, правда: мне стыдно. Ты у меня добытчик – мяса домой принес… Знаешь… – Саша задумчиво почесала мокрую голову, – а ведь я совсем забыла: не такие уж мы с тобой нищие.

***

Похоже, о ее родстве с мэром прослышал если не каждый, то каждый второй уж точно – большое преимущество маленьких городов. Здесь все знали всё и обо всех. Здесь нельзя было скрыться, исчезнуть бесследно. Да что там – мешок мусора хозяйки, скорее всего, выносили, только накрасившись и принарядившись.

Трудно сказать, от чего, наверное – с голодухи Сашу посетила дикая мысль: а не сыграть ли ей в "Сына лейтенанта Шмидта"? Она прикинула "за", "против" и решила не рисковать. Кто знает, как отреагирует господин мэр, тем более, что люди и без того охотно ей помогали. Незнакомая женщина проводила Сашу в ближайший полицейский участок. В участке у нее без волокиты и лишних вопросов забрали бумагу и выдали другую – до гордого звания местного жителя осталось всего-ничего.

Покончив с формальностями, Саша прогулялась несколько кварталов и юркнула в пустую телефонную будку. Еще одно достоинство маленького города: никому не приходило в голову украсть телефонный справочник. Более того: местные "Желтые страницы" даже не были привязаны или прикованы.

Справочник оказался исключительно интересным чтивом.

Она нашла адрес ветклиники доктора Литанова. Она нашла ломбарды. Она переписала режим работы библиотек и биржи труда. Воровато озираясь, вырвала карту города. Закусив подвиг шоколадкой, рассеянно перелистала справочник еще раз. Тот открылся на букве "К" – кладбище и крематорий.

Кладбище в городе было всего одно, и у Саши далеко не сразу уложилось в голове, что эту достопримечательность она уже видела. "Утешение" оказалось вовсе не парком. Цветы не сочетались друг с другом, потому что каждый сажал поверх разбросанного пепла свои. Минуту назад Саша почти убедила себя, что мир, в который она попала, не так уж плох. Если закрыть глаза на некоторые страшные и ужасные отличия, то можно притвориться, что жизнь наладилась.

Ан нет, оказалось – закрывать глаза еще рановато.

Она стояла, прислонившись к стеклянной двери, уставившись перед собой пустым взглядом. Степлер заскучал и принялся рвать страницы, начав с ни в чем не повинной буквы "К".

Здесь не хоронили тела – никаких гробов или саркофагов. Только кремация – по очевидной причине: есть тьма, и она запросто может поднять мертвеца. День "Z" был такой же унылой вероятностью, как в ее родном мире – повышение цен на бензин.

***

Дама, заправляющая ломбардом, долго вертела в руках ожерелье – изящную вещицу из коралловых бусин и золотых цепочек, любимую Сашей. Ей часто доставались безделушки с алыми ягодами и зеленой листвой – спасибо фамилии. Но это украшение было особенным: его подарил дед на окончание школы – кажется, единственный в семье человек, не страдавший оптимистичной фальшью. Именно поэтому Саша взяла ожерелье с собой на свадьбу.

Деда уже не было в живых, теперь пришло время лишиться его подарка.

Разумеется, Саша не бросилась в ломбард прямо из телефонной будки – сначала погуляла немного, полюбовалась витринами и ценами в них. После того, как Степлер попытался убить парня в костюме крысы с рекламным плакатом кормов "Угушенька", решила: пора! Голодный человек – всего лишь голодный человек. Голодный сыч – Терминатор с лапками, и эти лапки способны на многое.

Из ломбарда она вышла, став богаче на несколько купюр и беднее на кусочек родного мира.

– Надеюсь, ты оценил эту жертву, – строго сказала Саша сычу.  – И только попробуй не есть, что дают. Эй, куда?..

Догонять голодного злого сыча – то еще удовольствие, даже если в итоге он привел тебя в супермаркет.

***

Кружка. Одеяло. Будильник. И немного продуктов. Саша сидела на скамейке в сквере и разглядывала то, на что ушла половина ее средств. Сыч, жадно чавкая, ел из банки жутковатого вида ассорти "Мыши, сверчки, личинки".

"По сути дела, эти вещи – инопланетные артефакты, – сказала она себе. – Кому из землян выпадало подобное везение?"

Везение номер два доело корм, прилетело к ней на колени и потыкалось головой в руки.

– Ага, мечтай! Десерта не будет, – Саша спрятала руки за покупками. Степлер обиженно пискнул.

– А сейчас, – Саша злорадно усмехнулась, – мы с тобой все же изобразим сына лейтенанта. И пусть только добрый доктор попробует не сделать скидку!

Она достала пудреницу, подкрасила губы и храбро улыбнулась своему отражению. Сыч тоже заглянул в зеркало и сердито залаял.

Похоже, у этой совы было всего два режима: "Я – милый" и "Всех убью". Второй оказался заложен "по умолчанию".

***

День клонился к вечеру, живущим по законам солнца и жаворонков следовало бы давно уже оказаться в безопасных квартирах. Но – увы: очередь в ветклинике была нерадостным исключением.

Степлер обвел очередь взглядом Бонапарта с картин Верещагина и зажужжал.

– У! – вскрикнул рыбный филин, восседавший на коленях сухенького старичка. Просто удивительно, сколько смысла можно вложить в единственный звук. Саша была готова поклясться, что ее упрекнули: "Совсем молодежь распоясалась!"

– Почему птица – не на должике?! – поддержала филина человеческая особа просроченно-бальзаковского возраста. Ее черноглазая сова вежливо промолчала. Похожая на плюшевую игрушку раз эдак в семь больше Степлера, она поглядывала на сыча с опаской.

– Мой сыч никому ничего не должен, – бросила в ответ Саша, закинув ногу на ногу. – И вообще: он всего полдня, как прилетел.

– Серьезно? – заинтересовался парень, которого Саша мысленно окрестила "Маленький принц": вместо совы он держал на коленях коробку с тремя дырками, там шуршал кто-то загадочный. – Дикарь? Сам вас выбрал?

Атмосфера в комнате потеплела, даже владелица плюшевой пацифистки больше не огрызалась. Быть выбранной Защитником – хороший знак, это Саша усвоила еще утром. Почему хороший? Подобных вопросов следовало избегать. Можно было лишь поставить в уме галочку: "Разузнать позже". Очень большую жирную галочку, чтобы не забыть, потому что на Сашу вдруг свалилась куча советов. Корма, амуниция, вольер  – чем дольше она слушала, тем сильнее ей казалось, что Степлер – мифическое существо, а не птичка размером с два кулака.

Когда подошла ее очередь, Саша уже косилась на своего питомца, как на зазипованного дракона. Питомец разглядывал мир исподлобья – судя по всему, прикидывал, кого бы сожрать.

***

Ветеринар с печальными глазами не считал пациента драконом. Он схватил Степлера, как букетик из перьев, заглянул в клюв, ткнул с обратного конца ватной палочкой, а потом замахал сычом, словно поп – кадилом.

– Давай – поволнуйся! – приказал он.

– Что вы делаете? – растерялась Саша. Степлер таращился на доктора Литанова молча, позабыв все жуткие звуки.

– Собираюсь прослушать его сердце и легкие. На удивление здоровый и чистый экземпляр, – кивнул он, отложив стетоскоп, – даже нет лосевых мух и пероедов. Есть ли гельмиты, покажут анализы. Кстати, ваши собственные еще не готовы. Итак… у нас тут домовый сыч, самец, скорее всего – двух лет. Вы в курсе, – Марк закончил писать и усмехнулся, – что именно это наглое недоразумение является символом мудрости – Защитником богини Афины?

Пара ловких движений, и символ мудрости получил стильное кольцо на левую лапу. Украшение его не обрадовало. Что-то подсказывало Саше: дома Степлер отыграется за унижения.

Марк порылся в столе и нашел тонкую книжицу:

– Прочтите, запомните. От себя добавлю: не позволяйте ему садиться на шею –  метафорически, разумеется. Избалуете – уже не слезет. Эй! – повысил он голос. – Ну-ка, кыш оттуда!

Сыч сидел на полу перед узкой дверью  – то ли кладовкой, то ли стенным шкафом. Степлер жужжал, но не так, как на сов в очереди, иначе – как на мрети в шестой квартире. Замолчал, обернулся к Саше и залаял, словно собака.

Собака, которая отыскала бомбу.

– Хороший Защитник. Очень хороший, – задумчиво протянул Марк. Саша молчала, прикидывая, успеет ли сбежать из кабинета, прежде чем из-за двери вырвется очередной кошмар.

– Не бойтесь, – покачал головой доктор Литанов. – То, что находится в этой кладовке, движется медленно.

– То есть, – осторожно уточнила она, – вы не отрицаете, что там – тьма?

– Мало сказать – не отрицаю, – пожал плечами доктор. – Час назад я ее кормил.

***

Они сидели в холле и пили чай с печеньем. Наверное, со стороны казалось: старые знакомые беседуют о пустяках. Мужчина рассказывал, девушка кивала и поддакивала. Внимательный наблюдатель заметил бы, что у девушки дрожат руки, а мужчина – несчастен, хоть и отлично скрывает это.

"Когда ж меня отпустит-то? – думала Саша. – Ведь ночью было намного страшнее…"

От нее Марк не скрывал ничего. Доктор выгнал Степлера в коридор, запер дверь, вручил Саше респиратор, надел свой и распахнул кладовку. За дверью не оказалось страшилищ – только ярко-розовое месиво, похожее на человеческие внутренности. Омерзительная масса шевелилась – очень медленно, как Сашу и предупреждали.

У Саши никак не получалось поверить, что эта жуть – всего лишь ядовитые грибы, и ухо в стене – их дальний родственник. Но она продолжала слушать, и слушала очень внимательно: кто еще и когда еще расскажет ей о таких вещах?

Марк говорил, и с каждым словом ему становилось чуть легче. Кому еще и когда еще он сможет рассказать подобное без опаски?

– Нельзя прогнать смерть, и не принести жертву тьме. Вчера ночью спас неясыть – и начала расти эта дрянь. Сегодня подлечил умирающего рыбного филина – дряни прибавилось вдвое.

– Что будете делать, когда ее станет слишком много? – Саша невольно покосилась в сторону кабинета.

– Использую огонь, – пожал Марк плечами.

– Так это же отличный выход, верно? – Саша ободряюще улыбнулась ему. – А если вылечить кого-то крупнее совы, тоже растет подобная гадость?

Марк с горькой усмешкой качнул головой:

– Однажды, три десятка лет назад мой отец рискнул: взялся лечить полностью ослепшего мальчика. Нашел изящное, но при этом фантастическое решение проблемы: использовал сову в качестве донора. Все прошло просто отлично. В тот же час тьма забрала шестерых жителей города: мужчин, женщин, детей, никак не связанных друг с другом. Больше отец не исцелял никого. А я никому об этом не говорил.

Саша молча посмотрела на свои руки – те по-прежнему дрожали. Откровения Марка Литанова связали ее в сто раз сильнее, чем все приказы господина мэра, вместе взятые. Придется жить тише воды, ниже травы, даже не мечтая о Петербурге.

И как ей теперь смотреть в глаза мэру? Ведь не нужно быть гением, чтобы после рассказа доктора вспомнить его непроницаемые очки и сложить два и два.