Читать книгу Город, в который пришел сахар - Екатерина Мортус - Страница 4

Глеб ушел первым. Клавдий задержался, чтобы набросать примерный план. Увесистая пачка денег, оттягивающая карман пальто, вдохновляла на действия. Синяя шариковая ручка блуждала по страницам, вычеркивая ненужные мысли, формируя новые. Он знал, кому можно задавать наводящие вопросы, но следовало это делать осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил. Время близилось к вечеру. Сумерки наступили раньше, чем стрелки часов оповестили об окончании рабочего дня.

Домой, домой, домой. Нельзя опаздывать, а то снова ждет встреча с остывшим ужином, бережно прикрытым крышкой.

Потоптавшись на коврике перед входной дверью, Клавдий толкнул незапертую дверь. Ноздри уловили аромат запечённых яблок и корицы. Парень пригладил волосы, снял пальто и скинул обувь. Сначала он хотел оставить все, как есть, но внутренний червячок совести заставил повесить пальто на вешалку, а ботинки поставить на нижнюю полку.

– Я дома! – объявил детектив.

Из гостиной выплыла девушка. Она раскинула руки, заключила в объятья мужа и прижалась к нему, опустив голову на грудь. Шаль, расшитая бусинами, сползла, оголив плечо. Он прижимал к себе жену так, будто давно ее не видел. Марта, прикрыв глаза, слушала сердцебиение, а Клавдий наблюдал, как за окном в свете уличного фонаря красиво падает снег.

– У меня для тебя кое-что есть, – нарушил тишину парень.

Порывшись в кармане пальто, на свет была извлечена бархатная коробочка бирюзового цвета. Девушка схватила подарок и тут же открыла его. Длинные серьги поприветствовали блеском синих сапфиров в обрамлении мелких бриллиантов.

– Пусть и мелкие, но это не стекляшки, – Клавдий стал почему-то оправдываться.

Марта встала на цыпочки и поцеловала мужа.

– Ты достойна лучшего, – сказал он. – Я знаю, что твой любимый цвет голубой. И ты любишь все, что напоминает тебе воду. Но представь, будто эти камни – море во время шторма.

Шаль слетела на пол. Девушка, мягко ступая по ковру, направилась к себе в комнату. Ее атласное платье струилось по стройному телу, а тонкая бретелька сползла на предплечье. Распущенные светлые волосы, как шелк, спадали на спину. В локоны была вплетена жемчужная нить, дюжина серебряных колец и искусственные ромашки.

Марта оглянулась, случайно приподняла платье, и скрылась. Клавдий успел заметить козьи ноги. Обычно жена их не демонстрировала, но, когда мужа не было дома, она снимала морок, чтобы почувствовать себя, как он считал, свободной. Находясь давно вдалеке от родных мест, девушка так и не привыкла к этому городу. Грязный, злой, он окутывал своими щупальцами тех, у кого душа была светлой и чистой, пытаясь замарать ее, проникнуть вглубь и оставить там чернильные отпечатки. Запутывая потерявшихся прохожих среди узких улиц, бетонный монстр выводил их туда, куда они не стремились прийти, иногда возвращая в первоначальную точку. Стоило только задуматься, как стены могли поменять свое положение, и вырасти непроходимой горой перед путником.

Все это было городской байкой, которую любили рассказывать местные жители друг другу, дабы придать своему родному месту некую загадочность. Только загадки были здесь на каждом углу. Слепцы придумывали истории, пытаясь быть сказителями в дебрях бетона, пыли и магазинов, оснащенных бесполезными вещами. Само волшебство скрывалось от жадных глаз, боясь быть растерзанными, как загнанная косуля. История повторяется. И каждая вылазка, открытие или намек о себе, разжигало пламя наживы в душах тех, кто запутался в серости.

Хранить тайны сложно, особенно когда они касаются чужих жизней. Это была обратная сторона знающих.

Клавдий присел на край кресла. Марта задерживалась. Начиная волноваться, он, прежде чем принять решение проведать ее, услышал тихое:

– Как тебе? Мне кажется, что они идеально подойдут к тому платью, что я купила на нашу годовщину.

Детектив поднял взгляд и подавился воздухом. Слова о том, что она красива, что синие камни делают ее голубые глаза еще ярче, застряли в горле. Речь была подготовлена заранее, по пути домой он ее репетировал, прокручивая у себя в голове. Но фразы лопались где-то внутри, так и не достигнув ушей той, кому они предназначались.

Голубые глаза, сверкающие, как льдинки, были стерты с лица. Тонкие губы продолжали говорить, порождая слова, фразы и целый монолог, но их не было. Они исчезли, как будто тот поцелуй поглотил их, растворив под тонкой кожей.

Марта крутилась перед зеркалом, бережно касаясь кончиками пальцев подарка.

– Я так счастлива. Чувствую себя красивой, как никогда. Хочу прогуляться вечером. Зайти в ресторан.

Должно быть она улыбалась, но он этого не видел. Голос принадлежал ей. Но, где лицо? Куда делись глаза, полные обожания? Где те бледные губы, которые всегда знали правильные слова в любой ситуации?

Город цеплял стенами, как будто у него выросли ветви, хохоча, как победитель в этой игре. Улицы расширились, предлагая пространство для маневра. Маленький, провинциальный, он не состоял из многоэтажек, довольствуясь только двумя этажами, но был забит разными заведениями, которые предлагали спустить все свои деньги на приятные душе безделушки.

Они окажутся заброшены, забыты, а ярлыки не будут срезаны.

– За что? – закричал Клавдий, когда за спиной остался жилой квартал. – Что происходит?

Вот мимо промелькнула кофейня, в которой он никогда не был, а напротив ночной клуб, куда попадали только избранные и те, кому не суждено было вернуться. Совсем рядом, деля общую стену, салон магических услуг. Дальше был ювелирный, где были приобретены те серьги. Поворот и вот полицейский участок. Запыхавшись, Клавдий остановился, чтобы перевести дыхание. Это не поможет.

Ноги несли дальше, на окраину, до которой обычно доходили единицы. Дальше шла пустая дорога, радуя глаза редкими деревьями и одинокой заправкой. Пусто, ничего, будто кто-то забыл нарисовать оставшиеся объекты.

Кладбище. Конечная цель. Клавдий замешкался, вцепившись в кованые прутья ворот. Во мраке мелькнул фонарь, а потом показалась лысая голова с пышной бородой.

– Кого принесла нелегкая? – пробурчал старик, – уходи или стрелять буду.

– Яшка, это Клавдий.

– Юнец, нечасто ты сюда приходишь.

Старик повозился с замком. Цепь звякнула и упала на землю. Ворота открылись, издав жалобный плач. Город тут же поглотил его, не позволив растекаться дальше, отбиваясь, как мяч, от своих стен.

– Что принесло тебя? – спросил Яша.

– На самом деле я хотел зайти по другому делу, – детектив сглотнул. – Но происходит что-то непонятное.

– Ты взял в жены существо, – хмыкнул старик, пропуска ночного гостя, – но такой редкой красоты.

Яшка оказался чуть больше метра, облаченный в свитер и штаны со множеством карманов. За спиной болталось ружье.

– Заходи, раз пришел, – доброжелательно сказал он. – Поболтаем, чай попьем. Посетители у меня бывают редко, а тебе я всегда рад.

Ворота закрылись тихо, цепь обвилась, запирая их на замок. Город молчал, наблюдая из тени за сбившемся с пути человеком.

В деревянной сторожке, оборудованной односпальной кроватью с сундуком у ног, столиком, тремя стульями и маленькой плиткой, работающей от газового баллона, было светло и уютно. На улице была раковина с холодной водой и скамейка.

Старик пригладил бороду, пытаясь рассмотреть свое отражение в ложке. Чай, заваренный из разных трав, не был похож на тот, что теснился на полках магазинов. Множество разных вкусов играли на кончике языка, сопровождая это приятной горечью.

– Вот оно что, – Яков оставил в покое ложку. – Тебя интересует, кто поставляет сахар?

Клавдий подавился. Вытирая тыльной стороной ладони подбородок, он прошептал:

– Не так громко.

В ответ раздался смех.

– Ну ты и повеселил меня, сынок, – Яшка смахнул проступившие слезы. – Что мне сделает твой закон? Повесит кандалы на руки? Закроет в темном подземелье? Так я сам родом из пещер. Сыро и уютно, все как я люблю.

Перестав смеяться, старик открыл крышечку заварочного чайника. Убедившись, что ароматного напитка предостаточно, он наполнил чашку.

– Послушай, – глоток чая, и в спутанной бороде осели капельки жидкости. – Меня может судить только моя родина. За то, что я произнес это страшное слово, меня не накажут. А твой закон может меня только изгнать. Досадно, но не смертельно. Когда я работал в шахтах, то и не такое встречал.

– Что посоветуешь? – спросил детектив, когда его чашка опустела.

Яшка задумался, громко мыча и вздыхая.

– Ты ведь понимаешь, что это пустое дело? – наконец спросил он. – Поставщиком много. Поймай одного, всегда появятся два новых на освободившееся место. Да и к тому же что ты будешь делать с виновником? Попасть в мой мир может только существо, ну или такой, как ты. Людям нужно разрешение, а его просто так не получить. Тем более поставки должны быть не два раза в месяц, а человечкам можно посещать ту сторону раз в две недели, но только как турист или с политическими целями.

– Я думал над этим, – Клавдий достал блокнот. Пошуршав мятыми страницами, он нашел последние заметки. – Ограниченное число людей знает о существах. Все их имена внесены в список.

– Предлагаешь каждого опросить?

– Но только в самую последнюю очередь.

– Думаешь, что виновато во всем существо? Тебе тогда придется придать огласке это дело. А клиент, как я понял, хочет оставить все в секрете.

– И это тоже, – парень вздохнул. – Скажи, какой оптимальный план, позволяющий исключить подозреваемого из списка?

Яшка пригладил бороду. Старик догадался сразу, к чему клонит его ночной гость. Он раздумывал, что следует рассказать, а что оставить при себе. Взвесив всё, сторож решил поведать всю информацию, которая не давала ему покоя.

– Помнишь моего напарника? – спросил Яков. – В другую смену работает. Такой ушастый гоблин с серыми зубами и красной шевелюрой. Сам цветом, как болотный ил. Это когда на нем морока нет, а так в глазах людей похож на низкорослого юнца.

– Видел пару раз.

Старик удовлетворенно кивнул.

– Я уже давно заподозрил его в нечистом деле. Он всегда был недоволен, когда я просил поменяться сменами. Потом сам начал предлагать, иногда требуя у руководства работать больше, чем согласовано в графике. Дальше только хуже. На повестке дня был вопрос о моем сокращении, а гоблин готов был работать каждый день, но согласен, чтобы половину ему не оплачивали. Конечно, такое предложение было отклонено. Кто вообще доверяет гоблинам? Иногда он задерживался на работе, а последней странностью было появление незнакомого парня.

Клавдий встрепенулся.

– Что за парень?

– Выше тебя на голову. Волосы такие же черные, а лицо узкое, будто заостренное. Я видела его в темноте, рассмотрел плохо. Он приходил один раз, в надежде застать здесь гоблина. Но, увидев меня, и исчез.

– Ты понимаешь теперь, что это означает?

– Да, – Яшка откинулся на спинку плетеного стула. Вывод, который сейчас прозвучит, был не тем, что могло радовать. – Есть люди, которые проникают на ту сторону нелегально. Их сложно найти, потому что имена нигде не прописаны.

– Вот именно. Я не знаю, кто стоит за спиной нелегалов. Существа не рискуют своим пребыванием здесь, а знающие остаются в тени.

– Вряд ли нелегалы знают о своих нанимателях.

В воздухе повисла вязка тишина. Каждый обдумывал эту идею, приправленную приторным послевкусием.

– Чуть не забыл, – Яшка, кряхтя, встал. В развалку он подошел к сундуку, отрыл его и стал рыться. – Тут мой напарник кое-то что забыл на прошлой смене.

На свет появился сложенный вчетверо листок.

– Вот, держи, может пригодиться, – морщинистая рука вручила улику детективу.

Развернув пожелтевшую бумагу, Клавдий увидел рисунок часов в форме дуги.

– Что это?

– Не знаю, видимо условленное время.

– А где все остальное?

– Скорее всего они встречаются в одном и том же месте.

– Спасибо, – бумажка скрылась в кармане пальто.

Сторож заглянул в заварочный чайник.

– Мне кажется, что тебе пора домой, – сказал старик. – О Марте мы позаботимся. Я узнаю у своих, что за недуг у нее, а ты занимайся своей работой. И тот ювелирный магазин я хочу посетить сам. Если в этом деле замешано существо, то скорее всего я быстрее найду общий язык.

Поблагодарив Яшу за помощь, парень ушел. Только домой он так и не решился вернуться. Блуждая кругами, он предпочел переночевать в офисе.