Читать книгу Непокорный торнадо - Екатерина Спирина - Страница 14

Однажды теплым дождливым осенним утром Джессика вошла в кабинет его дома с капельками, повисшими на ее волосах и длинных ресницах. По красным туринским крышам барабанил ливень. Франческо залюбовался ею. Ему хотелось поцеловать ее в щеку, как старого друга, но никогда еще он не переступал эту черту. Они сблизились, но по-прежнему были на расстоянии физически. Со стороны казалось, что это просто двое коллег, которые получают удовольствие, работая вместе. Он не хотел сокращать дистанцию, тем более он не знал, к чему это может привести. А она со своей стороны тоже не делала никаких попыток к физическому сближению.

Несмотря на то, что Франческо улыбался ей, Джессика заметила в его глазах безнадежную боль и тоску. Они не встречались больше недели из-за его интенсивных тренировок и насыщенного расписания матчей. Когда она увидела его глаза, то даже испугалась, что случилось нечто непоправимое.

– Как дела? – нерешительно спросила Джессика.

– Нормально, – ответил он, но она уловила отчаяние в его голосе.

Франческо перевел разговор на рабочее обсуждение. В какой-то момент, когда она читала текст и раздумывала над одной из фраз, а он молчал и ждал ее мыслей и предложений, она подняла на него глаза. Он сидел в кресле, откинув голову на спинку и устремив невидящий взгляд в окно. В этом взгляде читалось столько боли, что даже при отсутствии слез было понятно, что душа его плачет.

– Франчи, – тихо позвала она, – что случилось?

Он сильно вздрогнул и посмотрел ей в глаза. Несколько мгновений он мучительно боролся с желанием излить душу. Но разум говорил ему, что он не должен этого сделать, хотя бы потому, что это касается не только его, и в случае огласки произойдет непоправимое.

– Ничего, – тихо промолвил он. – Извини.

– Да, я понимаю, что ты не можешь довериться случайной коллеге, прости за мой вопрос, – сказала Джессика и продолжила читать.

Он смотрел на ее склоненную голову. «Случайной коллеге…» Он понимал, что волна желания излить душу становится нестерпимой. Это как торнадо, набиравший обороты внутри него. Торнадо, который имеет свойство пробивать защитную оболочку.

– Со мной не продлили контракт на следующий сезон. И продлевать не собираются, – неожиданно даже для самого себя произнес Франческо, и голос его оборвался.

Джессика воззрилась на него, не веря своим ушам. От этой новости она и сама испытала почти физическую боль в груди.

– Но… Неужели это возможно? – прошептала она. – Но почему?

И тут торнадо, бушевавший внутри, разрушил последние преграды и вырвался наружу, ослепив его и оглушив. Он начал говорить, говорить и говорить. Он смотрел перед собой и ничего не видел, он просто облекал в слова ту боль, что была в его душе. Боль потоком устремилась прочь из его вечно замкнутого внутреннего мира. Он говорил ей о своих чувствах, какие он испытывал каждый раз, не попадая в основной состав и просиживая матч за матчем на скамейке. Он поведал ей о язвительных словах тренера в его адрес, сказавшего, что Франческо уже стар и бесперспективен, а надо строить молодую и перспективную команду, способную завоевывать Европу. Что-то рухнуло внутри него, словно дорога жизни привела его к пропасти.

Франческо в изнеможении замолчал и некоторое время сидел в тишине, закрыв глаза. Пока он говорил, Джессика не прерывала его, она просто слушала. Но если бы он в тот момент взглянул на нее, то увидел бы, как слезы бегут по ее щекам.

Через некоторое время просветленное сознание вернулось к нему, и он в ужасе открыл глаза и посмотрел на нее. В глазах ее стояли слезы.

Он не мог поверить в то, что произошло. Никогда в жизни ничего подобного он не делал. Все свои поражения, неудачи и страдания он всегда переносил молча, никому не открываясь. А она так просто сорвала надежный засов с дверей его души. Но, черт возьми, куда девался этот мучительный огонь боли, что вот уже несколько недель сжигал его изнутри?

– Извини, – тихо прошептал он.

– Извини? За что?

– Наверно, я был немного несдержан и слишком эмоционален, – попытался он улыбнуться.

– Если слишком часто сдерживать свои эмоции, можно заиметь проблемы с сердцем, – сказала Джессика.

– Но можно заиметь еще большие проблемы, в том числе с сердцем, если открыть его кому-то, а в него потом вонзают нож, – с горечью усмехнулся он. – И после этого стараешься больше не открывать его.

– Ты прав. Открытое сердце слишком уязвимо… – медленно проговорила Джессика, внимательно глядя ему в глаза. – Но каждому нужен человек, с которым можно снять маску и быть самим собой, – добавила она.

Быть самим собой… Когда в последний раз он был самим собой? Он задал себе этот вопрос, и в сознании всплыл образ мальчика лет восьми, который плакал из-за того, что его не взяли в детскую команду «Пьемонтезе». Тренер, увидев его слезы, жестоко усмехнулся и сказал, что слезы в футболе бесполезны, ибо футбол не знает жалости, и, как и в природе, тут идет естественный отбор: побеждает сильнейший, а сильнейший не плачет. Тогда Франческо стиснул зубы, возвратился в Тоскану, в местную футбольную школу. Он тренировался каждый день все свободное от школы время. Через год он вернулся в Турин. Его взяли в клуб мечты. Он победил. С тех пор он ни разу не плакал. И никому не открывал душу.

Он виновато опустил глаза и решил, что лучше вернуться к работе. Он не хотел продолжать эту тему, чувствуя себя смущенным. А еще он не хотел слышать слова жалости и уверения, что все наладится. Уже не наладится, и он это знал.

Джессика чутко уловила его настроение и подчинилась его желанию вернуться к работе. Она попыталась сосредоточиться на тексте, но ей было сложно сделать это. Она украдкой бросала взгляд на Франческо. Он, в действительности сильный и мужественный, сейчас казался израненным и беззащитным. Он старался скрыть это, но она по глазам видела, что ему очень плохо. Джессике хотелось помочь ему, но она была всего лишь одной из сотни его знакомых, одной из многих его коллег, и ей оставалось лишь сочувствовать ему. Завершение карьеры для спортсмена – слишком тяжелый момент в жизни, и помочь преодолеть его могут только очень близкие люди и друзья. Она для него была, по сути, никем. И она никак не могла спасти его от этой отчаянной боли, которая отражалась в его глазах. Так ей казалось…

Когда она встала, чтобы попрощаться и уйти, ей хотелось сказать что-то ободряющее, но в глубине души она почувствовала, что он не хочет этого. Джессика протянула ему руку для пожатия:

– Хорошего дня, Франческо.

Он встал и приблизился к ней.

– Джесси… Спасибо…

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, но потом он не выдержал и впервые за все это время обнял ее. Она буквально утонула в его сильных объятиях, поскольку была достаточно хрупкой и невысокой девушкой, а он все-таки был приличного роста, крепко сложенным футболистом. Сначала она немного растерялась, но потом ответила робким объятием.

С минуту они стояли обнявшись. Франческо вдруг почувствовал, что наслаждается моментом. Моментом радости, которая разливалась внутри него. Радости от того, что обнимает друга.