Читать книгу Если ребенку трудно в школе - Екатерина Заостровцева - Страница 4

Так получилось, что детей «неформатных», как наш Федя, я могу распознать с первого взгляда.

Вот, скажем, собирается класс из двадцати человек (представим любой возраст начальной школы, от 6 до 10 лет). В таком классе всегда есть лидеры – отличники и спортсмены. Есть незаметные «середнячки». А есть – «неформатные» дети, которые при неудачном стечении обстоятельств превращаются в изгоев.

Среди таких наверняка может оказаться мальчишка, который не умолкая болтает о чем-то своем и мешает учителю. Или ребенок, который все время вертится и не может усидеть на месте дольше 10 минут. «Электровеник», который на перемене бегает быстрее всех, импульсивно выкрикивает не всегда правильные ответы с места и издает звуки «взрывов», когда зачеркивает что-то в тетрадке.

Это вполне может быть и высокочувствительная девочка, которая не успела переписать задание с доски, и поэтому она рыдает и не может успокоиться. Может быть, кто-то, кому «чешет» шею шерстяной свитер или слишком громко стучит карандашом сосед по парте, и поэтому заниматься невозможно. Есть вспыльчивый драчун, мерцающая искра: только тронь – полыхнет огнем и даст «в глаз». А есть медленный ребенок, который с точки зрения поведения никак не выделяется, но ему нужно повторять материал раз пять, иначе он ничего не понимает и пишет контрольные на тройки, за глаза его часто называют «необучаемым» и «туповатым».

Современная российская школа, несмотря на красивые лозунги об инклюзии и равных возможностях, направлена на хорошистов и отличников. На ребенка, который выдерживает любую нагрузку, успевает по всем предметам хорошо учиться, инициативен, в целом сносно себя ведет и имеет покладистый характер, и поэтому у учителей нет к нему вопросов. Таких детей любят, их ставят всем в пример.

АНЕКДОТ

Все утопающие говорят, что дельфины толкали их к берегу. А знаете почему? Потому что те, кого дельфины толкали от берега, уже ничего никому сказать не смогли.

Все, что я расскажу дальше про общеобразовательную школу, может показаться вам немного мрачноватым. Но я сразу предупрежу вас – я верю в то, что идеальные школы все-таки где-то существуют. Такие школы, в которых отлично себя чувствуют и отличники, и отстающие троечники. Школы, в которые дети идут с большим желанием, вприпрыжку. В которых работают учителя, умеющие работать с непростыми детьми, способные удержать внимание класса и незаметно уделить больше внимания тем, кому это внимание действительно нужно.

Но так получилось, что знакомые мне мамы «неформатных» детей таких школ не видели. Возможно, у родителей, которые по счастливой случайности отдали свое чадо в такую вот идеальную школу, – все хорошо, и у них просто нет потребности делиться своим опытом. Они не сидят на форумах для «труднообучаемых» детей или не делятся своим счастливым опытом в тематических чатах – им совершенно незачем это делать.

Поэтому мы будем исходить из того, что идеальные школы все-таки есть – но их очень мало. А общеобразовательная школа в том виде, в котором мы привыкли ее видеть сегодня, появилась в XIX веке для того, чтобы выпускать «удобные» и исполнительные кадры для заводов и фабрик, а чуть позже – контор и офисов. Людей, которые могли бы высидеть службу от звонка до звонка, не проголодаться лишний раз, не очень переживать из-за того, что где-то там, за пределами офиса, – любимая семья. И вообще, как минимум 8 часов в сутки не отвлекаться на жизнь за пределами станка или рабочего стола с компьютером. Ну и, конечно, иногда радовать руководство инициативами по повышению эффективности работы.

Для неформатных детей та школа, которую мы знаем, вообще не была предназначена. Поэтому неудивительно, что детей, к которым нужно относиться с терпением и пониманием, система очень часто старается оставить за скобками.

За последние годы я выслушала несколько сотен историй о том, как от «неудобных» детей стремятся избавиться. Способов избавиться от «неудобного» ребенка довольно много, и первыми, кто делает все, чтобы сбросить неудобного ребенка со счетов, – это учителя. Кого-то можно просто попросить найти школу «попроще», если речь идет о гимназии, ведь хороший рейтинг создается отличниками, а репутация школы намного важнее прописанных в законе гуманистических основ образования. Зачем за не самую большую в мире зарплату стараться найти особый подход к ребенку? Проще намекнуть, что ему пора на выход.

Наталья, из личной переписки: «Наша учительница в первом классе пыталась выжить моего сына. Она на собрании дала всем родителям бумагу на подпись, чтобы ребенка исключили. Обосновала это тем, что он срывает ей уроки и какие, мол, могут быть знания у ваших детей, когда ей нужно столько внимания для одного мальчика».

Если таких детей много, а их родители никак не соглашаются из школы уходить, – можно, так уж и быть, организовать специальный класс. В него собирают самых слабых с точки зрения учебы и эмоционально неустойчивых детей. Над этими детьми наверняка будут смеяться сверстники из «нормального» класса. Повезло, если на такой класс поставят терпеливую и желающую помочь детям учительницу. Если даже и в «слабом» классе ребенок не уживается – что ж, значит, пора на «индивидуальное» обучение, в одиночное плавание.

Галина, из личной переписки: «Меня сегодня неожиданно вызвали в школу. И там директор ошарашила заявлением, что собраны подписи родителей, которые просят исключить ребенка из класса. Мы уже меняли класс, и в новом все было терпимо и особых жалоб не было, а тут новогодний сюрприз. Я знала, что проблемы есть. Мы с учителем постоянно на связи. Я на все откликалась, помогала, жалоб не было. Видела всех родителей на новогоднем утреннике. Никто ничего не говорил. И тут как гром среди ясного неба – все подписи собраны. Кто-то занялся и подготовил, остальные подписали».

Удивительно, что о профессиональной некомпетентности педагоги предпочитают даже не думать – всегда, когда речь идет о неформатном ребенке, виноват кто-то, кроме учителя. Обязательно виноваты родители – мало занимались, поздно спохватились, не уделяли ребенку должного внимания. Конечно же, виноват сам ребенок – плохо себя ведет, не слушает, не умеет держать себя в руках.

А вот о вине учителя по какой-то загадочной причине речи никогда не идет, даже если педагог раздражается и не может сдержаться в общении с неформатным ребенком (а ведь такое, к сожалению, бывает сплошь и рядом). Ну а пока виноватые ищутся, неудобный школе ребенок идет на дно школьной иерархии – в общем-то, по большей части только потому, что ему нужно чуть больше внимания, чем другим детям.

СПРАВКА

Индивидуальное, надомное, заочное и семейное обучение – это выбор родителей. Никакая школа или садик (который в настоящий момент является первой ступенью образования) не могут вас принудить к этому, если ребенок в целом здоров и может посещать образовательное учреждение.

Так что если вдруг в школе вам намекают, что «пора на выход», потому что поведение или успеваемость ребенка оставляют желать лучшего, то помните, что закон Об Образовании на вашей стороне. Отчислить ребенка из школы не имеют права до момента, когда ребенку исполнится 15 лет. «По решению органа управления образовательного учреждения за совершенные неоднократно грубые нарушения устава образовательного учреждения допускается исключение из данного образовательного учреждения обучающегося, достигшего возраста пятнадцати лет» (ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» от 29.12.2012 N 273-ФЗ ст. 19 п.7).

Максимум, чего может потребовать от вас школа, – пройти медико-педагогический консилиум для того, чтобы определить специальные условия обучения ребенка. Даже если эксперты консилиума подтвердят, что специальные условия необходимы, ст. 79 п. 4 говорит о том, что обучение может происходить в обычном классе вместе с другими учениками: «Образование обучающихся с ограниченными возможностями здоровья может быть организовано как совместно с другими обучающимися, так и в отдельных классах, группах или в отдельных организациях». В настоящий момент рекомендации ПМПК (психолого-медико-педагогических консилиумов) является рекомендательным, но не обязательным к исполнению (приказ Минобрнауки России от 20.09.2013 №1082).

@shein_family, Инстаграм: «Первый раз моему ребенку навредили года в 4, еще в детском саду. Начал проявляться характер, и его стали притеснять. Сильно отругали, надавили в туалетной теме. Ребенок перестал ходить в туалет, ибо в саду ругают, и заработал длительный энкопрез с лежанием в больнице и курсом у психолога. В этом же саду он получил серьезную травму. Воспитательница решила приструнить вредного мальчика и шибанула ему руку дверью. Мы ездили в травмпункт, сообщали в полицию, подняли на уши сад и отдел образования. Нас перевели в другой садик, но воспитательницу не отстранили. Свели на чокнутую мамашу и неугомонного пацана. Потом сын хорошо ходил в сад, пока мы не переехали и не попали в группу девочек. Сын был третьим мальчиком, обстановка была нервная, возраст уже внушительный, он начал перечить, и через две недели произошло ЧП. Сын препирался с воспитательницей, отказывался есть, говорил, что не будет. У нее сдали нервы, и она ударила его по губам, разбив нижнюю губу. Дальше – горячая линия образования, скандал, перевод в другую группу. Эти истории научили меня, как выбирать сыну педагога».

@fedotovaksana, Инстаграм: «Я сама выбирала сильного и хорошего учителя сыну. Сын читал и очень хорошо считал, все ступеньки пособия Петерсон прошел. При этом у него есть дефицит внимания, без импульсивности. Добродушный по натуре, доверчивый. Весь первый класс сидел за шестой партой. Учительница только говорила: „Ну, пересажу я, пересажу, я же все понимаю“. А в конце года говорит: „Он меня не слышит!“ Я пошла к директору и написала заявление на семейное обучение со второго класса. Нас не „выживали“, но место такого ребенка в классе „хорошей“ учительницы понятно: сиди и не отсвечивай. Если есть проблемы, маме выговор – мол, плохо с ребенком занимаетесь».