Читать книгу Облако воспоминаний. Избранная проза - Эльдар Ахадов, Эльдар Алихасович Ахадов - Страница 6

У них была большая дружная советская семья, где все внутреннее, семейное, держалось на материнских плечах, поскольку отец вечно был занят своей важной государственной работой и широкой общественной деятельностью. А в доме фактической хозяйкой являлась мама, которая, впрочем, никогда этого не показывала, тем более, в присутствии мужа. Она была мудрой женщиной. Со взрослыми. Детям же доставалась вся ее нерастраченная нежность. Особенно младшенькому сыночку. Красавчику и живчику. Не только она, но и его старшие сестры и братья всячески баловали мальчишечку, не знавшего отказа ни в чем.

Поскольку семья была большая, а папа – крупный государственный человек, в доме в папином кабинете стоял на столе телефон, а второй – параллельный – висел в коридоре возле двери. Днем в квартиру приходила специальная домработница Нюра, много лет помогавшая маме по хозяйству. Нюра так свыклась со всеми в доме, что ощущала себя практически членом этой семьи. Другой у нее и не было…

Однажды в южном приморском городе, куда вся семья приехала отдыхать в санатории вместе с отцом, папа решил посетить местный рынок. Дружное семейство перемещалось вслед за папой, безотказно, как дед Мороз, покупавшим детям все, что они пожелают. Когда руки у всех уже основательно отяжелели от фруктов и ягод, и папа уже искал взглядом дорогу к выходу с рынка, младший сынок заметил прилавок с ярко-красным кизилом. Он подбежал к прилавку и начал визжать, требуя немедля отдать ему все эти красные красивые плоды. Для папы такое сыновнее поведение стало неприятной неожиданностью. С каменным лицом он подошел к ребенку, попытался взять его за руку и увести: все, на сегодня хватит, надо слушаться старших. Однако, ребенок, истерично крича, вырвался, упал навзничь и начал, кататься по земле. Отец от неожиданности застыл на несколько мгновений, затем сгреб сына и быстрыми крупными шагами направился к поджидавшему их автомобилю. Ребенок продолжал визжать и брыкаться. Дома папа вынул ремень из брюк и выпорол сына…

Прошло очень много лет. Дети выросли, завели свои семьи, разлетелись по другим городам. Мама, увы, умерла. Отец и приходящая домработница Нюра остались единственными людьми, оживлявшими пустую огромную квартиру с высокими потолками. Отцу шел уже девятый десяток, младшему сыну – пятый. Уже дети младшего сына сделали его, известного на всю страну ученого-биофизика, молодым дедушкой.

Он прилетел в город на крупную международную конференцию. Вечером, поселившись в отеле, позвонил старенькому отцу и договорился о встрече. Но случилось так, что на следующий день светило биофизики почувствовал себя плохо. Врачи определили у него… детскую болезнь – корь. Ему предложили госпитализацию, однако, он помнил о намеченной встрече с отцом, созвонился, чтобы извиниться, и услышал его предложение: не ложиться в больницу, а отлежаться у него, поскольку места для «карантина» в квартире предостаточно, а добросовестный уход папа и домработница Нюра безусловно гарантируют. И сын согласился.

Это были удивительные дни, когда престарелый папа ухаживал за своим сыном. Они часами общались обо всем на свете, чего раньше не случалось никогда. Папа, опираясь на трость, степенно ходил в ближайшую аптеку за лекарствами для взрослого сына. На ночь он даже отключал телефон, чтобы ничто не тревожило сна его выздоравливающего пациента. Им было хорошо вдвоем, поэтому Нюра заходила ненадолго. Лишь раз, когда во время разговора сын спросил его «а ты помнишь, как выпорол меня однажды?», отец с отсутствующим взглядом ответил «не помню» и вышел из комнаты…

Сын выздоравливал. Неумолимо приближалось время расставания. Оба избегали разговора об этом. Но однажды наступило утро, когда сыну надо было уезжать. Он собрал вещи, вышел в коридор и услышал громкий разговор, доносившийся из кабинета отца. Заглянув в кабинет, он увидел отца, беседующего с кем-то по телефону, и стал показывать знаками, что уезжает и надо бы попрощаться. Отец кивнул ему и помахал свободной рукой, продолжая разговаривать. Сын подождал. И повторил знаками то же самое. Отец опять кивнул и помахал рукой. Раздосадованный сын вышел. Ему было и обидно, и больно. В коридоре у выхода он не выдержал и поднял трубку параллельного телефона, чтобы понять: чья же беседа оказалась для отца дороже и важней прощания с ним? Приложив трубку к уху, он застыл в изумлении, не в силах положить ее обратно, только теперь понимая всё… В трубке стояла глубокая нестерпимо долгая мучительная тишина. Аппарат не был подключен к связи.