Читать книгу Вибрации жизни. Эссе и исследования - Эльдар Ахадов, Эльдар Алихасович Ахадов - Страница 11

Обратим внимание на то, что все четыре Евангелия в своём повествовании во многих местах не совпадают друг с другом в описываемых событиях. Тексты Евангелий имеют разную стилистику и разный объём. Чем дальше по времени создания от описываемых событий находится Евангелие, тем оно становится всё более и более длинным, велеречивым в описаниях, похожим на литературное произведение, созданное с очевидными религиозно-пропагандистскими целями, далёкими от историографии и мало заботящимися хотя бы о приблизительном правдоподобии. Цели написания никоим образом этого не преследовали. Если опираться на научные предположения о том, что Евангелие от Иоанна писалось в 90-ые годы первого века, то автор этого Евангелия физически никак не мог быть учеником непосредственно Иисуса, казнённого в начале тридцатых годов. Ибо в таком случае получается, что Учитель водил с собой подростка либо младенца, да ещё и вином его поил. А автор, которому ко времени написания Евангелия, по логике, стукнуло далеко за 80 лет, обладал, якобы, ко всему прочему, просто невероятной для своего возраста работоспособностью и такой памятью, что как бы помнил времена рождения Христа в мельчайших подробностях. Любому мало-мальски здравомыслящему человеку понятно, что всё это – нереально.

Однако во всех четырёх повествованиях есть схожие эпизоды. Самый динамичный из них – сцена ареста Иисуса. Можно ли твёрдо утверждать, что все речи, сказанные в этот момент, были сохранены и переданы верно через десятки лет, прошедших до того времени, как появились письменные свидетельства? Нет. Нельзя утверждать даже того, что они вообще были. Моё мнение: скорее всего, всё произошло так быстро, что никому, в принципе, не было никакого дела до речей и их запоминания. Речами сцена ареста обросла гораздо позже, на много-много лет позже. Однако предположения о том, что само событие действительно произошло в реальности, могут иметь под собой почву ввиду того, что упоминаются, хотя и по-разному, во всех четырёх свидетельствах. Какие именно события? Если удалить изыски красноречия и воображения и посмотреть на «сухой остаток», то следующие:

1.Учитель молился, попросив учеников быть бдительными и следить за обстановкой.

2.Ученики его выслушали и тут же заснули.

3.Среди ночи Учитель заметил бегущую к нему толпу рабов и слуг первосвященников с факелами, ножами и кольями.

4.Впереди толпы бежал Иуда с кинжалом в руке, всеми силами пытаясь обогнать остальных.

5.Иуда подбежал к Учителю, поцеловал его (не факт, но возможно) и (это моё предположение), взмахнув кинжалом, поранил ухо одному из подбежавших рабов первосвященников.

6.Толпа набросилась на Иуду и убила его.

7.В этот момент, воспользовавшись заминкой, перепуганные ученики разбежались.

8.Рабы и слуги первосвященника Анны связали Иисуса и увели его к Анне на допрос.

9.На этом – всё. Занавес. Сцена кончилась. Никаких речей. Никакой патетики. Всё произошло очень быстро. Ни на какие пафосные слова или глупые вопросы ни у кого не было и физически быть не могло никакого времени.

Почему Иуда бежал впереди всех? А как иначе можно успеть защитить Учителя, если плестись в самом хвосте толпы? Откуда он шёл? Он ходил в город за покупками к празднику Пасхи, куда его отправил Учитель после тайной вечери. Однако по пути (или на обратном пути) заметил агрессивную вооружённую толпу, направлявшуюся прямиком к Гефсиманскому саду. Откуда толпа знала, куда идти? Так у первосвященника Анны в городе имелась целая армия шпионов и профессионально занимающихся слежкой осведомителей из числа своих рабов и наймитов. Вот и всё. А о том, как выглядит Иисус, и спрашивать никого не надо было: в храме его видел весь город.

Кстати, сколько человек было в так называемой «толпе»? Учитывая наши подсчёты количества апостолов, с Иисусом находилось не более 5—6 человек, а реальнее всего – трое названных поимённо: «И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать» (От Марка 14:33). Пётр, Иаков и Иоанн. Вот и всё. Сколько реально должно быть нападавших, чтобы гарантированно справиться с этой горсткой безоружных бродяг? Десять – пятнадцать. Максимум – двадцать человек. Такому богатому и всесильному властителю, как Анна, найти у себя или подкупить и отправить на поимку Христа бандитскую шайку в подобном количестве не составляло никакого труда. Именно они, скорее всего, и изображали «народ» и «голос народа» перед лицом Понтия Пилата. В небольшом дворике перед гостевым жилищем Пилата (любезно предоставленным ему Анной и Каиафой) весь город Иерусалим, якобы вопящий: «Распни его!» – уместиться никак не мог. Там были всё те же бандиты и слуги Анны. Обычного народа там не имелось.