Читать книгу Пьер Нуаре - Элен Де Вин - Страница 4

За свободу!

Он бежал со всех ног, сердце бешено колотилось, и в голове проносились мысли: «Лишь бы побыстрее оторваться от этих грёбаных полицейских». Отдышка не давала ему вспомнить, когда он вообще в последний раз бегал, не говоря уже о том, чтобы удирать от законных представителей власти. Но репутацию портить нельзя – это раз. И два – не хотелось бы просидеть в отделении несколько дней, а может и месяцев.

«Блин, эти гады появились вообще не вовремя!» – подумал Пьер и завернул за угол очередной улицы. Он стремительно наращивал темп бега, выжимая последние остатки самообладания и выдержки. Плотная ткань его пальто путалась между ногами, что не давало разогнаться на полную скорость.

Он не думал, куда и как бежать. Главной задачей для него было оторваться. Но с каждым преодолённым метром он в этом сомневался, когда позади слышал крики: «Стоять, гад, стрелять буду!»

Разобрав грубый голос среди шума ветра и собственного дыхания, он вдвое ускорил темп. Перепрыгнув через забор с лёгкостью атлета, старался изо всех сил оторваться от полицейского, бегущего за ним.

Его вовсе не испугало предупреждение, в любом случае это была пустая угроза.

У меня в кармане лишь несколько грамм травы, какое дело этим придуркам до меня? Идиоты хреновы!

Он выбежал на узкую улицу со слабым тёплым свечением от нескольких далеко стоящих друг от друга фонарей. Запнувшись коленом о край пальто, Пьер на всех парах пролетел с полметра и проскользил по асфальту. Колено саднило, а сердце сжалось. Он замер на несколько секунд и прислушался – приближающихся звуков не было слышно. Не сумев ничего умнее придумать, закатился за расположенный рядом мусорный бак и оперся о него спиной. Дыхание было напрочь сбито, оттого ему сложно было полностью затихнуть.

Будь что будет. Эта улица тёмная, меня за баком не видно.

Только он подумал о том, что беда миновала, как послышались приближающиеся быстрые шаги. Каждый удар ботинок об асфальт заставлял его сердце пропускать пару ударов. Пьер зажал рот, больно стиснув зубы, и прислушался. Шаги стали ещё громче, а нервы, как струны, были натянуты до предела.

Только бы не они. У меня нет больше сил.

Шаги остановились по другую сторону бака. Было ясно, что один из полицейских осматривал улочку. Спустя мгновение звуки шагов стали отстраняться и двигаться в обратном направлении. Издалека послышалось: «Ну, что?»

– Нет его тут. Похоже, в другую сторону побежал!

– А, ну и чёрт с ним! – крикнул второй полицейский.

Уф… кажется, пронесло на этот раз.

Пьер сидел на холодном асфальте ещё около десяти минут, восстанавливая дыхание и силы. Время от времени он прислушивался, и любой шорох заставлял его напрягаться. Не ощущая больше той тяжести, поднялся, едва держась на ногах, и побрёл осмотреться, насколько далеко от дома ему пришлось забежать.

Да… похоже я сильно заплутал, до дома ещё ковылять минут тридцать придётся. Да что они прицепились ко мне? Придётся менять место для торговли. А жаль, там хорошо скупали траву, особенно туристы. Могли бы ловить более крупных торговцев, а не мелких сошек, как я.

Проходя по тёмным переулкам, Пьер нервно озирался по сторонам, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Полицейских по дороге, к его счастью, не было. Но на всякий случай он снял пальто и понёс его, перекинув через левую руку.

По приходу домой Пьер скинул свои поношенные ботинки и швырнул грязное пальто в угол коридора.

Всё, теперь я дома. Можно дух перевести.

Он осмотрел свою комнату, в которой царила тишина. Пространство было достаточно обширно с почти незаметным зонированием. В его распоряжении была кухня, отделённая барной стойкой, спальня, огороженная занавесом. Посередине комнаты располагался небольшой диван со столиком и ноутбуком. Чуть ближе к окну Пьер разместил своё рабочее место, где он вдохновенно писал картины. Его работы украшали стены, а некоторые из них были раскиданы по комнате и ждали своего часа, чтобы быть оформленными в рамки. Пьер бегло бросил взгляд на одну из них, задумался на пару секунд и перевёл внимание на работающий ноутбук. На нём высветилось оповещение об оформленном заказе на одну из картин, выставленных на продажу. Настроение стало более приподнятым – сулила неплохая прибыль. Собственно, заказы на покупку его работ случались редко, но метко. Цены на картины он выставлял очень высокие, предварительно раскрутив своё имя в Интернете. Так, например, практически любой пользователь, который подыскивал себе живописный декор, набирая в запросах поисковиков «Известный современный художник Франции» или же «Картины известных художников», мог найти имя Пьера и фотографии его работ. На продвижение своего сайта он потратил немало времени, сил и финансов. Однако на сей день это является для него неплохим средством заработка, так что с одной удачно проданной картины он мог прожить беззаботно целый месяц. На самом же деле он не являлся столь востребованным и именитым. И был скорее любителем, несмотря на оконченную школу искусств, где его и обучили азам сего ремесла. Но, как он считал, «если народ кушает, почему бы и не готовить». Таким образом ему удалось продать более двадцати своих работ, а эта была уже двадцать четвёртая.

Пьер направил свой взгляд вглубь комнаты, где светились краски скалистого пейзажа, который только что прекратил принадлежать ему. Взгляд, стараясь осматривать своё творение непредвзято, огибал силуэт статного мужчины на вершине холма, который своей позой – вальяжно раскинутыми в стороны руками и повёрнутой спиной к смотрящему – прятал настоящие чувства за десятком слоёв маслянистой краски и кричал «Я свободен». Одет он был в чёрный костюм, и распахнутый пиджак отдувало назад из-за ветра. Смотря на картину, у человека создавалось двойственное впечатление, что изображённый герой либо готов спрыгнуть вниз, расправив свои крылья для свободного парения, либо, наоборот, спокойно стоял на возвышении, наслаждаясь сиюминутной радостью и ловя потоки ветра.

Неудивительно, что эта работа так быстро нашла своего заказчика. Каждый может интерпретировать её по-своему – как душеньке угодно. В этом и есть моя чертовская гениальность! Что ж, в ближайшие дни мне незачем выходить на торговлю. Тем лучше. Это стоит отметить!

Всё ещё разглядывая свою картину с разных ракурсов, он достал мобильный телефон и, практически не глядя в экран, быстро набрал сообщение. Ответ пришёл незамедлительно: «Уже еду».

Ожидая приезда своей «подруги», он сходил в душ, переоделся. Достал уже открытую раннее бутылку виски и, сидя в ожидании, принялся прокручивать новостную ленту в Интернете.

Спустя полчаса раздался нетерпеливый стук в дверь – пришла Мэри, как всегда старающаяся выглядеть для Пьера безупречно и маняще. Её каштановые волосы аккуратными вьющимися локонами спадали на плечи. Вечернее платье с глубоким декольте облегало её фигуру с пропорциями песочных часов. А расплывающаяся улыбка и широко распахнутые глаза всякий раз доказывали Пьеру, что она принадлежит ему одному.

– А вот и я! Соскучился? – радостно воскликнула Мэри, влетая в объятия Пьера.

Он едва успел немного отстраниться.

– Мне сейчас не до объятий, – всё же приобняв, остановил её порыв Пьер.

– Правда? А зачем ты меня позвал к себе? – в её серо-голубых глазах отобразилось лёгкое разочарование.

– Чтобы отметить!

– Ммм… То есть сегодня я нужна тебе в качестве собутыльника?

– Ну, можно это и так назвать. Да и не только, – не соврал Пьер.

– Ну хорошо, валяй. Что у тебя приключилось сегодня? Картину очередную продал?

– Это ты угадала! Но ещё мне сегодня чудом удалось избежать ареста. Так что живём сегодня, пока свободны и вольны! – сказал Пьер с улыбкой безумца.

Она повнимательнее пригляделась и заметила, что у него масляные от алкоголя глаза. В голосе послышались нотки укоризны:

– Ну, понятно.

– Что опять?

– Да ничего, – отрывисто отмахнулась Мэри.

Пьер, понимая намёки и проявленное недовольство Мэри, поспешил оправдаться:

– Я отдыхаю и хочу это делать так, как мне вздумается, не прибегая к твоим нравоучениям, дорогая, – он посмотрел на неё с вызовом.

– Пьер, я ничего особенного не сказала, – ответила Мэри, слегка надув свои и без того пухлые губки.

– Ладно, извини. Просто я не хочу, чтобы ты начинала снова промывать мне мозг. – Он протянул стакан, наполовину наполненный виски.

Их отношения были односторонними: Мэри считала себя его девушкой, несмотря на то, что Пьер давал ей вполне непрозрачные намёки, что отношений у них как таковых нет. К ней он относился исключительно как к своей любовнице, ну и просто как к близкому другу. Он не строил касаемо неё никаких дальнейших планов и не хотел перемен. Его всё устраивало так, как оно идёт. И подобные отношения оставались неизменным уже без малого шесть лет. Он с ней общается, проводит время, отдыхает душой и телом. Но ему куда приятнее было считать себя независимым и свободным, а Мэри – просто подругой.

– Ну ладно-ладно, не буду. Рассказывай, что произошло? – спросила Мэри, выхватив стакан и усаживаясь на диван.

– Я сегодня еле удрал! Пробежал около километра, прежде чем мне удалось забежать за угол и спрятаться в тёмном переулке! Но, к счастью, я смог избежать поимки! Так что, пьём! – подвёл итог Пьер, так, словно произнёс тост.

– Да уж, никак без приключений, верно? Пьер, когда ты научишься строить свою жизнь? – вдруг перескочила на другую тему Мэри.

Пьера всегда раздражала эта черта её характера. Он всякий раз недоумевал, как её женскому мозгу удаётся так перескакивать с одного на другое, хотя он вообще говорил совершенно иное. Но, будучи уже подкованным в общении с ней, решил пойти по ходу её мысли.

– А зачем? У меня и так всё хорошо, – искренне отозвался Пьер.

– Ты так думаешь? У тебя ни семьи, ни детей, ни карьеры.

– Да ладно, не начинай… Ты же знаешь, что мне это не нужно вовсе. Я занимаюсь своим любимым делом и это, по-моему, у меня выходит просто превосходно. Особенно учитывая, что мои картины постепенно приобретаются.

– Но ведь это не есть жизнь. Ты плывёшь по течению, не беря ничего в свои руки.

Она пожала плечами, словно жалея, что всё происходит с ним именно так.

– Мэри, знаешь, думай за себя. У меня всё отлично! – Пьер начал заводиться и хотел побыстрее сменить тему. – Кстати, тебе удалось уговорить свою начальницу опубликовать статью про эту, как её там?..

– Про самодостаточность! – Мэри, раздражённая своими же словами и выводами о Пьере, не сумела быстро переменить настроение на другой лад. – Да, удалось! – выпалила она. – И, более того, она обещала наконец-то позволить мне начать вести свою колонку с психологическими советами!

Спустя пару секунд до неё дошла другая эмоция, и она наконец улыбнулась, вспоминая разговор с начальницей.

– Впечатляет, да? – более добродушным тоном спросила она.

– Ну да. Только женщина должна не впечатлять, а вдохновлять.

– Это кто тебе такое сказал? – слегка обескураженно спросила Мэри.

– Я сказал. На мой взгляд, женщина для мужчины должна, прежде всего, являться вдохновением.

– Да? А я что, уже не вдохновляю?

– Раньше – да. Теперь я черпаю вдохновение из снов.

Мэри отвела взгляд, сделав вид, что не услышала сказанного, и поспешила допить виски из своего стакана, дабы не портить вечер. После ещё некоторого количества спиртного, выпитого почти залпом, они, как обычно, занялись сексом. Он проходил всегда по одному сценарию, без особых прелюдий и практически в одной и той же позе, за исключением редких моментов, когда Мэри брала контроль в свои руки. Всякий раз по окончании она чувствовала себя подавленной и использованной, нежели любимой, как ей того хотелось.

В свои тридцать три года Пьер, в её понимании, оставался большим ребёнком, безответственным и ветреным. Но несмотря на эти недостатки, она относилась к нему с большой теплотой, как, должно быть, мать относится к своему дитя, вперемешку с чувствами неиссякаемой нежности и страсти. Мэри была младше Пьера, но ей уже давно не терпелось обзавестись семьёй. Хоть ей изрядно и поднадоела его неопределённость и отсутствие какого-либо желания связать себя узами брака, она всё же надеялась на то, что ей удастся сломить его нрав. То ли оттого, что ей было жаль проведённых вместе шести лет, то ли просто сказывалась неспособность признаться себе в неправильном выборе. И так уж повелось, что они продолжают видеться снова и снова, коротая вечера и выходные дни, которые заканчиваются всегда одинаково.

А Пьер, удовлетворённый физической близостью, уснул на своей большой и мягкой кровати. В эту ночь ему снилась погоня, и тело периодически вздрагивало от нападений и преследований, но под утро сон сменился на более приятный – прекрасный пейзаж с видом на океан и то, как он плещется в прохладной небесно-голубой воде.