Читать книгу Санклиты. Книга 5. Карающая длань - Елена Амеличева - Страница 6

Когда я проснулась, в комнате царила темнота, разбавленная отсветами из жарко растопленного камина. Киллиана рядом не было. На кровати рядом со мной лежала охапка свежесрезанных разноцветных ирисов.

Поверить не могу в то, что это действительно произошло! Как я могла наслаждаться прикосновениями насильника?! Неужели это из-за того, что мы оба Ангелы? Какими чарами он заставил меня желать себя? Что это существо сделало с моим телом и душой? Такое не могло произойти само по себе! Он отравил меня собой, я чувствую его внутри – что-то чудовищное, инородное, неестественное. Где источник его власти надо мной?

Дрожа, я села на кровати, подтянув ноги к груди. Надо успокоиться. Разберусь и в этой головоломке, найду, как разрушить злые чары. А пока буду извлекать пользу даже из его власти надо мной. Теперь Киллиан искренне верит, что сумел вызвать во мне чувства. Как бы то ни было, цель достигнута. Мне удалось убедить монстра в том, что его чувства взаимны. Теперь, хоть и тяжело, нужно продолжать подыгрывать ему.

Я встала, приняла душ и, распахнув одну створку витражного окна, вгляделась в ночь, завороженная ее мрачной готической красотой. Луна, как мутный глаз неведомого чудища, в полнейшей тишине плыла по темно-синему небу, высвечивая размытым мертвенно-белесым пятном фиолетовые маленькие облака. Серебристая дорожка на поверхности сонно вздыхающего океана стрелой убегала к горизонту, который терялся в непроглядной тьме. Ледяной ветерок коварно обвивался вокруг запястий и стискивал талию, как нетерпеливый любовник. Огоньки слева, в стороне, привлекли мое внимание. Факелы, кажется.

Похороны, подсказали проснувшиеся вибриссы. Той девушки, которую задушил этот монстр. Ночью, украдкой, чтобы не попадаться на глаза всесильному жестокому Ангелу, не тревожить покой Хозяина. Меня вновь затошнило. Но я стиснула зубы. Не время раскисать!

Быстро одевшись, я сгребла ирисы в охапку и вышла из замка. Когда расчищенные дорожки закончились, ноги заскользили по грязи, и пришла запоздалая мысль о том, что стоило захватить фонарик. Цветы, прижатые к груди, мешали рассмотреть, что под ногами, поэтому вскоре холодный ночной воздух, полный таинственных шорохов, наполнился отборным русским матом.

Казалось, прошла вечность, прежде чем я догнала похоронную процессию. Черный человеческий поток сосредоточенно двигался вперед в полной тишине, лишь мокрая земля чавкала под их старомодными башмаками. Его начало терялось на вершине холма, на который мне предстояло вскарабкаться. Люди расступались передо мной, освобождая дорогу, раболепно склоняя голову, и скоро я поравнялась с той женщиной, что молила помочь дочери. Комкая край темной шали, покрывающей голову, она молча смотрела выплаканными до дна глазами на сколоченный из простых досок гроб, который плыл впереди, покоясь на плечах четырех рослых мужчин.

– Простите. – я тронула ее за локоть. – Не помешаю? Мертвые глаза уставились на мое лицо и вновь наполнились слезами.

– Госпожа! – женщина поспешно склонила голову. – Умоляю о прощении! – она попыталась упасть на колени прямо в грязь, я едва успела подхватить ее и помешать.

– Это вы меня простите! – голос задрожал. – Не успела помочь, извините…

– Что вы, госпожа! Какое там! Нет на вас вины! – зачастила женщина. – Моя дерзость навлекла на вас Его гнев, простите, если сможете, неразумную бабу!

– Не за что прощать! – всхлипнув, я обняла ее. Остальные пораженно ахнули. Господи, как убить этого монстра, так загнобившего ни в чем неповинных людей, что простое проявление сочувствия, пусть и со стороны существа, которое они считают Богом, их удивляет?!

Когда мне удалось успокоиться, мы вскарабкались по скользкой дорожке на холм, и я увидела полуразрушенные клыки старого замка Ангелов Смерти на обрыве. Вот значит, куда мы идем. Вибриссы донесли трагизм ситуации – место под кладбище выбрал Киллиан, и теперь люди хоронят своих близких под стенами замка, раз за разом вымаливая прощение у Хозяев, которых предали их далекие предки.

Гроб с девушкой опустили в уже вырытую могилу, на дне которой белели старые кости и череп, и быстро закопали. Все в полной тишине. Ни молитв, ни обрядов. Несложно догадаться – это тоже запрещено. Все медленно стали расходиться.

Я положила ирисы на могилу и погладила мать по плечу. Женщина стояла, застыв. Лишь ее разбитые тяжелой каждодневной работой руки перекатывали между толстыми пальцами край шали, словно даже в такой момент, обезумев от горя потери ребенка, она не могла позволить себе безделье. Медленное монотонное движение цепляло ее за жизнь, не давая утонуть в омуте – как спасательный круг.

– Не верьте им, госпожа. – прошелестели ее губы, когда она встала рядом. – Никому из них. Они все расскажут Ему. Везде глаза и уши, будьте осторожны.

Тошнота вновь подступила к горлу. Не по-человечески так жить! С другой стороны, их можно, хоть и не хочется, понять. Правила продиктованы инстинктом самосохранения, банальным желанием любого существа выжить. Любой ценой. Их нельзя судить по тем моральным меркам, к которым привыкло нормальное общество. Нужно родиться и вырасти здесь, среди каждодневного ужаса, под бдительным присмотром бессмертного жестокого Ангела, чтобы иметь право осуждать.

– Спасибо. И… – я помедлила. – Если есть кто-то, кому моя кровь может помочь, скажите. – не позволю Киллиану вытравить из меня то, чем я являюсь. Пусть отравляет собой, запускает свой яд в мою душу, у него все равно ничего не выйдет!

Стиснув зубы, я заметила невдалеке небольшое строение и подошла ближе. Склеп. «Щупальца» плюща на нем багровели в свете луны, порождая стойкую уверенность, что стены забрызганы кровью. Поежившись, я очистила от цепкого растения железные створки двери и потянула их на себя. Вздрогнув, они наполнили склеп своим гулким выдохом, и протестующе заскрипели, неохотно поддаваясь. Немного расширив дверной проем, мне удалось проскользнуть внутрь.

Когда глаза привыкли к темноте, я разглядела большой каменный прямоугольник посередине. Что-то тянуло меня к нему – и так сильно, что ноги сами сделали несколько шагов. Рука легла на «крышку» – тяжелую даже на вид мраморную плиту. Смахнув на пол толстенный слой плотной пыли, я разглядела надпись – Recontrans. Непокорный на латыни. И в тот же миг в меня полился ужас. Ядовитое пламя, безжалостно и бескомпромиссно сжигающее все на своем пути. В том числе, и мою душу.

Отшатнувшись со стоном, я отступала назад, пока не прижалась спиной к железным дверям. Выскочив наружу, мне пришлось зажмуриться из-за яростно полыхающих кругов перед глазами. Когда я открыла их, то увидела стоящую передо мной на коленях женщину. Склонив голову, она прижимала к себе дрожащих всем телом худеньких, бледных, как привидения, мальчиков-близнецов лет пяти, над которыми густым роем кружились черные мушки «вуали смерти».

– Встаньте! Немедленно! – мне с трудом удалось поднять ее.

– Госпожа, умоляю! – она обожгла мое лицо взглядом, полным ужаса, мольбы и храбрости матери, готовой на все ради спасения детей, потому что я была ее последней надеждой. – Умоляю! – женщина подтолкнула ко мне малышей.

Лейкемия, без труда распознали вибриссы. Мне не пришлось долго думать. Пусть небо судит, если я неправа.

Запястье пришлось рвать зубами. Опустившись на колени, мне удалось напоить одного. Передав его матери, я заметила, что «вуаль» исчезла, взяла на руки второго, увидела ее полыхающие ужасом глаза и обернулась. Киллиан приближался к нам со скоростью, которая и не снилась простым смертным.

– Саяна, не смей! – донес ветер его рев. Глядя ему в глаза, я занесла рану над личиком ребенка, надеясь, что успею. Кровь скользнула ему в рот. Когда разъяренный Ангел подскочил ко мне, дитя уже спало на руках матери. Я успела.

Тяжелая пощечина уронила меня в грязь. Мужчина бросился за убегающей женщиной, но мои руки вцепились в его лодыжки.

– Стой! – рванув на себя что было сил, мисс Хайд уронила и его в грязь и, нырнув рыбкой, легла сверху. – Киллиан, успокойся! Если убьешь их, никогда не прощу!

– Саяна!!!

– Со мной делай, что хочешь! Но если тронешь их, – мое лицо вплотную приблизилось к его лицу, – сладко никогда не будет!

Киллиан впился в мои губы и перевернул меня на спину. Я не сопротивлялась. Он разорвал платье, прокусил плечо и слизнул кровь, довольно урча. Колготки и трусики полетели прочь. Не церемонясь, мужчина грубо вошел в меня и яростно задвигался внутри, подчиняя и наказывая. Я дождалась его стона в конце и прижала к себе, чувствуя, как из него уходит злость. Одним рывком поднявшись, Киллиан подхватил меня на руки. Положив голову на его плечо, я молчала. Он принес меня в комнату, посадил на кровать и пошел к двери.

– Киллиан! – мужчина остановился, но не обернулся. – Пожалуйста, наказывай меня, но не трогай их. – я встала и погладила его по спине. – Обещай, что не убьешь их, умоляю!

– Обещаю. – глухо ответил он.

– Спасибо! – у меня вырвался вздох облегчения.

– Я не буду убивать их. – Киллиан резко развернулся. – Это сделаешь ты!

– Что?.. – я отшатнулась от него.

– Таким будет твое наказание! – мужчина вышел за дверь.

Остаток ночи я просидела на кровати, не сводя глаз с двери. Сердце забило чечетку, когда она вновь открылась. Вспомнилось странное ощущение, охватившее меня в первое утро в замке – словно я на утлой лодчонке в океане, а подо мной проплывают огромные монстры, один взмах хвоста которых может разнести лодку в такие мелкие щепки, что они не сгодятся даже на лучину для костра. И вот одному из этих глубинных чудищ приходит в голову мысль почесать о мою лодку спину – уже чувствуется, как дрожит бедное суденышко, грозя перевернуться.

Под заунывные стоны павлинов за окном – будь они неладны, эти вестники несчастья, я посмотрела на парня в красной ливрее.

– Господин приказал вам… – не поднимая глаз, начал он.

– Спуститься к завтраку? – раздраженно хмыкнув, перебила мисс Хайд. Нервы сбоили. Вибриссы орали благим матом.

– Нет. – сбившийся «лакей» растерянно посмотрел на меня, тут же покраснел, отвел взгляд и пробубнил в пол, – господин приказал вам прийти в игровую комнату. Следуйте за мной.

– Хорошо, идем. – мы спустились по каменному серпантину лестницы, и началось очередное петляние среди бесконечных гостиных, холлов и коридоров. – Как вас зовут? – без надежды на успех отправила я вопрос в красноливрейную спину. Но спина неожиданно замерла. Парень медленно обернулся.

– Я… Натаниэль.

– Очень приятно, Саяна.

– Те мальчики, которых вы спасли…

– Они живы? – сердце застучало в горле. – А их мама?

– Все живы. – он несмело улыбнулся. – Спасибо Вам, госпожа! Это мои племянники.

– Рада помочь. А теперь идем, не будем злить сам знаешь кого.

– Вы правы. – парень вздохнул, помедлил и выпалил, – будьте осторожны, госпожа! Он что-то задумал. Недоброе.

– Не сомневаюсь. – мы молча зашагали вперед.

Мысль о том, что Киллиан не тронул женщину и близняшек, грела мне душу. До тех пор, пока я не прошла вслед за Натаниэлем в залитый солнцем огромный зал, где на одной стороне жались друг к другу слуги, потупившие голову, а на другой в кресле-троне с неизменными львиными лапами, закинув ногу на ногу, восседал Хозяин.

Я вгляделась в него, однако лицо мужчины было непроницаемо. Но взгляд, что скользнул по мне острым клинком, не предвещал ничего хорошего. Скорее даже, обещал обрушить на мою голову небо – для начала. Кудряшки, смягчающие острые черты лица и делающие его симпатичным, были укрощены и тщательно зализаны назад.

Проснувшийся инстинкт самосохранения, который, признаюсь честно, крайне редко срабатывает у госпожи Ангела, истерически голосил матом, призывая, умоляя, приказывая бежать прочь без оглядки – и как можно скорее. Потому что меня насквозь прожигало пылающими глазами не просто дитя двух падших Ангелов Смерти, не только существо вне закона – и людского, и божьего. Это была ненависть, злость, обида, переплавленная в форму человека, заточенная в физическую оболочку, в которой ей явно не хватало места.

Вчера ночью он приоткрылся мне – впервые за Бог знает сколько тысячелетий. А я, дав кровь близнецам, воткнула острый нож в эту едва заметную брешь в тщательно наращенной броне. Чем причинила неимоверную боль и предала – по его мнению. Являясь живым воплощением момента «где тонко, там и рвется», мужчина лишь ждал момент, чтобы излить переполнявшую душу злость. И объект, что примет на себя всю мощь его ярости. Время пришло. А объектом придется стать мне.

До блеска натертый пол из больших черных и белых квадратов, в который я в панике уставилась, прыгал перед глазами. Когда я подняла голову, Киллиан стоял передо мной.

– Каждое твое действие имеет последствия, Саяна. Сегодня ты это запомнишь навсегда.

– Они ни в чем не виноваты. Наказывай меня!

– Это ты привела их сюда, когда ослушалась моего приказа. – его голос был обманчиво мягок и тих – как удав, что медленно, но верно обвивается вокруг жертвы гладкими кольцами.

– Пожалуйста, остановись!

– Занимайте места. – мужчина махнул рукой. Люди засуетились. – Натаниэль, помоги им.

Парень дрожащими руками начал раздавать светлые и темные жилеты. Я поняла, что происходит, когда разглядела на них схематические изображения шахматных фигур – король, ферзь, слон, ладья, конь, пешка. Натаниэль расставил по периметру 64 клеток конусы с цифрами и буквами, очертив игровое поле, и слуги заняли соответствующие места на нем.

– Ты, дорогая, конечно же, играешь белыми. – мужчина зло улыбнулся и повел рукой в сторону светлых жилетов. – Правила просты. Если я беру твои фигуры, они умирают. Если ты мои, я их не убиваю.

– Ты с ума сошел? – пораженно выдохнула я. – Побойся Бога!

– Пусть Бог боится меня!

– Люди – не игрушки!

– Скучные, но игрушки. – он пожал плечами. – Раз Всевышнему можно ими забавляться, то и двум Ангелам не грешно. Не волнуйся, они быстро плодятся. Убыль поголовья не страшна.

– Прекрати!

– Начинай, Саяна. Белые ходят первыми.

– Я не буду.

– Будешь. Или умрут все. Возьмешь такой грех на душу?

– Киллиан, остановись! – я положила руки на его грудь и заглянула в глаза. – Что ты творишь?

– Это игра, Саяна, всего лишь игра.

– Людьми нельзя играть!

– Вновь отказ. – мужчина кивнул сам себе. – Ожидаемо. Так, ты, – он ткнул пальцем в высокого парня – белого ферзя. – Какая из тебя королева? Пошел вон. Жилет отдай… – Киллиан сделал вид, что задумался. – Ах, да. Вот ей. – он указал на мать близнецов в задних рядах. Парень поспешно сунул жилет женщине в руки, облегченно выдохнув. – А где же мальчики, которых чудесным образом исцелила госпожа Саяна? – мужчина нарочито устало вздохнул и потер переносицу жестом Горана. – Я же приказал явиться всем. Без исключений.

– Господин, умоляю! – женщина рухнула ему в ноги, захлебываясь в слезах. – Убейте меня, но пощадите детей!

– Встать!!! – рявкнул потомок ангелов, заставив задрожать хрустальную люстру под потолком. Мать близнецов подхватили под руки и поставили на ноги. – Еще одно слово – я каждое твое отродье задушу своими руками, поняла?!

Не смея даже дышать, она кивнула.

– Ты, – Киллиан посмотрел на высокую нескладную деваху. – Привести детей. – хныкающих малышей, одетых лишь в короткие рубашонки, внесли в зал и поставили у ног матери, уже занявшей место на «доске». Уцепившись за ее платье, они расплакались. – Будешь играть? – вновь спросил меня Киллиан. – Или мне пристрелить одного? – он достал пистолет из ящика бюро.

– Ты обещал не убивать их.

– Ах, да! Хорошо, тогда… – мужчина направил дуло в толпу у стены. – Кого из них, выбирай.

– Зачем ты так поступаешь со мной?

– Ты виновата и должна понести наказание. – равнодушно прицеливаясь то в одного, то в другого, процедил он. – Или начинаем игру, или кто-то из собравшихся умрет.

Мисс Хайд закусила губу. Подлец хорошо меня изучил.

– Твой ответ, Саяна.

– Хорошо, ты победил. – сдалась я.

– Тогда твой ход.

Я посмотрела на доску, на которой дрожали тени от людей-фигур.

– е2 – е4. – хромающий старик продвинулся вперед.

– Умница, Ангел мой, – промурлыкал Киллиан. – е7 – е5.

Игра началась.

Первой моей фигурой, что взял бессердечный потомок Ангелов, была щуплая подслеповатая старушка, которая даже не понимала, что происходит. На нужную клетку ей помог перейти Натаниэль. Несколько человек в толпе заплакали, когда Киллиан наставил на нее пистолет. Сама же она доверчиво смотрела в его лицо, улыбаясь.

– Пожалуйста, не надо! – прошептала я, подойдя к нему.

– Хорошо. – он притянул меня к себе. – Мы прекратим игру. Но ты кое-что должна будешь сделать.

– Согласна.

– Убей их. – лучезарно улыбаясь, мужчина ткнул дулом в женщину с близняшками.

– Киллиан…

– Что, Ангел мой? – он прищурился. – Я их убить не могу – сама взяла с меня слово! Но эти жизни – цена окончания игры. Так что у нас дилемма. Я поступлю, как обожаемый тобой Драган – приму любое твое решение!

– Киллиан, нельзя менять одну жизнь на другую! – я разрыдалась, уронив голову на грудь.

– Отчего же? – приставив пистолет к виску улыбающейся старушки, мужчина приподнял одним пальцем мой подбородок и повернул голову в ее сторону – одновременно нажав на курок.

Кровь вперемешку с мозгами и кусочками костей покрыла шахматную доску и стоявших рядом людей. Старушка медленно осела на нее в полнейшей тишине – никто не издал ни звука.

– Уберите это месиво, – Киллиан кивнул на черно-белые квадраты. – И бабку. Странно, откуда столько мозгов? Думал, они у нее усохли давно.

– Прекрати. – с трудом разжав губы, прошептала я.

– Только ты можешь это прекратить. Или продолжим играть.

Вибриссы затрепетали. Мои глаза пробежались по уже очищенной «доске». Шах и мат в пять ходов. Но на третьем я открою дорогу этому монстру и проиграю. Других вариантов нет. И он это знает. Наши глаза встретились.

– Именно, дорогая. – Киллиан вновь достал пистолет. – Могу дать тебе время попрощаться.

– Не смей! – прорычала я, встав между ним и людьми.

– Что, прости? – он поперхнулся и подошел вплотную ко мне.

Кончики его ушей заалели. Жилка от виска ко лбу вздулась. Морщины пробороздили высокий лоб. Между бровей пролегла глубокая складка. Взгляд стал жестким. Но в моей душе больше не было страха. В ней что-то росло, ширилось, набирало силу, чтобы развернуться во всю пока еще не изведанную мощь.

По телу волной разлилось напряжение. Кончики пальцев покалывало. Кровь отлила от головы, что стала воздушно-пустой, ноги онемели и перестали ощущаться. Все тело наполнилось восхитительной невесомостью. Позади словно бушевал пожар – я ощущала его спиной.

– Да как ты смеешь! – прошипел Киллиан, сжав мое горло.

В тот же момент меня за макушку дернуло вверх, словно раскрылся парашют. Тело вздрогнуло. Золотистое сияние контуром пробежалось по нему. Мощная золотая вспышка из-за спины упругой волной ударила по мужчине, отбросила, как куклу, и впечатала в стену. Покосившись вбок, я увидела их. Всего на мгновение, прежде, чем они пропали. Сотканные из мельчайших пылинок света. Мои Крылья.

Пошатнувшись, я едва устояла на ногах. Рев Киллиана отрезвил меня. Он надвигался, как раненый бык. Вновь сдавив горло рукой, он приподнял мое тело над полом, полыхая гневом.

– Крылья?! – мужчина оскалился, показав хищные, почти вампирские, резцы. – Ну, и где же они, Саяна?!

Сама хотела бы знать! Как эта опция вообще работает?..

Подтащив к окну, Киллиан распахнул створки и наполовину высунул меня наружу.

– Ну, лети же, Ангел! Давай!

Бешенство в его глазах перепугало меня до смерти. Извернувшись, я пнула мужчину в живот, ребром ладони ударила со всей силы по смертельной точке в месте сочленения нижней челюсти и уха, получила спасительную секунду, кошкой извернувшись, выскользнула из рук разъяренного Киллиана и без всяких крыльев взлетела на подоконник.

– Саяна!!!

– Не подходи! – дрожа всем телом, я отступила на карниз. Железо под ногами протестующе изогнулось и заскрипело, обещая в любой момент отправить меня в полет – в кусты жимолости у стен замка. Держаться было не за что.

– Я не трону тебя, поверь! – прошептал мужчина, протянув руку. – Спускайся, все будет хорошо! – в его глазах я увидела страх. Лист железа под ногами заходил ходуном, вырываясь из креплений. – Саяна! – вскочив на подоконник, Киллиан схватил меня в последний момент. Мы проводили глазами медленно падающий вниз карниз и молча слезли на пол комнаты. Перед глазами все поплыло и закачалось.

– Саяна! – мужчина подхватил мое падающее тело, побледнев. – Что с тобой?

– Ты не Ангел, ты Дьявол! – прошептала я и с облегчением нырнула в спасительное забвение.

Открывать глаза не хотелось. Усталость давила на веки. Спала бы и спала еще. Но рука, поглаживающая щеку, вариантов не оставляла. Потому что принадлежала Киллиану.

– Саяна, – прошептал он, когда я открыла глаза. – Как ты?

Я молча отползла от него, повернулась спиной и свернулась калачиком, дрожа.

– Саяна, пожалуйста. – мужчина прильнул ко мне.

– Не трогай меня! – я вздрогнула всем телом.

– Клянусь, что не причиню тебе вреда.

– Ты уже сделал все, что мог.

– Посмотри на меня.

– Нет.

– Саяна. – Киллиан силой развернул меня лицом к себе. – Не бойся, пожалуйста.

– Помнишь, я говорила тебе, что убить можно не только физически? – с горечью прошептали губы. – Именно это ты и делаешь.

– Это больше не повторится, обещаю!

– Знаешь, одного раза вполне достаточно.

– Саяна…

– Что?

– Прости. – выдавил из себя он. – Никогда не говорил этого никому. Прости, пожалуйста.

По моим щекам побежали слезы – меня накрыло понимание того, что я могла потерять нашего с Гораном малыша.

– Не плачь, умоляю! – истолковав эту реакцию по-своему, мужчина прижался к моему вздрагивающему телу. – Я не трону никого из людей, если ты так хочешь. Что еще мне сделать?

– Уйди, пожалуйста.

– Хорошо, отдыхай. – он вышел из комнаты.

Я облегченно выдохнула и положила ладонь на живот. Маленький мой! Даже думать не могу о том, что могла потерять тебя! Едва ощутимая вибрация, словно в животе рыбка вильнула хвостиком, была мне ответом. Я недоверчиво улыбнулась. Еще слишком рано! Но вибрация повторилась, заставив меня расхохотаться.

– Поняла, упрямый мой! А теперь давай спать, малыш, нам нужен отдых.