Читать книгу Здравствуй, Дедушка Мороз! Повесть - Елена Арзамасцева - Страница 3

В санаторий МВД СССР «Звезда» направляли для реабилитации в основном излечившихся нервнобольных сотрудников и особо надоедливых пенсионеров, страждущих ежегодного бесплатного отдыха. Как правило, после поездки во владивостокский санаторий, пенсионеры на следующий год путевок не просили.

Отпускники с хроническими хондрозами, радикулитами и прочими заболеваниями приезжали тоже, но в меньшем количестве.

Осмотрев Анну и постучав молоточком по коленкам, санаторный врач удивилась диагнозу, указанному в медицинской карте: ну совершенно здоровая женщина!

Впрочем, Анна ничего другого и не ожидала.

Когда в следственном отделе городского управления внутренних дел составляли график отпусков, двух молодых следовательниц «задвинули» на декабрь – пусть поработают! Такая несправедливость запала в душу и породила ответные действия. В первых числах декабря на стол начальника следственного отдела Петухова Александра Ивановича легло два рапорта с просьбой предоставить отпуск, учитывая приобретенные путевки в санаторий МВД.

К рапортам прилагались заключения терапевта, с огромным трудом выклянченные неделю назад за шоколадку, о том, что следователю Тутомлиной Анне Владимировне ввиду заболевания вегетососудистой дистонией (дай Бог, запомнить название!) и следователю Крошевой Татьяне Петровне, страдающей популярной у милицейских работников неврастенией, необходим отдых и лечение не где-нибудь, а в городе Владивостоке.

При таком раскладе к тридцати законным дням отпуска полагалось еще четырнадцать рабочих дней на дорогу туда и обратно. Итого полтора месяца две единицы и без того скудного штата следственного отдела не смогут бороться с преступностью. А это, между прочим, заметно скажется на годовом показателе!

Но график есть график, и, тяжело вздохнув, полковник нехотя подписал заявления на отпуск.

Впрочем, радость от мести, греющая души подруг всю дорогу до Приморского края, по приезду как-то быстренько улетучилась.

Сейчас, пытаясь объяснить врачу причину заболевания, а заодно и ситуацию с работой, Анна и сама себе не могла ответить на вопрос, зачем она здесь находится. К счастью, доктор оказалась с большим опытом, поняла все сразу, и чтобы Анна не смогла умереть от скуки, прописала ей ежедневную общеукрепляющую гимнастику по утрам.

– Анька, мы что-то неправильно делаем! – сказала Таня, оказавшаяся точно в таком же положении,

– Посмотри, тут все бегают по кабинетам и лечатся. Нужно нажаловаться врачу, что плохо себя чувствуешь: спина болит, ноги, еще что-нибудь, и ходить по процедурам. Когда еще придется! Люди говорят, сюда очень хорошую грязь лечебную привозят и ванны из особенной минеральной воды. Заодно согреемся беготней, иначе неизвестно, что с нами будет к концу заезда от этого холода!

Но на следующий день просить грязевое лечение пришлось ей одной. У Анны поднялась температура, разболелось горло, а чуть позже пропал голос. Осмотрев девушку, лечащий врач Тамара Петровна поставила диагноз: простуда на фоне резкой перемены климата. Лечение обычное: ингаляции, таблетки, горчичники и тепло. Последнее, пожалуй, главное.

– Ну, да, – просипела Анна, вспомнив, как ежилась ночью под тоненьким, почти солдатским одеялом, и пар шел от ее дыхания. – Где же взять тепло? Батареи не греют, а завхоз разводит руками при упоминании об обогревателе и дополнительных одеялах.

Под большим секретом доктор сообщила, что в кабинете главного врача имеется лишний греющий приборчик, а вчера совершенно новый электрический радиатор установили у директора клуба, которому он совершенно не нужен.

Начальника пожарной части из Омска поселили на том же этаже, где находился номер Анны и Татьяны. Напротив его апартаментов в коридоре у окна, раскинув игольчатые листья, возвышалась одинокая чахлая пальма, что, видимо, вызывало у Анатолия Петровича Щербатых чувство особой гордости. Иногда подруги слышали его звучный голос, объясняющий женщинам санатория, что Толина комната – это шалаш в раю под фиговым деревом и он будет рад, если пребывание в нем принесет счастье не только ему. Судя по тому, как часто он произносил эту фразу, желающих попробовать райской жизни не находилось. Может быть, смущало то, что предложения делались во время перекуров, а может быть, и само «фиговое» дерево – слегка пожелтевшее, в утыканном окурками кашпо.

Ближе к обеду Толик на правах старого знакомого заглянул в комнату к девушкам, чем их очень удивил.

«Хорошо, что необидчивый, плохо, что навязчивый», – подумала Анна, натягивая одеяло до подбородка и наблюдая за гостем.

В это время Анатолий, поставив стул посередине комнаты и удобно расположившись на нем, делился впечатлениями от посещения столовой. Она слушала внимательно. В столовую подруги еще не ходили – доедали то, что привезли с собой. Из-за болезненного состояния Анна не рассчитывала попасть туда скоро.

– Мама родная! – говорил Толик, делая ударение на букву «о» в слове родная, смешно сложив руки на груди. – Одни старушки. И какие старушки! Есть – в вечерних платьях с декольте и при прическах. Завтракают! Меня хотели с дамами лет семидесяти за один стол посадить. Я сначала согласился, потом увидел, как они чопорно орудуют ножом и вилкой, и у меня аппетит пропал. Я тогда говорю этому, как его, метрдотелю…

– Метрдотели бывают в ресторанах, а ты ходил в столовую, – перебила его Анна.

– Посмотрела бы ты на эту столовую: мраморные колонны, зеркала, официантки в фартучках с подносами снуют! А кормят как: три блюда на выбор! Хочешь – омлет, хочешь – рыбу принесут или кашку. Какао, кофе, чай. Конечно, этот, кто за столы народ распределяет, и есть метрдотель, – сказал он неуверенно, убеждая сам себя, что такое шикарное заведение не может обойтись без ресторанных названий. – Так вот, я тогда говорю метрдотелю, что я человек простой, сюда лечиться приехал, а не манерам обучаться! И попросил определить меня за столик к людям попроще и помоложе. Дамы обиделись, поджали губы. Метрдотель тоже начал нудить, что все отдыхающие для него одинаковы, но все-таки посадил меня на другое место.

Помолчав немного, он вздохнул и сообщил так, как будто бы в этом была его заслуга:

– Там такие цыпочки! Леле из Иркутска всего тридцать два года! А еще одна из Таджикистана, Фирюза зовут.

– Хорошая компания, – буркнула до этого молчавшая Татьяна, покосившись на Толика.

– Ничего, – простодушно ответил Щербатых, не замечая недружелюбия.

Его взгляд, медленно скользя по комнате, наткнулся на пустую, аккуратно застеленную кровать.

– Кто с вами живет?

– Так, бабушка одна, – в тон ему ответила Анна.

– Да-а, – протянул Анатолий печально, не поняв издевки. – Хорошо, что у меня сосед – ровесник. На Сахалине в уголовном розыске работает!

Анна поймала себя на мысли, что откровения гостя ее утомляют.

– Не нравится – ехал бы в отпуск в Сочи! Там полно молодых красоток! – сказала она, подумав, что не надо больше пускать его в комнату.

– Ладно, Толя, иди, а то я болею!

Кажется, только сейчас Анатолий заметил, что у женщины замотано горло, и выражение на его лице приобрело оттенок скучной обязательности:

– Еще бы, в таком холоде! Ну, я пошел?

– Иди, – снова буркнула Татьяна. – Пижон!

Последнее слово она произнесла, когда за Толиком закрылась дверь.

– Все-таки надо бы сходить в эту хваленую столовую пообедать, – заметила Анна, вставая с постели: – Там наверняка тепло и подают горячий чай!